— Баба Катя, помоги, — Юрий подошёл к лавочке, где как обычно сидела Екатерина Алексеевна в своем сером драповом пальто и кокетливой шляпке. Сидела она одна, видно Юрий специально момент выбрал — Помоги, Екатерина Алексеевна, скажи сколько, я не пожалею, только помоги! — он понизил голос, -Говорят ты владеешь этим, умеешь в общем сделать, чтобы нормально всё было. Усмирить любого умеешь, вразумить как-то. Слово такое знаешь, ведь правда, баба Катя? Ты же меня с измальства знаешь, я никогда ничего такого. А она заела совсем, словно сглазили её. И ладно бы стерва была какая, так нет, нормальная женщина. У нас ведь любовь всегда была, а детки посмотри какие хорошие. Я про Ниночку свою говорю, баба Катя, -Хорошие, хорошие детки, да и Нинка хорошая. Ты иди Юраша, куда шёл, поняла я тебя, все уладится, иди, иди, — баба Катя махнула рукой, а сама достала из кармана своего драпового пальто маленький кнопочный телефончик и набрала номер.
— Алевтина, ты? Выходи к подъезду, дело есть. Да тута я, на лавочке сижу, я ж говорю тебе, выходи, коли заработать хочешь. Через пятнадцать минут дверь подъезда открылась и вышла старушка в дутом пуховике, белых кроссовках и вязаной шапке с большим помпоном. — Алевтина? — изумилась Екатерина Алексеевна, — это ты? — А что, модненько? Это мне внучка отдала, она теперь в этом не ходит, а мне тепленько! Ну говори, что звала?, — и Алевтина присела к ней рядышком на лавочку.
-Ты Юрку с пятого этажа знаешь?
-Это которого, Машкиного, что в восемьдесят пятом с козырька подъезда прыгал и нос разбил? Знаю конечно.
— А жену его Нинку?
— Говори, не тяни, что случилось?
— Да Нинка дурит, с чего то возомнила, что Юрка ее недостоин. Не ценит мужика, а он для семьи старается, не пьющий, не гулящий, и чего только бабам надо?, — Екатерина Алексеевна поправила шляпку и вдруг сделала скорбное лицо, — Алевтина, вон она идёт, Нинка эта! Я сейчас говорить буду, а ты мне поддакивай, поняла? -Как же жалко мужика, как жалко то!, — заголосила вдруг Екатерина Алексеевна, — и ведь какой хороший мужчина был! Не пьющий, не гулящий, жену любил, красивая пара была! На двух работах работал, а тут такое с ним случилось! Тут Екатерина Алексеевна чуть покосилась в сторону Нины. Та остановилась и стоит, прислушивается, о чем это вдруг соседки на лавочке так переживают? -А вчера, помнишь, он идёт и говорит, — Всё, зачем мне такая жизнь, если я моей Ниночка не нужен, то она меня больше не увидит! Помнишь, Алевтина? — Помню, помню, Катерина, — кивает Алевтина, хотя в глазах её полное недоумение.
— А теперь уже поздно, я думаю! Допрыгалась эта Нинка, возомнила о себе, вот её бог и наказал. Останется теперь без мужа, а дети без отца, это же горе то какое! Скоро ведь всё прояснится, и ничего не поделать теперь, да Алевтина?
— Да не знаю, как ей и жить теперь, — подхватила Алевтина, хотя так ничего и не поняла.
Нина стоит, побледнела вся, поняла, что случилось что-то. Неужели с Юрой, с мужем её? Да похоже с ним, вон как соседки голосят, они же просто так не будут такое говорить. Подошла к лавочке, оперлась на спинку, побледнела, не знает, что и спрашивать. Говорит, — Баба Катя, да вы что говорите, неужели и правда? Екатерина Алексеевна посмотрела на Нину, словно только увидела, — Ну конечно правда!
Нина руку к лицу, словно рот прикрыла, чуть не закричала. Неужели и правда с Юрочкой её случилось что? Слезы из глаз покатились, да как же так? Да что же ей теперь делать? Как жить? А она его ругала, а за что? Да ни за что, вот её Господь и наказал!
И вдруг смотрит она — идёт ее Юрочка живой и невредимый. Бросилась к нему, нервы сдали, вся спесь слетела, — Юрочка мой! Да вот же он. Что вы говорили?
— Да это мы тут сериал обсуждали, сегодня новые серии будут, — Екатерина Алексеевна удивлённо на Ниночку посмотрела, — здравствуйте Юрочка, Нина, а мы вас и не заметили. Увлеклись мы своими разговорами. А о чем нам ещё говорить то? Своё мы уже почти прожили, вот и интересуемся разными историями.
Вечером к Екатерине Алексеевне Юрий зашёл. Принес конфеток дорогих две коробки, красненького церковного, хотел денежек сунуть, да она его шуганула: — Не балуй, и так натащил подарочков, пусть у вас всё хорошо будет, да детки подрастают, а нам и радость.
— Баба Катя, спасибо тебе, а что ты наговорила? Как смогла?
— Иди, Юрий домой, тебе это знать не надобно, иди, жена заждалася поди!
А чуть позже Нина к ней забежала, якобы за солью: -Баба Катя, напугалась я, когда ваш разговор услышала. Думала с Юрой что, сердце упало, думаю, что это со мной? Ведь люблю его, как же мне без него! Стыдно мне. Ты уж не говори Юрке, как всё получилось. Что я ваш разговор про кино на себя перевела. Ну я пошла, баба Катя. — Иди, Нина, иди дочка, тебя поди муж заждался. Спать легла Екатерина Алексеевна с чувством выполненного долга. А что ж, может она семью спасла. А завтра будет день, и будет пища, будут новые дела. Да ещё чайку за беседой с дорогими конфетами будут они попивать с Алевтиной. Надо только встать, собраться, выйти и сесть у подъезда на лавочку.
