Максим Семёныч считал себя франтом, потому что каждую весну появлялся на огородных грядках в новом наряде. В этот раз он щеголял перед назойливыми птицами в широченной клетчатой рубахе. Ветер вольно трепал её бока, птицы испуганно шарахались в стороны, недовольно вскрикивая на взлёте, а Максим Семёныч провожал их долгим взглядом через дыру в нахлобученном сверху ведре. И хотя иногда птицы в отместку роняли ему на плечи мерзкие вонючие кляксы, служить огородным пугалом ему нравилось. Не беда, что множество тоскливых дней и ночей он проводил в тёмном холодном сарае, зато самое благодатное время он нежился на солнышке и купался в росе.
Когда-то он был двумя разрозненными корявыми палками, но однажды Хозяин соорудил из них крест и воткнул его в самую гущу новеньких грядок. Затем напялил на него изрядно потрёпанный пиджак и посеревшую от времени засаленную шляпу. Отступив назад на пару шагов, Хозяин несколько минут любовался на дело своих рук и чесал в затылке. Наконец, громко хрюкнул и нарёк пугало Семёнычем, видимо, в честь своего любимого начальника.
Однажды Семёныча окутало облако из цветочных ароматов и чьи-то нежные пальчики стали производить с его «лицом» странные манипуляции. Он услышал легкое дыхание и слова, которые слетели из уст незнакомки: «сначала глаза»… «теперь усы»…
Сфокусировав взгляд, Семёныч увидел перед собой небесное создание в белом сарафане с копной золотистых волос. «Хозяйская дочка!» — догадался Семёныч. Критически оценив произведенный эффект, она вынесла понятный одной ей вердикт: «Вылитый Максим!» Видимо, у девицы за что-то вырос зуб на ухажёра. Вдруг она сначала исчезла, а потом вновь появилась с веточкой цветущей черёмухи. Украсив шляпу пугала, девушка ободряюще похлопала его по тощему «плечу». Несмотряна то, что от двойного имени у Максима Семёныча началось раздвоение личности, он поклялся служить этой семье верой и правдой, не щадя живота своего.
Однако с каждым годом его миссия становилась всё более невыполнимой.
Это раньше на нём была шляпа, а теперь вместо неё дырявое ведро. С одной стороны хорошо – он похож на рыцаря в шлеме с забралом, и никто не догадывается, что у него есть глаза, а с другой стороны плохо – в полнолуние через прореху к нему в голову заглядывает коварная луна, а в ненастную погоду по ведру оглушительно барабанит дождь: и то и другое доводит его до безумия.
Чтобы окончательно свести пугало с ума, судьба-злодейка подкинула ему ещё один убийственный фактор: с некоторых пор на его плече повадилась ночевать бесстрашная ворона. Первым делом она сунула свой любопытный клюв в дыру и лишила пугало одного глаза. А потом каждый вечер тщательно чистила этот свой огромный клюв о край дыры, отбирая у Максима Семёныча последнюю надежду на покой.
Стояла ясная летняя ночь. Одна из тех ночей, когда полная луна призывает на охоту голодных вампиров. За оградой мелькнули тени, чуть слышно скрипнула калитка, и два недоросля проворно стали обшаривать грядки. Где-то протяжно завыла собака, совсем рядом ухнула сова. Недоросли замерли, сидя на корточках. Один из них обернулся, и его глаза полезли из орбит, а беззвучно раззявленный рот стал хватать воздух: прямо за их спинами на фоне луны во всё небо высился силуэт пугала с огромной птицей на перекладине и зловеще скалился. Недоросль заорал, проснувшаяся ворона каркнула и взлетая, толкнула пугало в «плечо», которое со всего маху обрушилось на малолетних воришек.
Сия история быстро обросла невероятными подробностями, и к пугалу прочно приклеилось новое прозвище – Безумный Макс.
Хозяину понравился результат ночного происшествия. Он заменил верному сторожу сгнившую «ногу» на новую, проделал в ведре ещё одну дыру для симметрии и намалевал рот от уха до уха.
В садоводческом товариществе началась повальная мода на пугало, в результате чего на соседском огороде появилась фея. На прелестнице был венок с длинными лентами и легкое платьице с большой прорехой в виде подошвы утюга на подоле – красноречивый признак рассеянности хозяйки.
Макс влюбился.
Когда на вечерней заре поднявшийся ветер засвистел через глазницы и стал греметь ведром, Макс воспользовался случаем и спел соседке серенаду о том, что жизнь прекрасна.
