Клавдия была женщиной с очень непростым характером. По крайней мере, так считали все деревенские. И многие уверены, что причина этого кроется в её одиночестве.
Когда-то у юной и тонкой, словно соломинка, Клавы было множество поклонников, да вот как-то так получилось, что не вышла она вовремя замуж. Сначала искала самого лучшего, а потом оказалось, что все, кто увивался за ней, уже давно женаты и воспитывают детей.
Стройная прелестница начала заедать разочарование и незаметно из дышащей туманами и шелками Клавы превратилась в дородную Клавдию. Ушли мечты, и их место прочно заняли планы – на день, на неделю, месяц… И куда без них, если на твоих плечах лежат и дом, и хозяйство, и работа? Конечно, под влиянием пирожков, варенья и котлет (на ужин обязательно одна порция, а вот на поздний перекус – двойная) плечи стали значительно шире и могли удержать многое, да и характер закалился под напором житейских невзгод.
В возраст «бабы-ягодки» Клавдия вошла с твердыми принципами. Главный из них гласил: любить нужно лишь себя. И это было верно, ведь больше любить ей было решительно некого.
Две сестры вышли замуж и уехали в город, хорошо, если несколько раз в год увидятся с ней. Дети, работа, суета – некогда им в деревню ездить.
У Клавдии был ещё брат, он хоть и жил в соседнем селе, да только общение с ним тоже полноценным не назовешь: жену его женщина на дух не переносила, как и та её.
Можно было взять на себя роль няньки всей деревенской детворы, но Клавдия с детьми не очень-то и ладила. Возможно, появление собственного чада и пробудило бы в ней материнский инстинкт, но судьба не дала ей ребятишек. Чужих любить она не считала нужным.
Клавдия относилась к детям как к взрослым. Она была требовательной и не прощала шалостей. За озорство строго отчитывала, провинившихся за ухо отводила к родителям и рассказывала все подробности проказы.
Среди детворы особенно выделялись двое неразлучных друзей-озорников. Лешка и живший в соседней деревне Стас обожали проказы и постоянно попадали в какие-то переделки. Они не раз умудрялись насолить чем-то Клавдии, за что частенько получали от нее «на орехи». Между двумя этими мальчишками и Клавдией разгорелась настоящая война. Лешка и Стас постоянно подшучивали над женщиной, будто бы случайно путались в её отчестве, и в «Павловне» откуда-то появлялась буква «д».
Родители Лешки терпеливо выслушивали жалобы Клавдии, а за спиной смеялись находчивости своего отпрыска и его друга и сами порой в шутку так называли Клавдию. За её спиной, конечно же. Рука у Павловны была тяжелой, мало ли…
Клавдия Павловна всё своё время отдавала работе. Она трудилась в коровнике и животных (в отличие от людей) любила всем сердцем. Числилась Клавдия дояркой, но на деле выполняла намного больше обязанностей, постоянно подменяла ветеринара и накопила достаточно знаний о физиологии своих подопечных и средствах, которые могут им помочь при различных болезнях.
Коровник стоял в некотором отдалении от деревни, а короткий путь от него до дома Клавдии лежал через кладбище. Ходить там женщине очень не нравилось, в молодости она даже предпочитала сделать лишний крюк и обойти погост. Но со временем привыкла и перестала бояться покойников и нечистой силы, и даже стала ходить через кладбище в темное время суток.
И вот однажды она припозднилась из-за суеты со слабым новорожденным теленком и возвращалась домой в ту пору, когда на улице было так темно, что хоть глаз выколи.
Шла Клавдия между крестов и холмиков и думала о своем.
«Там Милка и Зоська на сносях, да еще и этот теленок какой-то квёлый… Эх, одна забота», – переживала женщина о своих подопечных.
И тут она боковым зрением заметила вдалеке какое-то движение, но значения ему не придала: мало ли, птица вспорхнула или кошка ветви задела… Но через несколько шагов женщина остановилась.
Шумели деревья. Из деревни доносился собачий лай. И тут раздался хруст. Клавдия моментально определила его: так звучит разломившаяся под ногой ветка.
Павловна напрягла зрение, пытаясь разглядеть, кто еще находится на погосте. Безуспешно.
«Вот же напридумывала», – мысленно отругала она себя и пошла дальше. Она успела преодолеть буквально несколько метров, как заметила большое светлое пятно. Из-за старинного надгробия показалось то, что женщина опознать никак не могла: это было белым и перемещалось над землей как-то неровно и дергано…
От страха Клавдия сначала закричала, а потом осела на землю, схватившись за сердце…
***
Клавдия очнулась там же. Она лежала на заросшей дерновиной могилке, и ее окружали несколько деревенских парней. Женщина узнала среди них Лешку и Стаса, которые когда-то изрядно напрягали её нервную систему своими выходками.
При блеклом свете луны женщина не сразу поняла, что ребята держат Стаса под руки. Пригляделась: она нога у него была загипсована.
Дальше последовали путанные объяснения.
Оказывается, Лешка только вернулся из армии, и друзья встретили дембеля застольем. Была лишь одна загвоздка: буквально пару недель назад лучший друг Лешки Стас по глупой случайности сломал ногу и самостоятельно прийти из соседней деревни не мог. В одну сторону его довез отец на мотоцикле, а вот добраться назад Стасу должны были помочь приятели.
Во время веселого вечера парни подшучивали над загипсованным другом и его «боевой травмой» и решили отвезти его домой… на тачке. Для пущего веселья на грудь ему повесили медаль, сделанную из крышки от консервной банки, а на плечи накинули плащ из простыни. В тот момент, когда парни решили срезать путь через кладбище, они даже не подумали, что их странную процессию может кто-то заметить.
Как на грех их увидела Клавдия. В темноте она приняла сидящего в тачке и укутанного в белую тряпку Стаса за привидение, парящее над могилами.
Ох, как же ругалась Павловна, когда услышала весь рассказ.
«С вашими шутками тут навечно останешься!» – возмущалась она.
Но особо Клавдия не сердилась: она очень подобрела, узнав, что огромное светлое пятно – не одна из неупокоенных душ, а всего лишь укрытый белой простынёй охромевший Стас.
***
Судьба всё-таки забавная штука. Клавдии довелось отплатить Стасу его же монетой. Она стала ему… мачехой.
Давно уже вдовый отец Стаса как-то раз примчался в коровник из-за заболевшей Буренки. Ветеринара на месте на было, и после долгих уговоров поехать к корове согласилась Клавдия.
Клавдия вскружила голову Михалычу. Он оказался ценителем пышных форм и не смог устоять (как он сам говорил) перед «такой видной женщиной и отличной хозяйкой». В общем, Михалыч каким-то неведомым всем образом растопил лед в сердце неуступчивой Клавдии и завоевал ее.
Павловна и Михалыч жили в мире и согласии. Вот только Стас регулярно получал от теперь уже мачехи «на орехи». В профилактических, разумеется, целях.
