Град

Санька проснулась, когда солнышко уже встало и высушило росу, рассыпанную по траве рано утром. Она сладко потянулась и повернула голову посмотреть, кто дома. Мать давно ушла на покос, Тимка с Митькой ещё спали. Матвея в комнате не было.
— Наверное, скотину кормит, — предположила она.
Накинув платье, девочка вышла на улицу. День был чудесный. Сильной жары ещё не было, на разные голоса заливались птицы, по двору важно вышагивал петух. Его Сашка не любила. В прошлом году, ни с того ни с сего, он налетел на неё и несколько раз успел долбануть клювом, спасибо, Мотька был рядом и прогнал дурную птицу. Девочка дошла до бочки, стоящей у забора, вечером из неё, нагретой за день солнышком водой, поливали огурцы и прочую огородную растительность, и пару раз плеснула в лицо пригоршней воды. После этой нехитрой процедуры, очертания окружающих предметов стали ярче и даже петух перестал выглядеть суровым.
Мотя вышел из стайки с ведром.
— Что, Сань, проснулась уже? Спала бы ещё, пока мальчишки дрыхнут.
— Не, не охота больше.
— Тогда неси гребень и ленточки, сейчас руки помою, и косички тебе заплету.
Расчёсываться девочка не любила. Волосы у неё были длинные и вились мелкой волной, потому утром она просыпалась с огромной перепутанной копной на голове, а Мотька, хоть и старался изо всех сил не делать сестре больно, но всё равно тянул, расчёсывая непослушные пряди, Сашка при этом вопила и, как могла, отбивалась. На этот раз, брат решил заплести её на улице, чтобы не разбудить спящих малышей и, когда она вышла, он попросил:
— Сань, потерпи сегодня, не кричи, у меня работы ещё много, а Митька разве даст, что-то сделать? Тимка, конечно за ним присмотрит, но сама понимаешь, за ним и самим тоже глаз да глаз нужен, маленькие они, а ты сегодня маме обед на покос понесёшь, она утром воду таскала, не поела путём, я вот только щи доварю, да картоху, и пойдёшь. Потом домой вместе с мамой вернёшься, одна не ходи. Заплету сейчас косички тебе, и пойдём кашу кушать.

 
— Моть, я ж не специально кричу, больно же,- захныкала девочка.
— Знаю, а что делать? Хочешь, я тебе отрежу косы, будешь, как пацан стриженная.
Мотька, не смотря на свои одиннадцать лет, был парнем серьёзным, мог и отрезать, поэтому Санька пообещала не орать. Пока он её расчёсывал, она потихоньку скулила, как брошенный щенок, и извивалась от боли, но терпела.
После того, как позавтракали, брат выдал ей корзинку и велел собрать яйца в гнёздах у кур. Курицы, почти все неслись в стайке, только одна под крыльцом, а ещё одна, Санькина любимица, уходила в траву за сарайку, там, в прошлом году, пока не обнаружили её гнездо, даже цыплят вывела. Выполнив эту не хитрую работу, Саша получила новое задание, прополоть грядку с луком и продёргать немного, где он густо посажен, чтобы взять потом с собой, когда пойдёт к маме. Полоть траву не хотелось, она и так вчера все руки поколола, но со старшим братом не поспоришь, когда мамы нет — он в доме главный. Тут проснулся Митюнька и, не обнаружив рядом никого, кроме Тимки, разбудил его громким рёвом. Прополка откладывалась, сперва, надо было одеть, умыть и накормить братьев, а уж потом возвращаться к войне с колючим осотом. Сводив на горшок и умыв мальчишек, сестра посадила их за стол. Кашу, которую сварил с утра Мотя, братья есть не хотели, но у Саньки не забалуешь, только Митька попытался еду выплюнуть, как тут же получил от сестры деревянной ложкой по губам и попытки капризничать моментально прекратил, а Тимке после этого хватило лишь её строгого взгляда.
Потом ими занялся Мотька, а Саша пошла пропалывать грядку. Когда она выкручивала осот из земли, то представляла себя могучим воином и грозно уничтожала врага, который ранил её маленькими, но острыми, кинжалами колючек. Так прополка не казалась очень уж скучным занятием. Но это не мешало девочке постоянно отвлекаться на бабочек, жуков, пролетающих мимо птичек и сороку, громко трещащую на изгороди. Она была очень любопытным ребёнком, и её интересовало буквально всё происходящее вокруг, поэтому Мотя, зная её живой характер, заставил сестру полоть самую маленькую грядку с крупным луком, а сам за утро продёргал траву на паре грядок с морковкой. Если бы он доверил ей грядку с морковью, то той морковки точно поубавилось бы на треть. Наконец с прополкой было покончено, и Сашка стала собираться к маме на покос. Мотя уже приготовил небольшую корзинку. Он аккуратно уложил туда: горячую отварную картошку; завёрнутое в тряпочку, солёное, пахнущее чесноком, сало; варёные вкрутую яйца; вымытый и почищенный зелёный лук, и баночку простокваши. Бережно прикрыл это всё полотенцем и отдал сестре. Идти было далеко. Их покосная делянка была чуть больше пары километров от дома. Пока Санька шла вдоль леса, небо потемнело, и над дорогой нависла тяжёлая туча, которая, вначале, не предвещала ничего страшного, только прохладнее немного стало. Девочка уже отошла от дома на приличное расстояние, и возвращаться не было смысла, да и мама ждёт обед. Внезапно, в небе громыхнуло, и начал брызгать дождик, Саня прибавила шагу. И тут посыпался град. Он был огромным, размером почти с кулак Митеньки. Деваться Сашке было некуда, и она ревела от боли, но шла, пытаясь хоть немного прикрыться корзинкой, а тяжёлые градины до синяков и шишек хлестали её по рукам и спине.
Вдруг, со стороны леса мелькнул красный сарафан, и к ней подбежала девушка лет пятнадцати, схватив Саньку под мышку, а корзинку в руку, она опрометью бросилась обратно в лес. Ребёнок и охнуть не успел, как они уже сидели в углублении, под большим, вывернутым из земли, корнем дерева.

— Испугалась? – спросила девушка в красном сарафане.
— Нет, — пытаясь казаться храброй и вытирая мокрое от слёз лицо ладошками, ответила Санька.
— А чего ревела тогда?- усмехнулась её спасительница.
— И не ревела я вовсе, это от дождя мокро!
— Да ну? Дай ка голову твою гляну,- незнакомка быстро ощупала голову девочки пальцами. — Ого, какую шишку тебе градом набило, и на руках синяки, но ничего, жить будешь, насквозь дырок нет, значит, до свадьбы заживёт. Тебя чего одну понесло куда — то?
Санька рассказала, что идёт к маме на покосную делянку, обед несёт, а сама в это время рассмотрела собеседницу. Рыженькая, на носу россыпь веснушек, ярко зелёные глаза, сама крепкая да ладная, очень симпатичная, но главное, у неё шикарная коса с вплетённой белой атласной ленточкой на конце.
— Как она такую пушистую косищу гребнем расчёсывает, больно, наверное, — про себя подумала Саша.
— А что несёшь, маме? — спросила рыженькая, принюхиваясь. В животе у неё предательски заурчало.
— Ты голодная?- услышав это, спросила Саня.
— Да не очень, просто утром ускакала, не поела, и пообедать не удалось, мне мама зайца приготовила, а я вот до дому добежать не успела из — за града.
— На вот, держи, картошки, лука и сала с хлебом немного, яйцо варённое, всё отдать не могу — маме несу, сама знаешь, но немного отделю.
— Ладно, тогда вот яйцо и сала кусочек съем, если можно, — не стала отказываться незнакомка.
— Обожди, хлеба дам сейчас, а то без хлеба плохо станет, — как взрослая, нравоучительно заговорила Саня, пытаясь отломить кусок.
— Не, не надо, я хлеб не очень люблю. Спасибо, перекусила, до дому доживу, — засмеялась девушка.
Саньке вдруг тоже стало смешно, и они весело хохотали минуты две, просто так, без видимых причин. Град перестал и шёл мелкий дождь, сквозь струи которого сверкало умытое солнце.
— Повезло твоим братьям и сёстрам, вот была бы у меня такая сестрёнка, а то одни пацаны дома,- вздохнув, подумала девочка, а вслух спросила, — А что это за нора уходит вглубь, вон там, дальше, под корнем? Не выскочит барсук или ещё кто, не укусит нас?
— Нет, не бойся, это старая лисья нора, там давно не живёт никто. А барсук после лисы ни за что не поселится, больно брезгливый он и вредный. Смотри, дождь закончился.
— Правда. Радуга над дорогой. Ну, я тогда пойду, — сказала Саня, выбираясь из укрытия.
— Да и мне пора бежать. Спасибо за угощение.
— Это тебе спасибо,- сказала Сашка, потирая шишку на голове, кабы не ты, то не одна бы у меня она была.
Они снова весело расхохотались. Девушка проводила ребёнка до дороги и пошла обратно в лес.
— А ты куда? Я думала домой пойдёшь? — спросила у неё Саша.
— Да я забыла кое — что, там, где мы от града прятались. Ты иди, нам всё равно не по пути, — улыбнулась та ей в ответ, и быстро побежала к лесу.
Санька прошла несколько шагов и вспомнила, что даже не спросила, как звать её, откуда она, оглянулась, но девушки уже не было. Только острым глазом своим заметила, как в кустах на краю леса, мелькнул рыжий лисий хвост.
— Видать ошиблась незнакомка, живут ещё лисы в этой норе, — подумала девочка и быстро зашагала к покосной делянке.

источник

Понравилось? Поделись с друзьями:
WordPress: 8.84MB | MySQL:70 | 0,431sec