Они познакомились на курсах вождения. Сначала Лена не замечала Игоря, но потом что-то изменилось. Она вдруг поздоровалась с ним, завела беседу.
Лена немного дичилась окружающих, старалась держаться в стороне, никогда не участвовала в общих сборищах. Она, как улитка, пряталась в своей раковине, захлопывала створки, стоило кому-то обратиться к ней с просьбой или вопросом.
-А! Опять эта пришла! — шепотом говорили про нее другие ученики. — Странная такая!
И ни один мужчина, который проходил курсы вместе с ней, не признавался, что образ этой девушки, вопреки всему, надолго оставался в памяти, заставляя гадать, кто же она, что твориться в ее душе. Она выглядела беззащитной, несчастной и настолько нежно-ранимой, что в мужчине сама собой как будто включалась программа защитника и покровителя. Но, по негласной договоренности, Лена была «странной», поэтому проявлять к ней какие-либо чувства, кроме насмешливо-высокомерных, было бы зазорным.
Игорь Ростков вообще не обращал на нее внимания, пока она не услышала его разговор с матерью по телефону.
-Да, мамуль, куплю конечно! Ты не переживай! Если не будет, закажем по интернету! Ну, какое там «дорого», здоровье дороже! Что? Молоко, картошка. Записал. Мороженое тебе купить? Договорились, целую!
Лена, сидя чуть в стороне, внимательно слушала этот обыденный, суетный разговор, каких тысячи в день передается спутником на телефоны абонентов. Но для нее это было необычно. Что-то в голосе Игоря сигнализировало: «Ты можешь ему доверять! Все хорошо!»
Прошла неделя, и вот уже девушка, улыбаясь, здоровается с Игорем, он отвечает приветствием. Они вместе идут к метро.
Как ни странно, в такие моменты говорила в-основном Лена. Тихо и подробно она излагала Игорю все, что случилось с ней за день, что расстроило, а что, наоборот, порадовало. Мужчина совсем не уставал от ее исповедей. Он привык. Кивал, участливо или оживленно, задавал вопросы, которые хотелось услышать Лене, чтобы продолжить свой очередной рассказ.
Такой же была его мама. Игорь усвоил с детства, что выслушать и посочувствовать женщине — значит, подарить себе и ей еще один день хорошего настроения.
Нравилась ли ему сама Лена? Скорее, да. Ее юность, наивная, детская эмоциональная живость, и, конечно же, это безграничное доверие подкупали, подпитывали чувство собственной мужественности и нужности.
-Представляешь, а он мне говорит, чтобы сделала отчет уже сегодня, а я же не могу, у меня очередь стоит, люди записались, пришли! Я так перенервничала, чуть не до слез!
-Да, так бывает! Ты не волнуйся, все сделаешь, просто попроси отсрочку, спокойно объясни все…
Для Лены Игорь был кладезем дельных советов и кувшином, куда она переливала всю свою тревожную, ранимую сущность. У других для этого были матери и подружки. У Лены была вечно занятая мать, живущая на даче, отец работал за границей, писал письма, отправлял деньги, но к себе не звал. Ленка посетила все группы детского сада, продленки и лагеря школы. И везде она находила замену материнской ласке и вниманию. Иначе было совсем тяжело…
-А я посмотрела, а там ведь одно гнилье мне положили! Я так расстроилась, а ничего уже не сделаешь. Я ж клубнику на Теплом Стане купила, ехать обратно не хотелось…
На следующий день Игорь принес ей два лукошка сочной, спелой клубники. Специально ездил на дачу к бабушке.
-Это что, мне? Спасибо! — детская радость опять озарила личико. Игорь снова почувствовал себя героем.
Лена стала часто бывать у Ростковых. Мама Игоря приветливо кивала этой похожей на кузнечика девчонке, кормила ее ужином или обедом, а потом Лена садилась в старое, уютное кресло, пока Игорь ремонтировал какие-нибудь детали. Он подрабатывал, чинил электронику. Его руки делали свое дело, а уши внимательно улавливали все, что говорила девушка.
Если бы Игорь был психотерапевтом, а Лена его клиентом, то он обогатился бы на этих «сессиях» излития души. О маме, о папе и жизни вообще, о работе и знакомых.
-Представляешь, она мне говорит, что… А он… а я так расстроилась!
Ей не нужно было никаких особенных слов, советов. Просто Игорь умел слушать так, что девушка, облачая мысли в слова, переживая и называя вещи своими именами, сама находила верные решения. Мужчине оставалось только поддакнуть или предложить что-то свое, поддержать, улыбнуться и сказать: «Давай, точно должно получиться!»
-Слушай, я тут с пареньком познакомилась. Он приятный такой, вежливый. Зовет в кино. Думаешь, пойти? — обыденно, забравшись в кресло с ногами, начала Лена очередной сеанс своих душевных бесед.
-Как? В смысле? — нечеткие, смазанные вопросы Игоря, разбирающего чью-то кофемолку, заставили Лену напрячься. Она почувствовала смятение в его голосе, наверное, все плохо…
-Ну, в кино зовет, в пятницу. Идти?
Игорь немного помолчал, а потом, посмотрев на подругу, спокойно кивнул.
-Иди, конечно! Потом расскажешь, что было интересного!
Он не обратил внимание на радостные нотки в голосе девушки, когда та благодарила его за «благословение», не считал нужным придавать значение какому-то «другому», который заинтересовал Лену. Она всегда приходила к НЕМУ, это было настолько же предсказуемо, как восход и закат, как рыба по четвергам в столовой и отпуск по расписанию. Так что волнения излишни…
-Игорек, а что это Лена не заходит? — через два дня спросила мама.
Игорь посмотрел на пустое кресло с сиротливо лежащим на нем пледом, заметил, наконец, что уже почти девять вечера, а тапочки Лены до сих пор стоят в прихожей.
-Не знаю, она в кино собиралась с кем-то…
-Да? А я думала, что вы… Ну…
Мама замялась, отвела взгляд и добавила:
-Не важно. Ладно, кино, так кино.
В душе молодого человека что-то шевельнулось. Тревожное, смутное чувство угрозы его привычному мирку.
А потом раздался звонок в дверь. Чай с пряниками, мамины причитания, что Лена вся промокла под дождем, беготня в поисках одежды для нее…
-Ну, и как сходила?- спросил он потом.
Лена немного помолчала. Она видела вдруг ставшее грустным лицо Игоря, но врать ему тоже не могла.
-Хорошо! Очень! Он такой внимательный, напоминает какого-то актера, никак не могу вспомнить, кого! Он…
Лестные эпитеты, вздохи и восхищенные паузы заполняли комнату. Игорю вдруг стало тяжело дышать. Ему захотелось, чтобы Лена сейчас же ушла. Ее голос, раньше такой мелодичный, стал резким, слова из детски-наивных превратились в неиссякаемый родник, обжигающе холодный и бурлящий энергией.
Лена делилась с Игорем тем, что стоило держать глубоко в своем сердце, шептать подруге или матери, писать в дневниках. Но их у девушки не было…
-Замолчи! — вдруг вскричал он, когда она очередной раз принялась делиться своими воспоминаниями о встрече с ухажёром. — Зачем ты мне все это рассказываешь? К чему эта исповедь? Мне плевать, с кем ты встречаешься, что он тебе говорит и как ведет себя! Надоело! Все! Хватит!
Лена в испуге смотрела на него, ее губы начали дрожать. Девушка схватила куртку и выбежала из квартиры. Ей казалось, что ее вдруг предали, приманили, приручили, а потом оттолкнули, пнули жестким ботинком, выгнали за дверь…
Не обласканная, вечно сомневающаяся, уходящая корнями далеко в свое детство, она настолько привыкла к этим вечерним беседам у Игоря, его расслабленному вниманию, спокойной уверенности, что даже не задумывалась, где проведена та граница, за которую нельзя заходить. Она пересекла линию, причинила боль, сама не поняв, почему…
…В тот вечер Игорь лег поздно. Он сидел на диване, щелкал пультом, бессмысленно переключая каналы. В квартире было темно, мама давно спала. А ее сын все перечитывал письмо, полученное утром.
«Спасибо тебе за все! Я никогда не говорила этих слов никому, потому что всем наплевать на мою жизнь. Родителям, знакомым — всем. А ты был не такой. Ты поддерживал, выслушивал, хотя был не обязан. С тобой я перестала чувствовать себя сиротой.
Навязалась, ты не прогнал, надоедала своим нытьем, ты терпел!
Прости, если тогда обидела тебя. Я теперь только поняла, что натворила.
Не обижайся! Ты мой лучший друг и я хочу пригласить тебя…»
Игорь сотню раз пытался дочитать письмо, но строчки расплывались. Как? Как он упустил этого кузнечика? Как мог своими же руками подтолкнуть ее к другому мужчине?
Лена выходил замуж. В эту субботу, в Хамовническом ЗАГСе. Приглашение было вложено в конверт вместе с письмом.
Игорь посмотрел на кресло. Ему казалось, что Лена вот-вот позвонит в дверь, скинет узкие, по моде остроносые сапожки, быстро помоет руки и, уютно подоткнув плед, возьмет кружку с ароматным, свежезаваренным кофе, поморщит носик, уловив нотки корицы, которую мама всегда добавляла в напиток, улыбнется, откусит кусочек пирожка с клубничным джемом и начнет свои исповеди…
Но этого не произошло…
В субботу Игорь рано ушел из дома. Он бродил по осенним улицам, посматривая на часы. Бракосочетание было назначено на одиннадцать. Молодой человек сел в метро. Нужно съездить на Киевскую, купить роз. Непременно красных, больших цветков на длинном стебле. Лене понравится, он точно знал.
Но поезд надолго застрял в тоннеле. Большая авария в метрополитене задержала пассажиров надолго…
Лена все искала друга глазами, но он не пришел. Она поняла. Наверное, так будет лучше для всех…
…Прошло шесть лет. Жизнь текла своим чередом. Игорь, уставший и нервный, пришел с работы. Мама уже три дня лежала в больниц; квартира, пустая, холодная, без ее пения на кухне, казалась склепом.
Мужчина налил себе суп, потом резко оттолкнул тарелку. Внутри что-то ослабло. Струна, которая заставляла его высоко держать голову, улыбаться и жить, вдруг с жалобным, пронзительным стоном лопнула, полоснув сердце жгучей болью. Имя этому было одиночество.
Большие, круглые часы безжалостно тикали, отсчитывая минуты жизни. За окном шумели машины.
И тут в дверь позвонили.
Игорь медленно пошел в прихожую Опять, наверное, рекламщики.
Открыв дверь, он замер. На пороге стояла Лена. Она изменилась. Немного пополнела, повзрослела. Только глаза, детские, наивные, доверчивые, смотрели на него с той же надеждой, что и прежде.
-Извини, я, наверное, зря…
Она немного потопталась и собралась уходить. Но Игорь кивком головы пригласил женщину войти, нашел в тумбочке тапочки, поставил перед гостьей и пошел на кухню заваривать кофе. Крепкий напиток с щепоткой корицы, уютное кресло с клетчатым пледом, включенная настольная лампа, темнота за окном. Сегодня все будет, как тогда. Лена расскажет ему все, чем жила эти шесть лет, а Игорь будет слушать и наслаждаться звуком ее голоса…
