Нина медленно поднималась на четвертый этаж. Рука нехотя скользила по перилам, чувствуя приятную гладкость и прохладу. В доме пока не включили батареи, поэтому лестница, парадная, привешенный снаружи к их пятиэтажке стеклянный лифт — все было продолжением уличной промозглой тишины затаившегося октября. На коврике у двери подъезда, попираемые ногами жильцов, лежали съежившиеся, скрутившие свои резные уголки, кленовые листья. Завтра утром Аня, уборщица, выметет их наружу, возвращая узников в родные вихри их собратьев.
Дома было тоже холодно и темно. Только глаза Риммы, Нининой кошки, ярко светились в углу.
-Ну, что? Заждалась? Да ты, наверное, продрогла вся! — Нина щелкнула выключателем в прихожей и взяла питомицу на руки. Кошка довольно заурчала, словно старенький холодильник «Север-3», что стоял в коридорчике. Сегодня она была по-особенному ласкова со своей хозяйкой, тыкалась ей в лицо, лизнув кончик носа, терлась об ноги…
Женщина прошла в комнату, включила обогреватель.
-Скоро будет тепло! Да и отопление обещали включить к завтрашнему утру! — уговаривала она себя, натягивая колючие шерстяные носки. Это был подарок бабушки. Та жила в деревне, хорошо вязала, одевала все местное население за умеренную плату.
Щиколотки сразу стали чесаться от щекочущих волосков, но зато по ногам разливалось мягкое, домашнее тепло.
Женщина по привычке включила телевизор и пошла на кухню. Римма мяукала, прося еды, да и самой нужно бы что-то перехватить перед сном, хотя казалось, что ужинать не хочется совсем. Да и вообще ничего не хочется. Ну, разве что свернуться клубочком на диване, накрыться легким, ажурным платком и дремать, слушая, как за окном осень шепчет свои секреты засыпающим деревьям.
У Нины Приваловой сегодня был День Рождения, который она уже давно не отмечала. Римма еще застала шумные компании друзей, торт и свечки, которые пугали кошку своим диким, таящим большую, неукротимую силу светом. Все закончилось как-то постепенно. Нет, телефон периодически звонил, Нина кивала головой, благодаря за поздравления, ей было приятно. Но сам праздник потерял для именинницы свою значимость. Просто не хотелось быть в центре внимания, все эти пожелания с намеком на возраст, «здоровья-счастья, долгих лет жизни»… В этом мире праздник Рождения слишком сильно оброс ничего не значащими фразами, словно упавшая в море жемчужина скрывается постепенно под слоем водорослей и прибившихся к ней ракушек.
-Риммочка! Иди ужинать! — Нина ласково погладила кошку по пушистой голове, села за стол и придвинула к себе большую тарелку с говяжьим, сочным, ароматно-зовущим стейком и большой порцией жареной картошки. Она вдруг поняла, что мечтала о таком маленьком пире с самого утра.
…В квартире этажом выше раздались какие-то подозрительные звуки. Там жила экстравагантная старушка. Однажды она пригласила Нину к себе. То ли радио барахлило, то ли телевизор, женщина уже и не помнила. Мужчин на их этаже не было, вот и позвонила Полина Андреевна своей соседке.
Тогда Нина, переступив порог квартиры, как будто попала в музей старинных вещей. Трюмо, этажерки, серванты и горки; зеркала в тяжелых, резных оправах отражали подсвечники, стоящие здесь на каждом свободном месте.
-Да, — Полина Андреевна поймала удивленный взгляд гостьи. — Питаю, знаете ли, страсть к таким вещицам. Что делать…
В тот вечер хозяйка провела гостью по всей квартире, наблюдая за тем, как Нина жадно рассматривает замысловатое убранство помещения. Такое она видела только в кино. Все знакомые, да и сама Нина, давно избавились от стареньких предметов мебели, заменив их на современные, пахнущие клеем и еще чем-то химическим, шкафы и диваны.
-Да у вас тут как в музее! Куда не глянь, всюду антиквариат! — восхищенно пробормотала женщина.
-Да, вы правы, деточка. Эти вещи дороги мне, вот и храню…
Полина Андреевна наконец показала, где стоит радио, что никак не хотело настраиваться на нужную волну. Оно притаилось на высоком столике, заваленным какими-то бумагами. Сбоку, накрытое темно-синей тканью, лежало зеркальце. Нина невольно залюбовалась выглядывающим кусочком его овальной окантовки с переплетением цветочных стеблей и сидящих на них маленьких бабочек.
-Ой! Вы там на столе ничего не трогайте, пожалуйста! — переполошилась старушка, но было уже поздно. Нина потрогала, поставила зеркальце на изящную, высокую ножку и стояла, любуясь собой.
-Ну, вот! Ну, как же это… Неудобно так получилось…
Полина Андреевна причитала, смущенно глядя на гостью. А Нина никак не могла понять, в чем дело. Только она собиралась спросить, что так разволновало соседку, как у той опять зазвонил телефон. Уже в который раз за этот вечер.
-Да! Нет! В эту среду не получится. Нет, у меня очередь, милочка! Ну, что вы! Я понимаю, но…
Полина Андреевна еще долго уговаривала какую-то Леночку не волноваться, немного подождать…
Нина тем временем быстро починила радио, кивнула соседке, который раз подносившей трубку к уху, и вышла из квартиры. Полина Андреевна все хотела ей что-то сказать, но так и не смогла.
-Ну, как же теперь!? — сокрушалась пожилая женщина, сидя вечером в своем кресле. — Придется все исполнять. А времени ни на что не хватает!…
Сегодня, в тот самый вечер, когда Нина вернулась домой и нажарила себе картошки, в квартире Полины Андреевны было что-то необычно шумно. Двигалась мебель, что-то звякало, шуршало.
Нина удивленно уставилась на потолок. Было слышно, как сервировочный столик проехался из одной части квартиры в другую, потом что-то гулко упало на пол, покатилось, словно бы железный таз, и затихло, подхваченное унизанной перстнями рукой хозяйки.
-Гости у нее там, что ли? Или уборку не ко времени затеяла, — предположила Нина, посмотрев на часы. Почти десять вечера.
Сильно хотелось спать. Нина взбила подушку и улеглась на бок. Тело начинало ломить от начинающейся простуды.
-Все-таки продуло! — с досадой подумала женщина. Прошлой ночью вдруг распахнулось окно. Пока хозяйка проснулась, вся комната была выстужена, кошка забилась куда-то под кровать, а ветер играл тяжелыми гардинами.
Нина, посетовав, что поднимается температура, уснула. А потом кто-то позвонил в дверной звонок. Нина спросонья схватила телефон, потом окончательно открыла глаза и пошла в прихожую.
В глазок с той стороны кто-то смотрел. Большой, выпукло-рыбий из-за линзы глаз с густыми ресницами изучающе рассматривал Нину.
-Кто там? — на всякий случай поинтересовалась женщина.
-Да я это, Юля. Открывай!
Нина распахнула дверь и удивленно уставилась на подругу.
-Юля? Ты ж в Таиланде должна быть!
Гостья растерянно пожала плечами.
-Должна! Но почему-то я здесь. Причем, я вообще не помню, как летела в Москву! — Юля вздохнула. — Вот, привезла тебе кокосы, бери!
-Зачем? Это ж такая тяжесть, не стоило беспокоиться! Да и как ты их провезла? Ведь нельзя, вроде…
Юля только пожала плечами.
Нина взяла сумку с орехами и поставила ее на пол.
-Ты ж сама просила их привезти, ну, хотела, чтобы на твой День Рождения были кокосы с трубочками, чтобы гости пили…
Юля замолчала, видя растерянное лицо подруги. Загвоздка была в том, что Нина никогда не рассказывала об этом никому.
-Я сама тебе это сказала? — нахмурилась именинница.
-Ну, сама не сама, а значит, так тому и быть! Где гости? — Юля по-деловому шагнула в гостиную, поправляя на себе спортивный костюм.
Римма метнулась прочь, в темноту кухни.
-Никого нет. Я что-то приболела. Да и вообще…
-Понятно. Температура? Иди, ложись, я все сделаю! Да, кофе я сварю! — ответив на мысли подруги, Юля двинулась в темноту.
На кухне что-то загрохотало, потом аромат сваренного в турке напитка приятно защекотал ноздри.
Нина лежала под одеялом и растерянно моргала. Что-то тут было не так! Может, у нее бред? Может, температура высокая, начались галлюцинации? И нет никакой Юли? А так здорово, даже если это бред. Юлька была «своя» до кончиков волос. Они познакомились еще в садике. (Ох, страшно вспомнить, как давно это было!). В школы ходили разные, но уроки делали вместе, вместе влюблялись и расставались с избранниками тоже сообща…
Юля, теряя на ходу слишком большие для нее гостевые тапки, уже несла поднос с чашками кофе, разогретыми блинчиками и вишневым вареньем.
-С Днем Рождения, родная! — гостья улыбнулась и села на краешек кровати. — А ведь хорошо, что я тут оказалась, да?
Нина кивнула.
-Вот бы только вспомнить, как… — добавила Юля, потирая лоб.
А тем временем этажом выше Полина Андреевна, приложив стакан к полу и подслушивая, довольно улыбалась. Все шло по плану. Пришлось «подвинуть» клиентов по записи, заняться Нинкой.
Нина уже доедала второй блинчик, смазанный вареньем, как дверной звонок опять надрывно затренькал.
-Ждешь кого? — поинтересовалась подруга.
-Нет. Но тебя я же тоже не ждала… — Нина встала и пошла открывать.
На пороге стояла бабушка. Запыхавшаяся, уставшая, она улыбалась и протягивала внучке большую корзину с чем-то, накрытым красивой тканью.
-Вот! Как ты хотела. Здесь и огурчики, и помидорчики. И грибы, что с тобой собирали. Все, как ты хотела!
-Бабуля! — Нина уже висела на шее родственницы, целуя румяные, ледяные от ветра щеки. — Как ты тут оказалась? Я так рада, ты себе не представляешь!
-Да знакомые подвезли. Прям, оказия такая вышла! Они в город, в театр, а я к тебе! А то нехорошо как-то. У тебя праздник, а ты одна…
…Теперь уже втроем женщины переместились на кухню. Уютно свистел чайник, баба Тамара веселила рассказами о деревенской жизни, а Нина только удивлялась, как точно иногда сбываются бредовые сны с четверга на пятницу…
Потом, часам к трем ночи, Риммочка, мяукая, вдруг принесла котенка, положив его на колени хозяйки.
-Ой! Римма! Ты что? Откуда?
Кошка сама, казалось, была удивлена своему внезапному материнству, но прилежно вылизывала малыша.
-Нин? А что происходит? — Юля почувствовала некоторую сумятицу в происходящих событиях. — Ты вообще не хотела, что ли, отмечать День рождения? Где гости?
-Я? Я хотела, то есть, нет. В-общем, все же заняты. Я не хотела никому мешать. Подумаешь, праздник! Это же не юбилей.
Нина посмотрела в прищуренные глаза подруги и добавила.
-Я хотела. Но в прошлый раз у всех появились другие важные дела. А я готовилась…
-Прошлый раз — это пять лет назад? Столько, кажется, ты не отмечала Дни Рождения? — уточнила баба Тамара.
-Бабушка! Не надо!
-Ой, а носочки-то тебе как хорошо! — Тамара довольно показала рукой на вытянутые ноги внучки в вязаных носках.
В дверь опять позвонили.
Нина вдруг напряглась. Так уже было когда-то! В ее сне. Если она все поняла правильно, то за дверью будет стоять Витька.
Женщина топталась у двери, а звонок не умолкал.
-Нет! Этого точно не нужно. Я не хочу!…
Но подоспевшая Юля уже открыла дверь. В полосу света шагнул обросший щетиной мужчина в высоких резиновых сапогах, грязных, со налипшими еловыми иголками штанах и меховой куртке.
-Привет! — Виктор растерянно смотрел на Нину, Юлю и бабу Тамару. А те, в свою очередь, глуповато улыбались.
Роман Нины и Виктора длился долго. Были периоды спада, почти расставания, потом вдруг вспыхивала новая искра, заставляющая их искать друг друга по всему городу. Витя, привлекательный и бесшабашный парень, был мечтой многих, но выбрал Нину. Ему казалось, что только она сможет понять его. и она понимала. Журила, останавливала или, наоборот, настаивала. И любила. А потом Витя «загулял», увлекшись кем-то на работе…
Баба Тамара потом еще долго не могла простить ему слез внучки. А сама Нина старалась забыть ухажёра. Но, видимо, не очень старалась. Витя частенько приходил к ней во сне. Она его ругала, клялась, что ненавидит, но в итоге сон заканчивался хорошо. На то он и сон!
-Я поздравляю тебя с Днем Рождения! — Виктор протянул имениннице большой букет ее любимых фрезий и шампанское.
-Спасибо…
-Витенька, ты откуда же такой грязный? Все-таки праздник у нас, а ты забыл переодеться! — Юля поджала губы.
-Я… Понимаете, в питомнике работаю, ну, олени там…
-Олени, говоришь? И что? — Юля сложила руки на груди.
-Я вдруг вспомнил, что не поздравил, приехал сразу. Захотелось, Нин, тебя увидеть… Ладно, я лучше пойду!
Он уже собирался уходить, как вдруг по батареям кто-то застучал, громко и обеспокоенно.
Женщины вздрогнули.
-Что это? — баба Тамара посмотрела на потолок.
-Не знаю! — Нина пожала плечами. — Может, чинят отопление?
В ее сне тепло включили как раз в День Рождения…
…Полина Андреевна в своей квартире тяжело вздохнула. Сколько же забот из-за собственной беспечности!…
… Витю решили оставить. Вдруг потекут батареи, дом все-таки старый!
Разговор, набирая обороты, постепенно заполнял тихую кухню, расползался по углам, ложился на подоконники уютными сугробиками улыбок и тостов.
Нина вдруг осознала, что именно так она бы и хотела отметить День своего Рождения. Все самые близкие люди рядом, с ними хорошо и легко. Это же сон, можно забыть про обиды, хотя Юля и намекала подруге, что Витьке тут не место. Но это не ее сон, а Нинин! Она в нем хозяйка!
Ближе к утру включили отопление. Заспанный, всклокоченный слесарь, разбуженный звонком «сверху», чертыхаясь, отвинчивал вентиль, пуская в дом долгожданное тепло.
Римма положила котенка поближе к теплой батарее и улеглась рядом. Витя, как когда-то давно, сидел на полу и бренчал на гитаре, а Нина, Юля и баба Тамара тихонько подпевали, боясь разбудить Полину Андреевну.
Но та не спала. Уставшая, измотанная полетами в Таиланд, загородный питомник и бабушкину деревню, охрипшая от ругани с непонятливым слесарем, она сидела в глубоком, антикварном кресле и перебирала бахрому на покрывале. Она исполнила сон Нины в точности, до самых мелких деталей. Иначе старушка не могла, ведь она была своеобразной рабой снов с четверга на пятницу. Стоило человеку накануне такой ночи посмотреться в Полино зеркало, как его сон тут же становится работой для пожилой волшебницы. Конечно же, если не нарушал Кодекса Благородных ведьм.
В тот день Нина случайно нарушила график «смотров», вклинившись в череду клиентов, спутав соседке все карты. Но Сейчас, даже через толстый слой пола, Полина видела, как Нина улыбается, и это было так приятно! Каждому нужно иногда чуть-чуть волшебства, даже взрослым тетенькам, которые думают, что не любят свой День Рождения…
Полина Андреевна задремала. У нее остались всего несколько дней, чтобы отдохнуть перед очередным волшебством. В ежедневнике все будни были расписаны на годы вперед…
