— Сын у меня хороший, заботливый, да только с женой ему не повезло, — рассказывала Людмила Васильевна попутчице по дороге в санаторий. — Что бы Ванечка не сделал, за все пилит его. Он путевку мне купил в санаторий, а она ему скандал учинила. А я вся больная, мне же лечиться надо, а она не понимает этого. Злая она. И жадная. А сын хороший. Добрый.
По внешнему виду трудно было сказать, что Людмила Васильевна больная женщина. Энергичная, со здоровым румянцем и отменным аппетитом. Она уплетала жареную курицу, которую приготовила «злая невестка» и запивала пивом, которое заботливо купила себе в дорогу.
— И дочь у меня хорошая, — продолжала говорить Людмила Васильевна. — Умница, красавица! Только с мужем ей не повезло, лодырь, каких свет не видывал. Ох, не знаю, где же они таких находят? У других посмотришь — и зятья, и невестки хорошие, а тут… прямо невезение какое-то.
Спустя неделю в санатории уже все знали, что у Людмилы Васильевны самые лучшие в мире дети и самые худшие в мире зять и невестка. А когда лечение подходило к концу, то весь персонал был готов сам заплатить, только чтоб эта «замечательная» женщина больше сюда не приезжала. Она была недовольна всем и всеми: здесь не лечили, а калечили, заботу не проявляли, ее права не уважали, а кормили так, что она не испытывала гастрономического экстаза.
На обратном пути из санатория Людмила Васильевна жаловалась попутчице Татьяне:
— Сын у меня жестокий эгоист! Он экономит на мне, родной матери! Сбагрил меня в самый ужасный в мире санаторий. Мог бы и получше выбрать, я же его мать! Это во всем невестка виновата, она его учит, как меня со свету побыстрее сжить!
Татьяна качала головой и сочувствовала Людмиле Васильевне. А Людмила Васильевна, вытирая слезы, продолжала:
— Да и дочка у меня — эгоистка та еще! Просила денег выслать мне в санаторий, а она пожалела! И хитрая какая, все на ребенка списывает — то памперсы, то смеси, то еще чего. Как будто я не знаю, что ребенку много не надо — он маленький. А я старая больная женщина! Она только и думает о муже, да о ребенке, а мать и даром ей не нужна. Это все зять виноват, это он ее учит, как меня со свету сжить!
— А сколько лет твоему внуку? Или у тебя внучка?- поинтересовалась Татьяна.
— И внук и внучка у меня, — ответила Людмила Васильевна. — У дочки мальчик — ему полгода, а у сына дочка — ей почти полтора года.
— Так у тебя и дочка и невестка в декрете? — спросила Татьяна.
— Ну конечно! Какая работа, если дети маленькие, — ответила ей Людмила Васильевна.
— Так какого рожна ты у них деньги выклянчиваешь? — прямо в лоб спросила Татьяна. — Они живут на зарплату одного человека, им самим сейчас тяжело.
— А я что? Они для себя рожали! — возмутилась Людмила Васильевна. — А я мать, я их воспитала, я их на ноги подняла, они мне должны! Не хватает денег — пусть на своих детях экономят, это не мои проблемы. А мне лечиться надо, я старая больная женщина.
— Не у тех врачей ты лечишься! — разозлилась Татьяна. — У меня свекровь такая же эгоистка была, ни в чем себе не отказывала за НАШ счет. Всю семью затиранила своими прихотями. Тоже все списывала на то, что она старая больная женщина. Денег тогда не хватало, а она придет со своей наглой мордой, залезет в холодильник и сожрет все йогурты, которые мы детям покупали. И мало того, что все сожрет, так еще нас обругает, что мы детям покупаем, а ей нет. Мы сами эти йогурты не ели, детям оставляли, зато свекровь вообще не волновало, есть у нас деньги, чтоб еще купить или нет. И так во всем, только о себе и думала. До сих пор жалею, что не послала ее тогда куда подальше. А ты, видимо, такая же.
— Ну и где сейчас твоя свекровь? — спросила Людмила Васильевна.
— Пять лет, как ее уже нет, — ответила ей Татьяна.
— Это вы виноваты, свели ее на тот свет! — со злостью вынесла вердикт Людмила. — Йогурта они пожалели старой больной женщине! Дети еще успеют вкусностей наестся, а вот старый больной человек может и не успеть! Послал же Бог попутчицу. Изверг!
Всю оставшуюся дорогу Людмила Васильевна причитала, что все вокруг злые, что нет в мире доброты, а ей, такой ранимой женщине, так тяжело жить в мире бездушных эгоистов.
