Аннотация: площадь Магаданской области и Чукотки более, чем площадь европейской части России. А людей там немного, и ста тысяч не наберётся, живут, в основном, вдоль дорог и в Магадане.
Я Маргарита Владимировна, тридцать лет, разведена. Медсестра, журналист, перекати-поле, свободна как ветер. Так, однажды школьный приятель Петька позвал меня на север, говорит — есть тема. Там, в заполярье, в краю эвенов строится дорога…
Приехала — нет Петьки. Зима, холод… Пропал, говорят, Петька. Ушёл в тундру и не вернулся. Привели к начальнику Семёну Андреевичу, тот хмуро на меня посмотрел и приказал отдать телефон и фотоаппарат. Мол, стройка стратегическая, снимать запрещено.
— Езжай обратно, — говорит, — нечего тут вертихвосткам делать.
Вышла на улицу, ветер с ног сбивает. Куда идти? Пошла прочь от стройки к цепочке яранг на горизонте. Зачем шла, и сама не понимала, дошла к ночи. Из яранги голос:
— Входи, балаболка! — так меня здешний щаман окрестил. — Садись, — говорит и на шкуру показывает, — раз сюда пришла, обратно дороги не будет, пока не досмотришь то, что должно.
— А что должно? — спрашиваю.
— Нехороший человек, — говорит, — Семён, и дорога его плохая. Не должно здесь дорогу делать, духи шибко злятся.
— А что с моим другом Петькой случилось?
— То и случилось, и не только с ним одним, — отвечает, — кто слово поперёк Семёну скажет, тот и пропадает во льдах.
— Что же делать?
— Остановить надо Семёна, пока большего не наворотил. Свяжусь с тёмными. Камлать буду, а ты молчи, не мешай.
Под удары бубна и бормотание шамана тихо уснула в уголке яранги.
Утром проснулась, куда теперь?
— Живи здесь пока! Ты, балаболка, — говорит шаман, — попала в узор, уходить нельзя! Смерть караулит за порогом.
Так и осталась.
Прошло пять дней, и это случилось. Скрипнул снег за стеной, в ярангу вошли двое, он и она. Сразу темнее стало, как будто пришельцы тьму с собой принесли.
— Так и есть, — отвечает на мои мысли шаман, — это люди ночи, они темноту с собой носят.
Сами они тоже тёмные, роста ниже среднего, кожа на лице почти коричневая. Одеты в шкуры, на шее у женщины ожерелье из зубов акулы…
На меня и не посмотрели, точно я пустое место, говорят только с шаманом, на каком языке — не понимаю. Да и язык ли это? Слов нет, только ворчание и жесты… Но шаман понимает и отвечает так же.
Поговорили, выпили с шаманом чай, съели по куску мяса, спать легли. Меня к трапезе не пригласили, так что даже обиделась.
Потихоньку спросила шамана, кто это.
— Это люди ночи, — ответил шаман, — муж и жена, пришли помочь нам. Ты к ним не приставай, балаболка, с тобой говорить не будут.
Но случилось, что удалось-таки мне поговорить с женой этого тёмного, что узнала, передаю далее с её слов.
Андрей Прудковский
Продолжение следует…
