— Папа, ты неправильно поставил молоко в холодильнике, — крикнула дочка из кухни. — Не на ту полку. Ты слышишь?
— Что? – Виктор оторвал голову от подушки, и в недоумении завертел головой. – Кто это говорит?
— Это я, папа! – опять крикнула дочка. – Ты что, глухой?
— Нет… — выдохнул Виктор и опять опустил голову на подушку. – Мне показалась, что дома твоя мама… Она, точно, ушла на работу?
— Ушла, конечно. – Отозвалась дочка.
— Странно… Я думал, только она может мне сказать такое… — с укором, но уже негромко сказал отец.
– И почему ты не помыл за собой посуду? – опять раздался из кухни недовольный голос дочери.
— Да что ещё такое?! – Виктор закашлялся. — Я болею, дочка! Ты что, не понимаешь? Помой сама.
— Ладно, ладно, — ответила дочь и загремела посудой. – Между прочим, когда я болела, я сама мыла за собой тарелки. Мама говорит, что это даже полезно.
— Почему это? – удивился отец.
— Потому что, вместе с мытьём посуды ты будешь горячей водой парить свои руки, — пояснила дочь. Потом она вдруг испуганно воскликнула: – Папа! Это ты поставил сахарницу на холодильник?
— Не помню.
— Как это не помнишь? – возмутилась дочь. — Ты же недавно чай с лимоном и сахаром пил?
— А ты откуда знаешь?
— Уж, знаю. Я внимательная.
— Внимательная она… — Виктору, вдруг, захотелось сказать дочке, чтобы она замолчала, но он сдержался. — Ну и что? Может я и поставил чего-то не туда? Не всё ли равно, где стоит эта ваша сахарница? Вот ведь… В семье появилась ещё одна надзирательница…
— Кошмар! — В голосе дочки и на самом деле сквозила интонации её матери. – Ну, нельзя же быть таким рассеянным, папа. Ты бы ещё в холодильник эту сахарницу засунул.
— Прекрати читать мне нотации! – огрызнулся Виктор. – У меня температура, между прочим. Вместо того, чтобы отца пожалеть, ты ему на нервы действуешь. Специально, что ли?
Дочь в ответ промолчала, и Виктор облегчённо вздохнул. И тут же почувствовал, как начинает трещать голова.
— Доча, принеси, пожалуйста, папе воды. Только принеси в моей чашке, она сегодня заразная.
— Воды холодной или горячей?
— Мне таблетку запить.
— Значит, тёплой, — констатировала дочь. – Сейчас, принесу.
Дочкино «сейчас» длилось довольно долго.
— Ты чего, про воду забыла, что ли? – не выдержал Виктор.
— Я сказала, сейчас принесу!
— Ты чего так долго возишься?
— Папа, я тщательно помыла твою чашку. Сейчас она ещё в микроволновке греется.
— Зачем это? — страшно удивился отец.
— Ты же больной. Нужно уничтожить на чашке все твои болезнетворные микробы.
— Но это же мои микробы! Зачем их уничтожать? Они мне вреда уже не принесут.
— Папа, не говори глупости. У больного человека должно быть всё чистое и продезинфецированное.
— О, Господи!.. У меня голова уже просто трещит! И, кажется, температура поднялась ещё выше! Наверное, это от твоей заботы! – Виктор не выдержал, вскрыл пачку с таблетками и засунул одну в рот. – Всё, неси скорей воды, я уже таблетку жую.
— Сейчас! – опять закричала дочь.
Она появилась в комнате отца и протянула ему, наконец-то, чашку с водой.
Он дрожащими руками схватил её, сделал несколько глотков, и дочь тут же выхватила чашку обратно.
— Оставь! — нервно сказал Виктор. – Я эту воду ещё пить буду. У меня горло сохнет.
— Нет, — категорично ответила дочь. — Когда скажешь, я ещё принесу.
— Почему?
— Потому что, папа, у тебя дрожат руки. Ты можешь уронить эту чашку и разбить.
— Доча! – Виктору хотелось уже кричать. – У меня дрожат руки оттого, что ты действуешь мне на нервы.
Дочь отреагировала на его слова странным образом. Вместо того, чтобы обидеться, она спросила:
— А почему, у тебя подушка под головой неправильно лежит?
— Что? – у отца даже подбородок задрожал. – Ещё и подушка у меня лежит неправильно? А я сам, лежу нормально? Или надо лечь как-то по-другому? Наискосок…
— Ты, папа, зря надо мной издеваешься? – парировала дочь. – С таким положением подушки у тебя голова ещё больше будет болеть. Подушку надо класть ниже…
— Немедленно прекрати сама издеваться над отцом! – закричал, всё-таки, Виктор.
— Папа, это называется не издевательством. Это называется заботой. Скажи спасибо, что рядом с тобой есть такие женщины, как мы с мамой.
— И прекрати повторять мамины слова!
— Мудрые слова не грех и повторить.
— Да… — выдохнул Виктор, понимая, что проиграл дочери вчистую. – Не завидую я твоему будущему мужу, доченька. Он от тебя через месяц после свадьбы сбежит.
— Но ты же от мамы не сбежал, — спокойно улыбнулась дочь.
— Не сбежал… Но желания возникают часто…
— Ну, желания и у женщин по отношению к мужьям возникают порой неоднозначные, но мы же терпим.
— Тебе сколько лет, доча?
— Семнадцать.
— Всего? А мне кажется — сорок. Я не представляю, какой ты станешь лет через десять…
— И я не представляю. Папа, замерь-ка температуру.
— Всё, дочка, прекращай обо мне заботиться! Иди, не мешай мне болеть! — Виктор замахал на дочь руками.
И у него в голове вдруг мелькнула шальная мысль – а не отправиться ли ему, прямо сейчас, с высокой температурой, на работу? Здесь ему спокойно поболеть не дадут…
