Она долго не могла понять, о чем идет речь, а потом вспомнила. Оказалось, что мне было тогда два с половиной года. Я помню эту ситуацию очень отчетливо.
В памяти не сохранилось, как меня в больницу отправляли. А дальше картина: за окном темно, в палате несколько девочек, у меня кровать у стены, противоположной окну. Причем в палате два окна, значит, палата угловая.
Мне грустно, все время плачу, а медсестра, видимо, уже не зная, как утешить ребенка, говорит: «Хотите, медведя на небе покажу?»
Кто же из детей от такого откажется! Дальше — все стоят у окна, что рассказывала медсестра — не помню. Только я, видимо, не поняла, о каком медведе идет речь, видимо, ждала что над крышами домов будет отражаться нечто похожее на плюшевую игрушку. Девочки в палате были старше. Они сообразили, о чем идет речь (скорее всего, о созвездии Большая Медведица), показывали друг другу, обсуждали. А я от обиды, что нахожусь в незнакомом месте, что не вижу обещанного медведя, заплакала, залезла на кровать и уснула.
Когда проснулась, было очень тихо. Из окна струился какой-то особенный золотистый свет. Даже сейчас, спустя много лет, очень отчетливо его осознаю. Это было нечто похожее на кадры из сказочных современных фильмов. Подошла к окну, подтолкнула к нему стульчик и вскарабкалась на подоконник.
Дальше — точно как в мультике. Я разговариваю с бородатым старичком. Внешности не помню, есть только в памяти, что у него точно была борода. Говорю, что очень хочу домой к бабушке и дедушке (я тогда жила с ними, родители были в другом городе, снимали квартиру). Еще помню, что тихо-тихо плачу, на щеках мокрые дорожки. И последняя мысль, которую осознаю: «Ну пусть тетя меня заберет».
Не знаю, сколько сидела на окне, но неожиданно открылась дверь палаты — на пороге стоит тетя, она меня и забрала домой.
***
Когда все это рассказала тете, она была потрясена. Дело в том, что тогда она жила в одном городе с моими бабушкой и дедушкой, и естественно, со мной, работала медсестрой в горбольнице. В ту ночь дежурила в приемном покое. Дежурство было достаточно спокойным, но неожиданно она стала ощущать дикое беспокойство — все время думала обо мне. На дворе ночь, а она никак не могла отогнать мысль о том, что я в больнице, что я маленькая совсем, что мне очень плохо.
Как она говорит, неожиданно для себя отпросилась на пару часов у врача и попросила ребят из «Скорой», которые доставили к ним в клинику больного, подбросить к детской больнице. Там объяснила коллеге, в чем дело и ее провели в палату, где лежала я. Когда она зашла, я сидела на окне и тихо по-детски о чем-то говорила, жестикулировала, как будто с кем-то разговаривала, увидела ее, заулыбалась и помахала рукой в окно, как будто с кем-то попрощалась.
Поскольку пневмония у меня не подтвердилась, температура спала и можно было лечить дома, тетя смогла как-то договориться и забрать меня домой: «Кстати, — добавила она, — палата была на втором этаже. Так что кто-то проходить мимо и разговаривать с тобой точно не мог. А произошло это под Новый год. Точно под Новый год, потому что мы с тобой на следующий день елку наряжали, а делали мы это всегда за неделю до праздника».
***
Мы долго потом рассуждали — что это было — телепатия, чудо, которое случается только с детьми, детское воображение или беспокойство тети за племянницу.
