«Обыкновенный хомяк имеет приятную наружность,
но тем более неприятны его духовные свойства…»
А.Брэм
В студенческие годы Соня жила в общежитии. В небольшой комнате со старенькой обшарпанной мебелью, свисающей с потолка лампочкой и шторами, сшитыми из самого дешевого ситца. Душа же требовала домашнего тепла и уюта. Глядя на ободранные и исписанные абитуриентами обои, Соне представлялась совсем другая картина: за окном стужа, вот как сейчас, а в комнате тепло, уютно, вместо лампочки на шнуре- красивая люстра, у стены- мягкий диван, а на диване , свернувшийся калачиком спящий кот…
Увы. Позволить себе такое ни Соня, ни её соседки по комнате не могли. Даже кота. Кто разрешит держать кота в общежитии, и где он будет отправлять естественные надобности? Но однажды Соню осенило. Домашнее животное завести можно! Не кота, конечно, а хомяка.
Во-первых, хомяк мелкий, места ему надо немного. Во-вторых- ест мало. Для студентов это- большой плюс. В-третьих- его не надо выводить на прогулки. В -четвертых, он не лает и не мяукает, внимание коменданта точно не привлечет. Сплошная выгода.
Подруги и соседки по комнате идею одобрили, и в воскресенье Соня привезла с рынка довольно упитанного золотистого хомяка. Вначале он возмущенно пищал, через пять минут затих и начал деловито строить гнездо из предложенной ему ваты.
Вскоре выяснилось, что характером зверек обладал довольно пакостным. Попытка погладить питомца окончилась прокушенным пальцем. И это было больно, ибо хомяк обладал желтоватыми, слегка изогнутыми клыками длиной около 1 сантиметра. Возможно, он заподозрил неладное. Все-таки хранящиеся в гнезде кусочки моркови, семечки и корочка хлеба- это вам не абы что! Ценности надо охранять. Хомяки не умеют улыбаться, но Соне показалось, что он злорадно улыбнулся, глядя на её прокушенный палец.
С тех пор девушки попытки приласкать хомяка прекратили, однако его характер это не смягчило. То ли ему неуютная комната не нравилась, то ли студенческий рацион, то ли сами новые хозяйки, только хомяк подружек третировал . Фамильярностей не позволял, плотоядно посматривал на протянутую к нему руку и норовил укусить.
Однажды к подругам зашла Нина, девушка из соседней комнаты.
-Ой, у вас мышь?!-испуганно спросила девушка.
-Нет, это хомяк.
-Не ожидала я от вас! Вы такие жестокие! Как можно держать живое существо в неволе? Немедленно отпустите его!
-Нина, это хомяк сирийский. Он живет в степях. В Сирии тепло. Нет там морозов в -30 градусов, как у нас. У нас хомяк на воле просто погибнет.
Похоже, что и сам хомяк это понимал. Через несколько дней он исчез. Попытки найти его успехом не увенчались и приблизительно месяц его видно не было. Но из общежития хомяк не ушел. Шуршал иногда где-то в комнате.
Через месяц к подругам снова пришла Нина. Девушка она была романтичная, увлекающаяся. В то время она увлекалась поэзией.
-Девочки, послушайте, какие прекрасные стихи! Это Роберт Бёрнс.
Встав в позу и воздев руки к единственной лампочке, как бы в мольбе, Нина начала нараспев, с подвываниями, декламировать стихи.
То ли стихи хомяку понравились, то ли наоборот, но он вылез из укрытия и начал карабкаться вверх по брючине декламаторши. Почувствовав щекотку, та, не глядя, попыталась почесать коленку и наткнулась рукой на хомяка.
От вопля, который издала Нина, несчастная животина упала на пол и на какое-то время потеряла способность двигаться. В этот момент он и был схвачен и возвращен в родную банку.
Прошла неделя. До стипендии оставалась пара дней, деньги у подруг закончились, продукты тоже. Хомяк что-то смачно ел в своей норе, злорадно поглядывая на не запасливых подружек.
И вдруг Надя, что-то искавшая в шкафу, воскликнула:
-Девчонки, смотрите, что я нашла!
Нашла она хомячье гнездо. А в гнезде несколько мелких слегка погрызенных картофелин, довольно большой запас грецких орехов, карамельки в бумажках, засохшие кусочки хлеба и т.п. Причем в комнате в период отсутствия хомяка никаких орехов не было.
Запасы были вытащены и отсортированы. Картошку почистили, обрезали и сварили. Грецкие орехи разделили поровну на всех, включая хомяка. Остальное выбросили.
Хомяк отнесся к произошедшему спокойно и благосклонно принял очищенные ядрышки ореха. Что думал хозяин орехов, неизвестно. В соседних комнатах пропажу отрицали, а в дальних подружки не спрашивали.
