Раннее утро. Тихо посапывает спящий Вася. Я, облокотившись о его тёплый мохнатый бок, кормлю своего Мишутку и смотрю в окно. Медленно летят снежинки, небо, пока ещё тёмное, начинает розоветь. Всё спит… Вот заурчал мотор – Андрюха на своём тракторе чистит деревенскую улицу. Вчера он ездил в соседнее село за почтой, так что сегодня попутно развозит письма и газеты….
Рокот трактора всё ближе, но никто на него не обращает внимания, все спят, даже мой Мишутка тоже прикрыл глаза. Осторожно кладу его в колыбельку и за верёвку тихо покачиваю. Пора и мне спать. Но тут трактор остановился у нашего дома. Газет мы не выписываем, значит пришло письмо. Накидываю на спину полушубок, сую ноги в валенки и выскакиваю за дверь. Действительно, в ящике на заборе белеет конверт. Андрюха мне машет из окна трактора, я машу ему и бегу с конвертом на кухню. Кто же это нам написал? Зажигаю свет – Галка.
— Света, я тебе не хотела говорить, так как не собиралась оставлять ребёнка себе. Но после того, как ты разрешила мне жить в своей квартире и прислала денег, могу сказать. Я ведь родила сына от Серёжи, назвала тоже Сергеем. Если ты мне немного поможешь с финансами, то смогу его оставить и вырастить.
— Как здорово, — думаю я, — конечно, помогу. Пусть растёт у Галки сын, пусть он будет такой же красивый, как его отец! Надо будет на днях перевести Галке ещё некоторое количество денег.
Небосвод светлеет. Вот и мой Вася зашевелился, поцеловал меня на прощание и ушёл по своим неведомым делам. Я же опять прилегла поспать. До следующего кормления.
Проснулась от криков во дворе. Выглянула в окно. Баба Маша скакала в своих валенках по двору за здоровенным полуголым мужиком. Она охаживала его скалкой по спине, а тот верещал тонким голосом: «Не надо!». Увидев меня в окошке, баба Маша махнула мне рукой, — мол, помоги. Вместе мы поймали мужика и потащили его в хату.
— Давай, клади его на лавку. Я буду держать, в ты вяжи ему под лавкой руки и ноги, чтобы он опять не убежал.
— Баба Маша, что он вам сделал?
— Ничего не сделал! Он сам попросил полечить его от запоя. Будешь помогать мне лечить!
Мы привязали мужика к лавке. Тот ворочался и поскуливал тонким голоском.
— Вишь, бесу это как не нравится! Пищит! Но одна я не справлюсь. Тебе Хозяин каналы открыл, ты теперь тоже кое-что можешь!
— А как?
— Садись вот тут рядом. Закрой глаза. Ладони к спине больного. Спины не касайся. Смотри!
— Так я с закрытыми глазами ничего не вижу.
— Да, забыла! — баба Маша неожиданно дала мне сильный подзатыльник, так, что из глаз искры посыпались.
И тут я вдруг увидела нашего больного, только он был какой-то чёрно-белый и полупрозрачный. Внутри чернела паутина нитей.
— Это его каналы, видишь, все чернотой забиты.
А на спине сидел настоящий осьминог с длинными щупальцами.
— Это вот бес пьянства и есть, — объяснила баба Маша, — ты его не трогай, только издали жги своими ладонями, а я его буду тащить и на свечке сжигать.
Ох, и намучились мы с этим осьминогом, никак не хотел уходить, да ещё верещал и ругался тонким голосом. В конце концов, всё же сожгли. Мужик на лавке сразу затих, перестал рваться и, похоже, заснул. Я развязала его руки и ноги, а баба Маша накрыла сверху одеяльцем.
— Ну вот, главное сделали! В следующий раз будем ему каналы прочищать, а то опять запьёт.
Я чувствовала во всём теле такую усталость, как будто целый день колола дрова.
— Баба Маш, я пойду, посплю.
— Поспи, поспи, доченька! Тебе надо много спать, чтобы молоко было.
Мишутка разбудил меня уже днём. Баба Маша как раз вернулась из курятника и разогрела обед. Сели за стол.
— Баба Маш, а расскажите, как у вас всё началось. Как появился Вася…
— И-и… Давно это было… Что уж вспоминать. Не поверишь, и я была девушкой-красавицей, ну совсем, как ты. И у меня был жених. Ну, конечно, какой жених! Просто парнишечка, с которым мы вместе играли, так что нас дразнили «жених и невеста», а мы и не обижались. А ещё жил в нашей деревне колдун, про которого старухи болтали, что он по ночам превращается в медведя и съедает тех, кто по улице ночами ходит. Ну, обычные страшилки. Только вот однажды, иду я, а навстречу колдун. Посмотрел на меня, взял за подбородок и сурово этак говорит: «Будешь моей женой!» А у колдуна, действительно месяц назад жена померла, и он искал другую. Я мамке своей рассказала, она заплакала: «Видно, судьба у тебя, доченька, такая. Против колдуна мы ничего сделать не сможем». Потом рассказала своему Гришутке. Тот сразу вскинулся, — бежать нам надо, чтобы колдун нас не догнал. Так мы и сделали. Потихоньку собрались и тем же вечером бегом в лес, по тропинке к другому селу. Только слышим, кто-то нас догоняет. Оглянулись – огромный медведь. И ведь зимою спать медведям положено, а это, видать, шатун. Гришутка обернулся, свой нож достал, да где уж ему справится с медведем. Тот одним ударом лапы его убил, а потом ко мне повернулся, встал на задние лапы и зарычал. Я упала на спину, лежу не двигаясь. И тут случилось чудо, из-за дерева вышел Он. Я сразу поняла, что это Хозяин леса. Медведь и на него зарычал, но тот только махнул суковатой дубиной и разом проломил медведю череп. Потом подошёл ко мне. Я лежу и думаю, — мне теперь тоже жить не к чему. Гриши моего нет, а за другого я замуж не пойду. И детей мне теперь рожать не от кого, жизнь моя окончена.
– Похорони меня, Хозяин леса, здесь вместе с моим Гришенькой. Закрыла я глаза и провалилась во тьму. Очнулась не скоро, в неведомой избушке. Да ты, Света, эту избушку знаешь. Так и лежала я там уж не знаю, сколько дней, и думала о смерти, а Хозяин приходил кормил меня молча и уходил опять. В конце концов, сказал, как это он умеет, мысленно, — мужем я тебе стать не могу, а чтобы ты руки на себя не наложила, дам я тебе родить ребёночка, чтобы ты о нём заботилась и любила. Так я в той избушке и родила Васеньку. Потом Хозяин проводил меня домой в деревню. Мама уж и не надеялась меня живой увидеть, обрадовалась. Да, а колдун, сказывают, в ту ночь, как мы с Гришей бежали, страшно кричал в своей избушке и звал на помощь, но никто к нему не пришёл – боялись. Спустя месяц только кто-то решился подойти к его дому послушать… Потом уж поняли, что умер колдун, врачи говорят, от удара. Вот так я с тех пор и живу. Васютка-то у меня родился мохнатенький, так что деревенским я его не показывала, только матери. Впрочем, после двух лет Хозяин его стал с собой брать. А там и способности у меня открылись, соседей лечить стала. Видно, Он мне что-то передал, да ты, Светочка, и сама, небось, почувствовала, когда с ним встречалась. Даром для человека такая встреча не проходит. Недавно вот мама умерла, одна я осталась. Васютка-то сын мой не часто домой заходил. Но Бог смилостивился, послал мне тебя. Такие дела…
Через пару дней мы опять лечили того же мужика.
— Помнишь, как мы с бабой Машей за тобой по двору гонялись? – спрашиваю.
— Ничего не помню, — отвечает.
И голос у него нормальный, грубый, а не тот тоненький, которым он пищал тогда, во время лечения.
Затем мы с бабой Машей ему каналы чистили и прижигали. Я тогда впервые увидела всё в цвете.
— Это потому, — говорит баба Маша, — что и у тебя каналы начали очищаться.
Потом она заставила меня каждый день смотреть по часу на свечу, чтобы зрение очистить. Сначала очень глаза жгло, до слёз, потом привыкла.
После были у нас другие больные, мы их на пару с бабой Машей лечили. Запомнилась одна, которую баба Маша прямо с порога встретила руганью. Та уж и так, и сяк, мол, ноги у меня болят…
А баба Маша ей в ответ, — ещё и не так болеть будут! Ты пошто своей подруге на смерть гадала?
— Так она у меня мужа увела!
— И правильно сделала! Тебе муж не нужен! Куда ты своих детей дела? Раз уж пришла, сейчас мы тебя полечим!
Смотрю и вижу, как баба Маша упаковывает женщину в какую-то призрачную банку.
— Не удивляйся, Светочка! Для её же пользы я её на время законсервирую, чтобы она ещё каких бед не натворила. А подругу завтра пригласим и подлечим.
— А с этой что? – я посмотрела на несчастную женщину и вдруг ясно увидела её лежащей на улице со сломанной ногой… Что значит это видение?
— Да то и значит, — отвечает мне мысленно баба Маша, — скоро ногу она сломает. Здесь уж ничего поделать нельзя.
Так и случилось, через пару дней женщина поскользнулась и сломала ногу, а ненавистная ей подруга вместе с мужем изменником целый месяц за нею ухаживали…
А потом мы же её из «банки» вытаскивали. Она совсем там отощала.
— Ну как, поняла теперь, что нельзя тебе свою подругу и бывшего мужа ненавидеть?
— Поняла, — говорит, — поняла! Если бы не они, так и некому бы было за мной присмотреть, пока я болела. Но всё равно обидно, что он от меня ушёл.
— Чего же тебе обидно? Разве хорошо ему с тобой-то было?
— Плохо, всё время ругались.
— А с подругой твоей как он живёт?
— А с ней почему-то не ругается, и пить перестал…
— Так чего же ты на него обижаешься? Сама виновата!
Так и идёт наша жизнь. Каждый месяц перевожу Галке деньги, у неё маленький Серёженька растёт, она мне его фотку прислала, а я ей в ответ фотографию своего Мишутки. Мой Вася стал часто брать с собой Мишутку, как он говорит, погулять. А на самом деле приучает его к своим туманным переходам.
начало
— Так его в детстве и отец с собой брал, — заметила баба Маша, — если с детства к этим туманным путям ребёнка не приучишь, то потом он сам так никогда и не научится. Да и сами пути должны принять человека, они ведь кого попало к себе не пускают!
Андрей Прудковский
Продолжение следует…
