Когда в приёмную вошла яркая брюнетка лет пятидесяти, одетая в безупречный деловой костюм чёрного цвета, Люба интуитивно насторожилась, затем очень вежливо произнесла:
— Добрый день. Вы к Юрию Михайловичу? Его пока нет, но он скоро будет. Примерно через полчаса.
— Нет, я не к Юрию Михайловичу, — улыбнулась гостья, глядя на секретаря оценивающим взглядом. — И это очень хорошо, что вашего шефа нет на месте. У нас будет возможность с вами поговорить.
— Со мной? — секретарь испуганно замерла.
— Да, с вами. — Женщина, наконец, подошла к столу, и протянула Любе руку. — Здравствуйте. Меня зовут Ольга Мефодиевна. Вы позволите мне присесть?
— Да, конечно, — закивала, всё ещё испуганно, Люба, неуверенно пожимая холодную руку. — Видите два кресла? Присаживайтесь.
— А вы не присядете со мной? — строгим тоном спросила гостья.
— Я? — Люба растерялась. – Ну, если только на минутку. Моё рабочее место здесь, за столом.
— Какая вы правильная… — Ольга Мефодиевна удивлённо посмотрела на неё.- Это хорошо… Вам сколько здесь платят?
— Мне? — Люба замялась. — Я не могу этого говорить. Это коммерческая тайна.
— Ну, конечно. — Гостья рассмеялась. — Вы получаете тысяч пятьдесят, не больше. А я хочу предложить вам работу, за которую вы станете получать в десять раз больше. Вы как относитесь к таким зарплатам?
Люба от таких слов даже задохнулась.
— Вы хотите сказать, что вы…
— Совершенно верно. – Перебила её женщина. — Так что, давайте присядем, и обговорим некоторые тонкости вашей будущей должности. Если вы согласитесь, то уже завтра сможете приступить к своим обязанностям.
— Но я не понимаю… — Люба заметно волновалась. — Такая высокая зарплата, она… Она будет… белой?
— Ну, конечно. С отчислениями в пенсионный фонд, и… У вам будет полный соцпакет.
— И с отпуском?
— Да, и с отпуском. — Гостья опять засмеялась. — Но я, уверена, что когда вы втянетесь в вашу работу, вам и в отпуск не захочется уходить.
— Почему?
— Потому что у вас работа будет очень простая. И очень приятная.
— И какая же это работа? — с опаской спросила Люба.
— И, всё-таки, давай присядем, — ещё раз повторила Ольга Мефодиевна. — Если вы боитесь, что вам влетит от вашего начальства, посмотрите вот это.
Она протянула Любе свою визитку.
— Белозёрова… — пробормотала секретарь, читая данные на визитке. — Знакомая фамилия. — Затем, прочитав ещё что-то, Люба замерла, и испуганно уставилась на гостью. — Значит, вы работаете в нашей компании.
— Я, не просто работаю, я руковожу ей, — весело хмыкнул гостья.
— И вы хотите меня пригласить работать к себе? Секретарём?
— Нет-нет, ни в коем случае! Давайте присядем уже, — почти приказала Ольга Мефодиевна и села в кресло.
Через мгновение Люба сидела напротив своей будущей начальницы.
— А почему — не секретарём? — спросила она. – Я очень хороший секретарь.
— Хотеть быть моим секретарем, это значит — быть добровольным самоубийцей, — строго сказала гостья. — А я не хочу вас морально калечить. Ведь вы — очень дорогой мне человек. У меня на вас особые надежды.
— Извините, но я не понимаю… — Люба опять испуганно посмотрела на эту странную женщину. — Я — дорогой для вас человек? С какой стати? Мы же с вами даже не знакомы. Мне кажется, вы меня с кем-то путаете.
— Нет-нет, я не путаю, — улыбнулась женщина. — Вы — Любовь Ивановна Смирнова. Семь лет назад вы работали в редакции городской газеты. Затем, когда у вас поменяли начальство, вы, и ещё несколько сотрудников, в знак протеста, из редакции уволились. Вы долго мыкались, были даже продавцом на рынке…
— У меня тогда очень сильно заболела мама! — волнуясь, перебила её Люба.
— Не надо оправдываться, — продолжила гостья. — Вы молодец, Люба. Вы всё-таки добились своего, нашли хорошее место и стали достойным человеком. Вы мне очень симпатичны. И когда я сейчас вас увидела, я поняла, почему один женатый человек в вас безумного влюбился.
— Что? — Люба растерянная захлопала глазами. — Какой ещё человек? О чём вы?
— Мы вернёмся к этому потом, — перебила Любу женщина. А сейчас, давайте перейдем к главному. — Вы хотите получать зарплату в полмиллиона рублей? Я знаю, вашей маме до сих пор требуется помощь, и значит, деньги вам не помешают.
— Да, конечно, деньги мне нужны, но… Что за должность вы мне предлагаете?
— Должность няни.
— Няни? — У Любы от удивления вытянулось лицо. — Какой ещё няни? Я же говорю, вы меня с кем-то перепутали…
— Мне нужна няня для мужа, — повторила гостья.
— Для мужа? — Люба удивилась ещё больше. — Я ничего не понимаю!
— А мужа моего зовут Белозёров Иван Николаевич.
— Как? — Люба даже вздрогнула от такой неожиданности.
— Вам ведь знаком этот человек?
— Конечно! Но… Но, наверное, вы говорите про другого человека. Тому Белозёрову няня точно не нужна.
— Вы ошибаетесь. — Гостья немедленно достала из своей сумочки бумажную фотографию, и протянула её секретарше. – Посмотрите. Это он?
— Да… — Люба сразу узнала человека на фотографии, и уже с опаской посмотрела на гостью. — Это Иван Белозёров… Легенда нашей редакции… Но я не понимаю…
— Что вы не понимаете?
— Я ничего не понимаю? Почему ему нужна няня? Он что, болен? И даже… Даже если он болен, почему его няней должна стать я? С какой стати?
— Ну, начнём по порядку… — Ольга Мефодиевна медленно и шумно набрала воздух в лёгкие, словно готовилась к погружению на большую глубину. – Мой муж Иван Белозёров не болен. Но он пребывает в глубокой депрессии, которая длится уже третий год. Он полностью разочаровался в жизни, и мне нужно, чтобы вы его взбодрили.
— Я?
— Да, вы. Вы должны вернуть ему любовь к жизни.
— Но почему это должна делать я? Разве не жена должна этим заниматься?
— Наверное, жена должна… – закивала головой гостья. — И я пыталась это делать. Но… А вы знаете, почему он пребывает в депрессии?
— Откуда я могу знать? — недовольно воскликнула Люба. — Мы не виделись с ним с тех пор, как он уволился из редакции. А уволился он раньше меня.
— Это я знаю. А почему он уволился, вы знаете?
— Он поругался с новым начальником. С ним все ругались, с этим начальником. И очень многие после этого уволились.
— Да-да, — усмехнулась гостья. — Я знаю эту официальную версию, которую Иван говорит всем. Но на самом деле была совсем другая причина его увольнения.
— Другая? Какая могла быть другая причина, если Ивана в редакции на руках носили? Он же был лучшим. А потом пришёл этот выскочка…
— Ерунда! – немедленно перебила Любу гостья. — Он уволился из-за любви!
— Чего? – Секретарь удивлённо вскинула брови. — Из-за любви? Из-за какой ещё любви? У него же были вы! И он был примерным мужем!
— Он уволился из-за любви к вам, Люба! – повторила Ольга Мефодиевна.
— Это что за бред? – воскликнула возмущённо секретарь.
— И он хотел на вас жениться! – продолжила говорить немыслимые вещи гостья. — Но тут, к несчастью, так не вовремя заболела его жена.
— Какая жена?
— Я заболела, Люба. Я. Да так сильно, что почти на год я слегла. И Ивану
пришлось выбирать, остаться честным человеком, или становиться предателем, который бросает больную жену ради новой юбки. И он выбрал первое.
— Да что вы такое несёте? — возмущенно воскликнула Люба. — У нас с ним никогда ничего не было. Слышите вы меня? Никогда и ничего! Я клянусь!
— Ну, конечно. У вас ничего не было, потому что он не успел вам объясниться. Ведь он был влюблён в вас тайно. Я же говорю, он хотел вам открыться, но помешала я. И он решил убить в себе свою вспыхнувшую любовь. Он уволился, что не видеть вас каждый день. Он надеялся, что его любовь умрёт. Ведь любовь — она не прощает отсутствия. Представляете, как он страдал?
— Откуда вы всё это взяли? — раздражённо спросила гостью Люба.
— Мне эту правду рассказал один очень надёжный источник..
— Кто конкретно?
— Не важно – кто. Важны ведь факты. Пока мы вместе с ним боролась с моей болезнью, Иван ещё держался, бодрился. Но потом, когда я оклемалась и снова с головой ушла в свою работу, он впал в страшную депрессию. Я пыталась вытащить его из этого состояния, уговаривала перейти в мою компанию, но… Он отверг мою помощь и полностью ушёл в себя.
— Он что, теперь ничего не пишет? — настороженно спросила Люба.
— Он сотрудничает с какими-то цифровыми издания, — вздохнула гостья. — Изредка пишет для них какую-то чепуху, и на этом — всё. Остальное время он тупо валяется на диване и смотрит в потолок. Он деградирует, Люба. И я боюсь, что когда я умру, он погибнет.
— Что значит — когда вы умрёте? — Люба изумлённо посмотрела на собеседницу. — Вы почему так говорите?
— Ах, да, я забыла вам сказать главное… — Ольга Мефодиевна опять глубоко вздохнула. — У меня обнаружили редкое генетическое заболевание. Я, конечно, в последнее время постоянно вру Ивану, что я почти вылечилась, и буду жить как все, но… Мне остался максимум год… Врачи ничего не могут поделать.
— Что вы такое говорите?!
Люба сделала испуганные глаза, и Ольга Мефодиевна опять рассмеялась.
— Не пугайтесь так, Люба. Я, давно свыклась с мыслью, что скоро всё закончится. Но мне нужно срочно пристроить Ивана в любящие руки. Поэтому я и пришла к вам. Я хочу, чтобы вы занялись им всерьёз.
— Что значит — занялась всерьёз? — Люба уставилась на эту женщину ошарашенными глазами.
— А то и значит. Пока я жива, вы, за большую зарплату, должны возродить в нём любовь к вам, и этим вернуть его интерес к жизни.
— Вы что, с ума сошли?!
— Люба, поймите, его депрессия — эта результат того, что он попытался убить в себе любовь. И сделал он это только ради меня! Ну, разве это не благородный поступок? Теперь я, в знак благодарности, должна, помочь вернуть ему убитую любовь. Понимаете? Остался год! Я очень надеюсь, что его любовь умерла не до конца. Может быть он, опять встретив вас на своём пути, очнётся. Помогите мне, Люба!
— Но это же не честно! – чуть не закричала секретарь.
— Что — не честно?
— Не честно заставлять меня этим заниматься!
— Я не заставляю! Я умоляю! Ведь на кону стоит будущее Ивана Белозёрова!
— А о моём будущем вы подумали?
— Конечно! Погодите, я не поняла… — Ольга Мефодиевна смотрела девушке прямо в глаза. — Вам, что, Иван противен?
— Нет…
— Так в чём дело? Если у вас ничего не получится, я не стану вас винить. Я понимаю, любовь, это дело очень тонкое. Но если вы согласитесь, я впишу вас в своё завещание, и вы, после моей смерти, получите достойную сумму. Вам даже работать больше не нужно будет. Но зато, если у вас получится… Вы поженитесь, и всё, что останется после меня, станет вашим общим.
— Вы, точно, не сумасшедшая? — спросила осторожно Люба.
— А вы? – спросила Ольга Мефодиевна. — Я понимаю, что вам нужно всё обдумать. Ведь вы сейчас думаете, что я, подлая, толкаю вас в постель к мужику. О, нет! Я уверена, что вам ещё придется с ним повозиться, прежде чем заставить поцеловать себя. Вы же помните, какой он принципиальный… Но за маской этой принципиальности скрывается раненое любовью сердце. Оно до сих пор кровоточит, и никак не даёт ему успокоиться. О, если бы я могла заменить собой вас… Но… У него ко мне осталось только одна жалость… Но жалость без любви… Так что, Люба, вся надежда на вас.
— Но вы забыли самое главное! – вдруг гневно сказала Люба. — Я же его не люблю! И никогда не любила!
— Ну, да… — Ольга Мефодиевна опять улыбнулась. — Но мы же с вами знаем, какое оно, женское сердце. Сегодня оно не любит, а завтра… И потом, я знаю, что у вас до сих пор не сложилась личная судьба. И больная мама. Поэтому, вы ничем не рискуете. А вдруг у вас получится, и вы влюбитесь в моего мужа сильнее, чем он в вас? А пока… Пока представьте себя в роли его няни. Просто – встречайтесь ним, гуляйте, развлекайтесь…
— А вы?
— А я могу умереть в любой момент. Просто остановится сердце, и всё. Как остановилось оно у моей мамы, и моей тёти, когда им исполнилось ровно пятьдесят. Я же говорила – это генетика… Вы, пожалуйста, обдумайте моё предложение. Со всех сторон обдумайте, и… Если согласитесь — на визитке есть мой номер телефона. Я буду ждать. Очень буду ждать. Поэтому — не прощаюсь.
Ольга Мефодиевна встала с кресла, в который раз улыбнулась своей очаровательной улыбкой, и вышла из приёмной.
А у Любы вдруг защемило сердце. Потому что с фотографии, которую забыла на столе гостья, на неё смотрело несчастное лицо Ивана Белозёрова.
Рассказы Анисимова
