Мне было семнадцать, когда бабушка подарила мне свой кулон с сапфиром.
— Бабушка, а почему ты его никогда не носила? — удивлённо спросила я, рассматривая крупный овальный камень глубокого синего цвета в резной золотой оправе и перебирая пальцами довольно толстую золотую цепочку.
Бабушка скрестила натруженные руки на груди и засмеялась:
— Ох, детка.. Да куда мне носить такую вещь? На вечернюю дойку, аль на огород?
Я пожала плечами. Действительно. Откуда у моей небогатой бабушки, всю жизнь прожившей в деревне, этот кулон?
— А откуда же он у тебя? Вещица дорогая… — озвучила я свои мысли вслух.
— Этот кулон принадлежит нашей семье уже несколько поколений, — усаживаясь напротив меня, ответила бабушка, — Его привёз из Шри-Ланки ещё мой прадед для моей прабабушки. Прадед был важным человеком при царе, купцом. Так и стал кулон передаваться по наследству от матери к дочери. А когда грянула революция, семью моих родителей раскулачили. Мама с Божьей помощью схоронила украшение от большевиков и перед смертью строго-настрого наказала мне беречь его и держать подальше от чужих глаз, чтобы не конфисковали. Она говорила, что наступят благодатные времена, когда можно будет не скрывать драгоценности от людей. Уж благодатные нынче времена, аль нет, не знаю. Но за кулончик тебя точно никто не накажет! — весело прищурилась бабушка.
Мне всегда нравилась в бабуле её многогранность. Вроде женщина деревенская, простая, но в то же время чувствовалась в ней «порода». Бабушка много читала и была грамотной, простые разговорные словечки сочетались в её речах со сложными, развёрнутыми фразами. Она всегда одевалась аккуратно, не выходила растрёпанной даже в коровник, и любила дорогую обувь. «Я лучше не буду есть три дня, но обувь куплю хорошую. Ноги нужно беречь» — говорила бабушка.
Я ещё раз покрутила кулон на цепочке в руке, довольно улыбнулась и положила его в сумочку.
***
Шло время. Кулон я надевала только «на выход», уж слишком шикарным он выглядел для повседневной носки. Прежде, чем начать его носить, я отнесла кулон к ювелиру, так как замочек на цепочке оказался уж очень мудрёным, и я решила его поменять. Пожилой мужчина долго рассматривал старинное украшение, а потом изрёк:
— Удивительная вещь. Я бы даже сказал, уникальная. Такой вид сапфиров очень редкий, единичный экземпляр. Откуда он у вас?
— Семейная реликвия, — уклончиво ответила я.
— Берегите его, — ювелир, улыбнувшись, протянул мне кулон, — Этот камень обладает уникальной энергетикой, в нём сила рода.
Я закончила вуз, и почти сразу после получения диплома выскочила замуж за одногруппника Никиту. Бабушка успела погулять на моей свадьбе, но почти сразу после неё она заметно сдала: будто постарела на несколько лет, ссутулилась, ноги её не слушались.
***
Я сидела возле её кровати и плакала. Рядом молча стоял отец и смотрел сквозь слезы на умирающую мать.
— Не плачь, детка, — промолвила бабушка, гладя меня по руке, — Все мы гости в этом мире. Вот и моё время пришло, ждёт меня дед твой в райском саду, снится мне, зовёт меня. Да я и сама уже по нему скучаю. Любовь, детка, это важно. Это то, что делает нас людьми. Вот ты тоже своего Никиту любишь, да как-то неспокойно мне, не вижу я в его глазах любви. Обещай мне, что будешь осторожна. А я обещаю тебе, что в обиду тебя не дам, даже когда меня не станет. Дай мне в руки кулон.
Я достала кулон из сумочки и протянула его бабушке. Она с трудом подняла руку и сжала кулон в кулаке.
— Оставляю свою силу в нём, всю силу нашего рода, носи его всегда при себе и знай, что я рядом. Весь наш род рядом, с тобой, с твоими будущими детьми на веки вечные. Я всегда буду тебя оберегать. И пусть тот, кто обидит мою девочку, не знает пощады!
Бабушка взяла мою руку и вложила в неё драгоценность. Кулон был невероятно горячим, будто только из печи. Мне даже показалось, что мою ладонь начало покалывать, но как-то приятно, тепло, а от руки по всему телу словно потекла по венам энергия. В глазах стало ясно, в голове свежо.
А бабушка в этот же миг бессильно откинулась на подушку, глаза её медленно стекленели. Она сделала последний вздох, с усилием улыбнулась мне, перевела глаза на отца, кивнула и затихла навсегда. Моя добрая, сильная бабушка ушла в лучший мир. Она заменила мне маму, которая слишком рано покинула нас с папой. Я судорожно глотала слезы и смотрела на её безжизненное лицо. Вот и всё…
***
Никита снова задержался на работе. На работе ли? В последнее время это начало случаться всё чаще. И тем более сейчас, когда мне так необходима поддержка! Можно ведь сказать, что я потеряла мать в лице бабушки! Девять дней он ещё делал вид, что поддерживает меня, а потом снова взялся за старое: Никиту интересовали только друзья и гулянки, он не стремился и не желал менять образ жизни.
Я злилась, ходила из угла в угол, периодически подходя к окну и выглядывая наружу. Никиты не было видно. Когда раздался звонок в дверь, я вздрогнула от неожиданности.
Я вышла в прихожую и заглянула в глазок. На лестничной площадке стояла, переминаясь с ноги на ногу, молодая женщина, красивая, стройная, с густыми чёрными волосами.
Я открыла дверь и уставилась на незнакомку. Она посмотрела мне в глаза, усмехнулась, отпихнула меня в сторону и, не разуваясь, нагло вошла в квартиру:
— Не удивительно, что он тебя решил бросить! — ехидно сказала она, — Ты же серая мышь!
— Кто вы? — я растерялась от неожиданности и стояла, как вкопанная, наблюдая за женщиной.
— Любовница твоего мужа. Он у меня и сюда больше не придёт. Я за его вещами.
Всё потемнело перед глазами. Никита… Как он мог?
— А… — только и смогла произнести я.
— Бэ! — передразнила меня незнакомка, — Не мешай мне, мышка!
Она по-хозяйски прошла на кухню и стала лазить по шкафам в поисках пакета.
— Ну и беспорядок у тебя! Мало того, что не красавица, так ещё и хозяйка никакая! — продолжала издеваться женщина.
— Не смейте меня оскорблять! — пришла я наконец в себя, — И вообще, уходите, пусть Никита сам приходит и забирает свои вещи!
— Он тебя видеть не хочет! — насмехалась она, доставая пакет.
Она снова попыталась отпихнуть меня, направляясь в комнату, но на этот раз я не поддалась. Она обернулась, ехидно прищурилась и с силой оттолкнула меня. Я упала и почувствовала резкую боль в затылке, а затем всё потемнело в глазах…
***
Когда я очнулась, незнакомки уже не было. Было больно. И физически, и морально. Я чувствовала себя раздавленной и униженной, и не могла поверить, что всё, что случилось, правда.
С трудом я поднялась на ноги и пошла в комнату. Проверив шкаф и комод, я убедилась, что вещи Никиты исчезли, она действительно забрала их.
Я села на кровать и горько зарыдала от боли и обиды. Как низко и подло, подсылать за вещами любовницу! Боже, за кого я вышла замуж?!
***
Ночью мне приснился странный сон. Я внезапно оказалась посреди пустынного поля, в лёгком сером платье, с босыми ногами. Прямо передо мной с растрёпанными от ветра волосами стояла бабушка. В глазах её читалась ярость, губы были перекошены, кисти сжаты в кулаки.
— Бабушка! — протянула я руку к ней.
— Не прощу! Не прощу негодяев! Они ответят за твои слёзы!!! — прокричала бабушка, топнула ногой и в следующий миг растворилась в воздухе…
Проснулась я посреди ночи и обнаружила, что я уснула прямо в одежде, не накрываясь одеялом. Видимо, я просто выплакала все силы и уснула прямо там, где сидела. Да уж.
Я встала с кровати, размяла затекшие конечности и решила пойти выпить кофе, чтобы привести мысли в порядок. Бабушка… если бы она была рядом… Она бы утешила.
Я решила, что бабушкин кулон придаст мне сил. Но когда я полезла в шкатулку, стоящую на моей тумбочке, я его не обнаружила. Вот тут уже вместо обиды меня одолела злость! Наверняка Никита рассказал любовнице о дорогом украшении и она просто его стащила, пока я валялась без сознания! Бессовестные. Обратиться в полицию? Стыдно как-то..
***
Не знаю, почему, но я решила не заявлять о пропаже кулона. Внутреннее чувство мне подсказывало, что украшение каким-то образом ко мне вернётся…
Прошла неделя, потом другая, потом третья… Состоялся развод, я стала понемногу приходить в себя, память стёрла боль обиды и понемногу приняла то, что меня предали. У нас с Никитой и его новой женой были общие знакомые, и изредка краем уха я слышала о том, как он теперь живёт. Её звали Галина, она была старше Никиты на восемь лет и у неё имелась дочь Ангелина.
А потом начался кошмар. Я всегда была человеком добрым, и никогда не желала зла даже тем, кто меня обидел. И то, что мне однажды вечером, когда мы сидели в кафе, рассказала подруга Лена, меня огорчило.
— У Гальки-то, ну, у той, к которой твой Никита ушёл, дочка тяжело заболела. Онкология. Говорят, шансов никаких. Галька чёрная вся ходит, иссохлась, страшная стала. А Никита в казино проигрался, их из квартиры выгоняют, — весело рассказывала мне Лена, думая, что такие новости меня обрадуют.
— Ты так говоришь, будто радуешься чужому горю, — сказала я, — ребёнок невинный болеет, чего тут хорошего?
— Ну так они как с тобой поступили? — удивилась Лена, — Мало того, что обманули, так ещё и ограбили!
«Кулон. Это всё из-за него!» — догадалась я. Нет, я не питаю больше нежных чувств к Никите, и тем более мне незачем жалеть наглую и беспринципную Галю, но девочку, которая сейчас болеет в наказание матери, мне было искренне жаль.
Я вскочила из-за столика, достала из сумочки кошелёк, сунула Лене тысячу рублей и сказала:
— Ленусь, мне нужно кое-куда сбегать. Не обижайся, заплати пожалуйста за заказ.
***
Лена раньше говорила мне, где теперь живут Никита и Галя. Немного поблуждав среди многоэтажек в спальном районе, я наконец нашла нужный дом. Нужно теперь попасть внутрь. Галя вряд ли откроет мне дверь. Но на счастье, в этот момент из подъезда вышла пожилая женщина с собакой, и я беспрепятственно проникла в подъезд. Квартиру, в которой жила Галя, я тоже знала. Ленка моя настоящий шпион!
Внутри всё сжалось от волнения. Дрожащими пальцами я нажала на звонок.
— Кто там? — послышался тихий голос за дверью.
— Галина, это Настя, бывшая жена Никиты. Я хочу вам помочь.
— Злорадствовать пришла? — как-то обречённо произнесла Галина.
— Нет, я и вправду хочу помочь. Я знаю, отчего у вас несчастье!
Щелкнула задвижка. Дверь медленно открылась и я увидела на пороге худую, сгорбленную, постаревшую лет на десять любовницу Никиты. Лицо её заострилось, уголки губ опустились вниз. Даже её шикарные волосы потускнели.
— И как вы мне поможете? — спросила Галина.
— Вам нужно вернуть мне кулон, который вы взяли. В нём заключена сила нашего рода, через него к вам липнут несчастья. Я уверена, что когда вы его вернёте, ваша дочка пойдёт на поправку!
Галина усмехнулась и посторонилась, пропуская меня в квартиру.
Я осторожно вошла и осмотрелась. Обычная квартира, как у всех. Относительно чисто, неплохой ремонт, много цветов в горшках.
Хозяйка провела меня на кухню и усадила за стол.
— Я бы не пустила вас, если бы вам не поверила, — всё так же тихо проговорила Галина.
Она ушла в комнату и через минуту вернулась обратно с моим украшением в руках:
— Как только я его взяла, на меня посыпались несчастья. Вначале умерла моя мама. Это произошло через несколько дней после того, как я вас навестила, — с горечью усмехнулась Галина, — Абсолютно здоровая женщина просто ушла во сне. Затем меня уволили с работы. Никита, который до этого меня чуть ли не на руках носил, стал грубым и чёрствым, а вскоре после нашей свадьбы и вовсе пристрастился к азартным играм. Вы, кстати, его не ищите, я его выгнала. Он заложил мою квартиру и проигрался, и теперь меня, мать умирающего ребёнка, преследуют бандиты, требуют освободить жилплощадь. Ей-богу, будто девяностые вернулись.
Я взяла кулон из рук Галины.
— Знаете, — произнесла я, — вас мне ни капельки не жаль. Но ваша дочка не виновата ни в чём, она себе мать не выбирала. Нет, Галина, это не из-за Никиты. Плевать на него. Просто вы жалости не достойны.
Галина мне ничего не ответила. Я тоже больше ничего не сказала, встала из-за стола и, сжав в ладони кулон, ушла прочь.
***
Вскоре я узнала, что Никиты не стало в ночь перед тем, как я забрала кулон. Следствие ведётся, но мне это не интересно. Дочь Галины поправилась, а вот сама Галина умерла в тот же день практически сразу после моего ухода.
Я долго думала о девочке, которая осталась сиротой из-за глупости собственной матери. Оказалось, что отец не заберёт её — у Ангелины в свидетельстве о рождении в графе отец стоит прочерк. Поэтому сейчас я оформляю опеку над девочкой. Вот такая ирония судьбы: я буду воспитывать ребёнка той женщины, которая увела у меня мужа. Значит, так нужно. Ведь ребёнок ни в чём не виноват.
