— Нюся! Я всё купил, можно идти. – к соседке, с которой мы разговорились около магазина, подошёл её супруг, Алексей.
Нюся и Лёша. Иногда она звала его Лёся или Лёсик. Нюся и Лёся, в общем. Дружная пара, обоим чуть за шестьдесят. И смотрят друг на друга, как молодые. Как будто познакомились только что на молодёжной дискотеке.
— До свидания, Мариночка. – сказала мне Нюся.
А Алексей кивнул и улыбнулся.
Она пошли к дому, не как полагается, под ручку, а обняв друг друга. Забавные люди. В хорошем смысле. Так было не всегда, то есть, познакомились Нюся с Лёсей не на молодёжной дискотеке и за плечами у них не было долгой супружеской жизни. Той, в которой отмечают серебряные и золотые юбилеи.
Они друг о друге и не слыхивали до пятидесяти лет. Каждый по отдельности прожил свою половину жизни. У Нюси – я буду называть её так, хотя она Аня, — не было своих детей. У Алексея был сын, Юрий. Отношения между отцом и сыном наладились тоже не так давно. Дело в том, что Лёша почти всю жизнь… пил. Моментами так просто беспробудно. Так пил, что жена с сыном уехали от него и долгое время не хотели даже слышать об Алексее.
Нюся в молодости вышла замуж по большой любви, но поскольку получала профессию, ребёнка не родила. Избавилась от беременности. И заработала себе бесплодие. Муж Нюси, Володя, был прекрасным человеком – заботливым, нежным, внимательным. И когда узнал, что детей не будет, поступил нетипично для мужчины. Нет, он не ушёл к другой, которая могла бы ему родить. Он… запил.
Нюся боролась. Спасала.
— Что ты делаешь? – взывала она к супругу, ломая руки. – Зачем пьёшь?
— Это я виноват!
— Да в чём?!
— Я не отговорил тебя тогда. Сейчас нашему сыну было бы уже десять лет.
— Ты ни в чем не виноват! Это полностью моя ответственность. Не все же потом остаются бесплодными. Я надеялась, проскочу. Ну, прости меня. Я была дурой!
— Я мужчина. И ответственность на мне.
Она поняла, что это – бесполезно. Вова вбил себе в голову, что виноват, и никаких доводов не слушал.
То ли Нюся устала сама от спасения утопающего, который камнем шёл на дно. То ли действительно надеялась, что если уйдёт от Володи, то спасёт его… найдётся добрая женщина. Подберет. Родит ему, и все будут счастливы. Нет, она-то, Нюся, не будет, конечно. Мужа своего она любила до беспамятства. Но и жить так с ним больше не могла.
Расставались трудно. Развелись и периодически встречались. Пить Володя не перестал. Тогда подруга, Даша, на глазах которой всё разворачивалось, сказала Нюсе – девушкам на тот момент уже было чуть за тридцать:
— Вовка-то похоже судьба твоя. А то и карма. Толку не будет, даже если ты его бросишь. Отрабатывать всё равно придётся.
— Не понимаю. – нахмурилась Нюся. – Что отрабатывать, Даш? Ты о чем?
— Вселенная не просто так даёт нам партнёров. Нет, некоторых просто так, конечно. Ну, не совсем, но и не глобально. Короткий урок. Усвоила – дальше пошла. Однако, есть кармические связи. Они не рвутся, или рвутся очень сложно. Вот вы, например. Чего никак не расстанетесь?
— Ну… трудно. Любим. Скучаем. Если бы встретили кого-то другого – веселее бы дело пошло. Но что-то не встречается никто…
— Значит, твоя карма – быть рядом. А ты бросила, потому что с пьющим трудно.
— Да тут без вариантов, Даша! Или бы он бросил пить, или я его. Всё логично. Я-то надеялась, что ему встретится девушка. Не бесплодная.
Нюся вздохнула.
— Я тебе, Аня, говорю то, что думаю. То, что знаю. А ты сама смотри. Вот не зря у американцев клятвы дают: в болезни, мол, и в здравии. У нас не дают. Алкоголизм – болезнь. А ты ушла от больного.
— Нет, это ни в какие ворота! А что, сидеть я с ним должна? Может, и пить ещё за компанию?
— Да я не знаю, чего ты должна! А только если это карма, то не отвертишься. Рано или поздно придётся её отрабатывать.
— Злая какая-то карма… мне не нравится.
После этого разговора Нюся порвала с Вовой окончательно. А через какое-то время он умер – сердце не выдержало алкогольного натиска. Как она плакала на похоронах уже бывшего мужа – это словами не описать. Плакала и просила прощения у его матери. Та приобняла Нюсю и сказала:
— Да будет тебе! Никто не виноват. Вовка сам бутылку выбрал.
И Нюся поняла, что причин, по которым бывший муж выбрал бутылку, он матери не докладывал.
Было больно. Вроде и правда сам выбрал-то. Но Нюсю мучила совесть: может, не нужно было уходить. Надо было как-то… результативнее спасать.
Годы шли. Нюся перестала страдать, но по-прежнему никого не могла встретить. Мужчины словно не замечали её. Как будто и не была она красивой, стройной, привлекательной. Свободной.
В сорок пять лет Нюся завела собаку. Большого страшного ротвейлера, который вырос в доброго, ленивого и дурашливого пса. Нюся назвала его Сэмом, и очень любила. С собакой одиночество было менее критичным, но всё равно ещё болезненным. Нюся боялась, что таким оно всегда и будет.
Вовка умер, родители тоже уже ушли туда, откуда не возвращаются. Все подруги были давно и счастливо замужем. Все с детьми, многие уже со взрослыми. А она, Нюся, одинока, как былинка на ветру. Вот и пятьдесят уж исполнилось…
— Дашка, мне так плохо! – как-то не выдержала она, позвонив подруге с утра пораньше. – Мне так тоскливо, хоть руки на себя накладывай!
— Ты что, тронулась?
— Да я не сделаю такого никогда, конечно… это я так. Но я больше не могу! Я начинаю думать, что ни одного правильного шага в жизни не сделала. Сначала от ребенка избавилась ради профессии, чтобы академ не брать. Ну и кто я?
— Ты… директор мебельной компании. Слушай, Анька! Ну неужели у вас там, на работе, и познакомиться не с кем?
— У нас все женаты! И смотрят как будто сквозь меня. Даша, я старая? Страшная, да?
— Ты чего? Вот если бы тебе мотали нервы, как мне, с выпускными, уроками, и прочей фигнёй, вот бы тогда бы я на тебя посмотрела! Сидит, сама себе хозяйка. Хочу халву ем, хочу – пряники! Недовольна ещё чем-то! Ну-ка хватит хандрить! Иди, на фитнес запишись – самое время. В кино сходи, в ресторан. На шопинг, в конце концов. И хватит страдать!
Даша её не понимает. Подругу измотали трое детей, старшей всего семнадцать. Она не знает, что такое одиночество. Думает, это кайф какой-то…
— Доброе утро, мадам!
Нюся сидела на скамейке, когда услышала нетрезвый голос. Сэм рядом обнюхивал кусты. Кто может вообще быть нетрезвым в двенадцать дня? Она посмотрела.
Он стоял напротив. Примерно её возраста. Симпатичный. Но… пьяный. Ну как вот так?!
— Серьёзная у вас собака. Как зовут?
— Сэм.
— Ух ты! А вас?
— Это неважно. – бросила Нюся и встала со скамейки. – До свидания!
Сэм послушно поплёлся за ней. У Нюси в груди всё кипело по поводу того, как можно быть пьяным в такое время. Ещё и с пакетом, в котором что-то звенит.
— Вселенная, я, конечно, говорила, что мне одиноко… но неужели это всё, чего я заслуживаю?! Мужик, пьяный с утра пораньше?
Подумав о вселенной, Нюся вдруг вспомнила слово «карма». И вздрогнула. Она повернулась. Мужчина стоял со своим пакетом около подъезда и смотрел на неё. Точнее, ей вслед.
Нюся развернулась и пошла обратно. Мужчина тут же двинулся ей навстречу.
— Ладно. Я Аня.
— А я Лёша. – представился он. – Прошу прощения за мой вид.
— Прощаю. Но мне неинтересно с вами в таком виде. Я сама не пью.
— Понимаю. Что ж… — мужик задумался и спросил. – Какой сегодня день? А то у меня отпуск.
— Понедельник. – фыркнула Нюся.
— Тогда предлагаю встретиться в среду. Вечером. Во сколько Сэм предпочитает гулять по вечерам?
Ротвейлер, услышав, что говорят о нём, тут же полез к Алексею обниматься. Вот бестолковая собака! Даже на пьяных не злится.
— В восемь. В среду, в восемь вечера, около скамейки.
— Договорились. Ещё раз, прошу прощения.
Нюся была уверена, что Лёша забудет. А если и не забудет, то или придёт пьяный, или вообще к вечеру будет не в состоянии выйти из дома. Что с него взять, если он почти с утра такой хороший?!
Алексей явился, трезвый и чистый. Огорошил Нюсю признанием, что заприметил её давно. Но подойти решился только позавчера.
— Я думала, у вас запой, и вы не придёте.
— У меня запой. Просто я взял себя в руки и не растекаюсь. Я же всё-таки мужчина. Но вы мне нравитесь, Нюся. Я готов ради вас попробовать что-то изменить… знаете, я ведь сам уже чертовски устал ехать в это депо. — Алексей потёр лоб рукой и улыбнулся.
Ехать в депо… она поняла. Алкоголь – билет в один конец.
Они стали встречаться. Потом съехались. Не сразу, но Алексей бросил пить. Несколько раз он срывался, но Нюся не отступала – боролась, спасала.
— Почему ты меня не бросишь? – удивлялся он.
— Ты – моя карма.
А про себя договаривала: «Злая карма».
В конце концов, всё наладилось. Алексей уже восемь лет не пьёт. Они поженились. Сэм состарился и умер, хоронили они его вместе. Новую собаку заводить не стали. Побоялись, что уже не хватит сил. Зато Нюся настояла, чтобы Лёся помирился с сыном.
Нюся и Лёся, очевидно, очень привязаны друг к другу. Любовь это, или карма – я не знаю. На днях я встретила Нюсю у подъезда. Она стояла и вглядывалась куда-то в сторону дороги.
— Здравствуй, Мариночка! – традиционно улыбнулась Нюся.
— Здравствуйте. Гуляете?
— Нет! Лёсик на работе, а я внучку жду. Юрий сейчас привезёт.
Я посмотрела на неё, потом сообразила — кивнула. Внучка Алексея, понятно. Нюся искренне считает её своей. Ну, и дай Бог.
