— Ну не смогу я остаться, Вадим Анатольевич! – чуть не плача, говорила медсестра Галочка заведующему отделением травматологии. – Почему всегда я? Других что ли медсестер нет?
— Есть. Но у Лизы дочка заболела, сама знаешь, а Зинаида Яковлевна сама с температурой, еле конца смены дождалась. И гололед на улице, травмированных много. А у тебя ни детей, ни…
— Так у меня их так никогда и не будет, Вадим Анатольевич, если я отсюда вылезать не буду ни днем ни ночью, — ответила девушка обиженным тоном.
После этих слов Галя посмотрела на своего притихшего начальника глазами-фиалками, прикусила нижнюю губу и убежала в свой закуток в сестринской, где дала волю слезам. Рушились все ее планы, и Оксанка ей этого никогда не простит.
Оксана, подруга, которой сегодня исполнилось двадцать пять, закатила пир на весь мир, наприглашала друзей. Но самое главное, ей удалось уговорить прийти на праздник какого-то загадочного Виталия, моряка загранплаванья, друга ее двоюродного брата.
Этого Виталия Оксана хотела «пристроить» Галочке, одинокой, посвятившей себя работе и махнувшей рукой на свое женское счастье.
Девушка достала телефон и набрала номер Оксаны.
— Ну все готово, подруга. Стол просто загляденье! Виталий точно будет. Так что марафет, свое сиреневое платье, каблучки! Жду! – тараторила она.
— Оксаночка, я не смогу. Меня Вадим на ночную смену оставил. Гололед, травмы сплошные. Не обижайся только…
В ответ послышалась зычная речь, сопровождаемая нелестными эпитетами, угрозы разрыва отношений, оскорбленный и обманутый Виталик. Галя отключила телефон, тряхнула тяжелыми волосами, забрала их под шапочку и отправилась в приемное отделение, насухо вытерев слезы.
***
Макар Петрович в свои неполные семьдесят шел домой с вокзала, проводив жену к дочери в Кострому. Шел не спеша, аккуратно ступая по гололеду и думая о том, что лучше бы дочка с внуком сама к ним приехала. У них и квартира побольше. А у дочки однокомнатная. Им вдвоем с женой там не разместиться.
«Ну хоть такая есть. Мы с Клавой вообще в чужом углу начинали свою жизнь», — думал он, глядя под ноги. И все бы ничего, но вот кочку намерзшую на асфальте, не заметил.
И как ступил на нее, так и равновесие потерял. Взмахнул руками, заскользил на пятках и грохнулся всем своим хоть и не очень грузным телом на обледеневший асфальт.
Сразу пронзила боль в руке, ему даже показалось, что он услышал хруст, сломал, наверное. Меховая шапка слетела с головы и укатилась на проезжую часть. А глаза ослепили фары подъезжающего троллейбуса…
***
Ирина Тенякова была водителем со стажем. Ни аварий, ни нареканий за всю ее долгую трудовую деятельность. Двери ее троллейбуса мягко закрылись, в зеркало заднего вида она увидела приближающуюся маршрутку и тронула с места.
И в это время почти на дорогу падает мужчина, взмахнув руками и рухнув на землю. Ирина резко затормозила и услышала сзади стук вероятно влепившейся в нее маршрутки.
Зашумели пассажиры, раздался плач ребенка. Ирина открыла двери и выбежала из троллейбуса, в миг оказавшись рядом с пожилым мужчиной.
— Живы?! – спросила она, и он закивал, тут же застонав.
— Эй! Женщина! Ты чего садишься за руль, когда водить не умеешь, а? – накинулся вдруг на нее подбежавший водитель маршрутки. – Фара разбита, бампер треснул, меня хозяин убьет теперь, да?! – верещал он с явным кавказским акцентом.
— Шапку принеси с дороги, пока ее машины не заездили, — спокойно сказала Ирина, придерживая голову лежащего мужчины. – И скорую вызови, да побыстрее.
***
Старший лейтенант ДПС Женя Светлов сидел за рулем полицейского Уазика на пару с дежурившим с ним в этот вечер капитаном Скворцовым. Они пили кофе из термоса в прикуску с рогаликами и говорили «за жизнь».
Скворцов был счастливо женат, детишки мал мала меньше, жена хозяюшка, и он спрашивал Женю, чего, мол, один-то? Угол есть, внешностью бог не обидел, характер мужской, напористый.
— Да не получается как-то с женским полом. Требовательный он сейчас, капитан. Угол и характер – это для них не критерий. Нужно, чтобы кошелек в карманы брюк не влезал в придачу к внешности.
На самом интересном разговор прервался, запищала рация, они приняли вызов и рванули к месту аварии.
***
— Скорую вызвали? – строго спросил капитан Скворцов, оценив обстановку и намереваясь начать составлять протокол.
— Вызвали, — ответила Ирина, — кто-то из пассажиров. Рука, видать, сломана у мужчины.
— А у меня бампер треснул и фара вдребезги, гражданин начальник. Так и запишите! Вина ее, затормозила резко! – верещал неугомонный водитель маршрутки. — Хозяин теперь убьет…
— Вина ваша, что не соблюдали нужную дистанцию, да еще в такой гололед. Отойдите в сторону, не мешайте работать.
Потом повернулся к Жене Светлову и сказал:
— Скорую можно прождать еще час, вон что на дороге творится. Давай мужчину в Уазик и вези в травму, я тут сам разберусь. Оформишь его и назад.
Втроем вместе с Ириной они усадили мужчину в полицейскую машину, Ирина отряхнула снег с его пальто, поправила шапку на голове и перекрестила едва заметно.
***
Галочка стояла у стойки регистрации в приемном отделении и сортировала медицинские карточки поступивших больных. Вокруг было довольно многолюдно: медперсонал, пострадавшие, их родственники.
Но тут к ней обратился молодой мужчина в форме.
— Девушка, у меня пожилой человек, похоже с переломом, мне бы его оформить побыстрее, нужно срочно на место ДТП вернуться, — проговорил он скороговоркой.
— Ожидайте, — сказала она, не поднимая глаз. – В порядке очереди примем.
— Ну я вас очень прошу, просто посмотрите, он сидит вон там, в уголке, боль сильная, сам мне по дороге признался…
И тут старший лейтенант осекся! Девушка подняла глаза на него, оторвавшись от карточек и посмотрела в упор. Взгляд, подобный выстрелу в самое сердце! Ни таких глаз, ни такого милого, как на картинах влюбленных художников лица, он никогда в своей жизни не видел.
Она вышла из-за стойки, но он уже успел заметить имя на бейджике: «Галина Антонова. Медсестра». Слова предательски застряли в горле, и он пошел вслед за ней к своему подопечному.
Галина задала ему пару вопросов и сказала:
— Сейчас вас оформят, подождите. – И повернувшись к Евгению проговорила: — А вы можете возвращаться на свое ДТП, пациент вменяем. Спасибо за доставку.
Повернулась и ушла какой-то невообразимой походкой.
— Что, сынок, понравилась девушка? – услышал он голос мужчины. – Хороша. И тебе подстать, ты вон видный какой. Не теряйся, ковбой. Действуй!
— Спасибо за совет. Выздоравливайте! – ответил ему Евгений и быстрой походкой направился на выход.
***
Ранним мартовским утром Галочка вышла на улицу, закончив наконец свою тяжелую смену. Было холодно и скользко. Она шла, осторожно ступая по гололеду, в сторону остановки.
Ей ужасно хотелось спать. Тут она вспомнила про Оксану и несостоявшегося Виталика. С подругой еще придется мириться.
А Виталик… ну что Виталик? Не судьба, видать.
— Галина, — услышала она голос сзади и обернулась.
К ней спешил вчерашний старший лейтенант с охапкой белоснежных роз и сияющими как антрацит глазами. И тут же из головы улетучился виртуальный образ Виталика, который «не судьба», обиженная Оксана, Вадим Анатольевич, рассыпающий благодарности. Все отодвинулось куда-то.
Но яркой вспышкой вдруг возникла совсем не прошенная мысль: «А вот это судьба…» Аромат роз смешался с запахом свежего утра, а слова мужчины, о котором она успела подумать несколько раз за смену, заставили радостно улыбнуться:
— Я ждал вас. Разрешите проводить?
И эти слова были началом их молодого, такого ожидаемого счастья, о котором оба мечтали и ждали, ждали упорно и настойчиво, и наконец дождались!
