Двадцатилетний парень не выносил стариков. Называл их презрительно «пенсами». Все люди после 50-ти вызывали у него презрение. Он полагал, что у них нет адекватного отношения к жизни: все новое и современное не признают. Ценят только то, что давно ушло в прошлое.
А еще у них у всех, безусловно, «крыша едет», а сознание направлено в одну точку – на их самочувствие.
Он никогда не разговаривал со стариками. Игнорировал их. Как маленьких детей. То ли дело «свой брат» — ровесник!
Отсюда даже и с родителями только видимость общения. Ответит на вопросы, изобразит на лице участие и внимание – и всё! А дедушка и бабушка вообще материал отработанный. Так, старое гнилье!
Конечно, они его, молодого человека, любят. И на многое способны ради него. С другой стороны, они же родные! Так полагается среди родных.
Как-то он с девушкой гулял. Дело было в декабре, когда темнеет рано. Проходили по двору, что недалеко от их дома. Вдруг компания из пятерых парней преградила дорогу. Двое схватили девушку за руки, а трое окружили молодого человека. А у него десять дней назад была операция – аппендицит. То есть настоящего боя не получится.
Душу сковал страх. Отчаяние голову сдавило. Ему за себя страшно не было. Только за девчонку. От подонков всего можно было ожидать.
Вдруг появилась мужская фигура. Парни насмешливо заметили: » Шел, бы ты, дед, своей дорогой, а то без очереди на тот свет отправишься».
А фигура сделала несколько неожиданных быстрых и неуловимых движений. И все пятеро оказались на декабрьской земле. Один из них завопил, что у него рука сломана. Только «фигура» на его слова внимания не обратила.
Парень узнал в нем своего деда. Он даже слова не мог вымолвить, а дед просто так сказал, что когда-то в соответствующих войсках служил. Оттуда и мастерство.
Затем они пошли домой. И девушку с собой взяли, чтобы она успокоилась после пережитого. Бабушка чай разлила. А внук спросил деда, почему он ничего об этом не рассказывал? А тот лаконично ответил:
— А ты спрашивал?
Очень неловкое молчание воцарилось за столом. Сидят и чай пьют. Парень не знает, куда смотреть. А девушка вдруг сказала, что ее дедушка в семьдесят три года неожиданно начал писать рассказы. И даже книжку к изданию приготовил.
«Старики» оказались людьми деликатными. Они как бы «не заметили» смущение своего внука. Ну что ж: век живи и век учись. Жизнь штука такая.
Георгий Жаркой
