Алексей при жизни очень жадным был. Всё копил богатства, да сокровища, никогда не гнушался даже нечистым делом урвать свой кусок. Всё казалось ему мало, всё норовил ценностей побольше накопить. Даже не женился, не желая свои богатства с кем-либо делить.
Пока молод был, всё тащил и тащил, дом себе отгрохал на окраине деревне такой. что люди толпами ходили на него смотреть. Сад яблоневый роскошный разбил перед домом, и когда они цвели, запах по всей деревне стоял волшебный! Дом был из светлого дерева, с резными наличниками, вот только внутри никто никогда не бывал. А когда мебель изготовили, Алексей сам её в дом таскал, не желая доплачивать. Итак считал расточительством, но без мебели ведь никуда! И работников редко нанимал, торговался за каждый медяк!
Впрочем, беспокойства он никакого не приносил в деревне, вот только не любили его торговцы, да торговцы. Проще было ему отдать по минимальной стоимости, чем выслушивать его нудности по поводу дороговизны.
Так и жил Алексей, окружённый богатствами, без семьи и друзей.
Стариком он был чрезвычайно склочным, говорили в деревне, что это его жадность так давит, а ведь общаться хочется! Но вот не умеет совершенно, давится, зависть и жадность его изнутри на гадости всяческие толкают. Дом вместе с Алексеем состарился — потемнел брёвнами, мрачно поблёскивал в закате тёмными окнами. На свечах Алексей тоже экономил, и если зажигал, то совсем ненадолго, и можно было увидеть, как он по дому бродит ночному, словно за своими богатствами приглядывает. Зная характер старика, даже лихие деревенские парни не лезли к нему в дом, справедливо опасаясь.
Но пришло время, и помер Алексей. Богатства свои он в могилу с собой так забрать и не смог, схоронили его, да начали думать, что с домом делать. Честно говоря, народ побаивался брать вещи, многие считали, что злоба и жадность Алексея их попортила. но нашлись и такие, которые не побоялись после смерти владельца в дом зайти. Два парня взяли несколько вещей, и бахвалились своей удалью, да смелостью, а на следующий день заболели! Один и вовсе помер, а второй поседел и отказывался говорить, что в бреду он видел. Деревенский люд испугался, да заколотил дом от греха подальше. Но долго ещё посреди людей бродили всяческие слухи и россказни. Кто-то говаривал, что видел огонь свечки, что мелькал сквозь заколоченные доски окон, кто-то доказывал, что слышал ночью скрипящий голос Алексея. В общем, мололи языками кто во что горазд. Да ещё было несколько случаев странного помешательства, или болезни ,если кто-то пытался унести имущество мертвого жадюги.
И не знал никто, что кладбищенский смотритель, через пару недель после похорон, вновь могилу Алексея закапывал. Абсолютно пустую…
***
Время текло неуловимо. Шикарный яблоневый сад зарос и состарился. Никто не собирал яблоки, что обильно повисали на ветвях яблонь каждый сезон. Ветви клонились к земле и ломались под тяжестью плодов. Деревья без заботы и внимания дряхлели и скрючивали обломанные ветви. Ночью мало кто ходил мимо дома жадного Алексея, да и у народа дом считался запретным местом. Знание это передавалось из уст в уста, детей этому учили сызмальства. Конечно, озорничали мальчишки зачастую, лазали через забор одряхлевший, таскали яблоки из запретного сада. Ведь казались они тогда буквально сахарными. Дом, словно защищаясь, отгородился от окружающего мира огромными зарослями малины и боярышника, но всё равно нависал тёмной громадиной сверху, зыркая по сторонам тёмными провалами окон второго этажа.
Но люди ко всему привыкают, и быстро уяснили, что коли дом не тревожить, то и всё хорошо будет. Да и не до того было, если честно.
Молодёжь начала в город уезжать, да там и оставалась, а в деревне жили одни старики ,которые порой и собственного имени вспомнить не могли. Зачахла некогда бурная деревенька, затихла летом укрытая зеленью, а зимой пушистым снегом. Только раз в две недели приезжала автолавка, где закупались оставшиеся жители.
Но как-то летом, приехала на машине разбитная компания — два парня, да девчонка. Сказались внуками одной из бабулек, которая уже давно преставилась. Весёлые, молодые, обвешанные фотоаппаратами, да другой странной техникой. И интерес пристальный проявляли к провалившейся крыше мрачного дома на окраине. Старики удивлялись, но особо не отговаривали — сами уже и забыли, почему его сторонились.
Молодые люди, вооружившись приспособлениями, расчистили дорогу к дому. Много фотографировали и шумно переговаривали. Конечно, в дом первая девчонка влетела — самая любопытная. Пришлось дверь ломом отжимать, но она заскочила и ну шнырять по коридору и комнатам. Удивлялась, всё, сколько раритетных вещей тут сохранилось! Виданное ли дело, найти такой дом богатый, никем не тронутый!
Конечно, никто из молодых людей в россказни о проклятом доме не верил. В каждой деревне такой есть, куда ж без этого?
Комнат в доме было множество. И все заставленные старыми вещами, которые сейчас, безусловно, имели внушительную стоимость. Ребята не стеснялись заглядывать во все углы, да подсчитывать сумму, которую они могут за этот антиквариат выручить. Искренне радовались своей удаче! Притомившись за день, да пресытившись впечатлениями, решили они прямо в доме переночевать. Нашли комнату небольшую, где было множество ковров и платков, которые уже давно моль да мыши сожрали. Только огрызки и остались, да там и расположились. До самой темноты ночной. делились они друг с другом впечатлениями, да фотографии разглядывали. Предвкушали, как машину забьют, да продадут всё, и что купят на вырученные деньги. Нафантазировались, да спать улеглись.
Проснулись все трое глубокой ночью.
От шагов!
Ребята переглянулись — неужели кто-то из местных полез в дом? Или это конкуренты?! Уж последнее всех троих возмутило! Парень ,что было постарше, фонарик взял, да вышел за дверь — они ведь дверь в комнату прикрыли, дабы не сквозило. Оставшаяся пара внимательно прислушивалась к шагам старшего друга. Он прошёл первый этаж, постоял немного ,и начал подниматься на второй этаж. Ступени громко скрипели, принимая на себя непривычный вес. Потом раздались его уверенные шаги по второму этажу, и злой окрик. И быстрый, лёгкий топот ему на встречу! Старший парень вскрикнул, раздался какое-то бормотание, а скрип и грохот, а потом всё затихло. Парочка переглянулась, не понимая, что произошло. На него кто-то на пал? Но он парень крепкий, всегда с хулиганами на раз разбирался!
Посидев ещё немного, ребята услышали шаги, которые медленно спускались по лестнице. Парень, рисуясь перед подругой, фыркнул, что их товарищ просто решил разыграть, да смело в коридор вышел. Лёгкие шаги продолжились, а потом замерли. Девчонка видела парня в профиль, и видела, как он резко побледнел. да рот открыл. А потом раздался едва слышимый, скрипучий голос, который задавал какой-то вопрос. Парень ошалело потряс головой, и обладатель странного голоса явно подошёл ближе, вновь задавая вопрос. Теперь девушка могло его расслышать, и звучал он очень странно:
— Почём жизнь ценишь? — Парень снова непонимающе затряс головой, и скрипучий, будто неживой, голос, спросил уже в третий раз:
— Почём жизнь? — Не дождавшись ответа, на парня метнулась серая тень. Девушка успела разглядеть только кости, обтянутые серой, выцветшей кожей. В проёме двери она видела только ноги парня, которые слегка поддёргивались, да жуткое чавканье. Она зажала уши ладонями, стараясь сдержать крик ужаса, что рвался из её груди. Но чавканье продолжалось, ввинчивалось в её мозг, сверлило подкорку и заставляла конечности отниматься. Но потом всё стихло, и в доме вновь повисла тишина. Но ненадолго. Девушка, которая уткнулась в собственные колени, забившись в дальний угол комнаты, вновь услышала шаркающие шаги. Словно немощный старик шёл!
Наверное он не заметил её, так как она сидела за дверью. Она не видела его и он не видел её. И он закрыл дверь! Просто захлопнул, неторопливо продолжая обход дома. Слышался скип дверей, когда он заглядывал в комнаты, иногда он замирал ,словно рассматривал что-то.
А как запел единственный, оставшийся в деревне, петух, так стихло всё в доме.
Девушка сама не помнила, как оказалась у машины. Не помнила, как нашли её старики, сидящей в машине, с бледным лицом и взглядом в никуда. Не помнила как приехал фельдшер с полицией и как увезли её в город. Куда делись её друзья она так и не смогла объяснить. Молчала всё время, только иногда, очень редко, становился её взгляд осмысленным, и шептала она хриплым голосом:
— Почём жизнь?
Конец
