Когда Никита первый раз спросил у мамы: «Кто мой папа?», ему было шесть лет.
Мама церемониться не стала, придумывать сказку про погибшего летчика тоже, сказала просто и ясно:
– Твой отец – предатель. Он бросил нас, когда ты еще в коляске лежал. Никогда, слышишь? Никогда больше о нем не спрашивай!
Дарья умолчала, о том, что ее бывший – Олег, все эти годы не только исправно платил алименты, но и всячески стремился к общению с Никитой. Однако Даша была категорически против:
– Раз тебе не нужна я, значит сын тебе тоже не нужен. Я не позволю настраивать против меня ребенка!
– Но, Даша, Я ведь могу решить этот вопрос через суд. Оно тебе надо? Пойми, мальчику нужен отец.
– Отец – нужен, а ты – нет. Все, разговор окончен. Не оставишь нас в покое – уеду куда глаза глядят. И от алиментов твоих откажусь, чтоб тебя совесть заела.
– Не говори ерунды, – в такие минуты Олегу очень хотелось щелкнуть Дашу по носу, – при чем здесь алименты? Я хочу общаться с сыном. Вот и все.
– Нет, – отрезала Даша, – и не вздумай к нему приближаться, иначе… Ну, ты меня знаешь…
Олег знал: Дашка может выкинуть все, что угодно, поэтому уговор не нарушал. Как сынишка рос наблюдал со стороны.
Часто приезжал к детскому садику, когда дети были на прогулке, появлялся во дворе, где жили Даша с Никитой и смотрел, как сын играет со сверстниками.
В дни рождения Никиты Олег традиционно устраивал сюрприз. То подарок мальчику приносил Крокодил Гена, то Карлсон, то огромный Кот в сапогах.
Никита не задумывался, кто делает для него праздник. Само собой разумелось, что это – мама. Ведь папы у него не было…
Мальчик веселился от души, играл со сказочным героем, не замечая, что мама хмурится, что-нибудь нервно теребит тонкими пальцами и старается побыстрее выпроводить «гостя» из дома. Она то прекрасно понимала, кто скрывается за этими масками! Олег! Похоже, он никогда не успокоится. А ведь недавно женился. И чего ему дома не сидится? Ну, ничего, скоро снова станет отцом и, наконец, забудет про Никиту.
Но Даша ошиблась. Олег несмотря на то, что во втором браке у него появилось двое детей, так и не отказался от своего первенца. Он незримо присутствовал в его жизни, никогда не приближаясь к нему явно.
А Никита тем временем взрослел. И жил с мыслью о том, что его отец – предатель. Обида и злость стали постоянными спутниками парня. К восемнадцати годам он уже точно знал, что обязательно найдет «папашу» и выскажет ему все, что думает по его поводу…
А тут и мама масла в огонь подлила:
– Ну все, сынок, кончились «подачки» от твоего отца. Придется сократить расходы до минимума.
– Мам! – Никиту прям передернуло, – что значит «сократить»? Мы и так не шикуем.
– А то и значит: платить за твою учебу смогу только до конца года. И то только потому, что собрала некоторую сумму. А потом – не знаю.
– Ты предлагаешь бросить универ? – Никита не мог поверить, что мама, которая так хотела, чтобы он поступил, теперь поднимает этот вопрос.
– Не знаю, – ответила Даша, – и, подумав, добавила, – может, и придется. Ну, или на заочный перейти. Одной моей зарплаты на жизнь и на учебу точно не хватит.
– Так, может, у отца попросить? – Никита сам не понял, как у него вырвались эти слова.
– У кого?! – воскликнула Даша, – не смей думать об этом! Этот человек для нас умер!
– Потому что платить перестал? – Никита выжидательно смотрел на мать.
– Потому что предал нас! А платил он, потому что таков закон. Я у него не просила. Сейчас, небось, радуется, что избавился от повинности…
Никита ничего не сказал. Молча вышел. Закрылся в своей комнате и впервые подумал: «Интересно, почему мать так ненавидит отца? Ведь столько лет прошло! Она даже замуж выходила, причем два раза. Оба отчима были далеко не сахар, но о них мать никогда не говорила с такой ненавистью. Что-то тут не так»…
И Никита решил выяснить в чем дело.
Спросил об этом у бабушки. Та сначала растерялась, а потом разоткровенничалась:
– Всего тебе, Никитка, я рассказать не могу. Но знаю наверняка: в том, что ты без отца рос, Дарья сама виновата. Ревнивая шибко была. Вот и приревновала его к соседке: Олег ей сумку поднес на этаж выше. А та его усадила чай пить. Тут Дашка их и застукала. Как ни уговаривал ее папка твой, как ни просил, ушла она. У нас жила пару дней. Так Олег пришел, сказал, чтобы домой ворочалась. Мол, квартира-то – общая. Пообещал, что сам съедет. Вот и съехал. Потом развелись они. А он парень хороший был, Добрый. Не пьющий. Вот Дашка и бесится, что сама свое счастье разрушила. Ну, это я так думаю, а как там на самом деле было – только им одним ведомо.
– А чего ж, бабуля, этот хороший, добрый парень ни разу сына не навестил? – В голосе Никиты слышалась многолетняя обида, – я так его ждал.
– А этого я не знаю. Но поверь – раз не приходил значит, была причина.
– Какая еще причина? – Не выдержал Никита, – не нужен я ему, вот и вся причина!
– Не торопись с выводами, внучек. Жизнь – штука непростая. В ней всякое бывает…
Прошло какое-то время. Никита сдавал летнюю сессию и уже готовился подать заявление о переводе на заочное отделение, когда его вызвали в деканат.
– Никифоров, а что это вы такую большую сумму внесли за обучение? Ошиблись, наверное?
– Какую сумму? – Удивился Никита.
– Вот, смотрите. На три года вперед получается. Зря поторопились. Сумма может меняться.
– Я… не знаю, – совсем растерялся парень, – уточню у мамы.
Даша, услышав новость, сразу поняла, кто внес деньги:
– Это папаша твой, больше некому. Откупиться пытается…
– Мам, может, хватит?
– Что хватит?!
– Ну зачем ты и себя и меня накручиваешь? Хочешь, чтобы я отца еще больше ненавидел?
– Хочу! – Выпалила Даша, – всей ненависти мира не хватит, чтобы его наказать!
– Наказать за что?
– За предательство!
– А было ли оно, мам?
– Так! Ясно! Бабушка напела?
– Ничего она не напела. Просто я сам хочу во всем разобраться. Ты адрес отца знаешь?
– Не дам, – Даша развернулась и вышла, хлопнув дверью.
Никита сам нашел отца: вокруг него было достаточно людей, которые его знали.
Подойдя к двери, парень долго не решался позвонить. Вдруг квартиру открыли изнутри: на пороге стояла девочка лет десяти.
– Привет, – сказала она, – проходи.
– Разве можно пускать в дом посторонних? – Спросил Никита.
– Так то посторонних. А ты – мой брат Никита.
Никита онемел:
– Кто? Ты ничего не путаешь?
– Нет. Нам папа тебя показывал.
– Кому это – нам?
– Мне, меня кстати Ксюшей зовут, и братишке моему Виталику. Да ты проходи. Папа – там.
Никита несмело шагнул в квартиру. В нос ударил запах лекарств.
Ксюша, как заправская хозяйка, распорядилась:
– Вот: куртку и сумку – сюда, а вот тапочки бери.
Потом она взяла Никиту за руку:
– Пойдем…
Войдя в комнату, парень увидел лежачего мужчину. Никита сразу узнал его! Вернее – его глаза!
Эти глаза, казалось, всегда были рядом с ним. Он видел их множество раз: во дворе, когда был маленьким. В школе, когда бегал в разные секции. В институте, когда сдавал вступительные экзамены.
Никита ни разу не разговаривал с этим человеком, но сталкивался с ним постоянно. Он думал, что этот мужчина, с такими добрыми, внимательными глазами, живет где-то рядом. А оказалось…
– Здравствуйте, – тихо произнес Никита.
– Здравствуй, сынок, – отозвался Олег, – прости, что встречаю тебя вот так… Садись…
– Я…
– Не надо. Не объясняй ничего. Я очень рад, что ты пришел. Мама здорова?
– Да.
– Вот и хорошо. Ты береги ее… Она у тебя замечательная.
Никита поразился: он никак не ожидал услышать подобные слова от человека, которого мама ненавидела всем сердцем.
– Я знаю, сынок, как тебе трудно, – отец говорил, старательно подбирая слова, – трудно принять, понять. Но ты знай – я всегда любил тебя. Прости, что у нас с мамой твоей так вышло. Не сумел я…
По щеке отца прокатилась слеза. Никита, чтобы сказать хоть что-то, произнес:
– Спасибо, что оплатили мою учебу. Я уже хотел переводиться на заочку.
– Да, Я знаю. Потому и оплатил все сразу, чтобы ты нормально учился. Жить мне осталось недолго… Потом ‒ кто поддержит?
– Вы поправитесь…
– Да уж, – горько усмехнулся Олег и позвал дочку, – Ксюша, ты бы угостила Никиту чаем с маминым пирожками.
– Да, пап, – отозвалась девочка и убежала на кухню.
– Это твоя сестра, Никита. Есть еще брат Виталик. Совсем маленький – восемь лет. Я мечтал, чтобы вы общались. Ты как?
– Не ожидал. Пока не понимаю, что чувствую…
– Вы подружитесь. Я уверен. Ты же добрый, Никита. Всех кошек спасал во дворе. А тут – брат с сестрой!
– Кошек? Вы и это знаете?
– Я все про тебя знаю. Ну, или почти все, что можно было увидеть со стороны…
Отец с сыном проговорили около двух часов…
– Ты вернешься? – тихо спросил Олег, когда сын засобирался домой.
– Конечно. А можно мы придем с мамой?
– Вряд ли она захочет…
– Тогда я приду один. Обещаю.
– Мама, отец сильно болен, – сказал Никита с порога, – он ждет тебя.
Даша ахнула, прижала руки к груди, медленно опустилась на стул:
– Ты виделся с ним?
– Да.
– Что он тебе наговорил?
– Сказал, чтобы я берег тебя и что ты у меня – замечательная.
Даша молча смотрела на сына. Она знала: он не умеет врать.
Значит, Олег простил ее? Простил…
– Ты пойдешь к нему, мам? – Голос Никиты вывел Дарью из оцепенения.
– Не знаю. Зачем? Что я ему скажу? К тому же там жена, дети…
– Так ты знала?
– Что?
– Что у меня есть брат и сестра?
– Тоже мне родственнички, – огрызнулась Даша по привычке, – конечно, я в курсе.
– Тогда я знаю, что ты должна сказать отцу.
– И что же? Давай, учи свою мать!
– Тебе нужно попросить прощения…
– За то, что он нас предал?
– Но ведь это не так, мам. Ты же знаешь. Ты все знаешь. Кроме одного: я уже простил его. И очень рад этому. Теперь твоя очередь. Сделай это. Дай мне возможность побыть с отцом хотя бы сейчас.
– То есть, попросить прощения ради тебя?
– Нет. Ради себя. Ради нас. Зачем тебе эта ненависть?
– Хорошо, Я подумаю…
Даша ушла в свою комнату, прервав разговор.
Она навестила Олега. Только собралась с духом сказать «Прости», как он опередил ее:
– Даша, прости меня. Я так виноват. Нет, Я не изменял тебе, но что-то же в моем поведении заставило тебя так думать. Прости. И за сына – прости. Все эти годы ты одна заботилась о нем. Хорошего парня вырастила! Спасибо тебе за это.
– Это ты прости меня, – тихо сказала Даша, – за ревность мою глупую, за семью разрушенную. За ненависть прости. И за сына. Я ведь хотела вычеркнуть тебя из его жизни…
Олег встал на ноги. Прожил еще несколько лет. Все эти годы Никита практически не расставался с отцом и его семьей.
Даша не возражала, относилась с пониманием: отцу и сыну пришлось в несколько лет наверстывать очень многое – практически целую жизнь!
Такое простое слово «прости».
Важно, чтобы оно прозвучало вовремя…
