Напарившись в баньке, да словно родившись заново, вышла с лёгким телом и душой Василиса в предбанник, присела на скамеечку, застеленную белой простынкой, отдышалась, распустила до колен свои пшеничные волосы, причесала их гребнем, да пошла в дом.
Матушка, хлопотавшая у стола, едва завидев Василису, тут же бросила все дела и, ухватив её за локоть, потянула за собой в закуток за занавеской, что служил Василисе девичьей светёлкой с небольшим окошечком, стояла там кровать с периной и горочкой вышитых подушек, да стул, на стене зеркало висело, вот и вся обстановка.
Войдя туда вслед за матерью, Василиса от удивления застыла на месте, широко распахнув глаза. Прямо перед нею, на кровати, лежала новая юбка немыслимой красы! Сама чёрная, да такая пышная, что ежели в танце закружишься в ней, так она солнышком распустится, вот какая! Сверху поясочек широкий, а понизу, по подолу, большие красные маки с зелёными листочками распустились окаёмочкой.
Так и ахнула Василиса:
— Мамонька, да откуда же такая красота невиданная!
Мать, довольно наблюдавшая за дочерью, хитро подмигнула:
— А вот не скажу!
— Мамонька, ну скажи-скажи, мочи нет, как узнать хочется!
— Ладно, егоза, расскажу, только айда-ко за стол, ужинать пора.
Когда уселись они с матерью за стол, Василиса тут же закрутилась в нетерпении на стуле:
— Матушка, ну так что? Откуда юбка-то?
— Откуда? А вот оттуда! Мать Матвея нынче приходила ко мне.
Василиса захлопала непонимающе длинными ресницами и уставилась на мать:
— Зачем?
— Дочка их младшая ногу сегодня подвернула. А ты же знаешь, что бабушка моя научила меня косточки вправлять, вот они и привезли дочку ко мне. Я не отказала, полечила ножку её, поправила, перевязала тряпицей туго, да травок дала, какие надобно, чтобы поскорее девчоночка окрепла.
А Фёкла меня поблагодарила да и говорит – вот спасибо тебе, милая, на вот, возьми доченьке своей, красавице, юбку. Пущай будет ей подарочек от меня, передай, пусть носит на здоровье! Я, было, отказаться хотела, да вспомнила, что ты давеча как раз юбку свою порвала. Думаю, ну вот, Бог всё видит, всё знает. Ну и взяла. Давай, ешь, примеряй обновку, да на вечорку беги.
— Мамонька! – радостно воскликнула Василиса и, подскочив со стула, обняла мать и расцеловала звонко в обе щёчки.
— Ешь, стрекоза, да беги гулять, уберу я сама со стола, — засмеялась мать, отмахиваясь от поцелуев.
Тут же прозвучали в голове Василисы слова Матвея:
— Приходи сегодня на вечорку, потанцуем!
Василиса радостно засмеялась, будто колокольчик зазвенел, закончила поскорее с ужином, и побежала примерять юбку. Та пришлась ей впору, словно на неё и сшита была. Мать сидела на кровати и глядела на дочку, смахивая слезу. Проворно нарядившись и заплетя косу, Василиса решила надеть сегодня простые, но очень яркие и красивые бусики, красного цвета под стать макам на подоле. Глаза Василисы сияли от счастья. Она любовалась на себя в зеркало, и даже сама себе нравилась сегодня, словно юбка сделала её волшебным образом красавицей. Она и не подозревала от скромности своей, что всегда была прекрасна, да только не знала о том, не считала себя красавицей.
Словно легкокрылая пташка выпорхнула она из дома. Мать перекрестила дочку на дорожку и долго стояла на крылечке, глядя ей вслед, вспоминая свою молодость и утирая слезу.
Уже на подходе к дереву, где собиралась молодёжь, Василиса, как и в прошлый раз, услыхала голос Матвея. Он возбуждённо что-то рассказывал друзьям, показывая рукой в сторону леса.
Василиса подошла ко всем, и, поздоровавшись, осталась стоять. Все повернули головы в её сторону.
— Василиска, у тебя новая юбка? – ахнули девчонки, — Какая красивая-я-я!
Груня же потемнела лицом, сузила глаза и недобро зыркнула на Василису.
— О, Василиса, здравствуй! – подошёл к ней Матвей, взял её за руку, проводил к дереву и постелил на него свой пиджак, предлагая девушке присесть.
Василиса присела, на этот раз уже не стесняясь, а счастливо улыбаясь.
— Ну, так вот, — продолжал Матвей, — Вы же знаете, что в том доме ведьма жила. Она делала всякие странности. И стоило только её разозлить, такие вещи в деревне начинали происходить, что было страшно на всё это смотреть.
Василиса поначалу не поняла, про какую ведьму Матвей толкует, и только потом она сообразила. На краю леса жила одинокая старушка. Жила долго. Никто не знал, сколько ей лет. Но очень часто люди обращались к ней за помощью, никому она не отказывала, если с добром приходили. И тут Василиса сказала:
— Она не ведьма была. Она ведунья была, знахарка. Она всем помогала. Мама моя к ней тоже ходила за травой, когда я сильно горлом заболела. И папаню моего она тоже лечить пыталась, когда тот грудь застудил. Только бабушка та сказала маменьке, что поздно мы к ней обратились, если бы чуток пораньше, то помогли бы её травки. А так, она его спасти не смогла.
Все удивлённо повернулись к ней, потому что раньше Василиса всегда предпочитала отмалчиваться, и никогда ни в какие беседы не вступала. Тут Матвей задумчиво произнёс:
— А ведь моя матушка тоже к ней ходила, за травами.
— Но, послушай, — повернулся он к Василисе, посмотрев на неё, — Ведь твоя мама тоже людям помогает?
Василиса вспыхнула.
— Помогает, — прошептала она.
— Конечно, помогает! – защебетали девчата, — Мы к твоей маме частенько приходим, когда то руку зашибём, то ногу подвернём. Она всегда быстренько вылечит, и боль заговорит, и косточку на место вправит, и даже синяк и тот на глазах уменьшается, два дня и нет его, как не бывало. В деревне-то у нас, чай, не как в городе, не посидишь без дела, некогда хворать.
— Вот и сегодня, — сказал Матвей, — Моя маманя к твоей приходила, Алёнку приносила, сестричку мою самую младшенькую, ножку она подвернула. Спит она сейчас спокойно, помогли травки. Спасибо тебе и матушке твоей, Василиса.
— А-а-а! – раздался вдруг визгливый и насмешливый голос Груни, — Так вот откуда у Васьки новая юбка! А я-то думаю, откуда им, нищим, такие вещи хорошие взять!
Матвей метнул недобрый взгляд на Груньку. Девчонки тут же заговорили все разом:
— Грунька, ты что, рехнулась вовсе? Что ты болтаешь своим языком, что ни попадя? Разве можно такие слова говорить!
Грунька засмеялась каким-то дурным голосом и вдруг сказала:
— А что, слабо сходить в ведьмину избушку? Говорят, там от ведьмы ещё кой-чего осталось!
— А и, правда, пойдёмте, ребята? – сказал Матвей, — Айдате, посмотрим!
Все тут же зашумели, заговорили. Девчонки вроде бы испугались. Но Грунька насмешливо сказала:
— Чего трусите-то? Идёмте уж.
И все дружной толпой потянулись к дому знахарки.
продолжение следует…
Е.Воздвиженская
