Таня прислушалась к крикам в подъезде. Опять Кузьмины из сорок пятой квартиры устроили пьяный дебош. И, ладно бы, вдвоем пьянствовали и никого не трогали. Нет же, все соседи были вынуждены «наслаждаться» очередным концертом. Самое ужасное, что у Ани и Миши Кузьминых были дети.
Тридцатилетняя Таня вспоминала период, когда только переехала в новый дом с родителями. Хорошенькая Анюта была настоящей принцессой двора. Мать растила ее одна и безмерно баловала. Отец тоже где-то был, но его участие ограничивалось денежными переводами. Довольно ощутимыми, кстати, ведь мужчина работал где-то на севере.
Самые красивые платья у Анюты, самые новенькие туфли тоже у Анюты. Ане завидовали подружки, ведь ее никогда не озадачивали серьезной работой по дому. В отличие от Тани, ее никто не отправлял по выходным на дачу, чтобы обрабатывать бабушкины гектары.
Таня и Аня почти ровесницы, но общались они мало. Здоровались, могли парой фраз перекинуться, только и всего. Хотя сам подъезд был дружный. Когда выяснилось, что у Аниной мамы рак, все соседи помогали, как могли. Многие замечали, что как только женщина слегла, в аккуратной, чистой квартире стало грязно, неуютно. Избалованная Анюта не была приспособлена к домашнему хозяйству. Сердобольные соседи подкармливали и девочку, и ее больную мать. А кое-кто мог и подмести, помыть посуду, а порой и шикнуть на Аню, чтобы прибралась хоть чуть-чуть.
Вскоре женщины не стало. Восемнадцатилетняя Аня осталась одна. Будь она помладше, встал бы вопрос о передаче девочки в специализированное учреждение. Но Аня, хотя и не была приспособлена к жизни, но все–таки была полностью дееспособна. По-прежнему ей помогали соседи.
Таня вспоминала, как носила юной соседке корзины с овощами, ягодами и зеленью с бабушкиной дачи. Ее всегда снаряжала мама со словами, что бедной девочке очень не повезло в жизни. Ане вообще все очень сочувствовали.
Когда Таня заканчивала институт, у нее умерла бабушка, которая жила в дачном поселке. И родители девушки переехали в бабушкин дом. Таня жила одна, Аня одна, но дружбы между ними все равно не было. Когда Таня устроилась на работу, карьера ее постепенно начала двигаться вверх. Аня никуда не поступила, работала то в магазине, то на почте, то устраивала себе «заслуженные» перерывы.
Соседи за всем следили зорко. Удивительное дело, когда Таня через год упорной работы устроила себе поездку на заграничный курорт, все об этом знали. И даже осуждали за то, что вместо помощи родителям на огороде бесстыдница разгуливает по пляжу. А то, что ради этой поездки она пахала год, так это никого не волновало. Молодая и энергичная, не убудет от нее.
А вот когда «заслуженные» перерывы между работой на почте и в магазине устраивала себе Аня, все ее жалели. Ну и что, что продавцом она была всего три месяца и уже устала? Труд там адский, в этом продуктовом! В общем, жалели соседи Аню.
Парни к молодой красавице ходили толпами. Пьянки, гулянки – это как здрасьте. Ну а что, дело молодое. Бабка Тамара могла пожурить по-соседски Анюту, но она же и солений подкидывала на застолье молодым.
— Бери, бери. Что я, не знаю, как оно в молодости бывает? И бутылочка, и рюмочка, а поесть то и нечего. С соленьями куда лучше пойдет! – уговаривала соседка девушку, протягивая ей банки.
А вот когда у Тани проездом остановились друзья, Марина и Кирилл, так волна осуждений просто захлестнула девушку. Ребята ранним утром должны были ехать в аэропорт, чтобы продолжить путешествие. Таня пиццу и роллы заказала, бутылочку вина взяла, тортик к чаю.
— Танюха, это к тебе курьер с пиццей приходил? – ехидно улыбаясь, спросила Елена Ивановна, вредная тетка с еще более вредным мужем Леонидом.
— Да, Елена Ивановна, друзей жду, посидим немного дружной компанией, — ответила Таня, не обращая внимание на неприятный тон соседки.
— А, сама, значит, даже приготовить гостям не можешь? Ох, помню, когда твоя мама тут жила, весь подъезд пирогами и кулебяками угощала. У тебя, что, денег много готовую еду покупать? – не унималась Елена Ивановна.
Таня пожала плечами и промолчала. Она вошла в свою квартиру и стала готовиться к приходу гостей. Замечательный получился вечер. Ребята выезжали рано утром, поэтому решено было не ложиться спать. В шесть утра хозяйка напоила всех чаем, кофе. Марина и Кирилл приняли душ и с благодарностью покинули квартиру Тани.
Когда ребята уехали, Таня решила поспать. Едва она погрузилась в мир сновидений, как в дверь постучались. На пороге стоял Мустафа. Он снимал квартиру ниже этажом.
— Ну, ты Танюха, совсем совесть потеряла. Что с утра устроила? – зарычал недовольно сосед.
— Госпади, что случилось? Я сплю, — недовольно пробормотала Таня.
— Спишь? А что это за топот, как от табуна лошадей? А потом чайник громых-громых, вода буль –буль-буль! – возмущался Мустафа.
Таня ответила, что к ней приходили гости, но сидели они тихо. После этого она поспешила закрыть дверь, оставив бубнящего Мустафу крайне недовольным.
Что это за дом такой? Ни у кого соседи так не бдят, как у нас, думала девушка. И правда, так сложилось, что жильцы между собой были достаточно сплочены. И ругались, и сплетни распускали, и помогали друг другу.
Например, бабке Тамаре всегда помогала мама Тани. А когда родители уехали, эту «почетную» обязанность подхватила Таня. Она ставила той уколы, так как бабуле вечно прописывали горы лекарств, и мыла окна раз в полгода.
Елене Ивановна Таня тоже много помогала. Женщина постоянно с кем-то судилась и писала письма в прокуратуру, администрацию, жилищно-коммунальные службы. Правовой грамотности не хватало, но уж больно нравилось соседке бороться за свои права. А Таня с юридическим образованием стала идеальной помощницей в этом деле.
Особенно помощь молодого специалиста, да еще и бесплатная, стала актуальной после того, как на Елену Ивановну тоже подали в суд! Женщина неумело парковалась и разбила чью-то дорогую машину. Таня и возражения на иски писала, и ходатайства об отложении дела, и консультировала соседку, как лучше решить вопрос.
Ее супругу, бородатому Леониду, Таня тоже помогала. Периодически одалживала ему деньги, порой безвозмездно. Карточка мужчины была у его властной супруги. Ходить в кафе на обед жена ему запрещала, снабжала баночками с борщом.
Порой коллеги Леонида скидывались на доставку еды или отправлялись в ресторан на бизнес-ланч. В таких случаях сосед звонил Тане и жалобным голосом просил перевести ему хоть немного. Таня не отказывала. Вот только стал он поигрывать на деньги. Все чаще и чаще просил соседку одолжить ему денег. А как узнала Таня, что он играет, стала отказывать. Слезно Леонид просил девушку не рассказывать о его страсти супруге.
Время шло, у Ани один парень сменялся другим. А потом появился Михаил. Молодые сыграли скромную свадьбу. Один за другим появились Ванька и Светка, симпатичные ребятишки. Точь-в-точь, как их мать в детстве.
Вот только глядя на семью Кузьминых, умиляться не хотелось. Аню стали видеть нетрезвой, а Мишка так вообще домой с работы никогда не приходил в нормальном состоянии. Гости в их доме были делом обыденным. Только это были не те гости, что забегают на чашку кофе.
Вечно к ним ходили какие-то неопрятные женщины с прокуренным смехом, мужчины маргинальной внешности. Аня, которая всегда была стройной, легкой и красивой, выглядела плохо. Лицо стало отечным, появился лишний вес. Иногда на ней было несвежее платье, колготки с затяжками.
Первое время Кузьмины вели себя более-менее адекватно. О том, что происходило за дверью, можно было только догадываться. Но вскоре всем стали очевидны жуткие ссоры, а то и драки на почве алкоголя. Когда Ваньке и Светке было 4 и 5 лет, их часто можно было увидеть гуляющими на улице допоздна. Дети боялись идти домой. Иногда сердобольные соседи могли привести ребят к родителям, а иногда оставляли у себя до утра.
На следующий день протрезвевшая Аня, не обнаружив своих чад, бегала по соседям и кричала:
— Ванька, паразит ты такой. Светка, зараза, где вы? Ох, найду отлуплю, сидеть не сможете неделю!
Пыталась воззвать Аню к совести бабка Тамара, но молодая женщина просто нагрубила ей и захлопнула дверь перед носом. А когда соседка обратилась к мужу ее Михаилу, то была нецензурно послана еще дальше.
Разговаривала с Аней и Елена Ивановна. Она принесла детям старую, но чистую одежду от выросших племянников. Аня нехотя впустила соседку с дарами в дом.
— Анюта, детка, возьми себя в руки. Нельзя же так. Смотри ребята твои бесхозные ходят, дома вонища, — стыдила ее Елена Ивановна.
— А как дядя Леня, в прошлую пятницу на четвереньках с корпоратива приполз, это нормально? За собой смотрите, Елена Ивановна, а со своими детьми и вонищей в доме я как-нибудь сама разберусь! – отрезала Анька и прогнала соседку из своей квартиры.
Подумывала Елена Ивановна даже заявление в опеку написать, чтобы пришли и вразумили родителей несознательных, но не стала. Понимала, что могут детей из семьи забрать, а это никуда не годится.
Даже Мустафа, увидев детей, слоняющихся под дождем, попытался устроить Ане и Мише разнос. Он хотел привести ребят домой, но те отказались, пугливо хлопая глазенками.
— Ты, чурка недоделанный, убирайся-ка отсюда пока я ребра тебе не сломал! – заорал Михаил и угрожающе приблизился к соседу.
Пыталась разговаривать и Таня. Она не угрожала и не стыдила Аню. Но, воспользовавшись моментом, предупредила, что детей могут изъять из семьи. Горе-мать удивилась и даже пообещала исправить ситуацию, но увы. В этот ж вечер из квартиры Кузьминых были слышны пьяные крики на весь подъезд.
Однажды Таня возвращалась поздно домой. Был страшный дождь и холодный ветер. Ребята сидели в подъезде на первом этаже и прижимались к друг другу.
— Ваня, вы почему домой не идете? А, ну марш к себе. Тут страшный холод, а вы раздеты! – воскликнула Таня.
Ваня молча помотал головой. Света тоже молчала, она еще теснее прижалась к брату.
— Так, идем ко мне, — распорядилась Таня. Она понимала причину, по которой дети сидят в ледяном подъезде. Но в любом случае ребятам нужно было согреться.
Одежда у обоих была мокрая, хоть выжимай. Видимо, до этого они бродили под дождем. Таня отправила ребят поочередно в горячую ванну, затем переодела в свои футболки и шорты.
Ваня и Света выглядели смешно. Отогревшись, она даже начали хохотать и по-доброму поддразнивать друг друга. Готового ужина у Тани не было, поэтому она наскоро приготовила ребятам омлет, салат и горячий чай. Дети с наслаждением ели то, что им было предложено.
Женщина с тревогой смотрела на малышей. Ванька был совсем худой. Конечно, их подкармливали соседи, но эти куски никак не заменяли полноценного четырехразового питания. А еще детям нужен спокойный сон. А как им выспаться, если дома постоянные крики, пьянки и драки?
Таня написала Ане сообщение, что детей оставила у себя до утра. Вот только утром почему-то никто их не забрал. Таня поднялась к соседке, но не достучалась до нее. Как выяснилось позже, Кузьмины и их гости просто крепко спали, так как кутеж в доме продолжался до глубокой ночи.
Таня вздохнула и вернулась в свою квартиру. Там ее ожидал очередной «сюрприз». У Вани начался очень сильный кашель, просто разрывающий. Не колеблясь ни минуты, Таня вызвала скорую. Ребенка забрали в больницу.
В течение нескольких часов Таня не могла ни достучаться, ни дозвониться до Ани и Михаила. Во второй половине дня протрезвевшая мать пришла к соседке и с удивлением обнаружила, что здесь ее ожидает только дочь.
— Ваня вчера не мог попасть домой из-за пьянки! Он ходил по улице в страшный дождь. Из-за ваших гулянок у него воспаление легких, — ледяным тоном произнесла Таня, еле сдерживаясь, чтобы не стукнуть соседку чем-нибудь тяжелым.
— Тань, Танюша, ну ты чего, все дети болеют. Пошли, Светик, — с идиотской улыбкой на лице ответила Аня.
— Аня, я не шучу уже. Это мое последнее предупреждение. Если я еще раз увижу, что дети страдают из-за ваших пьянок, я позвоню в полицию! – едко выговаривая каждое слово, произнесла Таня.
— Танюш, я поняла. Да дура я, дура. Все, сама понимаю, пора завязывать. Скажи, а к Ванюшке можно съездить? – защебетала соседка, и Таня немного смягчилась.
Не верила она Аньке, но надеялась, что хотя бы болезнь сына по вине родительской безалаберности немного добавит ей мозгов. Женщина сообщила, в какую больницу положили Ваню, и закрыла за соседкой дверь.
Через два дня Тане позвонили из больницы. Именно ее номер телефона записали в скорой помощи. Врач сообщила, что к Ване никто не приходил, а ему нужна сменная одежда.
Таня попыталась связаться с Аней, но безуспешно. Трубку она не брала, двери не открывала. Вздохнув, женщина поехала по магазинам, купила кое-какую детскую одежду, пару игрушек и повезла все это в больницу.
Ваня пролежал в больнице две недели. За это время мать не посетила его ни разу. У нее получилось только забрать ребенка домой после выписки.
Таня ругала себя за то, что близко к сердцу принимала судьбу соседских детей. Но так уж повелось между соседями этого дома – все друг другу помогали. Тем не менее, после возвращения Вани домой она клятвенно пообещала себе больше не вмешиваться в отношения с семьей Кузьминых.
Этот день у Тани был морально тяжелым. На работе случился небольшой конфликт. Женщине хотелось пораньше лечь спать и выбросить из головы все неприятности. Но едва ее голова коснулась подушки, как у соседей заиграла громкая музыка. Это еще можно было пережить, но в перерывах можно было услышать смех и крики. Потом Таня услышала, как кто-то вышел в подъезд и стал выяснять отношения.
На этот раз женщина ни минуты не колебалась. Она позвонила в полицию и сообщила о том, что происходит у соседей.
Полиция отреагировала быстро. Гостей разогнали, а детей забрали. Как оказалось позже, ребят временно поселили в кризисный центр.
Тане все-таки удалось хорошо выспаться этой ночью. После встречи с полицией и изъятия детей стало тише. А вот на следующий день начался самый настоящий ад.
Бабка Тамара узнала, что полицию вызвала именно Таня, и уже через час все соседи знали о том, кто та самая Иуда, из-за которой несчастная мать лишилась детей. Когда женщина возвращалась с работы домой, в подъезде она встретилась с Леонидом. Неприятный, неопрятный бородач бесцеремонно схватил ее за руку и начал отчитывать.
— Ты сама понимаешь, что сделала? Лишить мать детей. Ты знаешь, каково это, жить в детском доме? Своей головой вообще не думала? – возмущался мужик на весь подъезд.
Таня с неприязнью вырвала руку. Она попыталась вежливо объяснить грубияну, что детей Таня еще не потеряла, но у нее есть все шансы лишиться родительских прав, когда пройдет суд. Когда она поняла, что с Леонидом разговоры бесполезны, то просто развернулась и направилась к своей квартире.
Через полчаса к ней постучалась баба Тамара. Старуха накинулась на Таню чуть ли не с кулаками. Ох, как она ругала молодую соседку за то, что та посмела влезть в дела семьи!
— Какую гадюку воспитали твои родители! А ведь святые люди они у тебя. А представь, тебя бы забрали у матери с отцом, а? – возмущалась старая женщина.
Попыталась Таня вразумить бабу Тамару. Сказала, что детей забрали не из-за звонка в полицию, а из-за того, что дети живут в опасных для их жизни условиях. Да где там, старуха распереживалась, схватилась за сердце и сказала, что помрет прямо здесь по вине бессердечной соседки.
Отругал Таню даже Мустафа. Точнее попытался. Он встретил уставшую соседку однажды вечером, когда та поднималась к себе. Тане было очень неприятно, но объяснять представителю Средней Азии она ничего не стала.
— Вот турок! – ругнулась она себе под нос и прошла дальше.
— Я узбек, — обиженно поджал губы Мустафа и покачал головой. Не поймешь этих русских, разве можно вот так взять и у родителей детей отнять?
Сильнее всех доставала Таню Елена Ивановна. И приходила, и стыдила, и бранила, и даже бойкот устраивала. Не разговаривала, то есть. А когда поняла, что бойкота негодная Татьяна не заметила, то пуще прежнего наседать начала.
Только Аня и Миша не подходили к Тане. Может, где-то в глубине своих пропитых душ, они все-таки понимали, чья вина в том, что детей забрали. У них стало тише, впрочем, это не означало, что Кузьмины перестали пить. К Ане приходили подруги, которые под водочку выражали сочувствие несчастной матери.
Такие же сочувствующие находились и у Миши. Впрочем, он иногда вообще не приходил домой. По подъезду поползли слухи, что гадюка Татьяна не только лишила родителей детей, но и внесла раздор в хорошую, дружную семью.
— Мишка, конечно, алкоголик и Анютку тоже споил, но все –таки семьянин был хороший, каждый день домой приходил, — сокрушалась Елена Ивановна.
— А из-за этой твари заносчивой теперь семью бросит, того и гляди, — трубил басом Леонид.
Таня старалась не обращать внимание на травлю со стороны соседей. Она много времени проводила на работе, иногда встречалась с подругами. А еще у нее намечался роман с приятным молодым инструктором из фитнес-клуба. Поэтому Таня частенько приходила домой поздно.
Однако ни одна встреча с соседями не обходилась без неприятностей. Каждый норовил сказать гадость женщине и пригрозить страшными Божьими карами.
Никто не хотел слышать разумных объяснений о том, что в случившемся виноваты только Миша с Аней, и никто кроме них! Детям было попросту опасно находиться с такими родителями. Но у всех был один аргумент – с любыми родителями лучше, чем в детском доме.
Даже если у Тани тоже порой бывали сожаления о том, ребят разлучили с мамой и папой, то они быстро проходили. Едва женщина вспоминала, как бедный Ваня дрожал от холода в подъезде, а потом хрипел от воспаления легких, как в душе ее нарастала ярость. Нет! Она все сделала правильно.
Таня долго игнорировала травлю со стороны соседей. Терпение кончилось в тот момент, когда бабка Тамара позвонила своим бывшим соседям, родителям Тани, и нажаловалась им на дочь. Родители не предъявляли претензий дочери, но все-таки сильно разволновались. На почве переживаний маму даже в больницу положили. Поднялось давление из-за того, что у дочери такие неприятности.
Возвращаясь из больницы, Таня еле сдерживала раздражение. Но терпению ее, действительно, пришел конец. Прямым ходом она направилась не в свою квартиру, а позвонила бабке Тамаре.
— Добрый вечер, бабуль, доигралась? Мать мою в больницу упекла, до сердечного приступа довела, довольна? – резко, с нажимом проговорила Таня, когда соседка открыла дверь.
— Таня, что ты такое говоришь, что с мамой? – воскликнула Тамара, широко распахнув глаза.
— В больнице мама, с сердцем плохо. Готовься, баба Тамара, я этого так не оставлю, Вас следом в больничку упеку! Что, плохо Вам стало? Ну ладно, я пошла. Если уколы ставить надо, меня не зовите, все равно не приду, даже если помирать будете, – с яростью в голосе прошипела Таня, чем привела бабку в полное оцепенение.
Напугав бабулю до полусмерти, женщина направилась к Елене и Леониду. Она энергично позвонила в звонок и добавила несколько пинков ногой в дверь.
— Таня, что тебе нужно? – строго спросила соседка, увидев на пороге главную «Иуду» подъезда.
— А ничего, просто предупредить хотела. Вас в суд вызывают, Вы не знали? Дело плохо. Стрясут с Вас нехилую сумму, готовьте бабки, — с ехидной улыбкой произнесла Таня.
— Танечка, да ты что? Уже вызывают? Проходи, помоги мне, научи как быть, а то нет же денег на адвокатов, — всплеснула руками Елена Ивановна.
— Ну нет, ищите адвокатов. Впрочем, один совет я все же дам – не тратьтесь лучше на защиту. Дело дрянь. Проигрышное. Лучше ищите что продать, — с сарказмом ответила Таня.
— Как же так, Танюш, а ты мне даже не поможешь заявление составить? Ну там, апелляцию, чтобы хоть время потянуть, а? – с надеждой и слезами в глазах заискивающим голосом просила соседка.
За спиной Елены Ивановны показался Леонид. Казалось, Таня даже была рада тому, что муж вышел поддержать супругу.
— Дядя Леня, какая радость, что вы дома. С работы еще не уволили? Нет? Это хорошо, я тут распечатку принесла, сколько вы мне должны. Я переводила Вам деньги, помните? – сияя радостной, но все же ядовитой улыбкой, спросила Таня.
Бородач покраснел. Супруга тут же переключилась со своих проблем на секреты, которые, оказывается, были у ее мужа. Он стал что-то блеять, шептать, объяснять. Таня, стоящая рядом, просто наслаждалась зрелищем.
— Елена Ивановна, а еще спросите муженька про то, сколько он проиграл. А, может, выиграл? Вы посчитайте, может, выигрыша хватит, чтобы рассчитаться по судебным долгам, которые скоро у вас будут! – медовым голосом произнесла женщина, упиваясь сладкой местью.
Не желая больше общаться с этими гадкими людьми, Таня развернулась и пошла в свою квартиру. По пути ей встретился Мустафа.
— Здравствуй, Мустафа, я вот давно хотела спросить… А что у тебя с документами на проживание? Не просрочены? А у братьев, что к тебе ходят? Все нормально? – будничным тоном, будто интересуясь погодой, спросила Таня.
Мустафа ошарашенно смотрел на соседку. У него с документами все было в порядке. Но что касается земляков, которые частенько жили у него, он не мог быть так уверен.
— Мустафа, у меня есть хорошие друзья в миграционной службе. Я, так уж и быть, помогу. Позвоню, они придут проверять все ваши документы о регистрации и прочем. Не благодари! – играя ямочками на щечках сказала Таня.
Мужчина что-то мямлил в ответ, но Таня его уже не слушала. С отличным настроением она шла к себе домой. Еще и под нос себе мурлыкала песенку. Сегодня вечером у нее намечалось свидание. Мама идет на поправку. Жизнь прекрасна, и теперь никакие соседи не посмеют ее портить!
Но как же интересно устроен мир. Обидчикам Тани несладко пришлось из-за ее мелкой мести. Но именно после этого отношения с соседями стали налаживаться. И бабка Тамара улыбчивой стала, и Елена Ивановна лебезит перед ней. Леонид просто стороной обходит. Красота!
Вот только детей у Кузьминых, скорее всего, по-настоящему изымут из семьи. Грустно, но, возможно, это и к лучшему.
