Детство Насти было безрадостным. После того, как родителей лишили прав на дочку, она оказалась в детском доме. Пятый год шел Насте, когда она оказалась среди чужих. В детдоме было все чужое, ей было страшно, дети дрались. Хорошо, что она прожила там всего год, а потом бабушка оформила опекунство и забрала её к себе.
С бабушкой Клавой жили в небольшом провинциальном городке в двухкомнатной квартире. Бабушка работала на стройке штукатуром-маляром. После детского дома она не могла нарадоваться, как хорошо ей было у бабушки дома. Родители так и не появлялись. Когда Насте было семь лет бабушка сказала:
— Отец твой непутевый под электричку попал, а мать так и не знаю где.
С тех пор она больше ничего не слышала о родителях. С возрастом Насте конечно хотелось что-то узнать о матери, наверное, потому что сама стала матерью, но так и не узнала.
А теперь, когда она сама уже бабушка ходила в церковь, обязательно заказывала поминальные службы родителям, ведь их не выбирают, уж какие есть. Она благодарна своей бабушке, та её вырастила, не оставила в детдоме, но сколько нервов ей стоило.
Баба Клава была очень жесткой, волевой и строгой. Возможно поэтому её дочь, мать Насти рано ушла из дома и бросила дочку. Как только внучка стала подрастать бабушка каждый день читала ей нотации:
— Я тебе запрещаю водиться с парнями, у них только одно на уме, все они кобели. Подружек тоже не очень-то слушай, все они… Домой подружек своих не приводи, можешь только Аньку привести. Она безвредная девка.
Анька была внучкой подруги бабы Клавы, такой же зловредной и одевала она внучку, как монашку. Баба Клава всех обзывала непотребными словами, пугала Настю. И чтобы не сделала внучка, все было не так:
— Ну куда положила свои вещи? Ох, ты Господи, кто так толсто чистит картошку, кто так держит веник, кто так моет пол?
Одевала Настю, как нищенку. Хоть бабушка сама работала, получала пенсию за опекунство и пенсию по потере кормильца. Денег на внучку жалела:
— Ничего никто не снимет с тебя твое платье и пальто, пока походишь, еще не невеста.
Но и когда выросла, все равно жалела денег на одежду для внучки, считала, что это баловство, покупать часто новые вещи. Однажды приехала издалека какая-то двоюродная родственница к бабушке и привезла Насте красивое платье. Насте в то время было уже шестнадцать лет. Платье с оборками, а на груди вставка из сеточки. Ох, как понравилось это платье ей, она мечтала, как пойдет в нем на выпускной вечер. Все-таки она уже нравилась парням, и они ей.
Каково же было её удивление и разочарование, когда увидела на следующий день переделанное бабушкой платье. Она убрала сеточку с груди, отпорола оборки, сшила их и из них сделала вставку вместо сеточки.
— Бабушка, что ты наделала, – заплакала Настя, — такое красивое платье испортила.
— Замолчи, это что еще за слезы? Ничего страшного не случилось, не позволю тебе выглядеть, как… — она вставила непотребное слово, — а платье даже лучше стало. И эта тоже приперлась, платье такое привезла девке, — ругалась она на родственницу. Пусть мужики не смотрят, не облизываются, знаю я их всю породу. И отец твой такой же был, сбил с пути твою мать.
— Я это платье теперь не надену, — решительно сказала Настя.
— Ну это воля твоя, хочешь одевай, а хочешь нет. Но пока живешь со мной, слушать будешь только меня. А вырастешь, тогда и фыркай.
Настя очень долго ревела жалко было ей платье и себя. Обиделась на бабу Клаву. Все её нутро бунтовало против неё, но ничего не поделать. Это уже, когда взрослая была Настя, думала что может действительно бабушка её оберегали от всего плохого?
Очень редко, но бывали моменты, когда вдруг баба Клава становилась доброй и ласковой. Тогда они вместе смеялись, вместе смотрели телевизор, она знала много интересных историй и рассказывала внучке. В такие периоды бабушка говорила:
— Можешь привести своих подружек к нам, но только тех, которые мне нравятся. Я испеку пирог с яблоками, угостим твоих девчонок чаем с пирогом.
Настя быстро приглашала подружек, потому что такое благостное состояние бабушки бывало очень редко. Такие вспышки добра быстро проходили и опять наступала непроглядная тьма её злости и недовольства.
Бабу Клаву и соседи не любили, потому что она находила к чему придраться и к ним. Только одна её подружка бабушка Зина с первого этажа дружила с ней, сама она тоже была зловредной. Если вдвоем усядутся на скамейке возле подъезда, то всем достанется.
— И что это за дети нынче растут, вредные и непослушные, родители их неправильно воспитывают. Вот мы раньше росли… — ну и все в таком духе.
Никто из соседей с ними на скамейку не присаживался, чтобы не получить порцию негатива. Старались поскорей проскочить мимо них в подъезд.
Приближалось окончание школы, Настя уже предвкушала, впереди ее ждет свобода, скоро последний звонок, экзамены. А потом она уедет от бабушки, от её постоянных унижений и контроля.
Поступила Настя в педагогическое училище в другой город, хотела стать воспитателем детского сада. Предоставили ей общежитие и началась учеба. Учиться ей нравилось училась с удовольствием на отлично и даже диплом с отличием получила. На каникулы приезжала к бабушке, но так особой ласки и не получала от неё. Учишься и учись.
Уже перед окончанием учебы встретилась с Костей. Он работал на комбинате, был немного старше Насти, очень понравились друг другу. Костя тоже был из простой семьи, правда его воспитывала одна мать. Он быстро познакомил их:
— Настя, я матери сказал, что завтра после работы мы приедем вместе к нам домой, так что собирайся, не говори, что это для тебя новость.
— Ой, Костя, нет, я не поеду. Я боюсь, я стесняюсь. А вдруг я ей не понравлюсь, а вдруг… — переживала девушка.
— Ничего не вдруг. У меня мать мировая, понимает молодежь и во всем меня поддерживает. А про тебя ей уже рассказал, это она попросила, чтобы мы с тобой приехали вместе на ужин. Так что никаких нет! — твердо и решительно произнес Костя.
Настя зря переживала, она это поняла сразу же, как только переступила порог их квартиры. Миловидная женщина открыла дверь и встретила их:
— Проходи, Настенька, не стесняйся, проходи, — взяла она за руку девушку.
Настю так ласково никогда в жизни никто не называлась, у неё от этого на душе стало очень тепло. Костя провел ее в комнату, где уже на столе стоял самовар и сладости. Вера Васильевна, так звали мать Кости, вежливо и с улыбкой расспрашивала Настю о её родителях, бабушке. Видно было, что эта женщина добрая и прониклась к девушке жалостью. Ей действительно было жаль, что Настя не знала любви родителей. Когда Костя пошел провожать Настю в общежитие, Вера Васильевна положила ей в пакет пирожки, конфеты и печенье.
— Угостишь своих подружек, — весело сказала она, бери- бери пока дают.
Прошло время и Костя с Настей поженились. На свадьбу приезжала бабушка Клава, но жених ей конечно не понравился. Да и в общем-то ничего ей не понравилось. Свадьба в какой-то столовой, не дома, «кто так делает», по её мнению свадьба должна быть дома.
Настя не обращала внимание на недовольства бабушки, она привыкла. Главное ей было хорошо с Костей и её любила свекровь. Жили уже в семейном общежитии, Косте от комбината сразу же выделили там большую комнату, как только женился. Хоть и Вера Васильевна предлагала жить с ней, но решили сразу начать самостоятельную семейную жизнь
— Мам, не обижайся, но мы должны все сами. Будем часто тебя навещать, — пообещал сын ей. — Поживем в общаге, ну трудно будем, прибежим.
Время шло, родился сын Игорек у Насти и Кости. Оба были рады и любили своего сыночка. Костя бежал скорей с работы, помогал жене, гулял и играл с сыном. В выходной ехали к матери, привозили ей внука, она тоже души не чаяла в нем. Иногда даже сама приезжала днем, чтобы помочь Насте с ребенком, привозила продукты, помогала готовить.
Игорек уже бегал своими ножками и однажды в дверь кто-то постучал, Настя открыла, там стояла баба Клава.
— Здравствуй, Настя, пустишь?
— Конечно бабуль, заходи, — обрадовалась Настя и бросилась обнимать её. – Как я рада, бабушка, что ты приехала.
— А я вот решила приехать в гости и на правнука посмотреть. Я ведь болею, помру скоро и не увижу его. Да и на тебя поглядеть напоследок.
— Да ты что, бабуль. Вот Игорек подрастет, и мы приедем в тебе в гости.
— Ну и хорошо, приезжайте. А я вот тут привезла тебе денег. Скопила я, для тебя старалась, купите себе квартиру, не хватит, так добавите сами. Для тебя старалась. Ты прости меня, Настя за все. Может когда и не права я была, строга была слишком к тебе, но я всегда боялась, лишь бы ты не пошла по стопам своей матери.
— Ну что ты бабуля. Я не в обиде на тебя. Я тебе очень благодарна, что ты меня забрала из детдома и вырастила, ты же заменила мне мать.
— Ну-ну ладно, не за что, другая бы тоже так сделала на моем месте. Мы ж с тобой родная кровь. Болею я Настя, немного мне осталось. Долго не могу у тебя засиживаться, обратно на электричку надо. Прощевай, дочка, не держи зла.
Она обняла Настю и Игорька, — всплакнула, вытерла слезы и ушла.
Бабы Клавы не стало через три месяца, оказывается у неё была эта коварная болезнь, но она ничего не сказала внучке.
Настя с Костей похоронили бабушку, через полгода или чуть больше продали её квартиру, и купили в своем городе трехкомнатную. А через два года родилась еще дочка.
Настя после смерти бабушки часто её вспоминала. Ведь она была самой близкой и родной. Её заботу она осознала лишь в зрелом возрасте. В молодости хотела поскорей от неё уехать. А теперь иногда ей хочется поговорить с бабой Клавой, а её нет. Только сейчас Настя поняла, что тогда она видела только черное, а белое не замечала. Она поняла, какая бы бабушка не была тиранкой, но она была ангелом-хранителем, да и сейчас она это чувствует.
