За окошком мело. Время приближалось к десяти утра. Авдотья Матвеевна поставила тесто на сладкие пирожки с яблоками и теперь ходила от окошка к окошку, выглядывая, сильно метёт или всё же можно выйти на улицу. Тридцать первое декабря, особенный для всех день. И что, что восемьдесят пять, праздника-то хочется.
Беспокойное поведение своей подопечной не мог не заметить её верный друг и защитник, домовой Силантий. Он сидел, спрятавшись за подушку на кровати своей любимой Дуняши, и напряжённо наблюдал за ней.
— И чего задумала только? Куды собралась по такой погоде? – Шептал себе под нос Силантий.
Авдотья Матвеевна, по всему видно, приняла решение и стала одеваться с такой расторопностью, которой Силантий за ней не замечал давненько. Спустя десять минут она уже вышла из квартиры, как всегда, забыв запереть двери.
— Хорошо, что хоть ключи взяла, — недовольно пробурчал Силантий, вздохнул, слез с высокой кровати и своими маленькими ножками в лапотках прошлёпал в коридор, чтобы запереть дверь, — Что ж ты у меня такая раззява-то? Вот беда с тобой – глаз да глаз!
Заперев двери, Силантий протопал на кухню.
— Васька, поди сюда, подмогни скамеечку подтащить к табуретке, — позвал Силантий кота, который пару недель назад приблудился к двери, да так и остался жить вместе с Авдотьей Матвеевной и Силантием.
Васька спал себе под кроватью, но игнорировать просьбу хозяина не посмел. Потягиваясь, пришёл на кухню, деловито встал на задние лапы, передними упёрся в скамеечку и так они вместе её и дотолкали до табурета, который был придвинут к батарее, для того чтобы тесто в кастрюле быстрее от тепла подходило.
— Вот ты лошадь, Васька, если бы не твоя лень, так на тебе пахать можно было бы, — пошутил над котом Силантий.
— Кто его знает, может, в следующей жизни буду лошадью, вот тогда и напашусь, а сейчас я кот, моё дело есть, спать и мурчать, — Зевнув, парировал Васька и вернулся под кровать досматривать свой прерванный сон.
Силантий, кряхтя, забрался на скамеечку, заглянул в кастрюлю с тестом и всплеснул руками.
— Вот же дурёха, тесто чуть не ушло, ну как ребёнок малый, ей Богу, — бурча, Силантий маленькими ручками притопил тесто, вздохнул, слез со скамеечки и пошёл на своё место за подушкой с тревогой ждать свою подопечную.
— Вот же, затеяла пирожки с яблоками, а сама с капустой любит. Всё в память своего Георгия, всё, как он любил. Ничуть про себя не думает.
Вскоре послышался щелчок замка и звук открывающейся двери. В квартиру ворвался запах хвойного леса вместе с морозным воздухом.
— Что это? – Сам себя спросил Силантий, — Никак за ёлкой ходила?
Сначала в дверном проёме показалась маленькая пушистая ёлочка, а вслед за ней радостная, с розовыми от мороза щеками, Авдотья Матвеевна. Силантий невольно залюбовался своей Дуняшей, вылез из-за подушки, развалился на кровати и приготовился наблюдать за предпраздничными хлопотами, тут же к нему присоединился кот Василий.
А посмотреть было на что. Авдотья Матвеевна порхала по квартире, как девочка. Перво-наперво достала из кладовки подставку для ёлки, сто лет назад умело сделанную руками её любимого мужа, затем притащила коробку с игрушками и мишурой.
— Ой, вот я дурёха, а про тесто-то, про тесто-то я запамятовала, убежало, поди! Ой, беда, беда. – Нарочно погромче сказала Авдотья Матвеевна, — И побежала на кухню.
Силантий довольно хмыкнул и слегка толкнул кота локтем в бок.
— Слава Богу, не ушло! Вовремя я вспомнила, вот хорошо, вот и славненько, -Шелестела Авдотья Матвеевна, улыбаясь во весь рот и отставляя скамеечку Силантия в сторонку. Затем ещё раз опустила тесто и побежала в кладовку за главным чудом – новогодней гирляндой.
Но тут её ждало небольшое разочарование. Гирлянда никак не хотела включаться.
Силантий было нахмурил брови, но потом заметил, что в гнездо удлинителя — то она вилку вставила, а вилку удлинителя в розетку – нет.
— Вот всегда она у меня такой дурёхой была, — Расхохотавшись, пожаловался Силантий коту.
А его Дуняша уже вдохновенно наряжала ёлку. Получилось очень красиво, только жалко, гирлянда не работала.
— Иди, подскажи моей дурёхе, что нужно вилку в розетку включить, а то ведь так и останемся без праздничной люминации. – Опять толкнул локтем в бок кота Силантий. Кот послушно спрыгнул с кровати и начал тереться об ноги хозяйки.
— Ты чего, Василий, проголодался что ли? Сейчас закончу и покормлю тебя.
— Мя-у-у, — сказал Василий. Так послышалось хозяйке. А на самом деле он ей сказал: «Вилку вставь в розетку-то!»
— Ну, ну, сказала же, сейчас покормлю.
Василий развернулся, подошёл к лежащей на полу вилке на конце провода. Хозяйка, сообразив, что ей хотел сказать кот, заохала.
— Вот я дурёха! Чуть без гирлянды не осталась. Что бы я делала без помощников!
— Вот и я говорю – дурёха, хоть и всегда была смышлёной! – пробурчал Силантий.
Гирлянда засияла разноцветными огоньками, у всех домочадцев защекотало внутри от предвкушения праздника.
Шло время, Авдотья Матвеевна напекла пирожков, положила один на блюдце и, поклонившись, поставила в уголок на кухне. Дела были сделаны, до новогодних курантов была ещё уйма времени и она решила прилечь подремать, заодно и посмотреть телевизор.
Силантий потихонечку, не без участия кота, подставил к табуретке свою скамеечку, взял своё блюде с пирожком, вскарабкался на табуретку. Из заботливо накрытого белым полотенцем блюда достал ещё два пирожка, коту приказал сидеть тихо и не беспокоить Дуняшу, а сам направился с угощением к своему соседу Кузьме Егоровичу.
У Кузьмы Егоровича была своя любимая подопечная – Любонька, так он её называл. Люба была гораздо моложе Авдотьи Матвеевны, но женщины, будучи долгое время соседками, очень хорошо общались, делились и радостями, и горестями.
Любонька уже закончила все дела на кухне и сейчас в другой комнате гладила свой новогодний наряд. Она ещё не знала, что её супруг задержится в командировке до первого числа и не попадёт на праздничный ужин.
— С наступающим, Кузьма Егорыч, — Вежливо поздоровался со своим старшим товарищем Силантий, — Я вот чего к тебе. Моя опять пирожков с яблоками напекла, а твоя Любонька, чую, с капустой нажарила, так я вот чего, давай им суприз сделаем, ты своей с яблоками подложи, а я своей с капустою подложу. Вот смеху-то будет, кинутся, мол, да как же так, да откудава? Праздник ведь такой, без чудес никак нельзя.
— Ну и затейник, ты, Силантий, супризы я тоже люблю, вот удивятся-то.
Так и сделали.
Люба справилась со своим новогодним нарядом и решила навестить свою соседку Авдотью Матвеевну, поздравить с наступающим праздником и заодно отнести ей пирожков с капустой. Только собралась, а тут звонок от супруга. Не успевает с делами, приедет только завтра днём. Любонька огорчилась, огорчился и её Кузьма Егорович, он тоже с нетерпением ждал его.
Но ничего не поделаешь – завтра, так завтра. Любонька взяла тарелку пошла накладывать пирожки, а там помимо её жареных пирожков, с румяными поджаренными боками, обнаружила ещё и три печёных в духовке, так картинно охнула, всплеснула руками.
— Да что за чудеса-то такие? Откуда такие пирожки-то? Не иначе Дед Мороз подарок принёс?
Кузьма Егорович довольно захихикал, здорово Силантий придумал! Молодец!
Любонька наложила на тарелку свои пирожки и пошла к соседке, а Кузьма Егорович – за ней.
— Добрый вечер, Авдотья Матвеевна, пустите, я вам пирожков с капустой принесла.
— Заходи, Любонька, заходи, а я тебя своими пирожками угощу.
Скинула с блюда полотенчик, а там помимо её печёных пирожков – три жареных!
— Что за чудеса? Да как же так? Кто же мне эти пирожки-то подложил?
Женщины переглянулись, подмигнули друг другу и расхохотались. Троица заговорщиков тоже весело смеялась, а кот Васька даже разыкался.
Любе пришла в голову идея пригласить к себе Авдотью Матвеевну, ведь всего столько наготовила, да и вместе не так одиноко, всё же веселее. Соседка не возражала, кто же хочет такой праздник без компании встречать.
Уходя, Любонька слегка поклонилась и сказала: «Всех приглашаю». Кот перестал икать, а Силантий довольно крякнул.
Новый год встретили весело, Авдотья Матвеевна вместе с Любонькой выпила бокал шампанского, чего не делала уже много лет. Женщины сидели за столом в большой комнате с телевизором, а троица заговорщиков – в кухне. Перед ними стояли тарелочки с угощением и Васька с удовольствием уплетал свою порцию сметаны с капелькой праздничной валерьяанки, одновременно поглядывая на аккуратно порезанные кружочки колбаски.
— Вот, скажи, ты мне, Кузьма Егорыч, чего это они у нас с тобой такие недотёпы-то, сами бы ведь ни за что бы не догадались, сидели бы сейчас, куковали бы поодиночке?
— И не говори, Силантий, всё на нас, всё на нас. Ну, с Новым Годом! – Произнёс Кузьма Егорович тост и протянул Силантию рюмочку с шампанским, заботливо поставленную на стол хозяйкой.
— И тебя с Новым Годом, — ответил Силантий, протянув в ответ свою. Прозвучало громкое дзинь!
Женщины за столом переглянулись и подмигнули друг другу.
— Как всё же славно, Любонька, что они есть у нас!
— Согласна, Авдотья Матвеевна, да ещё такие затейники!
