Однажды отец, вопреки желанию взрослеющего сына, перевез наше семейство в теплые края. Несомненно, его намерения были благими и мама, и моя младшая сестра были в восторге от нового места жительства. Я же никак не мог простить ему разлуку с Викой. Официально Вика не была моей девушкой, но это лишь потому, что я еще не успел показать ей свои чувства. Если бы не этот переезд, я бы обязательно признался ей. На следующей неделе во время школьной дискотеки, или через месяц в день 8 марта. К тому же, по-моему, Вика уже начинала догадываться, что нравится мне, так что оставался один шаг.
Мы поселились в небольшом Португальском городке Фару на самом берегу Атлантического океана. На мою грустную физиономию ровным счетом никто не обращал внимания. Даже младшая сестра, которая раньше ходила за мной по пятам, сейчас делала вид, что соленые брызги и светлый песок ей куда интереснее.
Позже, анализируя их поведение, я пришел к выводу, что родные просто не нарушали мое личное пространство и давали время привыкнуть к новой жизни. Но в тот момент я расценил их поведение иначе. Со свойственным подростковому возрасту максимализмом и зацикленностью на собственной персоне, я решил, что семье нет до меня никакого дела. И с тех самых пор стал отравлять жизнь и родным, и окружающим.
В новой школе я быстро приобрел репутацию безбашенного русского и собрал вокруг себя самых отчаянных парней. Наша шайка держала в страхе всю округу. Ни учителя, ни родители, ни даже полиция не могли противостоять нам. Маленький сонный Фару по ночам стонал от рева наших мотоциклов, а океан внимал шумным вечеринкам, устраиваемым прямо на берегу.
Как-то раз, возвращаясь после одного из таких сборищ, я сильно разогнался. Ветер бил в лицо, смешиваясь с дождевыми каплями. Вдалеке показались фары встречного автомобиля. Их свет был каким-то неестественно белым, пронзительным, как будто звенящим.
— Денис! Вы слышите меня? — донесся откуда-то волшебный голос. Мне даже показалось, что при слове «Денис», последняя буква немного звенела, словно колокольчик.
Я улыбнулся этому голосу и попытался ответить:
— Шшшш, уууу — выдали мои голосовые связки и я, наконец, испугался. Вокруг меня была беспросветная тьма.
Следующий сеанс связи с волшебным голосом состоялся спустя какое-то время. На тот момент я уже осознавал происходящее и даже мог немного разговаривать. Реальность была такова, что я разбился на мотоцикле и вот уже несколько дней нахожусь в больнице. Помимо переломов конечностей, у меня была травма головы, повлекшая потерю зрения. Надевая защитный шлем, я никогда не застегивал его, как мне казалось, так я выглядел более круто. Поэтому то, что должно было сохранить мою глупую голову, валялось в нескольких метрах от места падения.
— Добрый день! — произнес звенящий колокольчик.
Я так обрадовался ему, словно какому-то чуду, родом из детства.
— Здравствуйте! — наверняка при этом мои губы растянулись в нелепой улыбке, потому что голос тихонько захихикал.
— Сегодня вы выглядите значительно лучше.
— Спасибо, — поблагодарил я, — а кто вы?
— Меня зовут Алиса, я медсестра из неотложной помощи, — спохватилась гостья, — наша бригада забирала вас с места аварии.
Я все еще умилялся ее приятному переливающемуся различными звуками голосу, поэтому никак не мог перестать улыбаться.
— Мне захотелось проведать вас. Убедиться, что все в порядке, — добавила она.
Я испугался, что Алиса и ее голос снова исчезнут.
— Я нет. Не в порядке, — я постарался сделать серьезное лицо, — мне требуется ваш личный надзор.
Алиса рассмеялась. Ничего прекраснее в своей жизни я ранее не слышал. Наверно, когда теряешь одну из функций организма, остальные начинают работать в усиленном режиме. Ее смех звучал, словно самая лучшая симфония.
— Я буду приходить каждый день, честное слово, — пообещала она, — сейчас вам нужно больше отдыхать.
С того дня я жил от одного ее визита до другого. Я мечтал увидеть ее лицо, рисуя про себя некий образ. Постепенно узнавая ее в общении, я внутренне корректировал рисунок и в итоге портрет приобрел целостность.
Надо сказать, что с того момента, когда я впервые услышал ее голос, там на месте аварии, во мне словно щелкнул переключатель. Вся злость, заполнявшая мое естество в последние годы, куда-то испарилась. Вместо нее появилась легкость и мир, который я больше не видел, представлялся простым и понятным.
При этом собственное положение не казалось мне безнадежным, наоборот, приобретя внутреннюю душевную гармонию, я знал, что все будет хорошо. И даже если я так и останусь незрячим, ничего страшного. Внутри меня струился такой свет, что другим и не снилось. Оказалось, что для счастья человеку нужно совсем мало, просто быть в гармонии с собой. А я за последние годы так соскучился по себе любимому, что был по-настоящему доволен судьбой.
Лежа в палате, я целыми днями развлекал медицинский персонал песнями из русского школьного хорового творчества. «Антошка, Антошка, пойдем копать картошку-у-у», — завывал я, вызывая дружный хохот молоденьких медсестер.
Члены моей семьи, поначалу лившие слезы возле моей больничной койки, вскоре заразились моим хорошим настроением и постепенно поняли, что не потеряли, а вновь приобрели сына и брата. Сестра моя часами торчала в палате и мы, словно в детстве делились секретами.
— Научишь меня играть на гитаре? — вопрошала она, — есть один мальчик в школе, у него своя группа и мне бы хотелось, когда-нибудь выступать вместе с ними.
— Научу, конечно, — отвечал я, а потом, подозвав ее поближе, шептал на ухо, — если ты пронесешь сюда гитару, мы приступим к обучению уже завтра! — При этом я представлял, как сейчас горят ее глаза от предвкушения вместе придуманной шалости.
Через некоторое время я стал видеть перед глазами какие-то пятна. Доктор констатировал, что так проявляется реакция на свет. А это огромный прогресс. С каждым днем пятна становились все больше и меняли оттенок. Вскоре я стал различать силуэты людей и предметов. Пока конечно в виде, тех же пятен. Это было так странно, словно держишь за руку облако или сгусток тумана.
— Добрый день, Дениссс! — пропело мое любимое «облако» своим переливающимся голосом. Когда Алиса приобрела некие очертания, ее образ стал еще загадочнее. Сравнивать ее с Ангелом я бы не решился, но впечатление было именно такое.
— Алиса! Наконец-то! Почему так долго на этот раз? — с некоторых пор мы перешли на «ты», что еще более увеличило мою привязанность.
— Меня не было всего десять часов, — рассмеялась она.
— Это были какие-то неправильные десять часов, чрезмерно растянутые!
— Не придумывай, обычные десять часов, — она присела рядом, и я тут же вцепился в ее руку. Ощущать волшебный голос с очертаниями белого облака, это нечто особенное, от этого, реально, захватывает дух. Так что каждый раз, с тех пор, как Алиса разрешила коснуться ее руки, я словно воспарял ввысь.
— А чем ты занималась все это время? — я уже знал, что Алиса лишь подрабатывает медсестрой, при этом учась в медицинском университете. Вскоре она станет врачом. Хочет работать на скорой. «Спасать таких же балбесов, как ты», — говорит Алиса и треплет мои волосы. Я полной грудью вдыхаю ее аромат, чтобы он пробыл со мной следующие несколько часов.
Спустя какое-то время, доктор сделал выводы, что родные могут забрать меня домой. Он не давал никаких прогнозов по поводу восстановления моего зрения. Сказал, что мозг штука мудреная, особенно у меня!
Больше всего я боялся не собственной беспомощности. Я уже мог спокойно передвигаться по дому, ориентируясь по моим знакомым пятнам. Я боялся, что Алиса не сможет приезжать ко мне так часто, как бы мне хотелось. Она проживала на другом конце города, и такие визиты отнимали слишком много времени. Тогда я, при помощи сообщницы в виде младшей сестры, придумал следующую схему.
После моего падения мама не могла даже произносить слово мотоцикл, а я не желал ранить ее нежную психику. Поэтому мы с сестрой якобы шли на дальнюю прогулку, она катила перед собой мое кресло и с виду мы не вызывали никаких подозрений. В соседнем квартале меня дожидался кто-нибудь из друзей и там я пересаживался на мотоцикл. Конечно, пока в качестве пассажира. На мой взгляд, бояться транспортного средства, с участием которого произошла авария так же глупо, как запнувшись за ножку дивана, трепетать перед этим «смертельно опасным ложем». Единственное, что действительно стоит сделать так это выводы. И учесть, что правила безопасности, которыми обычно пренебрегают или специально игнорируют, придумал некто намного более мудрый.
Кстати, после этих поездок я стал замечать, что пятна перед глазами приобретают более различимые очертания. Я даже стал узнавать некоторые предметы, то есть уже мог отличить дерево от столба. Прогресс, конечно, так себе, но хоть что-то.
— Алиса, скажи, что ты не ожидала меня сегодня увидеть? — заявляла моя довольная физиономия.
— Я всегда стараюсь быть готовой к этому знаменательному событию, — смеялась она в ответ.
Мы часто гуляли по побережью недалеко от нашего дома. В этой части океан не баловал спокойствием, да и берег был скалистый, так что местность оставалась пустынной.
В одну из таких прогулок я впервые поцеловал Алису. В этот момент вверху как-то слишком пронзительно крикнула чайка. Я поморщился от этого звука и потер висок. Затем, машинально подняв голову вверх, я понял, что вижу силуэт птицы. Я проследил за ее полетом. Алиса, видимо наблюдая за мной, спросила:
— Ты видишь ее?
— Не совсем. Но определенно, что-то поменялось.
— Надо целовать тебя чаще, — сказала она, тут же осуществив свою угрозу.
Через некоторое время я представил Алису родным в качестве своей девушки. Ну не было во мне всех этих сопливых переживаний по поводу своей неполноценности. Рассуждать о том, что я могу быть для нее обузой, казалось мне довольно глупым занятием. Наверняка, вечно бухающий, или гуляющий в направлении чужих спален супруг, не меньшая проблема для любящего сердца. Даже обычный зануда, достающий жену различными подозрениями, не способен подарить ей душевный покой. Почему-то мне кажется, что для достижения гармонии, достаточно попытаться понять другого человека, а поняв, постараться сделать его счастливым.
Однажды, так же гуляя вдоль побережья, мы с Алисой отошли довольно далеко. Вначале я услышал громкие голоса и музыку и лишь, потом почувствовал опасность.
«Идем обратно», — я взял за руку свою провожатую.
Алиса сразу послушалась меня. Но не успели мы отойти и нескольких шагов, как за нами увязалась пара парней с пляжной вечеринки. Я узнал их по голосам. Мы и раньше не особо ладили. Можно сказать, состояли во враждующих шайках.
— Ден! Где ты взял такую красоту? Познакомишь нас? — «завели волынку» они.
— Обязательно, парни. Только в другой раз. На сегодня наша прогулка подошла к концу.
— Правда, говорят, что ты больше ничего не видишь? И подружку свою не видишь? — не унимался один из них. А второй, умудрился добавить к его реплике более неподобающую фразу. Откуда же ему было знать, что силуэт его головы является не менее четкой мишенью для моего кулака, привыкшего к подобным действиям.
Когда тело рухнуло на песок, его друг, проворчав: «Все он видит», покинул место происшествия. Моя дорогая Алиса, видимо уже поклявшаяся в верности Гиппократу, присела возле поверженного врага.
— Не переживай, с ним все нормально. У этого череп крепкий, я не раз проверял это.
Осмотрев его, Алиса убедилась, что парень уже пришел в себя, и мы, наконец, отправились назад.
— Почему они так просто отпустили нас? — задала моя девушка главный вопрос.
— Если я расскажу тебе, ты не передумаешь выйти за меня замуж? Ты слишком красива, чтобы полюбить такого, как я, — вопросом на вопрос ответил я, при этом посмотрев на нее в упор.
После сцены на пляже внутри меня словно увеличили экранное разрешение, я увидел океан, и светлый песок под ногами и Ее! Она ничуть не была похожа на тот портрет, что я нарисовал мысленно. На такую красоту у меня попросту не хватило бы воображения.
— Будет зависеть от услышанного, — рассмеялась Алиса, не сразу поняв, что произошло. Я смотрел прямо в ее глаза, впервые увидев, откуда именно исходит этот серебристый смех.
— Что случилось? — встревожено спросила моя любовь.
— Случилось то, что я, наконец, могу любоваться твоей улыбкой.
Светлана Юферева
