— Вить, не грузи меня, я ищу идеальную женщину, — объяснял Дмитрий своему другу.
— А как же Аня? Ты ведь живешь с ней уже десять лет. Она надеется, что ты на ней женишься. В конце концов… хм… она тебя выхаживала после аварии целый год и оплатила лечение. Как мне приходить к вам в гости, если я знаю, что ты опять собираешься от нее уйти? — робко возражал Виктор. Ему было как-то неудобно осуждать друга. Ведь когда в былые времена его самого выгнала жена, то именно Димка приютил его без всяких условий. Но сейчас в поведении товарища уже наблюдался явный перекос.
Дмитрий в свои сорок с лишним лет поступил в институт с одной единственной целью — получить доступ к юным девам. Расчет был простой — кто-то рос без отца и видит в любом взрослом дядьке надежную опору. Другая девушка просто переберет с алкоголем. Третья пожалеет. Четвертая по-дружески доверится просто потому, что рядом находятся свободные уши. Пятая заклеймит презрением и разоблачит старого ловеласа, но когда расскажет об этом наивной подруге — та обязательно из духа противоречия захочет доказать, что где-то там в глубине души ловеласа… дремлет что-то хорошее. Ведь не просто так «Красавица и чудовище» — одна из любимых сказок маленьких девочек и взрослых женщин.
Больше всего Виктора беспокоил откровенный цинизм товарища. Ведь он прекрасно понимает, что делает. И его совершенно не беспокоит, что он фактически ворует время, молодость, нервы у очередной молодой пассии. Ведь в это время та могла бы встретить ровесника, выйти замуж, родить детишек. У Виктора и самого была дочь-студентка от первого брака. И он точно не хотел бы для нее такой судьбы.
Да и Аньку жалко — та ведь все пыталась превратить это чудовище, закоренелого холостяка, в красавца, мало-мальски пригодного для семейной жизни — но в итоге сама теперь становится чудовищем. Особенно она сдала после того, как они уже назначили дату регистрации, а Дима не пришел. Причем ничего не стал объяснять. И теперь Аня стала какая-то странная. Часто налегает на спиртосодержащие жидкости и перестала красить волосы (что для женщины чаще всего означает серьезный кризис).
Нет, ясно, что взрослого человека не исправить, и это не его дело — но что же тогда остается, разорвать отношения со старым товарищем? А ведь друзей к сорока и так — раз, два, и обчелся… Аня ему нравилась, и он спрашивал себя: почему ему самому не досталась нормальная хозяйственная женщина, которая просто ждет всегда домой и ни за что не осуждает? Он бы ценил такое отношение и никогда бы ее не обижал. А этот Дмитрий не ценит своего счастья и все ищет добра от добра…
***
— Маш, я не знаю, как мне быть, — рассказывала Аня своей подруге. — Понимаешь, у нас с Дмитрием давно уже нет никакой близости. Он и в начале знакомства не выдавал потрясающих результатов. А с годами совсем стал никудышным. Пытается завестись от молодых девушек, как старый мотор, но искра уже почти не проскакивает. — Что мне делать?
— Слушай, ну а зачем ты его терпишь? Он живет в твоей квартире. Ест еду из твоего холодильника. Шляется где попало. Очевидно, что это уже маразм, и взрослого мужика не изменить, — ответила подруга. Маша не любила лезть в чужие дела. Но раз Аня сама заговорила об отношениях, которые подруга считала чем-то вроде извращения или придури, то можно задать сакраментальный вопрос «зачем». Этот вопрос давно пора было бы повесить в рамку на кухне каждой замученной и неудовлетворенной женщине.
— Ну, мне нравится его друг, Виктор… Уже несколько лет. Но он порядочный человек и никогда бы не увел женщину у своего товарища. Вот я и терплю этого Димку. Должна же я получить хоть какой-то бонус после всего, что я в него вложила? — спросила Аня с таким видом, будто речь шла об инвестиции.
«Да, все-таки работа в банке накладывает свой отпечаток», — подумала Маша. Ну что она может посоветовать подруге? Она бы и дня не стала терпеть такого, как Дмитрий. Ведь это же невообразимо. Бесконечно ищет какую-то там идеальную женщину — а какой идеал может быть для мужика с опилками в голове? Теперь выясняется, что еще и как любовник он тоже ничего не дает подруге. Так зачем вообще с ним возиться? Нет, определенно Маша никак не могла поставить себя на место подруги и дать ей хоть сколько-нибудь полезный совет.
— Ань, я правда не знаю, что тебе порекомендовать. Но если этот твой Виктор, который тебе нравится, так любит спасать заблудших, то, может, тебе просто повести себя как этот твой Дмитрий? Его же он спасает годами? Терпит? — спросила Маша. Хотя она и сама не представляла, как это осуществить: тоже поступить в институт и изображать из себя ранимую натуру… и таким образом маскировать проблемы на личном фронте и в целом с головой?
— Машка, ты гений! — глаза подруги вдруг загорелись. Сейчас она и правда была похожа на Дмитрия в те моменты, когда он, взрослый сорокалетний дядька, рассказывал, что на занятиях в институте ему, наконец, поставили пятерку. И это при том, что странный мужчина подруги вообще не собирался работать и жил на доходы от двух квартир, которые он сдавал. Машка никогда не могла понять: зачем ему учиться? Он что, собирается работать в следующей жизни?
Может, зря она дала такой совет Аньке?
— Ань, ну ты… это… не воспринимай мои слова буквально… — попробовала дать по тормозам Машка. Но было уже явно поздно. Подруга ее не слушала и набрасывала какой-то план в своем красном блокноте. А это означало, что паровоз уже разогнался и его не остановить… этот красный блокнот всегда был тревожным признаком. Последний раз, когда Анька в него что-то записывала, все закончилось тем, что она поволокла чуть ли не насильно в ЗАГС этого Дмитрия. И потом сама же засветила ему фингал, когда тот не пришел. А ведь Анька — довольно интеллигентная и утонченная девушка.
«Язык мой — враг мой… Ведь зареклась же давать советы — и вот опять сорвалась!» — подумала Маша и поплелась домой. Она не любила чувствовать себя виноватой. А тут явно будет доля ее вины, если Анька выкинет какой-то фокус.
***
— Вить, я тут решила творческий вечер провести. Ну, ты не знал… но я давно пишу стихи. И их всегда критикуют. Но я чувствую, что это мое. Ты придешь меня поддержать? — спросила Аня у Виктора, когда он заглянул попить кофе.
— Да, конечно, а Димка будет? И когда творческий вечер? — Виктор опасливо озирался. Он в первый раз пил кофе один на один с пассией его товарища и чувствовал себя неуютно. И чего это она его выдернула вдруг средь бела дня?
— Димка будет! А вечер начинается сейчас… Погоди минутку. Я переоденусь и пойдем. Ты ведь не бросишь меня в трудную минуту?
Димка еще не успел даже начать соображать, а перед ним уже была ослепительная дама в платье с блестками. Только сейчас он заметил, что она теперь не только снова красит волосы, но и наносит макияж. Так что ему ничего не оставалось, кроме как надеяться, что из-за своей вежливости он не ввяжется в сомнительное мероприятие. Аня явно была настроена решительно. А в голове Вити была тысяча вопросов: когда это она начала писать стихи, где Димка, и многое другое…
***
Чудовищная ложь… так что ж… Не трожь?
А если стала маслом женщина — то мажь ее на масло?
Ты не жалей, печали ей умножь?
Ну разве это не ужасно?
В некоторых играх страсти выиграть нельзя…
Зато можно отомстить и отыграться.
У каких-то сказок быть не может счастливого конца…
Так не надо с женщиной играться!
Примерно в таком стиле Аня все читала и читала свои «стихи», если это можно было так назвать. При этом она манерно касалась руками декольте, закатывала глаза и вообще вела себя неадекватно. А для остальных посетителей — она была просто еще одной скучающей дамочкой, которая внезапно возомнила себя поэтессой. И единственное, что спасало вечер, это большие бутыли в проволочной наливайке, на которые был полный безлимит. Аня изрядно вложилась в творческий вечер. Ведь были даже закуски. Видимо, объявление о бесплатном фуршете и привлекло такое большое количество посетителей. Но когда наступил предел наливанию и терпению — все начали расходиться.
Аня рыдала на плече у Вити: мол, все зря? и это провал! Тот утешал ее — ведь он не мог признаться, что стихи были откровенно плохи.
— Они не поняли… А ведь это крик души! Я так ждала этой возможности поговорить о сокровенном… — захлебывалась Аня в слезах, которые почему-то не забывала аккуратно промокать так, чтоб макияж не пострадал.
— А Дима, он не пришел? — в попытке обрести почву под ногами спросил Виктор. Говорят, у мужчин нет интуиции. Но Витя знал точно: он попал! Только не понимал, насколько серьезно и как долго из этого надо будет выбираться…
— Твой драгоценный Дима сказал, что мои стихи — дрянь. Он рассказал обо всех своих изменах. Я отправила вещи с курьером на квартиру, которую он сдает. Поменяла замок и заблокировала его в Ватсапе. Ты теперь тоже будешь с ним заодно? Ты какой же, как он? — судорожно обняв Виктора, спросила Анна. — Говори, как есть, но знай, что твое «да» погрузит меня в бездну! — сказала она и прижала его голову к фиолетовому декольте. Так что Вите ничего не оставалось, кроме как отвезти ее домой.
Он проснулся утром у Ани. Голова болела. «Я предатель! Предал товарища! Как же я мог!» — подумал он и, когда вспомнил бурные события ночи, ему стало еще хуже. «Надо как-то объясниться с другом. Но что он скажет?!»
— Дорогой, ты уже проснулся… Ты, наверное, переживаешь за Дмитрия? Но я уже сама ему все рассказала. И послала наше фото с пожеланием доброго утра, — сказала Аня. — Ты ведь не оставишь меня? У нас с Димой давно уже ничего нет. И его отношение к моему творчеству — всего лишь последняя капля.
Если честно — Виктор больше всего на свете хотел бы сбежать сейчас и от Ани, и от Димы. Но сейчас это было сделать как-то неудобно, интеллигентные люди так не поступают… Анна ведь была подавлена изменами Дмитрия. И ее нельзя осуждать за то, что она так резко захотела переменить свою жизнь. Да и ночь — если честно — была хороша и явилась отличной компенсацией за ужасные стихи.
— Ань, а ты часто будешь проводить поэтические вечера? — спросил Виктор.
— Это был единственный. Теперь я буду готовить ближайшие несколько лет сборник «Молчание женщины». И никто из этих болванов, которые меня не оценили, не услышит ни словечка. Захотят насладиться моим даром — пусть покупают сборник. Но моя муза больше не снизойдет до этих плебеев, — сказала Аня уверенно.
— Очень жаль… Но я думаю, что твое решение — верное. Ведь ты — слишком ранимая натура, — с облегчением выдохнул Виктор. И тоже заблокировал Дмитрия в Ватсапе, послав ему напоследок сообщение: «Прости. Но ведь она все равно не была тебе нужна!»
***
Дмитрий очнулся только в понедельник после очередной студенческой вечеринки. Он не очень понимал, где находится. Вокруг сновали какие-то совсем молодые люди.
— Кто притащил этого олда? — спросила одна девчонка и захихикала.
— Ну это же так, для прикола! Чтоб ржачные видюшки записать, — рассмеялся в ответ ее парень.
— Но олд ведь может расстроиться и помереть от инфаркта? — сказала самая сострадательная из компании.
— Ну, так ему и надо. Не будет к нашим девчонкам приставать! — сказал парень.
Дмитрий не понимал этот разговор. Слова стучались в окно его мозга — но изнутри никто не открывал.
«Сейчас Аньке позвоню… Пусть приедет за мной!» — он включил телефон и хотел уже определить по навигатору, где находится. Как вдруг увидел сообщения, и реальность с шумом ворвалась в его голову. Какие стихи он критиковал? Когда рассказал об изменах? Что за бредовые сообщения… Так этот Витька, значит, всегда крутил за его спиной с Анькой! Вот почему он ее так защищал. И все-таки — на какой такой поэтический вечер он не пришел? Ведь Аня ему ничего не говорила. Да он и вообще не знал, что она пишет стихи… Голова трещала…
— Повзрослеть никогда не поздно! — донеслось до него с кухни, и он медленно начал искать свою куртку и банковскую карту. Ни того, ни другого не было. Сперли или сам потерял? Сейчас уже не выяснишь. Почти все разошлись, и он ничего не помнит. Что ж, придется идти пешком… Но куда? Ведь квартиры он сдает. Что ж, придется к матери идти. Та опять заведет песнь про внуков, которых не дождется. Внуков у матери наверняка полно! Только он не знает, от каких женщин они родились и где они живут… Но матери этого не объяснишь. Ладно, потерпит пару дней. А там что-нибудь придумает.
Какая все-таки страшная женщина — эта Аня. Кто бы мог подумать — ведь роль ей была назначена раз и навсегда. Чудовище! Вот кто она на самом деле… А он-то считал ее такой удобной и безопасной. А этот Виктор? Столько лет прикидывался понимающим товарищем и свободными ушами, которые готовы выслушивать любой бред. Да уж, красавец!
—
Автор рассказа: Ксения Подорожникова
