Мы с Вероникой жили на одной улице и даже учились в одной школе, в параллельных классах. Наши матери были злeйшuмu вpaгaмu и никогда не упускали случая поругаться между собой. Даже, стоя посреди школьного коридора, они могли наброситься друг на друга, часто не стесняясь в выражениях. Поэтому вся школа знала о наших сложных отношениях. Дело в том, что у нас с Вероникой был один на двоих отец и соответственно мы с ней считались биологическими сестрами. Мы же друг друга сестрами не считали, более того между нами была почти такая же лютая ненависть, как между нашими мамами.
Самое любопытное в этой истории, что сам виновник этой ситуации и возникшей в результате неприязни давным-давно сгинул где-то на просторах нашей необъятной родины и совершенно не интересовался тем, что творится на пепелище после его нашествия. Он словно залетный «стре-козел» сделал свое дело и полетел дальше. Судя по фоткам отец, конечно, был красавчиком, так что странно, что у меня в городе только одна сестра, а не десять. Я долго недоумевала, как моя мама могла позариться на чужое, а потом поняла — оно никогда и не было чужим! Просто валялось под ногами, как общедоступное и источало запах феромонов.
— С такими кривыми ногами не стоит носить короткую юбку! — громким голосом проговорила Вероника, как бы обращаясь ни к кому. Но я прекрасно знала, в чей огород летел этот камень. Она, Вероника в этот момент делала вид, что разговаривала со своими подругами, а я как раз проходила мимо, так же в окружении своих подруг.
— Никогда еще не встречала людей с такими лошадиными зубами! — моментально парировала я, как бы тоже обращаясь в никуда. Но мы обе знали, кого именно хотели зацепить и все вокруг это знали. И всех страшно веселила эта наша война. Но на войне не бывает однозначных победителей, потери, понесенные каждой стороной, не способствуют этому. Мы обе были в том возрасте, когда внешность выходит на первый план и постоянное напоминание, пусть даже о несуществующих недостатках больно ранило наши чувства. Кому же понравится, что вся школа смеется над твоими большими зубами, или над кривыми ногами? Правильно! Никому не понравится! И даже если зубы не такие уж большие, и ноги почти прямые, они все равно будут привлекать к себе внимание и уж точно не с лучшей стороны.
Надо сказать, что ко всему прочему мы с Вероникой были страшно похожи, и зубы, и ноги у нас были фактически одинаковые, так же как и остальные части тела. Видимо поэтому мы старались с ней носить отличающие друг от друга прически, одежду и так далее. Конечно, для того, чтобы не дай Бог, нас не перепутали.
После окончания школы наши мучения не закончились, потому что в городе был только один более-менее приличный институт, по крайней мере, где могли обучаться девушки. Так что мы обе поступили на экономический, в своем стремлении пополнить ряды бухгалтеров. Вернее вначале в институт поступила Вероника, а затем туда же чуть ли не на аркане отвела меня моя мама.
— Интересно, почему в это заведение берут и тупых? — по обыкновению, проговорила Вероника, завидев меня.
— Видимо у некоторых такие связи, что здесь можно учиться и вовсе без мозгов! — мимоходом проговорила я.
В институте учиться рядом с Вероникой было еще сложнее, наверно потому, что мы стали обращать внимание на противоположный пол, а это, как известно, приводит к некоторым изменениям в поведении. Как-то раз мы даже подрались из-за одного парня. Сам виновник нашей драки стоял поблизости и с удовольствием наблюдал, как мы метелим друг друга. Наверно ему было лестно, что за его персону борются две такие симпатичные девчонки. Нужно сказать, что к тому времени мы с Вероникой словно оперились и стали прямо-таки хороши. Единственный подарок от папочки, его смазливая внешность, досталась нам обоим и привлекала множество поклонников.
В результате основная студенческая масса разделилась на две противоборствующие группировки, те, кто поддерживал Веронику и мои приверженцы.
— Пойдем сегодня на каток? — предложила я своим друзьям, после окончания лекций.
— Вроде бы туда сегодня собиралась Вероника и иже с ней, — сообщил Эдик.
— Представляю эту корову на льду! — рассмеялась я. С приходом популярности мой характер, как и характер Вероники существенно испортился. Мы совершенно не сдерживались в своих высказываниях против друг друга и вели себя так, будто мы действительно королевских кровей и между нами не больше, не меньше междоусобная война.
— Тогда пойдем лучше в веревочный парк, туда таких медведиц, как Вероника, не пускают.
Но, когда мы пришли в парк, компания Вероники уже, вовсю, развлекалась именно там.
— Ты же сказал они на катке! — негодующе набросилась я на Эдика.
— Я слышал, что они туда собирались, — оправдывался парень.
— Идиот, — пробурчала я. Затем увидев расстроенное лицо парня, попыталась его утешить, — придется показать чудеса ловкости, чтобы утереть нос этим неуклюжим кенгуру. Вы только посмотрите на ее ноги, мне кажется, или у нее уже целлюлит?
В общем, картина наших взаимоотношений была вполне ясной и ставила под удар не только наших сокурсников, но и преподавателей. Особенно молоденьких, вчерашних выпускников педагогического университета. Мы обе буквально из кожи вон лезли, чтобы понравиться им. Нам казалось, что завоевать такую вершину, намного круче, чем соревноваться из-за обычных студентов.
Так что, когда преподавательский состав пополнил Матвей, мы словно с цепи сорвались. Мало того, что он был очень красив, умен и обладал непревзойденной харизмой. Так он еще и, действительно, проявлял к нам интерес. Вот только не прилюдно, а, лишь, будучи наедине. Нужно сразу сказать, что Матвей проявлял интерес к нам обеим, но делал это так аккуратно, что каждая из нас думала, что единственная в его жизни, а соперница просто наговаривает на парня, потому что завидует.
Однажды ночью мне приснился сон. Мы вместе с Вероникой были в странном месте. В помещении были расставлены железные кровати, со стен сыпалась штукатурка, а под ногами стояли зловонные лужи. Мы обе держали на руках по младенцу и пытались как-то уберечь их от грязи, окружающей нас. Я проснулась в холодном поту и еще долго лежала в кровати, глядя в потолок. Мне, почему-то стал понятен смысл этого сна, видимо мое подсознание, устав от моей же тупости, решило в красках показать окружающую меня реальность и перспективу заодно.
Впервые в своей жизни я решилась заговорить со своей сестрой, напрямую без посредников и желательно без свидетелей. Увидев, что я направляюсь прямо к ней, Вероника вздрогнула. Эта ее минутная слабость не укрылась от моего взора, и ранее этот факт очень порадовал бы меня. Сейчас же я подумала: «До чего же мы довели друг друга?».
По стечению обстоятельств, Вероника стояла у окна одна, вполне возможно она караулила того же Матвея и я бы естественно решила, что назойливая муха опять прилетела на мой мед. Тем более что «мед» уверял бы, что уже устал от ее домогательств и только и мечтает, когда я окончу институт и мы с ним сбежим из города. Подальше от завистливых глаз моей так называемой сестрицы.
— Нам нужно срочно поговорить, — проговорила я, приблизившись к ней вплотную, — это важно. Пойдем, пожалуйста.
— Еще чего! — возмутилась Вероника.
— Ты боишься? — не сдержала ехидства, я.
— Тебя? Ты себя переоцениваешь, как всегда.
— Прошу, пойдем! — еще раз с нажимом произнесла я. Возможно в моих глазах было что-то такое, что Вероника вдруг заткнулась и действительно пошла следом за мной. Мы вышли на улицу, и я свернула во двор.
— Ты что начала курить и решила показать мне, как теперь «круто» выглядишь? — во двор часто выходили студенты с целью покурить, так что ее сарказм был понятен, но я никак не отреагировала на него.
— Скажи правду, ты действительно встречаешься с Матвеем, или просто распускаешь слухи мне назло? И имей в виду, я спрашиваю не из любопытства, или желания зацепить тебя, — я перебила Веронику, пытаясь донести до нее серьезность нашего разговора, — имей в виду, это для твоего же блага.
— Мы с Матвеем не просто встречаемся, мы любим друг друга, — гордо заявила сестра, — тебе давно пора с этим смириться, сколько можно унижать себя, бегая за ним как собачонка. Ты, в конце концов, выглядишь смешно. И Матвей такого же мнения, просто боится ранить твою неокрепшую психику.
— Вероника! То же самое Матвей говорит о тебе, когда мы с ним вдвоем. И точно так же он утверждает, что любит лишь меня, а после окончания института предлагает уехать вместе.
— Неправда! Это мы с Матвеем собираемся уехать, мы даже уже выбирали город, где бы хотели жить!
— Представляешь, мы тоже!
— Ты врешь!
— Нет! Не вру! В том то и проблема! Я сегодня поняла, к чему может привести наше с тобой соперничество. Мы можем произвести на свет еще одних «недосестер», а Матвей так же, как наш с тобой папочка, полетит дальше, виляя цветным хвостиком.
Глаза Вероники расширились от ужаса, и она буквально затрясла головой:
— Нннет! Этого не будет! Никогда!
— Я тоже такого мнения! — улыбнулась я. — Давай придумаем, как вывести его на чистую воду, да так, чтобы неповадно было!
На следующий день в кабинете ректора сидели две заплаканные девушки. Обе они утверждали, что ждут ребенка от молодого преподавателя физики и информатики Ляушина Матвея Ивановича, который под тяжелым взглядом руководства скукожился и стал похож на маленького головастика. Так себе зрелище, конечно, и где были наши глаза ранее?
— И что теперь? — спросила Вероника, когда мы довольные собой вышли из административного корпуса.
— Наверно, продолжим нашу вражду? Только постараемся больше не делить парней!
Она улыбнулась.
— Ладно, запрет на парней принят.
Мы ударили по рукам и продолжили жить своими жизнями. В наших отношениях почти ничего не изменилось, только нападки стали менее едкими, да и сами мы будто скинули со своей головы короны и более-менее опустились на землю.
После института наши с Вероникой пути, наконец, разошлись. Я уехала жить в Питер, а она, как я слышала, отправилась покорять столицу. Поначалу сложная жизнь на новом месте постепенно вошла в свое русло, я устроилась на работу по профессии и познакомилась с Игорем. Дело шло к свадьбе и, в преддверии этого события, я, неожиданно, начала ощущать какую-то тоску. Поначалу мне просто казалось, что я скучаю по дому, или по детству, но вскоре я поняла, что из всех людей, оставшихся в прошлом, за исключением, конечно, мамы, я тоскую по Веронике! Я все чаще стала вспоминать все наши выходки и подковырки, но они больше не вызывали во мне негативных эмоций. Наоборот, в такие моменты на моих губах играла мечтательная улыбка, а сердце сжималось от щемящей радости.
— Игорь, нужно добавить еще одного человека в список гостей на свадьбе, — однажды, решила я.
— Да, хорошо. Кого именно? — деловито спросил мой жених.
— Веронику.
Игорь уже начал записывать имя в свой блокнот, как вдруг внимательно посмотрел на меня.
— Какую Веронику? Сестру?
— Да, — уверенно кивнула я.
— Но, как же? Ведь вы ненавидите друг друга! Она столько крови тебе выпила!
— Как и я ей.
— А ты не боишься, что если она и впрямь явится к нам на свадьбу, в чем я очень сомневаюсь, то эта сестра может испортить весь праздник.
— И пусть! — упрямо заявила я.
Игорь еще внимательнее посмотрел на меня и вдруг радостно заулыбался.
— Я смотрю, моя малышка повзрослела, прозрела и все такое! Я честно, был уверен, что когда-нибудь так и будет, но не думал, что это произойдет настолько быстро.
— Как это «ты знал», если даже я не знала?!
— Видимо, я знаю тебя лучше, чем ты сама.
Перед самой свадьбой я приехала в родной городок и решила, будь что будет! Пойду прямо в дом врага и узнаю адрес Вероники. Я уже дошла до конца улицы, как издали увидела знакомую походку. Навстречу мне шла, будто я сама! За несколько лет, что мы не виделись, мы обе отрастили волосы до плеч и стали носить юбки.
В тот момент сердце в моей груди решило пожить отдельно и забилось так радостно, будто я встретила самого дорогого человека на планете. Мне хотелось побежать ей на встречу и я с трудом сдерживалась. Как, вдруг, я увидела, что Вероника, завидев меня, не просто ускорила шаг, а именно побежала! Тогда уж и я не смогла больше удерживать свои ноги и тоже бросилась бежать. Остановившись в метре, друг от друга, мы немного замешкались, а потом, одновременно махнув рукой, обнялись.
Я поняла, что из глаз моих брызнули слезы, но не хотела отнимать рук, чтобы вытереть их. Так мы и стояли, обнявшись, наверно несколько минут и молчали.
— Я замуж выхожу, — первой заговорила Вероника.
— Я тоже! — всхлипнув, хихикнула я.
Где-то спустя час, сидя на скамейке в парке и держась за руки, мы решили, что хотим провести самый важный день своей жизни вместе. Сыграть двойную свадьбу! Причем именно здесь, в городе нашего детства. Будь что будет, но мы должны наверстать упущенное!
Самым сложным в этой ситуации было примирить наших мам, ну и уговорить будущих мужей отпраздновать событие в провинции. С Игорем проблем не возникло совершенно, он вновь удивил меня, заявив, что знал, чем закончится моя поездка. Жених Вероники немного покапризничал, все-таки у него в столице был бизнес и он опасался, что партнеры удивятся подобному решению. Но все обошлось. Москвичам даже, наоборот понравилась перспектива отпраздновать свадьбу, как они выразились в «Ретрограде».
Оставалось самое сложное — примирение дуэлянток! Здесь мы решили, что каждая из нас будет действовать по своему усмотрению, так как знает подход к собственной матери. Я, например, рассказала маме свой сон и историю про то, как чуть было не повторила ее судьбу. Мама так перепугалась, что согласилась на любые мои условия. Думаю, что и Вероника применила подобную тактику, но в итоге на нашей свадьбе присутствовали обе наших мамы. Они, конечно, не стали лучшими подружками, или что-то типа этого, но все же вели себя вполне благопристойно.
Жаль только, что того кто виновен в том что мы с Вероникой сестры, на этой свадьбе так и не было.
Автор: Светлана Ю.
