Парикмахерская, расположенная в подвале старинного дома, жила своей многолюдной, кипучей жизнью. «Прически, укладки, стрижки, маникюр…» — значилось на зазывающей посетителей вывеске.
Мужчина, аккуратно выбравшись из припаркованной на обочине машины, перепрыгнул глубокую, смолистую лужу и направился к парикмахерской.
Кожаная куртка, сразу видно, что не новая, местами потертая, но от того ставшая еще более симпатичной, надежно севшая по плечам, подчеркивающая крепкую, здоровую фигуру своего владельца, рюкзак на одном плече, спортивный, не очень тяжелый, джинсы, кроссовки – все было на прохожем ладно, дружно, удобно и в то же время аккуратно. Ни одного пятна, торчащей нитки или мятого края. Все как будто только что из химчистки, но прильнувшее к телу как вторая кожа.
-А! Андрей Васильевич! – улыбнулась администратор Людмила, увидев, как постоянный клиент спускается по лестнице в их подвальное помещение. – Здравствуйте! Вы рано!
-Ничего, я подожду, — Андрей приветственно кивнул и, развесив мокрую от дождя кожанку на вешалке, уселся на стоявшее рядом кресло.
-Может быть, кофе? – Людмила вопросительно вскинула брови.
-Нет, спасибо.
Минут через десять парикмахер, бородатый, худощавый, с длинными волосами, заплетенными в косичку, Руслан, вышел к клиенту.
-Привет! Я освободился. Пойдем!
Андрей пожал протянутую ему руку и, взяв с кресла рюкзак, пошел за мастером.
-Ну, что сегодня делаем? – Руслан раскладывал на столике инструменты.
-Как обычно, только подровнять.
Парикмахер набросил на Андрея черную накидку, прицелился и начал работать машинкой…
…Людмила сверилась с расписанием. Через несколько минут в салон должна прийти женщина. Ее фамилия была администратору незнакома, видимо, случайная клиентка, оказавшаяся поблизости и решившая поправить прическу. Люда хорошо помнила, как вчера вечером зазвонил телефон, собеседница попросила записать ее на стрижку как можно раньше.
-Извините, мастера все заняты, есть «окошко» только на одиннадцать, — Людмила листала большую тетрадь. – Подходит вам такое время?
-Ну, если другого нет… — на том конце провода замолчали. – Хорошо, записывайте. Понимаете, я улетаю завтра, у меня совсем нет возможности долго ждать. Я понимаю, что сама виновата, но смогла позвонить только сейчас…
-Ничего страшного! Наши мастера работают быстро, все будет хорошо! Как вас зовут? И ваш номер телефона, пожалуйста!
-Юля, Баринова Юля.
Клиентка продиктовала номер сотового.
-Хорошо, ждем вас завтра, к одиннадцати утра.
-Спасибо!
Людмила наблюдала, как Руслан колдует над шевелюрой Андрея, как Маша, новенькая, юркая и смешливая работница, о чем-то воркует со старушкой, что живет в квартире прямо над парикмахерской и всегда приходит подкрасить седые локоны; как Аня осторожно накручивает кудри рослой, серьезной девушке. У нее сегодня важное событие, нужно выглядеть сногсшибательно, и Аня знает, что для этого нужно.
Анна — старожил, с ней Люда когда-то и открыла маленький салон красоты в этом доме, продав дачу и сняв дорогущее помещение близко к центру Москвы. Анна помогала набирать работников, закупала инструменты и все остальное, пока Людмила улаживала все вопросы с соседями.
Над салоном была квартира. Ее хозяйка, маленькая Степанида Викторовна, была сначала против такого соседства.
Люда вдруг вспомнила, как пришла познакомиться с соседями сверху.
…-И нечего! Разведут тут тараканов, не быть здесь никакой парикмахерской! – Степанида строго смотрела на Люду. – Не подпишу я никаких согласий.
-Но мы уже купили помещение, мы просто хотели пригласить вас к нам в салон… — растерянно оправдывалась Людмила, держа в руках рекламку.
-Ноги моей у вас не будет. Так и знайте! Добьюсь, чтоб вас выгнали оттуда!
-Мам, ну, ты чего! – раздался за спиной Степаниды мужской голос.
Огромный детина, рядом с которым старушка была похожа на гнома, вышел из комнаты, застегивая на ходу рубашку.
-Здравствуйте! Аркадий меня зовут,– мужчина улыбнулся Людмиле и подмигнул. – Вы не обращайте на мать внимание. Она у нас строгая, все новое, страсть, как не любит. Давайте ваше приглашение, придем, обязательно придем! Когда открытие?
-Завтра, в десять, — пошелестела Люда, не в силах оторваться от созерцания мускулов, так и прущих из-под чуть тесноватой рубашки. – Приходите, очень ждем!
-Ну, что сказали соседи? – Аня выжидательно смотрела на компаньонку. – Как все прошло?
-По-разному. Кто-то обещал быть, наша соседка сверху отчитала меня, обещала закрыть нашу богадельню. Но у нее такой сын… Анька, он такой… — Людмила подняла глаза к потолку.
-Какой? Обросший? Какой длины волос? – Аня, казалось, уже прикидывала выручку. – Борода есть?
-Нет, он лысый, Аня, бороды нет. Но он такой красавчик! Огромный, как медведь и крепкий, как ледокол. Сказал, что они с матерью придут.
-И что мы ему предложим? – удивилась Аня. – Он же лысый!
-Ему не знаю. А маме бы прическу сделать не помешало…
Аркадий привел Степаниду Викторовну как раз к торжественному открытию. Женщина сердито смотрела по сторонам.
-Сын, сын, смотри! – она ткнула пальцем куда-то влево. – Стену сломали! Да мы к ним провалимся скоро! Несущую стену сломали, ироды!
-Не бойся, мамуль, не провалимся. Нет здесь несущей стены, так, фанерка.
-Здравствуйте, Аркадий! – Людмила, в красивом, строгом костюме стояла за стойкой администратора. С потолка свисали лампы под резными, конусообразными абажурами на длинных ножках, стены, выкрашенные в кремовый цвет, добавляли еще больше света и создавали иллюзию большого пространства.
Зеркала отражали присутствующих, удваивая атмосферу праздника, чего-то нового, надежд и веры в успех, отражающихся в глазах Людмилы и ее коллег.
-Добрый день, — Аркадий улыбнулся. – Ну, мне, девочки, тут делать нечего, а вот маму я вам оставляю.
-Что? Нет! – Степанида Викторовна засуетилась, снимая с вешалки пальто. –Аркаша, я с тобой!
-Нет, мать! Пора тебе узнать, чем занимаются эти соседи! – мужчина сверкнул глазами. – Я пока за продуктами схожу. А если сбежишь, то на дачу рассаду я не повезу. Сама, как хочешь, тащи!
-Но, как же это! Да что такое-то? – Степанида растерянно разводила руками, смотря на удаляющуюся спину сына. Вот его силуэт проплыл мимо низких, почти в уровень земли, окон, а потом и вовсе исчез. – Молока не забудь купить! – крикнула она ему вдогонку.
Девушки-мастера обступили пожилую женщину, Анна уговорила сесть в ее кресло, и закипела работа.
Чудесное преображение было трудным, с отнекиваниями, попытками уйти и вздохами, но когда Степанида Викторовна, наконец, решилась рассмотреть себя в зеркале, она вдруг замерла, застыла, словно и не женщина это вовсе, а статуя, ловко скроенная из старинного, добротного мрамора.
-Ой, девочки! – Степанида всплеснула руками. – Да что ж вы сделали!
Анна приготовилась оправдываться, уговаривать, но этого делать не пришлось.
-А вы знаете, сколько мне лет, девочки? – Степанида, прищурившись, посмотрела на мастериц. – Мне ведь всего шестьдесят. А я такая стала, как Ваньку своего похоронила, мужа. Ну, вроде, не для кого. Сыну все равно, как я выгляжу…
Она выхватила из рук Людмилы салфетку и промокнула глаза.
-Может, макияж? – наклонившись, спросила Аня.
-Нет, девочки. Дайте мне немного продышаться! – она встала, хотела расплатиться.
-Нет-нет! Сегодня для вас все услуги за счет заведения! – Людмила улыбнулась. – Вы прекрасны!
-Маман, неужели, это вы!? – раздался с лестницы трубный голос Аркадия. Он спускался вниз, держа в одной руке пакеты с продуктами, а в другой большой букет цветов.
-Ну, вы волшебницы! – протянул он, оглядев мать. – И как мне теперь жить?! Нет, вы скажите! Рядом со мной королева, а я, ее ощипанный сын, даже не знаю, как себя вести …
-Пойдем уже домой, болтун! – Степанида Викторовна дотронулась кулачком до высокого сыновнего плеча, накинула пальто и повела Аркадия на улицу.
-Приходите еще! Мы будем очень ждать! – Людмила смотрела им вслед…
Парикмахерская тихонько жила своей жизнью. Странное дело, но не всем она приглянулась. И не потому, что посетителя не устраивала работа мастера. Порой гость даже и не доходил до кресла. Спустившись по лестнице, он видел убогую обстановку, небогатое убранство салона отталкивало, наводя на мысль о не столь и высоком уровне обслуживания. А, выйдя на улицу, посетитель тут же забывал, где только что был. Он просто шел дальше, по своим делам. Ему сейчас не нужно было прикосновение заботливых рук Людочкиных коллег.
Другие, наоборот, видели чистенькие интерьеры, довольные приветливым персоналом, ходили сюда каждый раз, как возникала необходимость. Но тоже до поры до времени.
-Что-то нашей Ирочки больше не видно. Не звонила? Не записывалась? – Аня вспомнила одну из клиенток, худенькую, веснушчатую девушку, что когда-то пришла отрезать длинные, густые, непослушные волосы. Тогда Аня долго уговаривала ее не разбрасываться такой красотой, оставить хотя бы половину длины, но Ира была непреклонна. Она начинала новую жизнь, – что-то в семье, в судьбе повернулось не так, как нужно, и Ира изо всех сил старалась выплыть на берег, не попасть в водоворот житейской бури…Она не рассказывала, но это было видно…
-Нет, больше не звонила, — Людмила просмотрела запись. – Наверное, у нее теперь все хорошо.
Женщины переглянулись. На запястье каждой, на тонкой резиночке, появилась еще одна жемчужинка, еще один человек стал счастливее, наполнившись магической силой маленькой парикмахерской…
…Когда очередной рабочий день закончился, Аня, уставшая, вдруг побледневшая, села на диванчик. Ее руки дрожали, почему-то было холодно.
-Ты что, Анют? – Людмила внимательно посмотрела на подругу. – Может, поесть разогреть?
-Нет, не поможет. Кажется, я всё…
-Что? – испуганно переспросила Людмила. – Нет, Аня! Нет, ты просто устала, тебе нужно взять отпуск.
-Посмотри! – Аня приподняла рукав кофточки, показывая запястье. – На моем браслете больше нет места. Жемчужинок слишком много. У меня больше нет сил помогать…
-Ты хочешь уйти? – тихо спросила Люда.
Аня молча кивнула.
-Так нужно, Люда, ты знаешь. Мне, правда, не хочется, мне хорошо с тобой, здесь, на земле. Но пора…
-Ладно, Анют, — Люда вздохнула, потом напряженно добавила. – Но завтра придет одна клиентка, она новая, я думаю, что придет всего один раз, ей очень нужно помочь! Вот прям очень-очень!
-Но во мне больше нет счастья! Понимаешь, я пуста, как, — тут Аня толкнула ногтем чашку на столике. – Как вот эта чашка. Всё!
-Пожалуйста, Анька! У меня не получится, ты же знаешь…
Людмила махнула головой куда-то назад. Никто не видел сломанное когда-то, сросшееся, но неправильно, уродливо изогнувшись, крыло. Белое, словно осыпанное снегом, но уже не живое. Никто не видел, кроме Ани…
-Ладно, но она будет последней. И я уйду.
-Спасибо тебе! Спасибо, милая!…
…Юлия Баринова, записанная на стрижку, пришла вовремя, вскоре после Андрея.
Девушка быстро сняла пальто, расправила его на плечиках вешалки и повернулась к администратору.
-Я звонила вчера. Вы назначили мне на одиннадцать.
-Да, конечно. Вы проходите. Мастер Анна ждет вас! Мы очень рады, что видим вас у себя. Может быть, вы хотите чай или кофе?
-Нет-нет, спасибо.
Юля села в кресло, сняла резинку с волос и посмотрела на Аню. Та, дотронувшись до прямых, жестких, немного тусклых волос, почувствовала столько одиночества, почти по-детски неизбывного, тоскливого, когда ты не один просто потому, что любишь быть в тишине, а потому, что кто-то когда-то прошел мимо тебя слишком быстро, забыв обратить на тебя внимание, а ты все ждешь, а он не оборачивается, не улыбается тебе.
Аня вздохнула.
Она задала Юле несколько вопросов, потом начала работу…
…-Эй, привет! – услышала Люда тихий шепот. Он шел откуда-то из-за вешалок, где примостились куртки и плащи посетителей.
-Здравствуйте!
-Вы отлично выглядите.
-Спасибо. Но нельзя ли говорить потише! Нас могут услышать!
Людмила улыбнулась. В ее салоне все наполнялось жизнью, даже, оказывается, одежда…
-Они не слышат. Они все заняты! – проскрипела кожанка Андрея.
-Возможно. Вы давно сюда ходите?
-Да, пожалуй, даже слишком. Каждый месяц. Андрей, мой хозяин, очень чувствительный человек, ранимый. Много переживает, ему нужно бывать здесь…
-А мы сегодня улетаем. Куда-то далеко, — сокрушенно призналось Юлино шерстяное пальто.
-Нет, это совершенно невозможно! Я чувствую, что твоя хозяйка должна остаться. Мой Андрей – парень хоть куда, ему нужна такая, как твоя Юлька! – кожаная куртка взволнованно заскрипела, не замечая, как уже перешла на «ты».
-Прошу быть вежливее, ее зовут Юлия. Не надо грубостей!
-Извини, ладно, пусть Юлия. Неужели, они даже не заметят друг друга?! Неспроста же они пришли сюда в одно и то же время!
-Не знаю, а твой Андрей даже очень ничего!
-Да что ты! Он так вкусно готовит, а как любит ездить в другие страны… Мы с ним объездили, кажется, половину мира. А Юля любит путешествовать?
-Да, но она пуглива. Сама, одна, никогда не решится поехать. А компании нет… У нас вообще последнее время все грустненько.
-Что так? – кожанка подвинулась чуть ближе, скрипнув вешалкой.
Андрей чуть обернулся. Ему показалось, что вещи вдруг начали шевелиться сами собой.
-Ну, у Юленьки моей был ухажер, да только не заладилось у них. Я-то в коридоре висело, чего уж они поругались, не знаю. А тут еще ее в командировку отправляют, а она боится.
-А куда едете-то? – вдруг оживилась куртка, вжикнув молнией.
-Мы в Новосибирск, — огорченно прошептало пальто. – Бррр!
-О, вот совпадение! Мой Андрюшка тоже! Вы когда отчаливаете?
— Не может быть! Мы сегодня вечером.
-Мы тоже, кажется…
Они еще о чем-то говорили, тихо, почти так же, как шелестят листья в лесу, но Людмила отвлеклась, да и подслушивать нехорошо…
…Аня старательно колдовала над головкой клиентки. Было тяжело, последние силы утекали в эту девушку через ниточки – волосы, что сейчас связывали их друг с другом. Спокойствие, радость, лучистое, доброе настроение – все перемещалось из одной души в другую. Один сосуд пустел, высыхал, другой наполнялся живительной силой. Так было нужно…
-Это моя работа, то, для чего я послана сюда! – мысленно уговаривала себя Анна. – Но я слишком слаба…
-Люд, я не могу, — вдруг подошла она к подруге. – Закончишь? Подсуши феном, я пойду, посижу немного…
В другие моменты Люда бы перепугалась. Она ведь просто переломанный ангел, она не может делать то, что делают ее коллеги, но за Юлю Людмила была теперь спокойна.
Она улыбнулась Юле, сидящей в кресле, ласково провела рукой по ее волосам и принялась за дело. Краем глаза она следила за Русланом и его клиентом.
-Это все, вы можете идти, — наконец, сказала она, отпуская Юлю.
Та с удовольствием рассмотрела получившуюся прическу, рассчиталась и направилась к вешалке.
Аня, было, встала, чтобы проводить клиентку, лишний раз извиниться, что так получилось, но Людмила схватила ее за рукав.
-Не мешай! – и показала глазами на двух молодых людей, которые вдруг заметили, что их куртки переплелись рукавами, и их не распутать.
-Простите, я не знаю, как так вышло! – Юля залилась краской, нежной, румяной стеснительностью.
-Ничего, сейчас поправим! – Андрей попытался, было, высвободить свою куртку. Тут из кармана выпал Юлин билет на самолет…
Людмила и Аня замерли, наблюдая, как вдруг посветлели лица, как он помог ей надеть пальто, а потом, о чем-то болтая, они, только пару минут назад чужие друг другу люди, уже шли по улице. Надолго ли, нет ли, но их счастье расцвело нежным, хрупким цветком, заполонив, устлав душу тонкими лепестками.
Аня улыбнулась. Ее последняя клиентка обрела счастье…
…-Прощай, Людочка! – Аня, собрав свои вещи, стояла у лестницы. – Жалко расставаться, — вздохнула Людмила. – Очень я к тебе привыкла!
-У тебя хорошая команда, справитесь!
-Не знаю. Зло так сильно, мне порой кажется, что нас скоро захлестнет его черной волной, и мы утонем.
-Но у тебя есть крылья. Они спасут!
-Нет, ты же знаешь…
-Нет, есть.
Аня обняла подругу, поцеловала ее в щеку и ушла. Люда потеряла ее из виду в толпе прохожих. Вечерний город, призрачный в мерцании разноцветных огней, спрятал утомленного ангела, что выполнил свою работу…
На следующий день к Людмиле пришла новая работница. Бодрая, веселая, вся как будто сотканная из лучей радостного предвкушения счастья.
Людмила с некоторой жалостью посмотрела на нее. Скоро, может, через месяц, а, может, через год, и ее силы иссякнут. Делать людей хоть чуточку счастливее – это было тяжело. И с каждым днем все труднее…
Через полгода ушел Руслан. На его место пришлют кого-то другого, обязательно. Ну, а пока Люда поработает на этом месте. Она теперь может сама помогать людям. То ли это Аня сделала ей свой последний подарок – отдала свои силы, чтобы излечить поломанное крыло, то ли Аркадий, влюбившись в ангела, дал ей возможность возродиться…
Степанида Викторовна все еще ходит в любимую парикмахерскую, как она говорит, «тряхнуть стариной». В отражении она видит себя опять счастливой и помолодевшей лет на тридцать.
Юлия и Андрей стали супругами. Они шли к этому не быстро, осторожно, исследуя внутренний мир друг друга, и надеясь, что судьба не зря свела их вместе в том самом подвальчике, где с потолков свисали лампы под резными абажурами, а зеркала отражали светящиеся добром лица спустившихся на землю ангелов…
