Надежда вышла из дома и пошла на вокзал. Нет, она никуда не уезжала, она там работала. Диктором. Жила всего в нескольких остановках и всегда ходила на работу пешком. Любила, когда на улицах нет суетыи и пробок, как сегодня. Город замер в ожидании Нового Года. Горели почти все окна в домах, за накрытыми столами сидели люди, мерцали экраны телевизоров, весело мигали ёлочные гирлянды…
Она любила работать в праздничные и ночные смены. Сидеть одной дома тоскливо и тяжело, особенно в Новый Год. Раньше у неё тоже была семья…
***
С детства Наденька мечтала работать диктором на телевидении. Представляла, как она, нарядная и красивая, рассказывает с экранов телевизоров новости всей большой стране, как её ждут в каждом доме, на неё смотрят и внимательно слушают.
В школе она участвовала в самодеятельности, громко и с выражением читала на концертах стихи. Ей доверяли произносить приветственные речи гостям школы, поздравлять учителей с юбилеями… Она нашла в библиотеке книгу по развитию речи и улучшению дикции, занималась перед зеркалом, когда дома никого не было.
Мечтала поехать учиться в Москву. Мечты остались мечтами, потому что жизнь распорядилась по-своему. Перед самыми выпускными экзаменами отец утонул на рыбалке. Надя не смогла уехать, бросить маму одну. Она осталась в маленьком посёлке, устроилась работать на почту.
Однажды пришёл парень и попросил соединить его с Питером. На почте была кабина с междугородним телефоном. Надя поняла, что он разговаривал со своей мамой. Уходя, парень улыбнулся ей. А на следующий день пришёл с букетом полевых цветов. Они стали встречаться.
— Смотри, Надька. Он уедет в свой Питер, а ты тут останешься. Нам не потянуть ребёнка, — ворчала мама.
Надя не заметила, как пролетело лето. У Сергея закончился отпуск. Она сильно расстроилась и не скрывала этого.
— Поедем со мной, — вдруг предложил Сергей.
— А как же мама?- потухшим голосом спросила Надя.
— Мама же не старая. Мы приезжать будем часто. До твоего посёлка всего несколько часов на поезде. Можно учиться и в Питере. Я хорошо зарабатываю. Мы поженимся, мне дадут комнату или даже квартиру. Пока поживём с родителями. Они у меня мировые…
Надя смотрела с обожанием на Сергея. Разве сможет она без него жить? А он пообещал, что ранним утром будет её ждать на станции. Ночью она не могла глаз сомкнуть. Когда в окнах забрезжил рассвет, Надя осторожно встала, побросала в сумку какие-то вещи, оделась и на цыпочках вышла из комнаты.
— Куда это ты собралась? – раздался голос мамы, и под потолком вспыхнула лампочка.
Надя застыла, застигнутая врасплох, развернулась к матери.
— Я уезжаю, с Сережей… — с отчаянием сказала она.
Мама вздохнула.
— Я так и знала, что добром это не кончится. Поезжай. Что тебе тут делать? Он, вроде, парень хороший.
Надя не верила своим ушам. Она подошла к маме, обняла её и заплакала.
— Беги, опоздаешь. Береги себя. — Мама перекрестила дочь.
Надя отошла от дома и обернулась. Мама стояла у калитки в накинутой на плечи отцовской куртке и махала рукой. Она выделялась тёмным пятном на фоне утреннего тумана, окутавшего дом и палисадник. В глазах Нади защипало. Она резко отвернулась, боясь передумать, и побежала на станцию, где её ждал Сережа.
Помнит, как пряталась за его спиной от взглядов родителей, когда они пришли домой. Надя чувствовала, что маме Сергея она не понравилась. Сыграли скромную свадьбу. Надя забеременела, и Сереже дали комнату в старом доме, с высокими потолками и дверями, недалеко от Московского вокзала. Когда родился Павлик, родители помогли обменять комнату на отдельную квартиру в этом же доме, с доплатой.
Надя не верила своему счастью. После декрета устроилась работать кассиром на вокзал. Однажды начальник вокзала услышал её голос и предложил поработать диктором, пока одна из женщин болеет.
Как же она волновалась, когда делала своё первое объявление. Голос дрожал, она слишком торопилась, боялась, что не хватит дыхания. Ничего, привыкла. Можно сказать, что её мечта осуществилась. Давая объявления о приходе поездов, Надя представляла себя диктором телевидения. Правда, никто её не видел, но внимательно слушали, ловили каждое слово.
Потом на вокзале установили автоматическое оповещение «Автодиктор». Но объявления о потерявшихся пассажирах, забытом багаже и многом другом говорили всё же живые дикторы.
— У нас дача есть, совсем близко. Продай дом в посёлке. Мы добавим денег, и вы купите себе большую квартиру. Надо думать о будущем. А если ты родишь девочку? У детей должны быть отдельные комнаты, — уговаривала свекровь после смерти Надиной мамы.
Надя понимала, что она права. Но всё же отказалась. Летом она ездила в посёлок с Павликом, а Сергей помогал родителям на даче. Наверное, тогда и произошёл разлад в их отношениях. Они стали отдаляться друг от друга. Надя догадывалась, что муж изменяет ей. Но терпела ради сына, не уходила. Сергей безумно любил Павлика. Она даже иногда ревновала сына к отцу.
Так и жили. Павлик рос, мечтал стать военным, и после школы поступил в военное училище. Его отправили служить на южную границу страны. Обстановка там была напряжённой. И когда Надя с Сергеем получили письмо от Павла, в котором он писал про учения, что месяца два от него не будет писем, чтобы не волновались, Сергею стало плохо. Пришлось вызвать «скорую». Надя политикой не интересовалась, а Сергей сразу всё понял.
Через полгода пришло письмо, что их сын пропал без вести, мужественно исполняя свой долг пред Родиной…. Они всё равно ждали, надеялись, верили…. Сергей замкнулся, переживал, корил себя, что не отговорил сына от поступления в училище. Ещё через два месяца их сына доставили в цинковом гробу. У Сергея случился обширный инфаркт.
Надя не помнила, как хоронила мужа и сына. Мечтала лишь о том, чтобы скорее уйти к ним. Её сменщица отвела Надю в храм. Священник нашёл правильные слова, и она медленно стала возвращаться к жизни. Если бы разрешили, она не уходила бы с работы домой, где её поджидала пустота и тоска одиночества.
Она часто думала, что если бы Павел женился, у него мог быть сын или дочка, она бы жила ради внука ли внучки. А так…
Надежда вошла в диспетчерскую.
— Опять дождь? Что за Новый Год… – посетовала её сменщица Светлана.
Надежда сняла мокрое пальто. Она и не заметила дождя за раздумьями. Светлана торопливо ушла, чтобы успеть к бою Курантов. На столе осталась маленькая новогодняя ёлочка из бумаги. «Светина дочка сделала», — улыбнулась Надежда.
Несмотря на праздник, поезда ходили без перебоев. И какая нужда заставляет людей ехать в такую ночь? Хотя она и сама не отказалась бы сесть в вагон и поехать далеко-далеко, на край света от своей боли. Надежда вздохнула, прокашлялась и объявила о пребывающем скором поезде… Началась её новогодняя смена.
Только утром надежда почувствовала усталость. «Сейчас приду домой, выпью горячего чая с лимоном и лягу спать», — мечтала она, выходя из здания вокзала. У ворот толпился народ, стояла «скорая».
— Что случилось? – спросила она у знакомого полицейского.
— Женщине стало плохо. С ней дочка. Вон стоит. Мать увезут в больницу, а её куда? – поделился своими опасениями полицейский.
Надежда посмотрела на худенькую девочку лет десяти-одиннадцати, с огромными испуганными глазами. Её мать положили на носилки и понесли к машине. Девочка с криком бросилась за ней.
Надежда успела схватить её за руку.
— Как тебя зовут? Послушай…
Девочка вырвалась и подбежала к машине скорой помощи. Надя последовала за ней.
— Послушай, ты не поможешь сейчас маме. Её нужно скорее отвезти в больницу. Тебя не пустят туда. Пойдём ко мне. Я рядом живу. Отдохнешь, потом мы пойдем к маме. Всё будет хорошо. Я обещаю. Ты пропадёшь на улице, в незнакомом городе.
Девочка всхлипывала, но слушала. Когда машина с сиреной рванула прочь, она громко зарыдала. Надежда обняла её, стала отвлекать расспросами. Постепенно девочка успокоилась и рассказала, что зовут её Мариной, что приехала она с мамой на каникулы, что давно мечтала побывать в Питере. Ещё в поезде маме стало плохо…
Дома Надежда напоила девочку чаем. От еды та отказалась. Раньше бы, после ночной смены, Надежда ещё приготовила бы обед или убрала квартиру… То ли возраст давал о себе знать, то ли несвоевременный дождь, но она села на диван и задремала.
Проснулась от тишины. Села на диване и огляделась. Марины в комнате не было. Надежда вскочила на ноги и заглянула в соседнюю комнату сына. Девочка стояла перед портретами Павла и Сергея.
— Это мой муж. Он умер. Не пережил смерть сына, — сказал она, встав позади девочки.
— Он военным был? Погиб, как мой папа? – спросила Марина, оглянувшись на Надежду.
— С детства мечтал стать военным. Погиб, но нам не сказали, где. Муж его очень любил, — Надежда вздохнула, чувствуя, что вот-вот заплачет.
— Мой папа тоже военный. Я его не видела никогда. Он погиб, когда я была ещё совсем маленькой. Мама говорила, что он тоже был красивым, — Марина спиной прижалась к Наде.
Её сердце сжалось от тоски. «Господи, девочка, как бы я хотела, чтобы у меня была такая внучка…» Надежда вытерла слёзы и посмотрела на часы.
— Ой, нам пора в больницу, а то прозеваем приёмные часы и нас не пустят, — засуетилась она.
Их не пустили, потому что мама Марины лежала в реанимации.
— Если завтра ей станет лучше, переведём в палату, тогда навестить сможете. Позвоните предварительно, — сказал строго врач.
Они поехали домой. На следующий день Надежда работала в вечернюю смену. Она позвонила Свете и попросила поменяться на утро. Переведут в палату к обеду, а вечером они приедут в больницу и подольше побудут с Тамарой, мамой Марины.
Девочка отказалась оставаться одна дома. Надежда взяла её с собой на работу. Марина с любопытством расспрашивала обо всём, выглядывала из окон… С вокзала они сразу поехали в больницу. Тамара увидела дочь, и её бледное измученное лицо осветила радость. Она горячо поблагодарила Надежду, что приютила Марину.
Каждый день они вдвоём ездили в больницу. Через две недели Тамару выписали. Надежда привезла её к себе домой.
— Куда вы поедете? Поживите у меня, придите в себя. Марина нигде не была, покажите ей Питер, — уговаривала Надежда.
— Мамочка, давай останемся, — умоляла радостная Марина.
Когда девочка уснула, они сидели на кухне, и Надя осторожно спросила Тамару про отца Марины.
— Она сказала, что её отец тоже был военным, как мой сын. Тоже погиб. Сказала, что он похож на моего Павлика.
Тамара смущённо опустила глаза.
— Нет. Его звали Олегом, и он не был военным. Он обещал жениться, но… сбежал. Я сказала так дочери, чтобы она думала, что её отец герой, — Тамара виновато посмотрела на Надежду. – А вы подумали, что Марина могла быть вашей внучкой?
«Жаль», — подумала Надежда, а вслух сказала:
— Я совершенно одна. Когда появилась Марина, моя жизнь приобрела смысл, радость. Я всегда буду вам рада. И Марине понравилось у меня. А может, переберётесь сюда? У меня дом есть под Питером. Давно нужно было его продать. Мне тяжело ездить туда. Пожили бы у меня первое время, потом… Ты подумай. Здесь больше возможностей для девочки. Надо думать о будущем, о поступлении в институт. Да и ты молодая, вполне можешь найти свою судьбу…
Тамара вдруг встала, подошла к Надежде и обняла её.
— Спасибо вам большое. Вы и так сделали для нас слишком много.
Две женщины ещё долго сидели на кухне, делились своими горестями, плакали.
Через три дня Надежда провожала Тамару с Мариной в свой город. Они пообещали звонить ей, приехать летом в отпуск.
— Я буду ждать! – крикнула вслед вагону Надя и помахала рукой.
На её щеках поблескивали дорожки слез.
Она будет ждать, потому что нашла родственные души в девочке и её маме. Ждать и встречать поезда…
Новый год шагал по стране, и Надежда впервые за последние годы ощутила новизну, радость и веру, что теперь её жизнь изменится к лучшему. Ведь у неё появилась Марина, которая вполне могла быть её внучкой. Если бы… Она радовалась её звонкам, слушала про успехи в школе, говорила, что скучает по ним с мамой и ждёт…
«Мы даже не просим счастья, только немного меньше боли»
Чарльз Буковски
«… А тут ещё отсутствие снега, мрачное небо над головой, неулыбчивые лица на улицах… Какое уж тут новогоднее настроение?
… И все же так хочется верить, что ещё день-другой и всё изменится! Все проблемы и неприятности станут прошлогодними, в доме запахнет еловой хвоей, мандаринами и шоколадом, а свежее, радостное, новогоднее настроение всё-таки ворвется в мою жизнь и непременно изменит её к лучшему!»
Олег Рой
