-Я же по доброте душевной! –возмущалась Алла Николаевна. — А они… Это же надо придумать такое! Даже дочка родная знать меня не желает. Не6лагодapные люди!
–Аллочка, ты бы поговорила с Таней, да Инной, прощения попросила.
–Еще чего? Мне не в чем себя винить! Это я пострадавшая сторона. Вот и делай после этого добро людям!
…Человеком Алла Николаевна была необыкновенной доброты. Так она о себе отзывалась. Ну в самом деле: разве не права? Стоило только новым жильцам въехать в дом – Алла тут, как тут. С пирогом приходит, знакомится, все и про всех расскажет, обсмотрит все, советов кучу надает. Ну и как бы они без такой помощи обходились?
Но ведь всем известно, человек – создание неблагодарное. Если поначалу худо-бедно терпят гостью, то едва обживутся – на порог не пускают. И за что? За то, что никогда без добрых советов не приходит? Да она и неумех научит готовить, и безмозглых за домом следить. Словом, золотая женщина. А они…
Сама Алла давно уже одна жила. Дочь выросла, своя семья у нее. Муж…Да тоже неблагодарное создание. Она его в люди вывела, можно сказать, учила, что и кому говорить, а главное как и когда. И какова благодарность? Сбежал! И ладно бы к разлучнице какой, не так обидно было бы… Так прямо заявил:
–Достала ты меня своими поучениями, ни минуты покоя в своем же доме нет! Не могу больше! Живи одна.
Ну здрасти! Да разве можно так с человеком, который заботится о тебе, про себя забывает? И на работе тоже… Ну, что коллеги Аллу Николаевну недолюбливают понятно: зависть, коллектив-то женский. Она и к начальству всегда с улыбкой, и спросит как здоровье, как дома дела… И все ненавязчиво, тактично, словно невзначай. Понятно же, людям такое внимание приятно. Так нет: придумали тоже, что она, Алла, то есть, подлизывается! Завистники, что и взять с них… Она же по доброте душевной и никак иначе!
Да с этим можно жить. Не замечать. Даже, если и заметить, что не расстраиваться же? Все же люди, пусть и не совсем посторонние, но чужая кровь. А вот ребенок родной… Да, такое отчебучить… С матерью разве можно так! Нет, о своей беде Алла точно рассказывать никому не станет: за спиной народ-то злорадствовать начнет, косточки перемывать. Она знает их. Неблагодарные!
А началось все вполне себе обычно. Въехали в соседнюю квартиру новые жильцы. Ну так это же соседи близкие, как не познакомиться? Вроде, семья приличная, выглядят вполне себе нормально. Алла и пирог свой фирменный испекла, чтобы вечером наведаться.
Ну и пришла. Познакомились, посидели, чаю попили. Очень приятные люди: интеллигентные, вежливые. Детей нет, муж, Вадим, из другого города, а вот жена, Инночка, местная. Вот и вернулись после работы вдалеке. Тут у Инны родители, маме вернее, только осталась.
Пожилая уже, дочка-то ребенок поздний. Здоровье в норме, по больницам не ходит, врачей не жалует. Да мама-то эта оказывается, человек известный! Медик в местной больнице. Слышала о ней Алла, а как же. На приеме не была, упаси Боже, но отзывы хорошие. Похоже, подружится она с соседями. Повезло наконец то.
Инна сказала, что работает она теперь на местном предприятии, в отделе кадров. Тоже хорошо: вдруг да попросит кто с работой помочь. А тут как раз и нужный человек имеется… И что, что работать недавно начала? Как раз повод зарекомендовать себя с хорошей стороны: вон как быстро нашла подходящих знакомых, коммуникабельная, значит.
–Надо бы дочку порасспрашивать, –подумала Алла уже дома, –Татьяна-то тоже медик, анализами крови занимается в платной клинике. Точно расскажет про коллегу, пусть не в одной клинике, но все же.
Сказано – сделано. Мама быстро выяснила у дочки нужную информацию. Да, работает Иннина мама в горбольнице, да, давно уже на пенсию могла бы уйти, да начальство умоляет остаться: специалист отменный, а заменить некем. Дети-то перебрались из-за нее тоже в немалой степени: надо все же заставить ее на покой пойти, пусть для себя живет, а не выматывается на работе.
Ну да Алла всегда помочь готова: если что – она же предупредит, тактично все преподнесет. Ясно же, что Инночка – личность нервная, вон работа какая у нее: постоянно с народом. А на предприятии они разные… Пообщайся-ка целый день. С ума сойдешь!
Инна-то про работу не откровенничает. Рассказывает мало: да нет, нормально все, начальство адекватное, жить можно – вот и все. Это уж Алла Николаевна по доброте душевной сама разузнала, кто там начальником в отделе кадров. Серьезная дама, раньше-то в администрации работала. Значит, как Алла, поймет все и среагирует как нужно.
Замечать стала соседка, что Инна с Вадимом какими-то задумчивыми стали, видно что нервничают. Спросила по-соседски, в чем дело. Те отнекиваются: по работе, дескать… Ну да Алла все одно выяснит. Так и узнала, что что-то с мамой Инниной не то.
На усталость жалуется сильную, еле до работы добираться стала. Медосмотры проходит регулярно: медик же! Вроде, говорят, все в порядке, а не то что-то явно. Ну, соседи на что? Посоветовала Алла в клинике, где дочка работает, анализы сдать. Там не обманут, всю правду скажут.
Согласились соседи: уговорим, сказали маму. И как раз к Татьяне и обратились, как Алла советовала. Ну да, дочка-то у нее не только анализы брать умеет. Она и расшифровку сделает, и рекомендации выдать может. А мама Танина, Алла которая, первой узнает обо всем. Если что – подготовит Инночку, на то они и соседи!
Татьяна позвонила сама:
–Мам, у Евгении Львовны плохо совсем, воспаление идет, в хронической стадии. Похоже, запущенная болезнь уже. Я тебе даже название могу сказать, только ты подготовь уж дочку ее, ладно? Нельзя в упор такое выдавать…
Ну Алла разве не понимает? Она же по доброте душевной на все готова! Ясно же, нельзя такие вещи дома выдавать: человек едва с нервной работы вернулся – а тут ей с порога такое. Тут похитрее действовать нужно. И пришло Алле в голову, что надо с начальницей Инниной связаться. Она что, не человек? Вот пусть и подготовит подчиненную. А дома-то уже и соседка на подхвате.
Ну вот откуда было Алле знать, что начальница Инны до ужaса боялась, что новая сотрудница ее заменит? Откуда могла соседка знать, что это самое начальство не просто бестактно выдаст все сведения, а доведет Инну до сeрдечного приступa? Это же только спустя время стало ясно, как все было…
А тогда Алла позвонила в отдел кадров, да рассказала Антонине Викторовне, что да как. И просила тактично рассказать сотруднице, в чем проблема. Мама же! Тут нельзя в лоб… Даже представить себе не могла, что Антонина эта выпалит Инне все прямо в лоб, да еще и заключение выдаст: «Помрет теперь, точно: дочка-то совсем про мать забыла, собой только и занимается, вон, честных работников подсиживает!»
Инна-то видно давно неладное подозревала – в обморок сразу от такого и хлопнулась. Это уже потом сердечный приступ диагностировали. Ну, стали выяснять, что да почему. И поехало…
Первой под раздачу попала дочка Аллы: выдала информацию посторонним. А кто посторонний-то? Мать родная, что ли? Да она, Алла, то есть, все сделала, чтобы помочь. Не ее вина, как вышло все. Только проверяющим, видно, этого мало показалось: Татьяна работы лишилась. За разглашение. А виновник кто? Мать! Ну и напала Танька на Аллу с обвинениями:
–Я тебя как человека просила, а ты… Растрепала всему свету. Что в итоге? Такой работы меня лишила. Да теперь мне никуда не устроиться: везде знают причину увольнения. Треплом называют.
Да и соседи двери навсегда перед носом Аллы закрыли. Она, что ли, виновата во всем? Лучше за матерью следить надо было! Нашли виновника… На себя бы оборотились! Вон сколько из-за вас пострадало.
Интеллигенты нервные! Развелось вас тут… Нормальным людям одна головная боль. Спасибо даже не сказали. Это же Алла пострадала больше всех: Татьяна отказывается общаться с матерью, винит ее и Вадим в том, что с женой случилось, даже не здоровается! Даже та самая Антонина нет бы, поблагодарить, что конкурентку устранить помогла…
Так наоборот, всем встречным-поперечным растрезвонила, как ей звонила соседка Инны да выдавала все, что от дочери узнала. Как же начальница коллегу не предупредит, что данные утекли во всеобщее пользование?
Ну, а что получилось не так, как планировала – не ее вина. Слишком уж впечатлительная Инна. Не место таким в кадрах. Да она и не станет работать здесь больше: по состоянию здоровья ушла уже.
Ну и как тут быть? По доброте душевной бескорыстно старалась людям помогать. А что вышло? Верно говорят, благими намерениями…
