Катя Железнова слыла самой продвинутой в гаданиях девчонкой. А все благодаря тете Вале, что часто приезжала навестить племянницу и потихоньку учила ее премудростям – то карты разложит, и давай судьбу предсказывать, то кофе выпьет, перевернет ловко чашечку и что-то там видит, показывает накрашенными ноготками, а Катя таращит свои большие голубовато-зеленые глаза и диву дается, что в этой грязной кофейной гуще, оказывается, живет и принц для матери, и машина-то у него, и квартира в престижном районе… А куда ж папку тогда Катькиного девать, того ведь явно в кофе не бултыхалось… Но спрашивать об этом Катя не решалась…
К тетке приходили знакомые, пока она гостила у Железновых, Валентина гадала им. Они часто запирались на кухне, гасили электрический свет, зажигали свечи и шептались, потом звучал смех, возгласы, всем было весело…
Чушь, конечно, но Катя видела восторженные глаза этих женщин, то, как они с придыханием слушали Валины сказки, как закатывали глаза и кивали, мол, все правда, все до последнего словца…
А Катя чем хуже? Рита, вон, танцует в группе, Света рисует, Маша учится на врача, а чем выделиться Екатерине?…
…-Катюшенька, милая, ну, посмотри! – Света умоляюще сложила свои тонкие палочки-ручки. – Скажи, сложится у нас с Сашей? Он мой суженый? Намекает, что замуж скоро позовет!
Катерина, хорошо заучив роль, хмурит брови, наклоняется к блюдцу с кофейной жижей, качает головой, пришептывает… Нагнетает, одним словом.
Сашу она знает лишь вскользь, видела пару раз в общей компании. Он учится на физико-математическом. И Катя считает, что Светочке он совсем не пара. Ну, что может быть общего между скучным математиком и восторженной, пахнущей красками Светкой? Света любит замереть, задрав подбородок вверх, и смотреть, как небо меняет свой цвет, переодевается в сиренево-алую ночнушку, включая луну, а еще Светик любит уйти в парк и там, в укромном уголке, творить, закусив губу, малевать свои пейзажи, которые потом щедро дарит знакомым. Одна такая картина висит и у Кати, — силуэты влюбленных, взявшихся за руки, на фоне фейерверка осеннего леса. Ветер запускает в полет кленовые листья, взбивает перину облаков, а фигуркам хоть бы что…
Нет, Саша так не сможет, не выдержит!
-Знаешь, Светик, я вижу кого-то, точно! Но это не Александр. Давай, я на картах посмотрю! Нет, сиди, я сама возьму, чужим нельзя трогать «Таро»… Так… — Катя, ловко слюнявя палец, раскидывает картинки. – Ну… Нет, карты говорят, что Саша — это ненадолго. Он бросит тебя. Это будет больно. Видишь, какая карта выпала…
-Фу, Кать. Ну, ошибаешься ты! Он такой хороший, он… — Света бледнеет, раскидывает, путает руками веер карт.
-Светка, ты сама посмотри. Вот, на блюдце, например! Вот мужчина, — Катя тычет пальцем в гущу. – Вот его профиль. Ты на нос посмотри, разве у Саши такой? А мы ведь гадали на твоего суженого!…
Светлана вглядывается в кляксу, вертит блюдце то так, то этак. Ей вообще мерещится собака, взъерошенная, лохматая, такая была у них дома лет шесть назад. Потом убежала куда-то…
-Ладно, Кать, — вздыхает девчонка. – Я пойду, наверное. Думаешь, Саша совсем не моя судьба?
Катя, откинувшись на спинку стула, качает головой. Тетя Валя всегда так делала. Это выглядело очень убедительно и строго…
…Светлана, спустившись на лифте, задумчиво выйдет из Катиного подъезда, вздохнет и зашагает к себе. Надо же, Саша ей так нравился, а, оказалось, что ошибка… Боязно ошибиться, вот, мама вышла когда-то не за того, поспешила, наверное, так они с отцом развелись, когда Свете было лет десять. И вспоминать не хочется…
…Несколько дней после этого Светлана избегала Сашку. То у нее семинары в институте, то едет на планэр за город, то надо дома матери помочь…
Но, наконец, согласилась встретиться, пришла, показала головой на лавочку в парке.
-Присядем?
Саша кивнул.
-Свет, ты что? – паренек притянул Светку к себе, хотел поцеловать, но та отстранилась, отодвинулась.
-Ничего… Ничего, просто я много думала эти дни. О нас, о том, что нас ждет…Катя сказала… Ну, мы…
-Я очень рад, что ты думала о нас! Я тоже о тебе постоянно думал, даже «пару» схватил на проверочной… Ну, не тяни ты, говори, — Александр напрягся, – что сказала твоя Катя?
-Нам не стоит быть вместе, Саш. Ну, потом хуже будет!
Молодой человек выпрямился.
-Чего? С какого это перепуга? Свет, что ты несешь??
-Понимаешь, я вот верю в гадания, верю, что карты и прочие способы говорят правду. Мы гадали на тебя и меня. В общем, ты мне не пара…
-И поэтому мне нельзя тебя поцеловать? Ну, все ж сейчас было хорошо! Хорошо же все шло!
Он вскочил и стал ходить туда-сюда мимо лавочки, на которой сидела Света.
-Это сейчас все хорошо. А потом мне будет больно… Железнова, ну, Катя, так и сказала, что мы расстанемся, и мне будет больно… А она потомственная гадалка…
-Ты, Свет, совсем дура или прикидываешься? – наклонился к ней Саша, тряся за плечи. – Какое гадание, какие карты, что ты несешь?! Кому ты веришь?! Раскладки карт можно предугадать! Разложи сто раз, сто раз выпадет разное, это чистая математика! Руки твоей Катьке надо оторвать!
-Не кричи на меня, Сань, вот, уже у нас начинает все портиться! Я с тобой спокойно говорила, а ты начинаешь… Если ты уже кричишь на меня, то…
-Ну! Говори! –Александр усмехнулся.
-То нам лучше расстаться прямо сейчас.
Света вскочила и зашагала прочь. Она не стала оборачиваться, ей не нужно видеть, как растерянно смотрит ей вслед парень, как потухли его глаза, как умирает в них теплое чувство, что до этого горело бешеным пламенем…
…Через несколько дней начинались каникулы, и Света уехала к родне в Звенигород. Она иногда звонила Кате, но о Саше больше не говорила.
Парень искал ее, спрашивал у родителей, когда вернется, но те пожимали плечами. Мол, когда захочет, тогда и приедет…
…-Тетя Валя! Как хорошо, что вы приехали! – Катя, распахнув дверь, улыбнулась и принялась обниматься. Тетка приехала погостить, привезла гостинцев, она, как обычно, пахнет дорогими духами и таинственностью. Перстни блестят на пальцах, на шее – украшение в виде прищуренного глаза.
-Приехала, дорогая, приехала. Мать где? – Валентина зыркнула по комнатам, ища сестру.
-Мама еще не пришла, у нее на работе совещание. Давай, чай попьем, я сейчас заварю!
Катя побежала на кухню, грохнула о раковину чайником, зажурчала вода, потом чиркнул газ на плите.
-А я, теть Валь, тоже теперь гадаю! – крикнула Катя. – Так интересно все это!
-Гадаешь? – Валентина зашла на кухню, подворачивая рукава халата. – Как это?
-Ну, а чего там уметь-то? Я видела, как ты это делаешь, кое-что почитала, вон, карты «Таро» купила. Девочки ко мне ходят, просят судьбу посмотреть.
-И как? – Валя отчего-то не радовалась за племянницу, ее лицо было серьезно. Наверное, просто она удивлялась, какая Катюша умелица!…
-Хорошо! Вот, Светка приходила, ну, та, помнишь, художница.
-Да, я помню эту девочку, хорошая, нежная.
-Так вот, она тут с одним парнем все гуляла, с математиком. Зануда такой, кошмар! Долдон жуткий! Света просила посмотреть, сложится ли у них. Ну, а я ж знаю, что он ей не пара. Так и сказала.
-Карты подсказали? – села на стул Валентина и прищурила глаза, склонив голову набок. Так слушают о симптомах, пытаясь определить болезнь…
-Ну, карты там ерунду какую-то выдали. Да и не в них дело! Я же знаю, как Свете лучше, просто она человек впечатлительный, надо было немного ее разыграть.
-И?… – тетя Валя отчего-то опять не радовалась Катькиным успехам.
-Расстались! – победно ответила девчонка, грохнув на стол кружки с горячим чаем. – Благодаря мне! Не пара он ей, вот пусть и оставит нашу Светочку в покое!
-Да?… Да? – Валентина вдруг хлопнула ладонью по столу. – Ты что творишь, бестолочь?!
Катя опешила, застыла, хлопая глазами.
-А что?
-Ты что людям голову морочишь, гадалка липовая?! Как смеешь свои измышления им в головы вдалбливать, соплюшка ты еще совсем!
— Да что ты, тетя, кричишь?! Как же так? – Катя не любила, когда на нее поднимали голос. – Сама-то ты чем занимаешься? Что на нашей кухне устраивала?! И свечи жгли, воск капали, и на кофейной гуще гадали, и карты раскидывала! Тетки к тебе эти ходили, вы сидели, шушукались! Ты думаешь, одна такая умная? Я тоже могу. Помнишь, ты своей подруге Анне Самсоновне все говорила, что суженый ее ждет в декабре, что будет встреча, но через болезнь… Тебе, значит, можно, а я не подхожу?!
Валентина, нервно хрустя костяшками пальцев, встала, подошла к окну, потом снова села, разгладила руками скатерть, поправила халат, зажмурилась, потрясла головой и помассировала виски.
-Кать, — наконец, сказала она. – Неужели ты думала, что у нас с подругами все всерьез? Да мы дурачились! Каждая замужем, прекрасные семьи, дети твоего возраста, да мы развлекались, и только! Все эти брюнеты и задумчивые блондины, эти силуэты, черные точки и восковые лепешки – это ж все чепуха! Я же в юности тут жила, с твоей матерью. Многие подруги так и остались здесь, вот мы и встречались тогда, чтобы поболтать. Мы в молодости гадали, было… Но не по-настоящему, это скорее, как разрядка, что ли, релакс… Ох, девочка моя, ну, ты же взрослая… Что ж ты творишь… Неужели тебе Светочку не жалко?
Катя задумалась, пожала плечами.
-Я, правда, считаю, что Саша ей не пара… Ну, разные они, чего тут говорить-то?!
-Я спросила про «жалко», — повторила тетя Валя. – По-женски не жалко? Ты не Господь Бог, зачем ты лезешь в чужие судьбы? Это же так и поломать человека можно! Как же ты так!!
— Но я хотела, чтобы…Я думала…
Катя вдруг бросила посуду и, обиженно всхлипывая, убежала к себе в комнату. Она-то думала, тетя Валя похвалит, будет гордиться…
…Вот Катин письменный стол, вот на нем, в уголке, гадальные карты, сложенные ровной стопочкой, а вот в рамке фотография. Рита, Светик, Маша и Катя, перемазанные мороженым, обнимаются и хохочут…
-А Светлана-то давно не звонила, как она там? – пронеслось в голове.
Катя взяла в руки телефон.
«Как дела?» – полетело сообщение на Светин номер.
«Нормально. Извини, я занята», — пришел ответ.
«Ты злишься на меня?»
Света не ответила, она вообще выключила телефон.
Катерина, посидев немного в темноте, расплакалась. Захотелось вдруг опять в тот день — с летом, мороженым и подругами, там было тепло и беспечно, там Света была так счастлива…
…Раздобыв адрес Светиных родственников, Катя ринулась в Звенигород. Поплутав по улицам, она, наконец, нашла нужный дом, зашла в подъезд, поднялась на третий этаж. Ноги отчего-то тряслись, стало очень жарко, щеки пекло.
-Извините, — сунула она голову в приоткрытую дверь. – А Свету можно? Я ее подруга…
-Светочку? – старушка, открывшая дверь, вышла к гостье. – Дык она с мальчиком каким-то гулять пошла. В скверике посмотри, там, за углом…
-С мальчиком? С каким мальчиком? – затараторила Катя.
-Да не знаю я. Приехал, сказал, вот, как ты сейчас, что друг. Светочка-то сначала пряталась, а потом из комнатки вышла и… ну… в общем, целовались они… И гулять ушли.
-Звать как? Как звать парня?! – Катя нервно сжала кулачки.
-Не знаю… — старушка растерянно развела руками. – А что случилось-то?
-Ничего, бабуль, ничего! Я побегу!
Катя, некрасиво выкидывая вперед костлявые ноги в полосатых носках, бежала по тротуару, потом завернула за угол и оказалась в том самом сквере. Народу было мало, в-основном, мамаши с колясками и карапузами; были еще старички, солидно расположившиеся в красивой деревянной беседке. Те вели философские беседы и листали свежие газеты.
-Ну, где же? Где?! – Катя осторожно обходила малышей, вертя головой во все стороны.
Она увидела ребят в самом дальнем уголке, в тени огромного каштана, что курчавыми пятернями листьев пускал солнечные зайчики по Светкиному лицу. Саша целовал девчонку, нежно, осторожно. Она льнула к нему, зажмурив глаза…
Нет, Катя не будет к ним подходить, не спугнет птенчика их счастья, пусть растет себе, крепнет, согретый в объятиях этих двоих…
…Екатерина Железнова, улыбаясь, пошла прочь, в другой конец аллеи. Там она остановилась на мостике через пруд, провела рукой по витой ограде, подергала замочки молодоженов, пестрящих сердечками и надписями, а потом вынула из сумки колоду карт и веером бросила их в воду. Стая уток ринулась к ней, мечтая о кусочке хлеба. Птицы возмущенно клевали намокшую картонку, ныряли, стараясь поднять ее со дна, но красивые картинки растворялись, таяли, сливаясь с илом и камушками…
-И что мы тут мусорим? – услышала Катя за свой спиной мужской голос.
Обернувшись, она увидела парня. Он строго смотрел на нее, а на поводке в его руке рвалась гулять лохматая, пушистая собака, точь-в-точь, как на кофейной кляксе, что разглядывали девчонки в тот злополучный вечер Катиного гадания.
-Я… Я уронила… Я случайно… — залепетала Екатерина. –Собачка у вас какая красивая! – попыталась она отвлечь незнакомца.
-Красивая, — кивнул паренек. – Так что с мусором?
Катя посмотрела на воду. Все карты утонули, только одна все плавала на поверхности. Что же там нарисовано?! Что, ох. Не видно!…
Катя свешивалась все ниже и ниже, желая рассмотреть картинку, и, наконец, соскользнула вниз головой в мутную воду, к уткам и водомеркам…
Но карту она все же рассмотрела, «болезни почек» — означала она…
-Еще не хватало застудиться! – пробулькала девчонка.
-Что? Вы плавать умеете? Помочь? Хватайтесь! – парень с собакой суетился на мосту, протягивал руку…
-Умею. Спасибо! – отфыркивалась Катя, а потом вдруг рассмеялась, встав на дно ногами и шлепая по воде ладонями.
Утки рассержено махали крыльями, шипели, а Катя все хохотала – от того, что у Светы все хорошо, от того, что лето, и впереди еще два месяца безмятежности. И что парень, стоящей перед ней, тоже смеется, и он рыжий-рыжий, такой, каким бы и хотела видеть Катька своего суженого…
А на кофейной гуще Катя Железнова больше не гадала, вообще его не пила, перешла на цикорий. Говорят, для здоровья полезно, особенно для почек…
