Кирилла Александровича отправили на пенсию в шестьдесят два года. Он и сам понимал, что лазить по опорам ему уже тяжело, но тянул с увольнением, чем дома-то заниматься. В очередной раз, когда нужно было лезть на опору, мастер сказал, что им в бригаду молодой нужен, а Кириллу Александровичу посоветовал устроиться в ЖКХ электриком. Там по опорам лазить не надо.
Новоиспечённый пенсионер поблагодарил за совет и принял решение, уехать в деревню к матери. Кирилл с женой давно уже звали мать переехать в город, но она отказывалась: «Что я буду делать в вашей квартире? Я ещё не немощная, сама себя могу обслуживать». Вот и решил Кирилл развернуть свою жизнь на сто восемьдесят градусов, переехать к матери. Звал и жену, но у неё свои заботы — внуки, которых надо водить в детский сад и школу, сидеть с ними на больничных.
Деревня встретила Кирилла разрухой, опустевшими домами и магазином в бывшем сельсовете. Село раньше было огромное, теперь же осталось треть от села. Жили в деревне старики и те, кто давно уже махнул рукой на свою жизнь.
Мать была рада сыну. Кирилл подлатал дом и забор, ходил на рыбалку и за грибами. Мать ещё предлагала картошку садить: «А то от людей стыдно. Огород-то весь зарос». Сын отказался: «Перестань, мать, много ли нам надо той картошки. Купим».
Потом потянулись деревенские к Кириллу за помощью, то проводку заменить, то электрочайник починить. Вот с этого-то всё и началось. Расплачивались деревенские по-старому — самогоном. Кирилл сначала отказывался от оплаты, но старушки его уговаривали взять. И он нёс самогон домой, туда же стали подтягиваться новые «друзья». Не одному же пить.
Мать охала: «Ох, сопьёшься ты тут, Кирюша». Кирилл успокаивал мать, что у него всё под контролем. Правда, пенсию он на спиртное не тратил, пил только то, чем с ним расплачивались или то, что приносили с собой друзья.
Жена приезжала изредка, уговаривала и мужа и свекровь переехать в город. Свекровь говорила: «Потерпи немного, сколько уж мне осталось пожить. Дай умереть в своём доме». И невестка махала рукой, уезжала домой.
Так Кирилл прожил в деревне с матерью пять лет. Мать становилась совсем плоха, последнее время не выходила из дома.
В начале июня Кирилл ушёл на рыбалку. Клёв был хороший. «Хватит и поесть, и продать», — радовался Кирилл, думая о самогоне. Последнее время не проходило и недели, чтобы он не напился.
Обменяв половину улова на спиртное, Кирилл спешил домой, предвкушая застолье.
Зашёл в дом, а мать лежала на скамейке у печки.
— Мама, что с тобой, — задел её за плечо. Рука матери беспомощно свалилась. В следующую минуту Кирилл понял, мать мертва.
Жена и внуки на похороны бабушки не приехали. Кирилл похоронил мать и запил. В пьянке он потерял счёт дням.
Проснулся от холода, было темно. Он не мог понять, где находится. Попытался встать и стукнулся головой об доски. Лёг. Ощупал вокруг себя, под руками была земля. «Где я? В могиле? Меня похоронили? Я умер?» — мысли неслись одна за другой. Голова болела. Кирилл ещё раз ощупал доски над головой и ничего не мог понять. Потом закричал:
— Люди, помогите!
Долго он так кричал, пока не охрип.
— Саныч, ты где кричишь, — услышал он голос собутыльника Михая.
— Тут я, тут, — напрягая голос, хрипел Кирилл.
Дверка открылась, и в глаза Кирилл брызнул солнечный свет.
— Нормально ты вчера напился. Перепутал дверь в дом и под крыльцо!. — смеялся Михай. — Пойдём, похмелью.
— Нет, Михай, без меня. Так точно в ящик сыграю. Всё, уезжаю к жене. Ну её, эту деревенскую жизнь, — снова решил Кирилл повернуть свою жизнь на сто восемьдесят градусов.
Кирилл прибрался в доме, заколотил окна и дверь и уверенно зашагал к автобусу.
