Жили в Андреевке два брата, Сергей и Михаил. С самого детства соперничали друг с другом, кто сильнее, кто быстрее, кого мамка больше любит. Но повзрослев, перестали.
Младший, Михаил, женился по нынешним меркам, рано. Поехал заработать на сборе клубники в Краснодарский край, и вернулся оттуда с женой Катей. Свекрови девушка пришлась не по душе. Катя ходила по дому в коротеньких шортиках и топиках, смущая мужниных отца и старшего брата. Светлана Антоновна не выдержала:
— Миш, сказал бы ты ей, чтобы раздетой по дому не ходила. Вчера за ужином сидит, у ней же.. всё, абсолютно всё, видать. Нам с отцом аж неловко стало, а ей — хоть бы хны!
— Так сказали бы сами, — улыбнулся сын.
— Нет уж, дорогой. Твоя жена, ты в дом привёл, ты и наставляй, — обиделась мать.
На том разговор и закончился. Старший брат, Сергей, решил поступать в институт и уехал в город. Провожая его, Светлана Антоновна всплакнула, но в глубине души была рада, что уезжает её старшенький подальше от греха.
Тем временем, Михаил устроился в деревне, грузчиком при магазине. Платили мало, машина приходила раз в два дня, остальное время Михаил с другими мужиками подряжался на разные работы — кому крышу подправить, кому деревья на участке удалить. Но халтура выпадала тоже не часто, вот и стал Михаил попивать. Сначала слегка, потом всё больше и больше.
Мать молилась за сына, ставила свечки перед иконой Богородицы «Неупиваемая чаша», и во всем винила невестку, её праздный образ жизни и безразличие к сыну.
Светлана Антоновна предложила Кате устроится к ним на ферму, но невестка отказалась, сказала, что боится коров. Ни в доме, ни в огороде, помощи от неё не было.
Когда Сергей приехал навестить семью через год, он был неприятно удивлён. Брат Мишка, увидел его первым и с радостным криком встал было из-за стола, но пошатнувшись, снова сел. С утра залил зенки.
С плачем, бросилась Сергею на шею мать. Отец был сдержан, но Сергей заметил, что он сильно сдал. Катя была в комнате, и спешно красила ресницы, размазывая щёточкой плевки на брусочке туши.
Наконец, загадочно улыбаясь, она выплыла навстречу деверю:
— Какие люди! Привет, Серёжа.
— Здравствуй, Кать.
— Ты мне подарочек из города привёз? — спросила она так, словно Сергей, а не Михаил был её мужем.
Сергею стало неловко. Он купил подарок матери и отцу, привёз разных деликатесов, чтобы порадовать родных, но вот подарок лично Кате не купил.
— Извини, Кать, в другой раз, — наконец сказал он, и пошёл к матери, которая усиленно махала ему, вызывая во двор.
Наедине мать рассказала сыну всё, всё что накипело и наболело у неё за последнее время. И на свои страшные подозрения, что невестка, мол специально сына спаивает и к отцу подбирается.
— Это серьёзные обвинения, — нахмурился Сергей, но поспешил успокоить мать, — я всё выясню, решим, не беспокойся! Мамочка, ну не плачь. Пойдём, я тебе подарок привёз!
Светлана Антоновна и Катя стали собирать на стол. Катя села намазывать бутерброды, потому что среди деликатесов была и баночка красной икры.
— Кать, ты скромнее мажь. Икра солёная, много не надо. И бутербродов больше получится! — Светлана Антоновна, искоса наблюдая, как невестка кладёт на хлеб с маслом по целой ложке икры.
— На вкус и цвет! По моему, так вкуснее! — засмеялась Катя, и подобрав упавшую с бутербродов икру, забросила себе в рот, — обожаю!
Светлана Антоновна отвернулась, молча продолжая мять картофель. Наконец все собрались за столом. Михаил выглядел уставшим и помятым, но когда Сергей поставил на стол бутылку, чудесным образом воспрял.
— Вот это я понимаю, братуха! Ну что, с приездом! — суетливо подставил он свою рюмку.
Выпили по одной, потом ещё. Мишке по старым дрожжам много не надо, он быстро уснул, прямо за столом.
Сергей с отцом вышли покурить. Сергей предложил отцу сигарету, но тот отказался.
— Я просто с тобой вышел. Бросил я курить-то. Сколько можно? Сорок лет курил, весь просмолился, хватит.
— Правильно, уважаю, можно я покурю?
— Кури, конечно, но лучше бросай сынок. Это яд. Константина Сергеича помнишь?
— Трудовика нашего?! Конечно, а что с ним?
— Помер! Помер от папирос! Рак у него был, так он до последнего папиросу изо рта не выпускал. Так и помер… страшно, кровь горлом пошла.. я был там. Как увидел, всё! Как отрезало!
— Ясно. Какие ещё у вас новости? Что это с нашим Мишкой?
— Да пьёт, зараза. Работы нет. Я ему говорю, иди на вахту, но он странно на меня смотрит, словно подозревает в чём!
— А что, есть в чём?
— Да иди ты! — отец поднял обе руки, словно отбиваясь от нечистого.
— А что, невестка, как себя ведёт? Мать на неё жалуется.
— Катька то? Девка добрая, но бестолковая. Ещё бы матери не жаловаться, поди тяжело уже одной хозяйство тащить. Катьку лишний раз и за водой не вытолкаешь.
— Пап, кстати. Про воду. Я заработал немного денег. Привёз вам. На водопровод! Пока я здесь, заведем воду в дом, хватит уже тяжёлые вёдра-то таскать.
— Ничего себе «немного»— присвистнул отец, — уж не с бандитами ли связался?
— Да нет, что ты! Твоя наука помогла, подрабатываю электриком, так что честно всё!
— Так, этим разве можно на водопрод заработать! — удивился отец.
— Можно. В городе деньги у людей есть. И работы много.
— И всё равно, сынок, нам и так привычно. Деньги вам, молодым, нужнее! — в голосе отца слышалась гордость за сына и теплота.
— Ничего. Я ещё заработаю! — Сергей затушил бычок, — ну, пошли?
Катя смотрела на сопящего мужа. От его давно нестиранной рубашки шёл тяжёлый дух. Он спал, запрокинув голову, и ей захотелось вдруг накрыть его сверху подушкой. И чего она в нём нашла? Была ли любовь-то? Теперь ей казалось, что она просто хотела уехать из станицы, но увы, поменяла шило на мыло. Муж ей достался незавидный. Да другие к ним на заработки разве приезжали?
Зато Сергей-то каким стал! Загляденье! Чистенький, как с картинки. Только не смотрит он на неё. Ну, ничего, ещё посмотрит. В голове у Кати созрел план.
Утром, проснувшись, она обнаружила, что одна дома. Михаил и Светлана Антоновна ушли на работу, свёкра с деверем тоже не было. Она раскинула карты и стала гадать, как научила её в родной станице одна цыганка.
Выходило, что бубновый король на её пути. Неженатый. Он, Сергей. Так что никуда ему от неё не деться. Напевая, она направилась в душ, а потом к подруге, которой успела обзавестись за год жизни в Андреевке. Та была чуть старше, а значит опыта больше. Катя не сомневалась, что Регина даст ей дельный совет.
Но на подходе к её дому, Катя услышала стоны, не оставлявшие никаких сомнений. У Регинки любовное свидание в самом разгаре. Любопытная Катя прокралась к избе и заглянула в окошко, а заглянув, тотчас отпрянула. Любовником её подруги оказался её деверь, Сергей!
С пылающим лицом бросилась Катя домой. Её душили слёзы обиды. Она была зла на себя, на мужа, на Сергея, на свекровь, своими косыми взглядами и намёками отравившую их с Мишкой жизнь!
Что Сергей нашёл в этой Регинке? — в который раз спрашивала она себя, — Регинка косит на один глаз и нос ей от отца достался далеко не женский! Регинка врала, что её отец литовец, но вся деревня знала, что он залётный цыган из Кишинёва! И главное, подлая Регинка даже словом не обмолвилась об отношениях с Сергеем!
Грохот отвлёк её от злобных мыслей. Это Мишка, скорее всего вернулся с работы, опять, наверное, пьяный. Катя сидела в одних чулках у зеркала и расчёсывалась.
— Какая ты у меня кра-красавица! — икнул муж, и подойдя ближе, захотел обнять.
— Иди проспись! — зло сказала Катя, увернувшись от него.
— Я не пил. Так, может, со вчера малость осталось. Кать, ты чего? — он улыбался, распространяя вокруг себя запах застарелых дрожжей.
— Сходи-ка, Миша, в душ, воняет от тебя! — она брезгливо отвернулась.
— Понял. Ща! — он ушёл, подхватив полотенце. Вернувшись, он увидел, что Катя сидит в своём лучшем платье, на пуфике перед зеркалом. И лицо у неё непривычно строгое, чужое лицо.
— Кать ты чего? — предчувствуя недоброе, снова спросил он.
— Ничего. Ударь меня, Миш. Я тебя не достойна. Я спала со всеми твоими друзьями! — она дерзко посмотрела на него.
— И с Шандриком? — опешил Миша.
— Постоянно!
Миша оцепенел. Вода капала с завитков мокрых волос.
— Ну?! Что же ты? Так и проглотишь всё это? Ты не мужик, ты тряпка! — она подскочила к нему, и подставляя лицо, заорала:
— Давай! Бей!
— Ну и сука ты, Катя,— сказал Миша и повернувшись, вышел, как был, в полотенце во двор. Он курил на лавочке, когда к нему подошёл брат.
— О, Мишка, здорово! Дома уже, так рано! — приветствовал его Сергей, но Мишка лишь хмуро кивнул ему в ответ:
— Так вышло.
— Ты чего? С женой, что ли, поссорился?
Тот молча кивнул.
— Сейчас уладим! — сказал Сергей и прошёл в избу. Из комнаты раздавался тихий писк. Сергей прошёл и увидел такую картину: на полу, возле трюмо, в своём самом лучшем белье сидела Катя. Губа была разбита, на запястьях синяки.
— Что это с тобой, Катерина? Кто это тебя?
— Это… это… и…и… — плечи её затряслись, она снова заплакала, обхватив руками голову.
— Ну, ну, не надо, успокойся. Это Мишка, что ли, тебя так отделал? — он взял её за запястье, достал платок и вытер кровь с губы.
Она тихонько кивнула, прильнув к нему.
— Врёшь, сука, я тебя и пальцем не тронул! — в дверях показался Мишка. Вероломство жены потрясло его, и теперь он готов был не то что стукнуть — убить, — собирай вещи и проваливай! — глухо сказал он.
Продолжая скулить, Катя встала и склонив голову, смиренно пошла собирать вещи. Наблюдавший за этим Сергей пожалел её и взяв у неё из рук чемодан, укорил брата:
— Миш, не руби с плеча! Ей же некуда идти!
Не сводивший глаз с лица супруги Михаил заметил мелькнувшее на нём выражение торжества, и до него дошло:
— Она специально всё подстроила! Просила, чтобы я её ударил, стала говорить, что спала со всеми моими друзьями!
— Миша, как тебе не стыдно! — заломила руки Катя, — ты уже совсем разучился соображать, мозги пропил! Ты меня убьёшь когда-нибудь своей ревностью! Это ты меня избил, обвиняя в том, что я спала с твоими друзьями!
У Миши отвисла челюсть. Он беспомощно посмотрел на брата, на жену, и махнув рукой, вышел. Было слышно, как он открыл холодильник, со вчерашнего дня там стояла недопитая водка. Услышав характерное бульканье, Сергей выскочил и отнял у брата бутылку.
— Уйди, Серёга, тошно! — попытался тот вернуть бутылку.
— Пойдём, разговор есть, — Сергей поставил бутылку на место, и увлёк брата во двор. Как не напрягала Катя слух, не услышала о чём говорили братья. План её провалился, похоже Сергей ей не поверил. Почему?
Она придирчиво осмотрела себя в зеркале, и матернулась, оторвав ценник сзади на трусах, который в спешке не заметила, но который, скорее всего, заметил Сергей, так как хорошо рассмотрел её задницу в зеркале, уж она постаралась.
Катя вернулась в родную станицу, увозя сумму денег, которую она затребовала с Данилиных, чтобы замять скандал и не подавать заявление в милицию на мужа.
Через три недели Сергей и Михаил стояли на станции, ждали поезда.
— Ну ты же знаешь, что я её не бил, зачем было ей платить? — кипятился Михаил, которому каждый рубль доставался очень тяжело.
— Знаю. Но такова была цена твоей свободы, братишка. Спокойствия родителей. Это дорогого стоит. Но и ты теперь не подведи! А водопровод, на следующий год обязательно сделаем! — подмигнул ему Сергей.
— Не подведу. Сделаем! — улыбнулся Миша.
