Три вопроса задали одной женщине.
Первый: чего бы ты хотела?
— Посмотреть белый свет. Сначала бы приехала в Италию, в каждом городе пробыла бы месяц, ходила по музеям и дворцам, и так из страны в страну.
А еще кругосветка на большом круизном лайнере. Плывешь, новые впечатления, новые люди.
Второй: довольна ли ты теперешним своим положением?
— Сегодня – да. Близкие здоровы, у меня нет долгов, а еще работать не надо, потому что на пенсии. Свободой можно наслаждаться.
Третий: самое омерзительное что для тебя?
— Работать прислугой в богатом доме, когда над тобой издевается хозяйка, подчеркивает свое превосходство.
Просто? Да, но в этом жизнь, а жизнь всегда интересна.
Родители гордились своей судьбой: мы люди простые, как наши деды и прадеды. Всю жизнь трудились на простой работе. На таких, как мы, страна держится. У станков в цехе создаем то, что людям надо.
Нет у нас гонора, нет высокомерия, и в облаках никогда не летали.
Физическая работа не дает скучать, а еще большое хозяйство: присесть некогда. И огород, и заготовки разные.
Так жили все поколения нашей семьи, и все честные люди, все трудолюбивые – гордиться можно.
И сыну: надеемся, что ты не посрамишь наш род, проживешь достойную трудовую жизнь.
Как-то рылся сынок в домашнем архиве, нашел документы, среди них – школьные. Вертел в руках, изучал. И вдруг сказал:
— Вот вы гордитесь своей трудовой жизнью. Только я бы на вашем месте промолчал. Смотрите: вы из троек не вылезали, никаких интересов. Образование только на бумажке, и культуры никакой. Вам остается одно: пахать и собой гордиться.
Вы, как наши деды и прадеды, застряли на одном месте, и свое болото хвалите.
Мать не выдержала, заплакала, а отец ударил кулаком по столу:
— Посмотрим, как ты жизнь свою проживешь, только рано пташечка запела, как бы кошечка не съела.
Поднял сын плечи, изобразил недоумение:
— Вообще-то я на золотую медаль иду. А ты разве не знал? Странно. Ты в мои годы чем-занимался? Вот так-то.
Раскол в семье? Да, раскол. Люди под одной крышей, а разные какие!
Может, гордиться не надо? Получается, что у каждого своя гордость, но доведет ли она до добра?
Георгий Жаркой
