Люда шла домой, тащила тяжёлые пакеты, еле передвигая ноги, ручки пластиковых пакетов врезались ей в ладони.
Она остановилась, помахала руками, посгибала-разгибала, потрясла кистями и пошла дальше.
— Женщина, вам помочь?
— Нет, спасибо, — откликнулась, и сама испугалась своего голоса, хриплый, надломленный.
— Давайте, давайте, я вижу что нам в одну сторону.
Мужчина ловко подхватил тяжеленные пакеты и пропуская Людмилу вперёд потопал сзади.
— Вам в какой дом
— Сорок седьмой, — отозвалась
— Подъезд?
— Третий.
Подошли к подъезду.
Стоит, в свете фонаря видно чёткий профиль, одет в модный пуховик, шапка надвинута на глаза, высокий, сильный… надёжный. Повезло кому-то, быстро пролетела мысль.
Почему повезло? Раздумывала уже в лифте, куда быстро юркнула, буркнув дежурное, спасибо.
Почему повезло? А может он запойный? А что? Бывает же так, алкаши они в основном услужливые, устало думает Людмила.
Она выходит, а вернее выползает из лифта, ставит пакеты, ищет ключи, не находит и нажимает на кнопку звонка.
Долго никто не открывает, Людмила всё трезвонит. Наконец-то раздаются шаркающие шаги. Дверь отворяется.
-Мамка наша пришла мамулька, — говорит заспанный Григорий, а я вот что-то задремал, ну. А ты что? Без ключей что ли?
-Не нашла, — сквозь зубы говорит Людмила, еле сдерживаясь чтобы ни закричать, ни заплакать, отвернуться лишь бы не дышать перегаром.
-Ма, привет, — сын вышел из комнаты, забрал тяжеленные пакеты, потащил волоком на кухню. — я в наушниках был, не слышал как ты пришла.
-А у нас гостья, — захихикал Гриша, -Полина Григорьевна, собственной персоной. Тоже ждала тётю Люду. Поля, Полина, смотри кто пришёл? Ну, тёть Люда пришла.
Девочка оторвалась от телефона, посмотрела безразлично и опять уткнулась в гаджет.
Гриша засуетился, подтянул сползающие трико, прошёл за Людой на кухню.
-А что мы сегодня кушать будем, мамочка? — заюлил муж.
-Не знаю ещё, сейчас что-нибудь приготовлю.
Людмила хотела есть, сосало под ложечкой.
-Ма, — сын угрюмо, опустив голову позвал Люду, — я тут яйца тебе пожарил, а их кто-то съел, говорил же, что это маме, — ни к кому не обращаясь говрит мальчик.
— Полиночка захотела, та голодного ребёнка приволокла и бросила.
-Полинина мама была у нас?
-Нет, зачем? Полинку мама моя привела.
-Я буду с папой спать, — зашла на кухню девочка. — мне мама так велела. Когда еда будет готова? Я есть хочу.
-Гриш, ты у Паши уроки проверил?
-Да я не понимаю, Люда. Тебе сподручнее и у Полины заодно и там это, мама велела футболку трико ей постирать, завтра физкультура.
Людмила устало начала разбирать пакеты.
Её душили слёзы.
Почему она так живёт? Почему-то вспомнила человека, который помог ей допереть тяжёлые пакеты. То что это мужчина, Людмила думать не хотела, она его так обозначила, человек.
Гриша уже год не работает, да и до этого перебивался какими-то случайными заработками, нигде не держался.
Григорий был гений, а его не ценили. Так мама его считала, и сам Гриша так говорил, и до последнего времени Люда так думала.
Первая жена, Светка не оценила, вытурила Гришу, алименты дерёт. Полинка старше Паши на три года, но никак не признаёт брата.
Паше семь, мальчик растёт умным и ответственным, у Григория нет контакта с сыном.
Рождению второго ребёнка он был не рад, сразу заговорил о том, что если разойдутся, то он алименты платить не будет и вообще лучше заберёт пацана, тогда она, Людмила, должна будет платить ему алименты.
Это перекроет расходы на первого ребёнка.
Людмила думала что Гриша шутит.
Довольно-таки быстро она поняла почему первая жена погнала гениального Григория пинками.
Гений был ленив, ни к чему не приспособлен, на работе его не ценили, не уважали, все вокруг были недалёкими и злыми. И лишь мама верила в гениальность сына, ведь его в девятом классе отметил профессор, сказал что у мальчика есть большое будущее, что мальчик гений.
Где это было?
В профилактории.
Гриша с мамой лечили больные гланды, вот там один профессор, обходительный такой, внимательный, очень расхваливал малоподвижного Гришу, называл его гением и старался положить свою сухую и горячую ладошку на сдобное колено Гришиной мамы.
Люда приехала в город из небольшого рабочего посёлка.
Её всегда манили огни большого города.
Отчим сказал чтобы она не смела ворачиваться, мать сделала вид, что не слышала такого тёплого напутствия.
И то, брата с сестрой помогла вынянчить, теперь пусть свою судьбу устраивает.
Познакомилась с гениальным Григорием, ухаживал красиво, обходительный, стихи опять же знает.
Не жалею, ни зову, ни плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.
Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.
(С. Есенин)
Ах, как же Людмиле нравились его стихи. Не Гришины, нет, Есенинские. Хотя гениальный мальчик и присвоил их себе, но Люда решила что парень просто хочет понравиться, вот немного и щегольнул.
Он же думал что перед ним деревенская дурочка, слушающая его, открыв рот.
При этом Люда была красивой девушкой и казалось бы умной. Многие парни на неё засматривались. Да она выбрала его, Гришу. А как же, он ведь гений.
Не знала тогда Людмила, что в довесок к гению идёт дочь Полина, бывшая жена требующая алиментов и мама гения, Евдокия Савельевна.
Другой жизни Людмила не знала. У неё перед глазами был пример вечно извиняющийся перед свекровью матери.
Та постоянно была недовольна снохой, её девчонкой, это Люда имеется ввиду, навязались они на бедного парня, вскружили его светлую голову.
Это отчим Люды, а навязавшиеся они, это Людмила с мамой.
Люда маленькая была, когда мать замуж вышла. Ух как бабка-то, мамкина мать радовалась, что дочку с внучкой приткнула.
Мать не могла забеременеть долго, а как только родился Витька, а следом Катька, так и показали Людмиле её место, объяснила «добрая бабушка», что не внучка она ей вовсе и папе не дочь, а так, из жалости её пригрели. Мешает всем, как бревнина в глазу.
Мать блаженно жмурилась, греясь в лучах счастья, что одаривал её не щедрый на ласки муж.
Девчонкой Люда выросла красивой. Да только одевала её мать в какие-то обноски, парни местные конечно смотрели на Люду, любовались тайком, но никто не предлагал отношений.
Так вроде в шутку, между собой перебросятся вот мол, Люда Макина, какая красотка, да прикусят языки под взглядами своих деревенских подружек, да вспомнят сразу мамкины наказы, что де с девкой Макиной лучше не водиться, на вопрос почему, замахивались мамки, и кричали на сынов своих.
-Привёз её Макин с матерью откуда — то, та, то ли нагуляла, толи замужем была, непонятно. Не надо с ней связываться и точка.
Вон деревенских девок хватает.
А однажды Людмиле передал мальчишка какой-то, что ждёт её в кино Витя Ярёмкин, самый красивый парень в селе.
Забилось сердце у девчонки, выпросилась у матери в кино, та на редкость в добром расположении духа была, отпустила даже туфли свои разрешила надеть.
Пришла Люда в клуб, а там… Как же она сразу не догадалась, это же Нонна, дядь Васи Верёвкина дочка неродная, стоит и скалится, руки сложила на груди. Косу с плеча на плечо перекидывает свою русую, и ржут с девками, такими же развязными, хабалистыми, злыми.
-Гля, девки, красотка -то наша, принарядилась, хахаха, что Людочка, на свидание пришла?
-Нет — взяла себя в руки Людмила, — в кино пришла.
-А я тебя не пускаю, даю тебе три минуты чтобы ты ушла отсюда, поняла?
Люда не ушла, весь фильм отсидела, когда вышла, эта Нонка собрала вокруг себя толпу и пошли с гиканьем и свистом провожать Люду до дома, выкрикивая ей в спину гадости.
Девушка не понимала за что, что она сделала плохого?
Ей показалось что и Витя шёл в той толпе, а может и не показалось.
Сначала ей хотелось умереть, а потом проплакав всю ночь, она решила уехать. Куда? Да куда глаза глядят. Так и оказалась здесь, напутствуемая отчимом о том, чтобы не вздумала вернуться.
Выучилась на бухгалтера, устроилась на работу. Пока училась, работала продавцом в ночном киоске, потом хозяин построил магазин, работала там в ночь, а потом, окончив обучение, пошла работать бухгалтером.
За это время успела выйти замуж, родить Пашу.
До сегодняшнего дня жила как-то, будто во сне. А сегодня будто что-то ёкнуло, а тут парень ещё этот…
-Скоро есть будем? Пап? — голос Полины вывел её из задумчивости
-Не знаю, сейчас вот маму спросим…
-Она мне не мама! — отчеканила громко, — мне ещё нужно постирать и уроки сделать, скажи ей.
Спасть Люда легла почти в час.
Прилегла с краешка кровати, Полина, как и сказал, легла с ними спать.
Закрыла глаза и … утром открыла, кажется и не спала вовсе.
Столкнулись в подъезде, тот, случайный помощник, выходил из квартиры на первом этаже.
-О, здрасте, да вы не женщина никакая, вы же девушка! Простите, простите! Меня Егор зовут. А вас?
Людмила молча прошла мимо и выскочила на улицу.
— Людмила, что-то случилось? — спросил Олег Викторович, человек у которого Люда работала.
— Нет, — пожала плечами.
— Ай, девушка, зачем обманываешь? Я же вижу. Может отдохнуть надо?
Покачала головой. А сама усиленно о чём-то думала.
Решила после работы зайти в магазин. Просто так, никогда не позволяла себе этого. А тут. Зашла. И купила себе платье, совершенно неожиданно.
Ругала потом себя, всю дорогу, и решила утром сдать. А пока… Пока осмелилась хотя бы подержать немного у себя, аккуратно, осторожно погладить руками, прижать к щеке.
Гриши дома не было.
-К бабушке ушёл, — поняв её немой вопрос ответил сын.
Люда вдруг повеселела, померила новое платье.
-Мамочка, да ты принцесса, — в восторге сказал малыш, — мама, почему наш папка такой? Он мне неродной что ли?
-Да ты что? Ты что, сынок? С чего такое выдумал?
-Да вон. у Сашки, папка неродной, он его обижает, а у Васи тоже не родной, только он его любит. А наш…
Людмила решила больше времени уделять сыну.
На выходных, вместо того, чтобы идти к Гришиной маме и делать там генеральную уборку как было это все года, она с Гришей пошла на каток, в кино и много веселились.
Дома встретила их надутая Полина, грозная свекровь и злой Григорий. Людмила с Пашкой, весело переглядываясь ушли к нему в комнату.
— Иди семью накорми, бесстыжая, — ворвалась свекровь в комнату…
— Семью? — Людмила удивлённо вскинула брови, — моя семья не голодная. Сынок. — повернулась она к Паше, ты хочешь есть?
-Нет мамочка, — смотря во все глаза на бабушку ответил Паша.
-Ах ты ж подлая, не пришла пол не помыла, прошлялась не знамо где, да ещё и … Иди, приготовь, ребёнок есть хочет.
-Мой ребёнок есть не хочет.
-Гриша, Гриша, ты послушай что эта гадина говорит.
Гриша вошёл в комнату, прочистил горло.
-Люд, это, там Полинка есть хочет и уроки бы…на понедельник.
-Корми и делай уроки, отвернулась безразлично.
-Ах ты гадость, что стоишь, Гриша, проучи её.
-Не трогай маму, — заплакал Паша.
-Только тронь, — грозно сдвинув брови произнесла Люда, — только тронь, убью.
— Собирайтесь, Гриша, Поля собирайтесь, идёмте от этой психованной. Совсем от рук отбилась, распустил ты Гриша её.
-Ну Людмила, ну ты… Ну Люда, ну погоди, прибежишь, — говорил Гриша, не попадая в рукава куртки.
Полинка ныла что никуда не пойдёт, что ей нужно сделать уроки, а папа с бабушкой тупые. Но её никто не услышал и силой увели.
Людмила и сама испугалась своей такой смелости.
— Ух ты, мама, какая ты! Крутая.
— Глупая я, квартира то папина, вернее бабушкина. Выгонят меня, а тебя отнимут.
— Как это?
-А вот так.
-Нет! Не правда, я никуда от тебя не пойду.
-Не плачь, сынок, не плачь. Ох, что-то завтра будет.
Мама, давай сбежим.
-Кукда?
-Не знаю. Давай уйдём, я могу… я могу пойти раздавать листовки!
-Что ты! Что ты, милый. Какие листовки. Я же работаю, можем снять квартиру. Да, да! Ты прав. Да, сыночек.
Утром, в понедельник, Людмила подошла к Олегу Викторовичу и попросила аванс, а ещё выходной.
Он завёл её в кабинет и заставил всё рассказать.
Плача, сморкаясь и всхлипывая, Люда рассказала всю свою невесёлую историю жизни.
-Ох, девочка, ты со мной с самого начала, с киоска, помнишь, а? Киоск был, а теперь вон у нас, четвёртый магазин открываем. Давно думаю тебя заместителем сделать, ты вон какая, ответственная. Только не уверенная, я вот и переживал, справишься ли?
-Справлюсь, — задрала подбородок Людмила, — я справлюсь, я… я…я, — и она опять заплакала.
-Ну-ну, устроила всемирный потоп мне тут. Иди отдыхай значит. А через неделю, хватит же недели чтобы дела уладить?
-Конечно.
-Вот, через неделю буду учить тебя. Сам.
Не верю я этим специалистам, сам всему научу.
Так, с жильём значит, пока вот что у меня есть дальня родственница, дети далеко все, она одна со скуки мается, у неё три комнаты, квартира большая. Пойдёшь к ней в жилички?
И мальчик будет под присмотром, и самой не страшно, и ей не скучно. По оплате я сам договорюсь.Ну? Пойдёшь?
-Ага, — кивнула.
-Ну хорошо, иди, собирай вещи, я машину тебе через три часа пришлю.
Дома Людмила встретила хозяйничающую свекровь и возлежащего на диване гениального своего супруга.
— Явилась? Бесстыжая. Дома шаром покати, совесть замучила, что мужик голодный? Поганка какая. Посмотри сынок на неё.
Григорий обиженно молчал.
Людмила молча пошла и начала собирать вещи.
Так же молча когда позвонил незнакомый номер, начала вытаскивать их из квартиры.
-Люда, ты куда? — спросил Григорий, мать его успела уйти, благоразумно надеясь что сын с женой быстро помирятся и всё пойдёт своим чередом.
-Я ухожу от тебя, и только попробуй мне помешать, слышишь? Или близко подойти к моему сыну, удушу гада, вместе с мамашей твоей, поняли? Только вблизи Паши увижу, смотрите мне…
-Люда, Люд, ты чего? Людочка, хочешь я маме скажу чтобы вообще не приходила, и Полину не приводила, хочешь? Я на работу пойду, Люд…Я…
Люда тащила сумку вниз.
-Во, опять вы, давайте я вам помогу?
-Спасибо не надо, — Люда окинула парня взглядом, — не надо, я сама.
-Вы так и не сказали как вас звать
-Зачем вам?
— Просто, вы такая красивая. Я к сестре прихожу, они квартиру тут купили, всё надеюсь вас встретить.
-Больше не надейтесь, спасибо, что помогли.
***
Людочка, Паша, вы не забывайте хоть меня, за три года так срослась с вами.
-Конечно, баба Нина, конечно мы будем приходить!
-Мама, — уже сидя в машине, говорит Паша, а всё же хорошо что мы тогда от папки ушли. Он вон на работу устроился, и ко мне относиться хорошо стал.
А мы теперь в своей квартире жить будем.
Ма, а дядя Егор придёт? Что-то давно его не было?
— Он работает, Паш.
Людмила говорит Егору чтобы не тратил на неё своё время, что замуж она больше не пойдёт, нажилась, хватит. И отчима своему ребёнку не приведёт, какой бы он хороший не был.
Егор же отвечает, что хорошо, он подождёт, подождёт когда Паша, вырастет и будет строить свою жизнь. Тогда он в очередной раз позовёт Людмилу замуж.
Люда из затюканной, уставшей женщины, превратилась в ухоженную уверенную в себе молодую особу.
Она привыкла ловить восхищённые взгляды, хотя долго стеснялась этого. Олег Викторович полностью возложил на неё все свои обязанности, Людмила не просто справилась, а справилась сотличием.
Недавно она ответила на письмо матери, которое принёс Паша, когда был в гостях у отца. Так интересно было держать в руках бумажное письмо. как будто в детсве побывала. Она долго не решалась открытт, воспоминания нахлынули…
Зовут в гости, просят прощения.
-Я пока не готова, — говорит Люда Егору, у неё нет от него секретов, -пока не готова. Я простила, зла не держу, но не хочу.
-Хорошо,- говорит Егор, -пусть подождут, ты дольше ждала.
-Чего ждала, — не поняла Людмила
-Себя, Люда, ты себя ждала.
Долго, себя, настоящую…
И когда уже поженятся, думает Пашка, вон какой хороший дядь Егор…
