Генка был влюблён с первого взгляда. Он увидел её, девушку, почти девочку, новую соседку по улице, когда шёл из училища. Новосёлы, купившие дом справа от Генкиного дома, были приезжими из другого района. Они заносили вещи в дом, а Генка, едва увидев Риту, встал как вкопанный и не мог отвести взгляда.
Это была белокурая фея, с волнистыми длинными волосами, зеленоглазая, с маленькими точками-веснушками по щекам. Рита, бросив взгляд на Генку, опустила глаза и отвернулась.
Генка поплёлся к дому, не решаясь оглянуться, хотя так хотелось. Придя домой, он поднялся на второй этаж и уставился в боковое окно, откуда можно было наблюдать за юной соседкой из-за занавески, не обнаруживая себя.
Наконец, он догадался взять бинокль и мог урывками видеть её лицо ближе, когда девушка шла с вещами к своему дому.
С тех пор жизнь Генки изменилась. Он не ложился спать и не вставал без мысли о Рите. Её имя он узнал после, когда родители познакомились с новыми соседями. Рите было девятнадцать лет, хотя казалась она намного моложе. Она училась в медучилище, и была единственной дочерью в семье.
Генка желал встречи с девушкой и хотел поближе познакомиться, но не знал, как это устроить. Но однажды случай представился. Рита сама постучалась к нему. Генка как раз вернулся с учёбы, а Рита, оказывается, захлопнула дверь, когда вышла во двор повесить бельё.
Гена пошёл выручать соседку. Ему пришлось залезать на высокий первый этаж через открытую форточку в кухню. Оттуда он открыл дверь Рите. Довольная девушка облегчённо вздохнула:
— Слава Богу… И кто придумал эти захлопывающиеся замки? Надо сменить. А то я снова попадусь с этой дверью. Спасибо тебе большое…
Генка мялся, ему не хотелось уходить, и Рита, видя это, предложила чая. Они поговорили о своей учёбе, друзьях, а потом он, набравшись смелости, попросил её разрешения сфотографировать её.
— Понимаешь, я учусь в художественном. У тебя интересная внешность, я сразу обратил внимание. Я бы попытался тебя нарисовать. Можно я сделаю несколько кадров?
Получив согласие, Генка сбегал домой за фотоаппаратом. Он усадил Риту рядом с окном и сделал ряд снимков, очаровываясь девушкой всё больше.
Когда фотографии были готовы, Генка развесил их у себя в комнате и был счастлив. Теперь он мог любоваться Ритой сколько душе угодно. И родители вряд ли что скажут, ведь он будет писать её портрет. Скажет, что курсовая работа.
Гена рисовал Риту каждый день. Делал наброски, эскизы, отрабатывал фрагменты. Кучи бумаг лежали на столе, некоторые висели на кнопках на стенах и на шкафу. Генка грезил своим увлечением, приписывая Рите самые невероятные черты характера, он слышал её голос – мягкий, ласковый и нежный.
Рисунки с каждой неделей становились всё более и более реальными, объёмными, и похожими на Риту. И всё-таки на большом листе ватмана была не Рита. Это была девушка – мечта, девушка- сказочный персонаж, словно героиня фильма. Она смотрела с листа, словно актриса с афиши.
Мать однажды сказала Генке:
— Ты никак влюбился? Ты же не знаешь её абсолютно. И нарисовал то, что хочешь видеть в своём выдуманном образе. Мне кажется, что соседка много проще, более земная. Она сделала тебе заказ?
— Нет, — Генка удивился наблюдениям матери. – Я сам. Мне показалось, что она достойна кисти начинающего художника…
Он обнял мать и улыбнулся.
— Ну, надо же мне с кого-то начинать. Или давай я буду рисовать только тебя…
— Ну, нет уж. Я один раз сидела, позировала тебе, уволь. Мне некогда, — засмеялась мать.
А Генка по-прежнему наблюдал за Ритой в бинокль вечерами, выключив свет в своей комнате. Ритино окно выходило в сад, и парень часто видел её вечерами. Рита читала за столом и потом, выключив свет, задергивала шторы.
Портрет был готов, но Генка сразу начал рисовать второй. Потому что хотел один оставить себе, а второй подарить Рите. Он надеялся, что девушка оценит его талант и догадается о его чувствах.
Как назло, увидеться с Ритой больше не удавалось. Телефон он не попросил. А заявиться самому не хватало духа. Прошёл месяц, второй. Гена с нетерпением ждал каждого вечера, чтобы хоть мельком увидеть свою красавицу-соседку. Иногда удавалось подсмотреть за ней, читающей у окна, и этот день он считал счастливым…
И вот, когда портрет для Риты был готов, вставлен в деревянную раму, Гена решился прийти к соседям. Он волновался, словно идёт на первое свидание. Сердце колотилось, он даже не ожидал от себя такого переживания. Взяв себя в руки, он позвонил в дверь соседям.
Дверь открыла мама Риты. Она вопросительно взглянула на Генку, не узнавая его.
— Здравствуйте, а Рита дома? – растерянно протянул Гена.
— Здравствуйте. Нет её. Ааа… Вы сосед, кажется? Как вас…
— Гена. Я вот принёс ей портрет. Сам написал. Хотел подарить. На память.
Мать Риты взглянула на портрет и улыбнулась.
— Похоже. Красивая она тут какая… Спасибо вам. Вы талантливый… Риточке обязательно передам. Думаю, что ей понравится. Вы ей даже немного польстили…
— А когда она будет дома? – спросил Гена.
— Не скоро. Она у нас в свадебном путешествии. На две недели с молодым супругом уехали на море. Свадьбу мы не играли. Так решили все. И вместо свадьбы им подарили путешествие. И квартиру, конечно, нашу бывшую им тоже… Рано, рано вышла замуж, но по любви… Что поделаешь с вами, молодёжью… Я передам ей, молодой человек… Гена.
Но Генка уже ничего не слышал. Он повернулся и на ватных ногах побрёл к своему дому. В голове стучало: «Замуж вышла. Замуж. Как? Когда успела? Значит, был у неё жених? …. А почему бы нет? Вот я дурень… Влюбился в чужую невесту. Права моя мать… Права. Я безнадёжный романтик, а точнее, просто дуралей, каких свет не видывал…»
Генка добрался до постели, лёг и повернулся лицом к стене. Вошедшая мать спросила, будет ли он ужинать, на что Генка промычал что-то о головной боли и о том, что хочет спать… Ночь он почти не уснул, а наутро проспал в училище, а проснувшись, обнаружилось, что он действительно заболел. Поднялась температура.
Неделю Гена лечился от простуды, невесть откуда свалившейся на него. А потом поднялся, убрал со стен наброски и портрет Риты в папку.
— Что с тобой, сынок? Ты считаешь, что работа твоя — неудачная? Это я виновата, внушила тебе, что она не похожа…
— Нет, мамуль, ты как раз была права. Во всем ты бываешь права. Портрет не так хорош, но я старался. Но это тоже опыт. Пусть и не совсем удачный. В следующий раз не буду так романтичен… Спасибо, мама.
Мать внимательно посмотрела на сына.
— Но это не всё… Есть что-то ещё, сынок? – спросила она встревоженно.
— Есть, конечно, — не стал скрывать Генка. – Мам, она вышла замуж. И я осёл.
— Ты замечательный. И талантливый. И эмоциональный, как все люди искусства. Всё верно. Так было, так есть, и так будет. Искусство только тогда искусство, когда проходит через сердце. Но побереги себя всё-таки… И самое главное – что у тебя самое хорошее ещё впереди. Понимаешь?
Гена кивнул, улыбнулся и сказал:
— А пойдём-ка попьём чая!
Елена Шаламонова
