Я редко называл её по имени.
Малыш, Кнопка, Гусёнок, но только не по имени.
Почему Гусёнок?
А у неё фамилия, до того как она вышла за меня замуж, была Гусева.
Нет, не девичья.
Девичья была Денисова, она не любила свою девичью фамилию, а по мне так Денисова лучше, чем Гусева звучит, но это на мой вкус.
Матросовой она стала недавно, года три назад.
Более десяти лет мы жили не расписанные. Почему? Ну не знаю, она не спрашивала, а я не предлагал.
Мы начали жить вместе, когда её близнецам было по десять лет, двадцать на двоих.
Я не рвался им быть папой, она не навязывал мне их.
Однажды, прожив вместе где -то месяца три, я пожаловался ей на то, что её дети меня не воспринимают, не слушаются беспрекословно.
-Что ты хотел чтобы они сделали?
— Девочка хоть как-то, а пацан совсем от рук отбился. — сказал я, — воспитывать их надо, меня отец ремнём…- я был зол и психовал.
-Что ты хотел чтобы они сделали? — опять спросила она, глядя на меня серьёзными глазами.
-Я попросил подать мне носки, я собирался на тренировку и помыть ботинки, а потом попросил сварить яйца. Этот ще… этот … мальчик не стал делать этого сам и не дал сестре, хотя девочка хотела это всё сделать. Вчера опять, сказал покормить меня, налить тарелку супа и погреть, собрать на стол, они будто не слышали типа уроки делают…
Она молча смотрела на меня, вытянувшись в струнку. Потом заговорила.
-Ты не говорил мне что у тебя что-то со здоровьем…
-Чего? — Я был взбешён, хотелось кричать и крушить мебель, в моей семье именно так и происходили скандалы, а потом родители мирились и так до следующего раза, — с чего ты взяла что у меня какие-то проблемы?
— Разве нет? С чего ты заставляешь, заметь не просишь через пожалуйста, а заставляешь детей, моих, заметь детей, прислуживать тебе? В чём дело? Ты не можешь сам? Тебе нужны слуги?
-Что за ерунду ты несёшь,- раскричался я, — дети, на то и дети, чтобы прислуживать взрослым, не переломились бы они, подав мне носки, помыв ботинки и сварив яйца, а также погрев тарелку супа и сделав чай.
-А ты? Ты бы переломился? И почему ты им ничего этого не делаешь?
-Да что ты заладила, ты, да ты. За детьми своими следи, лодыри растут! И с чего я должен для их что -то делать? Это твои дети, алё, очнись…
— Серьёзно?
Она замолчала и вышла из кухни.
Я же хотел продолжения, мне был нужен скандал, детей дома не было.
-Они меня ни во что не ставят, делают только то, что ты им скажешь, — бушевал я.
Она удивлённо посмотрела на меня.
-Ты даже не знаешь как их зовут, называешь мальчик и девочка, ты о чём?
-Почему я должен знать как зовут твоих детей? Мне это зачем, — кричал я не выбирая выражения.
-Уходи, — голос её прозвучал тихо, — уходи и никогда, слышишь, никогда не возвращайся сюда, здесь тебе плохо, а я не люблю чтобы кому -то было плохо возле меня, и мой тебе совет, миллион раз подумай, прежде чем начать жить с женщиной, у которой есть прошлое.
А теперь уходи.
Я схватил куртку, и хлопнув двери выскочил из квартиры. Во мне всё кипело, я ненавидел её, детей, весь мир.
Я шёл и накручивал себя.
Приползёшь, думал я, приползёшь на коленях, ишь ты гордая. Да кому ты нужна, со своими…
Я напился, ночью ушёл к родителям.
Утром проснулся оттого что кто-то громко разговаривает.
— Заткни своих детей, — рявкнул я…
Наступила тишина, в комнату осторожно кто-то заглянул, тут до меня дошло что я у родителей…
— Стас, — голос отца был суровым, — что за крики?
-Это вы орёте, — буркнул я.
-Катя привела Дениса.
— Какого Дениса?
— Твоего сына, какого ещё -то, она на полгода уезжает на заработки, вот привела…
-В смысле? А я? А она… Как так привела? Она же мать…
-Ну а ты отец, куда его ей? Одного оставить?
-Привет, пап, — заглянул Денис в комнату.
-Привет…
Я пришёл к ней через три дня, сказал за вещами.
В надежде, что она остановит, что — нибудь спросит и мы помиримся.
Специально выбрал время когда не было дома детей, она молча ушла на кухню и смотрела в телефон, даже чай не предложила.
Я ушёл громко хлопнув дверью.
Я встретил их, гуляя в парке с Дениской, они как всегда в месте, Ваня несёт портфель сестры, неправда, что я не знаю как их зовут, Машка весело щебечет.
Мне показалось что дети обрадовались встрече.
Они познакомились с Денисом, тот потом весь вечер рассказывал бабушке о том, какие хорошие ребята Ваня и Маша.
Мать тяжело вздыхала и неодобрительно смотрела на меня, отец молча читал книгу.
Мы стали часто встречаться с ребятами, а потом они пригласили нас в гости.
— Мамы нет дома, — сказали дети, идёмте.
— А где ваша мама, — спросил мой сын.
-Она приболела, и лежит в больнице, — печально сказали дети.
-Вы что одни дома, — ужаснулся я.
-Ну да, у нас же нет никого…
В эту ночь я ночевал с детьми, Ваня с Дениской спали в большой комнате, Маша в детской, я на диване.
Утром я был в больнице.
-Вы кто? — спросила строгая медсестричка
— Муж, — твёрдо ответил я и прошёл в палату.
Она лежала у окна, коротко обстриженная, худая, огромные глаза. Это я потом узнал что волосы выпали, от лекарства, наркоза, боли и стресса.
-Как ты, — спросил я, едва сдерживая ужас и стараясь не глядеть в эти бездонные глаза.
— Уже лучше, скоро переведут в общую палату.
Я ходил к ней каждый день, мама моя варила бульон, я носил ей его, я отнёс её в душ, и там мы с санитаркой вымыли её худое, тоненько тельце.
Я приводил к ней детей, сначала Машу с Ваней, потом всех троих. они с радостным криком мама, бежали к ней, и сидели рядом. Мой Денис тоже, понятно что он скучал по своей матери.
Врачи жали мне руку, медсёстры шушукались, что такой молодой, один, с тремя детьми и как любит жену…
Её выписали, мы привели её домой, она тихонько ходила по квартире и удивлялась чистоте и порядку.
-А кто же всё убирал, — спросила удивлённо она.
-Так мы все, — ответили дети.
Я собирался уходить, она попросила остаться.
Я потом попросил у неё прощения…
-Я не обижаюсь, и не злюсь, я тебя понимаю, это тяжело, научиться уважать детей, тем более чужих детей,- она не сказала полюбить…
-Я всё понял, — сказал я, я действительно понял, я научился уважительно относится к детям и перестал сам вести себя по- скотски и они потянулись ко мне.
Мы хорошо жили, мы и трое наших детей, но вернулась Катерина и нарушила нашу идиллию.
Мать начала капать мне на мозг, что я должен вернуться в семью, правда семьи у нас не было никогда и мы из шести Денискиных ле не жили с его матерью уже пять с половиной…
Но моя мать решила что так будет лучше.
-Конечно, чужих детей воспитывай, а свой не нужен, — кричала мне мать, пока Катерина сидела у неё на кухне и рыдала горькими слезами, жалуясь на жизнь. Моя мать, проклинающая раньше Катерину и радующуюся тому, что я наконец-то живу как человек.
Восхваляющая мою женщину мать, вдруг превратилась в львицу, в мегеру, она требовала чтобы я вернулся к Кате и ребёнку.
-Мам, я не бросаю Дениску, даже если он будет жить с Катей, он будет всё равно с нами на выходные, на каникулы.
-Вернись в семью, — исступлённо кричала мать, — я уже отвык от скандалов, поэтому просто бросал трубку, но она звонила опять и опять. Отец отстранился и не лез, а мать…
У меня опять сорвало что -то,какой-то клапан, я дома наорал на неё, на мою женщину, кричал что мне мой ребёнок дороже всех на свете, ещё какую то ерунду…
— Разве я имею что-то против твоего ребёнка? — спросила она, — ты хочешь вернуться к Кате?
Иди, зачем ты устроил этот безобразный концерт, иди, — она немного повысила голос. — Я не хочу стоять у тебя на пути, уходи. Я с детьми уеду на три дня на дачу.
Когда вернусь, надеюсь, ты уже будешь счастлив от радостной встречи со своей семьёй.
Спасибо, что помог тогда, спасибо что был с нами всё это время, жаль что мы не стали тебе семьёй, иди.
Я никуда не ушёл, орали с матерью друг на друга, пока отец не рявкнул на нас обоих
-Что устроили, — прикрикнул он, — что ты всё лезешь, всё стараешься по своему сделать.
Она из него лоха делает, твоя Катька, сама сидела, костерила её всяко, она сто мужиков поменяла, а ты… сына суешь туда, тьфу. Живёт же, чего тебе надо? Всё хорошо у них…
-Я из-за внука, из-за Дениски, — визжит мать.
-Если бы я шлялся, да колобродил везде, ты бы стала терпеть? А что? Из-за детей же?
Мать ещё кричала, я вышел на улицу, поймал такси и поехал на дачу, к своей семье.
Она обрадовалась, хоть и не подала вида, но я это видел. А через месяц Катерина опять подкинула Денису…
Однажды, когда мы прожили уже лет восемь, мой друг сказал как мне с ней повезло и очень удивился что мы не расписаны, а ещё, ещё он сказал что моя жена очень красивая.
Да, я считал её своей женой.
У меня засосало под ложечкой, я смотрел на эту женщину, как она смеётся, как слушает, чуть наклонив голову, я вдруг понял что она действительно красивая женщина.
Моя женщина, моя любимая женщина…Да, понял я, я люблю эту женщину…
Что же я столько лет делал вид, что вроде как независим? Зачем я внушал себе что меня если что ничего не держит, захочу и уйду. Куда? И зачем?
Я договорился с детьми и приготовили ей сюрприз, я позвал её замуж, она была в таком шоке.
Мы стояли и смотрели на неё, ждали что она скажет.
-Мааам, — не выдержала первая Машка, — ты согласна?
-Конечно, — засмеялась она, — куда уж мне от вас деваться…
Я редко называл её по имени…
Теперь зову, не знаю почему раньше так не было. Я не думал об этом.
Я теперь понял как я её люблю.
Через столько лет я сам себе признался в этом, я смотрю на свою женщину, мою любимую женщину и называю её по имени, у моей любимой самое красивое имя на свете и мне не стыдно подойти к ней и сказать о своей любви…
Я жалею только об одном, о том времени, когда я вёл себя как болван…
Но я стараюсь восполнить все те моменты, чтобы они не оказались упущенными…
Не стесняйтесь сказать своим любимым о том, как вы их любите…И имя, произнесите её имя, почаще или его…
Мавридика де Монбазон
