Много-много лет у Люськи была мечта. То есть не то, чтобы она только об этом и думала, но все же…
А получилось так. У Люськи долгое время был друг. Именно что друг. Настоящий. Душевный. Он был талантлив, необычайно интересен, начитан, разносторонне развит и очень образно рассказывал. Это было как кино 3Д. Люська живо представляла себе все рассказываемое, как будто даже участвовала во всем. Друг жил в районе Сретенки, и часто они там прогуливались. И так же часто слышали колокольный звон, ведь церквей в центре города достаточно много.
– А ты знаешь, что в первую пасхальную неделю любому человеку дозволяется подняться на колокольню и позвонить в колокола, – сообщил друг.
– Не может быть! – удивлялась Люська. Но факт этот прочно засел в голове. И каждый раз на Пасху Люська думала, что как же здорово было бы… Колокольня, колокола… Но не смела, не решалась.
Прошло много лет. Люська стала девушкой в возрасте, при внуках. И вот наступал Великий пост, а за ним и Пасха. Люська не постилась. По разным причинам. В основном по лености души. Но в Страстную неделю решила все-таки пост держать. Не столько это касалось еды, а скорее души, настроя дум о самой себе и о мире.
В мире, кстати, было неспокойно. Если считать два года пандемии, которые ни для кого не прошли бесследно, да учесть нынешнюю обстановку, то и совсем было тревожно. Так что было о чем подумать.
Но вот наступила Великая суббота. Люська, собравшись с мыслями и духом, пошла в храм святить куличи и с любовью украшенные яйца. Деревенская старенькая церковь располагалась недалеко от дома. С небольшим кладбищем внутри церковного двора, как и полагается.
Люська заняла местечко у столов для куличей и в ожидании священника огляделась. Выглянуло солнышко. «Свет побеждает тьму!» – подумала она. Около могилок на открытом месте уже зацвели первые весенние цветочки, бледные, полупрозрачные, совсем маленькие, но до того милые и трогательные, что Люська улыбнулась им. Совсем крошки, слабенькие, а какие отважные! – Жизнь побеждает смерть! – заключила она.
Все прошло прекрасно и радостно. Батюшка щедро окропил святой водой и куличи, и Люську, и она, счастливая, вернулась домой. А тут муж ее включил телевизор, а там шла прямая трансляция схождения Благодатного огня из Иерусалима. Надо сказать, что Люська частенько думала о том, сойдет ли Благодатный огонь в этом году, уж больно не по-божески вели себя люди, считала она. Но когда Люська увидела передачу, все в ней всколыхнулось и затрепетало. Три года тому назад она как раз была в Храме Гроба Господня и именно что в Иерусалиме, и все ей было знакомо и близко. В ту паломническую поездку, правда, не на Пасху, а на Крещение, она как никогда прежде ощутила важность единения. Это было настоящее счастье – быть среди людей, чувствовавших то же, что и ты. Чувства многократно усиливались в присутствии единомышленников. Как важно было видеть себя и целой вселенной, и в то же время частью чего-то огромного, грандиозного, необъятного. Похожее состояние возникло у Люськи, когда она проходила по улицам Москвы 9 мая вместе с Бессмертным полком с портретом своего деда, участвовавшего в Великой Отечественной войне. Она была частью великого народа и уверилась, что полк действительно бессмертный, что все живы, пока их помнят.
Посмотрев передачу и возрадовавшись, что Благодатный огонь все же сошел, Люська поняла, что ей просто необходимо снова погрузиться в состояние единения с чем-то великим. И она отправилась на ночную службу. Люська иногда ходила на пасхальную службу, но с возрастом все реже. Здоровье было уже не то. Очень болели колени и сами ноги. Но в этот раз она не рассуждала. Просто пошла и все.
Народу в церкви и в церковном дворе было очень много. И молодые, и дети, и старушки, в общем весь народ. В храм было не войти, и многие остались на улице. Но потом все-таки возможно стало просочиться, что Люська и сделала. Она стояла на проходе, на самом пересечении передвижения людей, и мимо нее поминутно кто-то проходил, туда и сюда, иногда задевая, иногда толкая, иногда наступая на ноги. Люська стояла смирно и не роптала, внимательно прислушиваясь к словам молитв, всем существом участвуя в происходящем. И радостно восклицала вместе со всеми «Воистину воскресе!», и пела вместе со всеми «Христос воскресе из мертвых», ну и все, что знала. Она чувствовала, что священники и паства – части единого целого, они понимают и разделяют происходящее, чутко слышат друг друга. Люське было очень больно, неудобно стоять, но она не могла уйти, даже мысли такой не допускала. Душевный подъем и ощущение причастности к чему-то действительно великому и вечному превосходило физическую боль. Люськины колени дрожали и ныли, а душа пела и улетала.
Служба закончилась, и Люська поковыляла домой, медленно и неуверенно переставляя затекшие ноги. Вокруг было тихо, безлюдно, темно, но совсем не страшно! Люська была очень довольна. Не тем, что преодолела себя, а тем, что сделала для своей души то, что она, душа, хотела! То, что Люська переживала и во что погрузилась, давало надежду. Все напряжение последних лет пропало и стало важно совсем другое. Люська поняла, что повседневная суета, которой она вся была заполнена, не стоит такого внимания и не имеет такого значения, которое ей придают люди, что самое главное – это решить для себя сущностные вопросы, а это отнюдь не вопросы еды и жилья. Что очень противно бояться, жить в неуверенности и неопределенности. Но сейчас Люське было не страшно за себя и даже за близких и родных. Она знала, видела, что существуют силы, перед которыми это все меркнет!
Это было прекрасно.
Люська добрела до дома, и, счастливая, почти сразу заснула.
А утром отправилась к старшему сыну в гости, где внук и внучечка. Это тоже было радостью. Повидаться, разделить счастье и счастьем напитаться. Сын с внуками в субботу не успели в церковь сходить, надо было идти сегодня. Да Люська же с удовольствием! Сели в машину, поехали. Ближний от дома храм выглядел безлюдно. Поехали дальше. А дальше… Люська не ожидала увидеть такой красивый и величественный храм. Храм Александра Невского. Да еще и находится в прекрасном месте. Рядом с Олимпийской деревней. Ну очень живописно.
Еще издалека Люська услышала колокольный звон. Вот ведь радость! Это их приветствовали, это для них…
Во дворе храма стояла пара столов для куличей и было совсем немного прихожан, которые так же, как и Люськин сын, не успели попасть в церковь в субботу. Все встали в рядок, ожидая священника. И тут Люська увидела, что на колокольне вовсе не звонарь стоит, а там полно ребятишек, которые с восторгом звонили во все, до чего могли дотянуться.
– Слушай, давай пойдем тоже. Смотри, ведь пускают же…– попросила она сына.
– Я не пойду, – заявила внучка, – у меня уши болят от такого звона.
– Ну, тогда я сама, ладно? – Люська поняла: или сейчас, или никогда.
Вошла в храм. Очень красиво и достойно внутри. Просторно. Светло. Радостно. Люська подумала, какие красивые цвета у Пасхи, цвета жизни: белый, золотой, красный; живые цветы, разноцветные яйца и чудесно украшенные куличи. И все люди – милые, какие-то другие, как будто именно сегодня вспомнившие что-то необыкновенно важное и потому сдержанно-радостные.
Люська спросила, как пройти на колокольню. Поднялась. Небольшая площадка. Кучка малышни. Поодаль стоят терпеливые родители. Никто не толкается. Не ворчит. Все улыбаются, снимают на телефон, как их прекрасные дети звонят в колокола. И ведь получается музыка! Если прислушаться. Люська встала в очередь с малышней, попросила служительницу:
– Можно мне тоже, пожалуйста…
– Все по очереди, – был ответ.
Пришла женщина-звонарь, встала за колокола, и все запело… Сколько же нужно сноровки и ловкости! Одной рукой одни колокольчики, другой рукой другие, поменьше, а ногой надо наступать на педаль, и тогда звучат самые большие колокола. И все это одновременно, и не перепутать.
Исполнив звон, женщина уступила место.
– Кто там хотел позвонить? – позвала смотрительница.
Люська просияла:
– Я совсем немножко, только попробую.
– Пожалуйста.
Люська не верила своему счастью. Она тронула средние колокола, потом колокольчики поменьше. И самый большой, педалью. Получилась почти музыкальная фраза, как будто кто-то разговаривает с тобой, но на своем языке. А ты понимаешь смысл… Большой колокол прозвучал прямо над Люськиной головой. Она зажмурилась… Отошла в сторонку, посмотрела вниз. Сверху все виделось немножко другим, и Люське показалось, что она тихонько приподнимается, как будто взлетает.
– Спасибо, спасибо Вам огромное, – говорила Люська смотрительнице, – я столько лет мечтала, даже не думала, что такое возможно!
– Христос Воскресе!
– Воистину воскресе! – женщины обнялись.
Люська спустилась вниз, к своим.
– А я в колокол звонила!
– Да, мы тебя видели.
– Давай, пойдем. Я знаю куда.
Люська с внучкой пошли вперед, поднялись. Люська взяла девочку на руки, поднесла к колоколу.
– Я боюсь.
– Не бойся, смотри как надо.
Люська взяла детскую ручку в свою, и они вместе потянули толстую веревку. Колокол не подвел!
– Ой, как здорово! Я еще хочу!
– Ну давай теперь сама.
Какое счастье осуществить свою мечту, еще большее счастье видеть счастье родных людей. Маленький внук тоже поднялся на колокольню, сразу понял, что к чему и присоединился к звонящим детям.
Прилетел голубь, сел на привычное ему место, совсем близко к звонящим. Его совершенно ничто не смущало и не пугало. Посидел немного, увидел, что все в порядке и полетел дальше по своим делам.
Наконец все спустились вниз. Люська была потрясена. Ее изумляло, насколько велика любовь Господа к людям, его бесконечная, бескрайняя доброта и терпение… Милосердие. И вера в людей. И щедрость. Если искренне и с чистой душой обратиться к Господу, он отвечает. И это очень зримо! Надо только смочь увидеть и быть готовым к тому, что Он ответит. Но это есть, Люська точно знала. Еще она знала, что царствие Божие иногда приоткрывается, и это тоже нелегко вместить в душу.
Люська вывела для себя главный смысл Пасхи, то, чего ждут все верующие. Что смерти нет. А есть жизнь вечная и бесконечная и Царство Божие вокруг нас.
И Господь во всем.
Морозова Ольга
