Летнее утро. Квартира на пятом этаже спального района. Из открытого окна доносится детский плачь.
К дочери приехала из деревни мать Валентина Васильевна. Надя недавно родила второго ребёнка – сына Костю. Старшей её дочери Оле едва исполнилось два года, и она сама требуем много внимания. Муж Роман работает дальнобойщиком и уезжает из дома в длительные командировки. Так, что Надежде приходится крутиться одной с двумя малышами. А ещё постирать, сготовить, сходить в магазин. Просто рук не хватает.
— Спи, спи дочка! – шёпотом говорит Валентина Васильевна, войдя в спальню дочери, — Я подгузник поменяю сама. Спи!
Надя потянулась и закрыла глаза. За последний месяц она так вымоталась, что ей стали мерещится странные вещи.
После завтрака Надя идёт к сыну, который снова захныкал. Её окликает мать, что одевает маленькую Олю.
— Глянь, дочь, как домовой твою дочку любит! – радостно говорит она, показывая на затылок девочки. Там красуются три-четыре сваленные косички: тоненькие, аккуратные, словно кто-то любя катал, — Повезло тебе дочка! Если домовой так детей любит, с ними никогда не случиться плохого.
— Ай, мам! – машет рукой Надя, — Сказки это! Просто Оля головой по подушке ёрзала ночью, вот и скатался волос.
Мать обиженно опускает голову. Надя вздохнула и подошла к матери.
— Мам, не сердись! – она обняла её за плечи и чмокнула в щёку, — Я тебе очень благодарна, что ты помогаешь. Как я устала за последнее время. Представляешь, стала видеть «глюки».
Надя смеётся, а мать удивлённо смотрит на дочь.
— Ты чего, Надюш? – спрашивает обеспокоенная мать, — Какие такие глюки? Может врачу показаться? Глаза болят?
— Да какие глаза!? — смеётся Надя и уходит в спальню к сыну. Кричит от туда, — Сейчас, мам, расскажу.
Вернувшись на руках с малышом, села у стола. Кормит его смесью.
— Рано, ты грудью перестала кормить, доча, — укоряет мать, — Ребёнку полезнее твоё молоко, чем это покупное.
— Ай! – отмахивается Надя, — Ты, лучше послушай, что приключилось со мной неделю назад. Ромка в командировку уехал. Я дома одна. А тут, как назло, Костик приболел. Дня три не спит. Я уже сама хожу по квартире, как сонная. Делаю всё машинально. Олю покормила, Костю перепеленала. С ног валюсь. На третью ночь лежу, слышу, что Костик плачет, а встать не могу. Сил нет. Слышу — кроватка качается и сын затих. Приоткрыла глаза, а там Ромка сидит и что-то шепчет Костику. Я повернулась на другой бок, а в голове вопрос: «Откуда Роман дома? Он же в командировке». Снова уснула.
Валентина Васильевна, загадочно улыбаясь, смотрит на дочь.
— Я через какое-то время проснулась, — говорит она, убирая бутылочку, — Наелся, хороший мой! Так, вот! Встала я в туалет. До конца не проснулась, голова, как в тумане. Краем глаза глянула на кроватку Костика. Рядом сидит спиной ко мне Ромка. Возвращаюсь из туалета, а сама думаю: «Показалось мне что ли? Ромка далеко. А если это не он, то кто?» Перепугалась. Бегу обратно. Никого. У меня по спине пробежал мороз. Страшно. Я с ума схожу, да, мам?
— Нет, Наденька! – смеётся мать, — Это домовой тебе помог с ребёнком. Они любят ребятишек!
— Но, они же, ты говорила, в виде кошек, вроде? – удивляется Надя, — Маленькие, мохнатые.
— И да, и нет! – машет рукой мать, — Домовой может принимать любой облик, какой захочет: и в виде кошки, и в виде мохнатого существа и даже в виде человека. У нас в деревне случай был. Маленькую дочку мать обижала. Так домовой такую мамашу чуть не задушил. А пришёл к ней в облике её четырёхлетней дочки. А сколько случаев, когда они нянчатся с малышами? Этого сколько угодно.
— Ну, не знаю, мам, — сомневается дочь, — Это у вас, там, в деревнях может и домовые, а у нас здесь город! Никто здесь никого не нянчит.
— Так это не зависит от местности! – уверяет мать, — Мы своего домового подкармливаем, балуем. Потом просим о помощи, и он нам верно служит. А ты, смотрю, даже миску с угощением жалеешь для него. Ох, ох!
— Мам, ну перестань! Какие домовые в наше время? – видит расстроенное лицо матери, вздыхает, — Ладно, мам! Поставлю я миску. Чего положить-то ему?
— Он сладкоежка, доча! – радостно тараторит мать, — Пряники, конфеты, булочки любит. Да слова скажи, когда ставить миску станешь. Я тебе напишу потом, чтобы не забыла. Миску ставь повыше, — показывает рукой, — Вон туда на шкафчик. Он суеты не любит. Сидит наверху и смотрит на нас. А то всё возле ребятишек крутится.
Пролетело лето, настала дождливая, хмурая осень. Разговор про домового забылся. Надя послушалась мать и поставила миску с угощением для домового. Не верит, так, мать уважить. Муж снова в отъезде. Валентина Васильевна уехала на недельку в деревню управиться с огородом. Наготовила всего полный холодильник и уехала.
Надя спокойна, дети ведут себя хорошо. Уложила их спать и села почитать перед сном. Не заметила, как уснула.
Спустя час в ночной тишине спальни раздались шаги. Комната большая. По одну сторону уместились — родительская двуспальная кровать, с пеленальным столиком, по другую — детская кроватка с огромный шкаф, что остался от бабки. Вещь добротная и очень вместительная.
Тихий голос зовёт Надю:
— Надя, вставай! – говорит он голосом мужа, — Скорее иди к сыну.
— Угу! — отвечает сонная Надя, не открывая глаз, — Сейчас, сейчас!
Возле кровати что-то шуршит. Надя слышит шум, но сон не даёт поднять голову. Чувствует, как кто-то подошёл совсем рядом, облокотился о постель. Дышит. Постоял с минуту и отошёл.
Надя повернула голову и приоткрыла один глаз. Возле кроватки спящего сына стоит мохнатое существо и пытается его забрать.
Надя вскочила. Волосы на голове дыбом от ужаса. Открыла рот, кричит. А звука нет. Горло перехватило. Чудовище схватило мальчика и быстро пошлёпало босыми лапами в коридор.
Мать ринулась следом. Выскочила из комнаты, а за спиной раздался страшный грохот. Надя от страха вскрикнула и присела. В соседней комнате проснулась и заплакала Оля.
Надя обернулась, чтобы увидеть, что же так грохотала. Её взору предстала страшная картина.
Старинный бабкин шкаф рухнул прямо на детскую кроватку. А ведь в ней ещё минуту назад лежал Костик. «Боже, где сын!» — спохватилась она и бежит к выключателю. Включила свет.
Сын лежит на полу и улыбается. Подбежала. Взяла его на руки, прижала к себе. Чувствует, что кто-то смотрит сзади. Резко обернулась. За её спиной стоит мохнатое существо размером с пятилетнего ребёнка, но очень крепкой наружности. Весь покрыт длинной серой шерстью. Мордочка хитрая, улыбается.
Надя крепче прижала к себе ребёнка и посмотрела в сторону, где плачет дочка. Обернулась, а чудище исчезло.
Она зашла в спальню девочки, успокоила её. Уложила.
Со спящим сыном на руках вернулась в спальню. От детской кроватки остались обломки. Вздохнула и положила сына с собой на кровать.
От ночного кошмара сон никак не идёт. Лежит, слушает тишину. «Что же получается», — думает она, — «Этот мохнатый человечек спас моего Костика? Если бы не он… Ой! Страшно подумать!»
Вздохнула и закрыла глаза. Ровное дыхание сынишки, что сопит рядом, её совсем успокоило. Засыпая, она шепчет:
— Спасибо тебе домовой! Спасибо за сына…
***
Домовые живут рядом с нами и даже порой помогают. Кто они – другая цивилизация или плод нашего воображения? Выводы делать только Вам…
