Марии нравилось заглядывать в чужие незашторенные окна, когда шла домой после работы.
А однажды она увидела его, жующего сухой брикет лапши быстрого приготовления…
— Оспади, а чего так? Почему кипяточком не залил? — удивилась она…
***
На Марию Крюкову руководство школы, в лице директора Кондратьева, взглянуло лишь мельком:
— Зайдите в медицинский кабинет к фельдшеру, возьмите там маску и шапочку, да попросите чтобы сопроводили вас в столовую. Там пообщайтесь с поваром и помощницами, а после, мы решим насчет вашего трудоустройства.
Мария помчалась туда, куда было велено, попутно восхищаясь убранством новой школы.
— Оспади, красота то какая!
А какая столовая огромная. Будто ресторан какой! — всплескивала руками она на каждом углу.
Весь персонал пищеблока поудивлялся новенькой: женщиной Мария выглядела странной: маленького роста, щупленькая, похожая телом на подростка, а вот на лицо ей можно было дать все сорок лет: нос заостренный, глаза впали, спрятавшись за «мешками», а на лбу глубокая вертикальная морщина.
К тому же одета женщина в стиле «прощай молодость».
Марии Крюковой все показали, ввели в курс дела, успели пообсуждать ее за спиной, но в коллектив приняли.
Так Мария и устроилась работать в общеобразовательную школу, помощницей повара.
…Жилье ей выдали по ходатайству школьного руководства. Маленькая однокомнатная квартирка в многоквартирном двухэтажном доме на краю села женщине чрезвычайно понравилась.
Она получила ключи, вошла и принялась всплескивать руками и восхищаться:
— Оспади, это все мне?
Красота то какая! Я так счастлива!
***
Мария быстро привыкла к новой жизни. На работе она стала ценным кадром, искреннюю и всегда улыбающуюся женщину полюбили все: коллеги, учителя, школьники.
Быстро выяснилось, что женщина прямолинейна и не умеет врать. И тараторит так, будто сто лет здесь работает и всех знает.
И с соседями Мария подружилась довольно быстро. Обошла всех, по-очереди, засиживаясь у каждого дотемна, а потом поняла вдруг, что соседушки, отчего-то не рады ей.
В гости не зовут, на порог не впускают, при встречах стараются поскорее распрощаться и уйти.
Скучно стало, Марии Яковлевне в четырех стенах.
Она пробовала вязать — наскучило.
Кому вязать? Себе? Так навязала кучу вещей уже. На продажу? Так спроса нету.
Подруга Анна, с которой вместе работали, позвала на мастер-классы по рисованию картин и лепке глины. Мария посетила оба мастер-класса — не понравилось.
— Ты чего, — удивилась Анна. — Хорошие ж занятия. Мне вон стресс сняли, после развода.
— А у меня стресса нет, — улыбнулась Мария. — И некуда мне их лепить, эти плошки. И в мазюках этих, я не вижу перспектив. Ну нарисуем мы картинки, и куда их? Вешать на стены? Вот еще, тратить на это время…
***
…А тут Мария как-то припозднилась на работе и шла домой в темное время суток.
И пока шла, пешком, мимо бесконечных домов, то насмотрелася-я-я-я-я!
Чего только не увидела!
В некоторых квартирах и домах, окна были не зашторены.
И вот наша Мария шла и подглядывала в них.
И удивлялась громко:
— Оспаде какая красота!
Ничего себе как люди живут!
Какие у них мебель, люстры и обстановочка! Не то что у меня, голые стены, даже телевизора нет!
И как-то незаметно, она повадилась ходить по вечерам по улицам, прогуливаться.
Заглядывать с любопытством в чужие окна.
Подглядывать за чужой жизнью. Вместо телевизора.
Это занятие превратилось в хобби-развлечение.
Дня не было, чтобы Мария по улочкам не ходила.
Она уже все дороги выучила, запомнила где чьи окна, какие семьи живут, за этими стеклами и стеклопакетами.
***
А однажды, она приметила еще одно незашторенное окно.
Между прочим, зрительная память твердо сказала ей, что прежде, это окно было сокрыто шторой.
А сегодня штор нет.
Квартира эта, просматривалась вся целиком как на ладони.
Мария подошла поближе и переступая с ноги на ногу (холодно), принялась рассматривать чужое жилище.
И увидела: пустую комнату, потолок-стены, посреди комнаты стол, за ним сидит мужичишка небритый.
Мария пригляделась и поняла, что это — кухня.
Только почему-то в ней пусто, даже плиты нет, не говоря уж про холодильник, мойку, полочки и различную утварь.
…Мужичишка положил на стол маленький желтый пакетик, распаковал его и начал есть сухую лапшу быстрого приготовления.
Мария покачала головой и прижала кулачок ко рту:
«Бедненький. А чего так ест, почему кипяточком не залил?
Оспади, наверное кипятку нету.»
И точно же: судя по всему, в его кухне нет ни чайника, ни кипятильника, ни посуды.
Мария задумалась о своем, прислонившись к заборчику. Ей страсть как захотелось разглядеть кухню поближе. Она перевалилась через маленький заборчик, закинув ногу и перелезла. Спряталась под окном и высунула свой острый носик.
Теперь она разглядела все углы кухни.
Ни чайника, ни кастрюльки, пусто.
Множество вопросов возникло в голове Крюковой.
Что это за мужчина?
И почему он живет в голых стенах?
Снова длинный острый нос ее высунулся из угла окна, она принялась разглядывать мужчину.
…Приятной внешности, хоть и небритый.
Одет в полосатую майку и трико, на ногах чистые целые носочки.
«Не грязнуля».
Мария улыбнулась от радости. Она долго еще стояла у чужого окна, до тех пор пока незнакомец свет не выключил.
***
Теперь каждый день после работы, она дожидалась пока стемнеет и бежала бегом к дому того мужчины.
И жадно следила за тем, как незнакомец ужинает.
Сердце женщины обливалось кровью, она всплескивала руками и голосила вслух:
— Оспади, опять лапша! Как так можно, ить желудок себе испортишь. Ой, мужик. У тебя что, денег нет? Надеюсь, ты хоть работаешь?
…На работе в столовой она посмотрела на остатки еды.
Обед был роскошным. На первое подавали борщ, вторым блюдом гуляш, и кисель еще.
— Анют, — попросила она повара. — А остатки еды забрать можно?
— Да возьми немножко. Все равно ж на выброс.
Мария доставала из пакета контейнеры, наполнила их остатками от первого и второго блюд, после работы понесла с собой.
Долго решалась постучать в дверь квартиры того мужичишки.
— Фух, — выдохнула она. — Здравствуйте!
***
Мужичишка смотрел на нее с удивлением.
— Это вам!
Мария вручила ему пакет с едой.
— Что это? Зачем это? — поразился он.
— Я принесла для вас ужин.
На всякий случай Мария Яковлевна улыбнулась от всей души. И решила объясниться:
— Понимаете, я каждый день с работы иду, и как-раз мимо вашего дома. А у вас окна не зашторены. И вот вижу я, у вас в кухне пусто. И вы, простите, плохо питаетесь, так нельзя, вы же мужчина.
***
Петр Мартынов смотрел на совершенно незнакомую ему женщину.
Держал в руках пакет с едой, мямлил что-то:
— Не нужно!
Мария улыбнулась ему искренней улыбкой, а она у нее была красивая: зубы белые и ровные, в ряд, на щеках ямочки.
С улыбкой она стала миленькой.
— Ну вы ужинайте, приятного вам аппетита! А я дальше пойду, я живу там, в конце улицы!
Как она до дома шла, сама не поняла. Все было как во сне, а перед глазами — его лицо. Ставшее родным.
А чего удивительного?
Привыкла, оказывается, пока каждый день следила за ним.
Она пришла в себя, только когда дома очутилась.
***
На работе Мария без умолку болтала не закрывая рта со своей подругой поваром Анной Викентиевной.
Болтали женщины обо всем на свете.
А тут Мария пока картошку чистила, рассказала вдруг, о том что познакомилась с интересным мужчиной.
И кто дернул ее за язык, выставить незнакомца именно в таком свете?
Мол будто бы, «познакомилась»?
Анна сразу-же отложила половник, и прикрыв огромную кастрюлю крышкой, подошла к подруге:
— А ну-ка, что там у тебя за интересный мужчина? Я всех в нашем селе знаю, может и скажу, кто это.
Мария поняла что совершила оплошность, проболтавшись и прикусила язык. Но что толку от подруги скрывать? На то ведь она и подруга, чтобы выслушать и совет дать.
— Ай ладно, ну слушай, — воодушевилась Мария. — Шла я как-то после работы, смотрю окно открытое одно, без штор. На улице Ленина, та квартира. А дом, кажется, 29-й номер.
— Хм… Похож на… Да ладно? Хах, Мартынов, — кивнула головой Анна. — Такой мордатый, с грустными глазами, да? Высокий блондин?
Мария засмущалась очень, и головой кивнула, прикусив губу:
— Он.
— Так это Мартынов Петр. А ты чего, случайно, не ему ли еду каждый день берешь с нашей столовой?
Мария опустила голову и головой кивнула:
— Ему.
Анна вздохнула и ушла к своей кастрюле на плите обратно. Она больше ничего не сказала, только головой осуждающе покачала.
***
Следующим вечером Мария Крюкова снова стучала в его дверь.
— Добрый вечер, сегодня щи, из свежей капусты, — протараторила она, сунув пакет в руки мужчины, — Пюре с печенью и подливом и еще ватрушка. Вы… Творог едите?
Мужчина посмотрел на нее открыв рот.
— Погодите, стоять! — прикрикнул он, когда она пошла прочь.
— Да?
Мария вернулась и выдала улыбку.
— Зачем вы это делаете? — рявкнул Мартынов.
— А, ну говорила уже вчера, шла мимо вашего дома, смотрю в ваше окно, а там вы. Едите эту сухую лапшу. И так каждый день. А у нас на работе этой еды, навалом просто! Много после обеда остается. Ну вот я и решила, почему бы вам нашу еду не есть.
Смесь эмоций отобразилась на лице мужчины.
— Да вы с ума сошли? Откуда вы еду носите, поясните!
Мария вздрогнула от его рыка. Вжала свою голову в плечи.
Оспаде, а он чего рычит?
Прямо как-то, смотрит по-звериному.
Ну вылитый бродячий пес, Пират, который к нашей помойке ходит.
Тот также рычит, если какую кость найдет.
— Да вы не рычите.
Она обезоруживающе улыбнулась и заглянула в глаза мужчины, поднявшись на цыпочки:
— Я вам еду приношу со школы. Я работаю в школьной столовой. Ну? Вы не волнуйтесь, это совершенно бесплатно, ничего вы мне не должны, я ж от чистого сердца.
— Со школы?! Немедленно заберите! — заявил он и вручил ее пакет ей в руки. — Мне ничего не нужно! И ходить сюда больше не надо! И в окно смотреть — тоже!
Он громко хлопнул дверью, скрывшись в своей квартире, отчего у Марии задрожали губы.
— Ой мамочки, а он чего грубит? Что плохого то я совершила?
Она медленно склонилась, оставив пакет с едой под дверью мужчины и пошла домой.
Пока шла — ревела.
***
Петр Мартынов занавесил свое окно в кухне простыней.
Пока пусть так, позже он купит нормальные занавески.
— Черте что творится! — рассердился он.
Какие то женщины, бегают! С пакетами и объедками!
До чего же он все таки докатился!
Он привычно подумал, что всему виной она — его бывшая женщина, с которой жил.
Выехав после развода, она не оставила ничего в его квартире.
Сняла и вывезла даже шторы, которые ему, Мартынову достались вместе с квартирой в наследство.
Ладно хоть сосед раздобыл и принес стол, табуретку и матрас, который Мартынов приспособил как спальное место.
— Женщины — это великое зло, — достав из кармана куртки мятый беляш, и предварительно оглянувшись, решил мужчина.
На сегодня это его скромный ужин.
***
«Чертова повариха», — подумал Мартынов, когда споткнулся утром об поставленный вплотную к его входной двери пакетик.
Он спешил на работу, поэтому пакет забросил домой. Не нужно чтобы соседи сочли за мусор преподношения этой странной поварихи.
А на работе он мыслями все возвращался к ней.
Смешная она женщина. Сразу видно что недалекая.
Вероятно, из деревни даже.
Он вспомнил вдруг ее улыбку и вкусный ужин.
Ох и глупая!
И кажется, и впрямь носит ему еду из сожаления.
Какие же они разные, эти женщины: некоторые, как его бывшая жена, выносят из чужой квартиры все, вплоть до вилок, другие наоборот, еду носят…
Надо бы вернуть доброй женщине ее лоточки.
После работы Мартынов зашел в магазин и купил плиточку шоколада. Дорогую между прочим.
— Вот, если появится, то передам ей. А то выглядит так, будто я бесплатно съел, ее первый ужин.
…Дома он помыл пол в комнатах, а заодно и окна. Зашторил их простынями снова. И все ходил и ходил по своей маленькой кухне, пока не признался наконец сам себе, что он ЕЁ ждет.
Вот это да!
Да только время шло, а ее все не было. Он подошел к входной двери и отпер ее.
У порога стоял пакет. Снова.
Мартынов взял его и занес в дом. Внутри были пол-литровые банки, с гороховым супом и макаронами по-флотски.
***
Не ходила больше по улицам и не заглядывала в чужие окна, Мария Крюкова.
Она лежала прямо на полу, сложив руки на грудь и думала.
Временами даже вытирала слезу. И думала:
«За что он так со мной? Будто я воровка.
Я ж от чистого сердца его пожалела! А он… Нагрубил и пакет выбросил.
Ох мущина, не знаешь ты, что примета плохая!
Ить нельзя пищей разбрасываться!»
Свет ей стал не мил. Ничего не радует.
Впервые общительная женщина впала в апатию.
***
Мартынов долго думал и придумал.
Он съел вкусный ужин, принесенный незнакомкой.
Помыл все лоточки и баночки, сложил их обратно в пакет, а поверх положил шоколадку.
«А ведь теперь, я на две шоколадки наел уже, получается», — решил он. — «Да ерунда это все. Нужно мне ее подловить… И в ресторан позвать. А что? Она меня кормит, ну и я накормлю ее. Досыта.»
Он вдруг повеселел.
И даже подпрыгнул от хорошего настроения, и снял с окна простыни.
***
Анна бежала от дома Мартынова изо всех сил.
С одышкой.
Давно не бегала. Кажется, со школы, ну да, точно, на уроках физкультуры в последний раз бежала кросс.
Что же она наделала?
Она украла пакет, который стоял у входной двери бывшего мужа Мартынова и злобно ухмыльнулась:
— Хехе, сегодня останется без ужина.
А то ишь, пристроился. Ест еду которую я, между прочим, готовлю!
Она завернула за угол своего дома, куда переехала после развода и заглянула в пакет, который скоммуниздила у бывшего мужа.
Но что это? Внутри банки пустые, лотки… И плиточка шоколаду.
Женщина в сердцах выкинула пакет и пошла домой, раздумывая, что бы это значило?
Через пять минут она вышла из дома обратно и вернулась туда, где пакет бросила.
«Вот еще, банками разбрасываться.
Банки хорошие, пригодятся в хозяйстве, унесу-ка я их в кладовку.
А с шоколадкой чаю попью.»
***
В пищеблоке утром, Анна Викентьевна не ответила на приветствие подруги Марии.
— Крюкова, — вместо приветствия выдала она злобно. — Если еще раз увижу что ты воруешь еду из пищеблока, то доложу от тебе начальству. Поняла?
— Да что с тобой, типун тебе на язык! — ахнула Мария. — Да рази ж я воровала? Взяла маленько с собой, с твоего разрешения.
— А я тебе не разрешаю! — рявкнула Анна. — Иди давай, картошку чисть! Разинула она рот, вместо того чтоб работать!
Мария была сбита с толку поведением подруги.
Вчера только вместе болтали обо всем, а сейчас у Анны на лице непроницаемая злобная маска.
Ой-ой, лучше держаться от нее подальше.
…Вернувшись домой, Мария принялась готовить.
Она очень торопилась. Наскоро сварила молочный суп, отварила гречу, и принялась жарить огромную котлету.
Нельзя чтобы тот мущина остался сегодня голоден.
У него бедного и плиты нет. Жа-а-а-лко!
…Мария принесла банки с едой, чуть припозднившись.
«Откроет интересно, или уж спать лег?» — рылась в мыслях она.
Внезапно дверь его квартиры открылась, и мужчина вышел прямо к ней в подъезд.
— Ну здравствуйте!
— Д-добрый вечер, — едва не лишившись чувств ответила Мария.
И сердце ее застучало.
Мужчина улыбнулся ей как дорогой гостье и забрал пакет.
— Позвольте узнать, как ваше имя?
— Меня Марией зовут, — улыбнулась Крюкова.
— Очень приятно. А меня Петр.
— А я знаю, — выдала Мария. И язык прикусила, отругав себя «зачем же я это ляпнула?»
— Вот как? — удивился Мартынов.
А через час они разговаривали, стоя у подъезда.
И не знали они, что за ними подглядывает из-за угла дома Анна.
— Ой, да какой ресторан, — громко засмеялась Мария. — У меня и надеть нечего.
— И у меня тоже, — улыбнулся Мартынов.
Он замялся и промолчал о том, что бывшая жена, Анна, оставила его не только без мебели, утвари, и постели, но даже личные вещи, принадлежавшие ему, унесла.
Когда он вернулся с работы, квартира была вынесена подчистую. Вместе с мусором.
Хорошо хоть остался в чем был.
***
Мария была на седьмом небе от счастья.
На работе она напевала под нос песни. Бывшая подруга Анна искоса поглядывала на нее и хмуро молчала. А потом не сдержалась и выдала громко:
— Чему ты радуешься, глупеха? Думаешь, Мартынов хороший мужик, ха! Он мой бывший муж, милочка!
— Муж?! — удивилась Крюкова. — У тебя был муж, а ты даже не заботилась о нем?
— Да зачем бы мне за ним бегать? Мы же развелись. И знаешь что, блаженная, я тебе так скажу: от хороших мужиков жены не уходят! Так что мы еще посмотрим на твое лицо, скажем так, через годик! Когда ты вывезешь от него свои вещички и плюясь, придешь ко мне, плакаться в жилетку!
…Остаток дня Мария промолчала, не пытаясь разговаривать с бывшей подругой.
У нее были свои заботы: вечером она пойдет с Мартыновым в ресторан.
( «Оспади, красота то какая!» будет она ахать там на каждом углу.)
Там то и поговорит с Мартыновым по душам, все разузнает из первых уст.
А пока доверять этой Анне, не станет.
Потому что странная она, эта Анна: сегодня с тобой добра и мила, а назавтра гавкает, словно на врага.
