Лиза была единственной дочерью у мамы. Отца она не помнила, родители развелись, когда Лиза была малышкой. В большом доме соседи почти не общались, но Лизу многие знали: девочка была активной и разговорчивой. В подъезде Лизу так и называли – наш «управдом».
Лиза всегда первая здоровалась при встрече, помогала бабушкам нести до квартиры сумки из магазина. Так её воспитала мама – нужно всем помогать.
Особенно часто приходилось Лизе нести сумки бабы Нюши. Та вечно шла из магазина с тяжёлой хозяйственной сумкой. Старушка жила одна.
Всякое говорили про бабу Нюшу. Лиза слышала обрывки разговоров соседок, сидящих на лавочке. Они называли Нюшу «спекулянткой», но смысла этого слова Лиза не понимала, чувствуя только что-то нехорошее и запретное.
Когда Лиза училась в седьмом классе, мать послала её на рынок за помидорами. Девочка подошла к рынку, и у самых ворот вдруг увидела бабу Нюшу. Вернее, Лиза и не заметила бы свою старую соседку, но услышала знакомый голос старушки:
— Картошечка домашняя! Со своего огорода! Свежая, только что выкопанная!
Лиза остановилась и уставилась на бабу Нюшу. А та продолжала зазывать покупателей, нахваливая свою картошку. Старушка была похожа на артистку, выучившую свою роль и играющую её мастерски, смело и уверенно.
Лиза подошла к Нюше и впервые забыла поздороваться. Так она была удивлена враньём старухи.
— Что? – шёпотом, как заговорщица, спросила её Нюша, тоже не здороваясь.
— Баб Нюш, у вас ведь отродясь не было своей картошки… — еле слышно сказала Лиза. – Что ж вы на весь базар кричите неправду?
— А тебе что? Правда – неправда… Какое тебе дело? – зашипела бабка. – Картошка она и есть картошка. Ну и что, что из магазина. Так я её помыла, перебрала, домой тащила…
— И я её тоже тащила, видела… — сказала Лиза. Она посмотрела на ценник, коряво написанный на клочке картонки и прицепленный к ведру.
— Так она у вас тут втридорога… — опять, уже громче, сказала девочка.
— Моё дело почём свой товар продавать, — смело и уверенно ответила Нюша, глядя на подошедшую покупательницу, рассматривающую картошку. – Отойди, девочка, не мешай торговать.
— Взрослая, а врёте, ещё и громко… — опять упрямо повторила Лиза. В глазах девочки появились слёзы.
Покупательница посмотрела на неё и ушла. А баба Нюша, подхватив ведро и свою скамейку, отошла на несколько метров в сторону и села в другом месте.
Лиза купила первые попавшиеся ей помидоры и пошла домой. Мама сразу заметила её состояние и спросила в чём дело. Когда Лиза рассказала ей о Нюше, то мама погладила дочку и сказала:
— Это не первый обман, который ты встретишь в жизни. Привыкнуть трудно. И не надо. Не имей с такими людьми дело. И сама никогда не обманывай.
Как потом Лиза узнала от соседей, Нюша брала у дальней родственницы из овощного ларька самую хорошую картошку на продажу, а прибыль они делили. На картошке же не написано чья она и где выросла…
Лиза перестала помогать бабе Нюше доносить на её этаж тяжёлые сумки. А вскоре узнала, что идя из овощного ларька с тяжёлой ношей, баба Нюша неудачно оступилась на улице и упала.
Боль в ноге оказалась не простым ушибом – старушка сломала ногу.
— Ну, сглазила ты меня, девка, — сказала вместо приветствия сидевшая на скамейке у подъезда Нюша, проходившей мимо неё Лизе.
— Здравствуйте… — неохотно поздоровалась девочка и посмотрела на ногу бабы Нюши. – Что, ногу сломали?
— Да вот… всё из-за этой картошки проклятой, будь она не ладна… — посетовала Нюша, — видно Бог покарал.
— Больше не будете продавать? – вдруг наивно и просто спросила Лиза.
— Да уж… Теперь мне хоть бы хлеба из магазина кто принёс… Не до картошки уж, точно, и устала я, — пожаловалась старушка.
— Я схожу, — предложила Лиза, — мне всё равно тоже надо в булочную. Заодно и вам куплю что надо.
— Правда? – засуетилась Нюша. – Тогда я иду домой, деньги и сумку тебе дам. Вот спасибо-то… Девочка хорошая.
Лиза помогла бабе Нюше дойти до квартиры.
— На костылях мне не привычно, упасть боюсь, а когда кто-то рядом, то не так страшно, — говорила Нюша, шагая осторожно по ступеням.
Лиза принесла ей хлеб, батон и пряников, всё по списку. Она поставила сумку на стул в прихожей и собралась уходить, но Нюша засунула в карман Лизе что-то мягкое, тряпочное.
— Что это? – удивилась Лиза. – Мне ничего не надо. Я ведь так вам помогла, что мы соседи…
— А я хочу тебе подарить. И возьми, пожалуйста, не отказывайся.
Лиза вынула из кармана вязаные носки. Они были хороши.
— Ой, красивые какие! – не удержалась девочка, — разноцветные, как для куколки. Пушистые!
— Это я сама вязала. Из старой мохеровой шапки. Добавила новую ниточку шерстяную. Они ещё тебе не один год прослужат. Носи на здоровье.
— Спасибо, — восхищённо прошептала Лиза, — у меня таких ещё не было красивых… Да я и вязать не умею.
— А ты заходи ко мне вечерами. Я тебя быстро обучу. Дело не хитрое, а как затягивает. Люблю вязать…
— Вы мастерица, баба Нюша, пойду маме покажу, — Лиза побежала вниз по лестнице.
— Мастерица… — улыбнулась старушка, — сказала тоже. А что, не начать ли мне не продажу варежки и носки вязать? Тем более, что огорода у меня и правда нет. А нога теперь побаливать к погоде будет.
Баба Нюша осторожно поковыляла на гипсе к комоду, открыла нижний ящик и достала наволочку, набитую разноцветными клубочками…
Елена Шаламонова
