В начале ноября резко похолодало. С неба сыпалась мелкая колючая крошка, ветер срывал шапки и распахивал полы пальто. Ирина порадовалась, что у неё пальто на змейке. Но ветер пронизывал насквозь, не говоря о ногах в коротких сапожках и тонких колготках. Ирина вжала голову в плечи, стоя на остановке, и походила на нахохлившегося воробья. А автобуса всё не было.
У тротуара остановилась иномарка и водитель посигналил. Люди на остановке переглянулись и все почему-то посмотрели на Ирину. Она подошла к машине. Стекло опустилось, и Ирина узнала мужчину с работы.
— Садитесь скорее, а то совсем замерзнете. Автобус ещё далеко, — сказал он и улыбнулся.
Ирина, не раздумывая, села на пассажирское сиденье. В салоне было тепло и не слышно завываний ветра.
— Спасибо, — сказала она, устраиваясь поудобнее.
— Да не за что. Каждый день этой дорогой езжу, а вас никогда не видел.
— А я раньше выхожу, просо сегодня немного задержалась, — ответила Ирина.
Степан давно обратил внимание на молодую спокойную женщину. Когда заходил в бухгалтерию, она приветливо здоровалась и снова опускала голову к бумагам на столе. Не сплетничала, не заигрывала с мужчинами, как другие женщины. Увидев её на остановке, он обрадовался — целых пятнадцать минут она будет сидеть рядом с ним в машине.
Когда-то Надя была такая же скоромная и тихая. Но после свадьбы её словно подменили. Стала капризной, раздражалась по каждому поводу. Степан сначала думал, что беременность так на неё повлияла. Потом дочка родилась, и стало ещё хуже. Вечно не довольная, она ворчала, что Степан мало зарабатывает, что у других мужья как мужья, а ей не повезло. Что подруга Людка купила новую шубу, а Маринка поехала на Канары…
— Выплатим ипотеку, всё у нас будет, — успокаивал Степан жену.
— До пенсии ждать? — кричала она, и всё начиналось сначала.
Однажды Степан шел домой после работы уже в темноте. Свет из окон домов слабо освещал двор. Перед подъездом остановилась машина, из которой выпорхнула женщина, помахала водителю и счастливо рассмеялась.
По этому смеху Степан и узнал жену. Ему стало так тошно, что хоть волком вой. Понял, что придиралась к нему, потому что нашла получше и побогаче. Когда зашёл в подъезд, на лестнице ещё слышался дробный торопливый стук её каблучков, витал знакомый запах дорогих духов.
Скандал устраивать не стал. Просто собрал вещи.
— Уходи и не возвращайся! – крикнула из спальни жена.
Дочка бросилась к отцу, обняла.
— Папа, не уходи!
— Светочка, я не от тебя ухожу. Я всегда буду твоим папой.
Дочку он действительно безумно любил.
В прихожую вышла жена, встала в дверях, скрестив руки на груди.
— Квартиру не отдам, не надейся, — резко казала она.
Степан резко развернулся к ней.
-Я все эти годы оплачивал ипотеку. Мне тоже надо где-то жить.
— Нормальные мужики, уходя, всё женам с детьми оставляют, — съязвила она.
— А я ненормальный. — Степан вышел из квартиры.
На суде Степан, молча, слушал, сгорая от стыда, как жена обвиняла его, что денег не приносит домой, что в обносках ходить приходится, что не помогает, а она как белка в колесе крутится. Судья не выдержала и укорила жену, что на ней надеты дороге брендовое платье и итальянские сапожки. А шубы у неё тоже нет. Развели их быстро.
А вот квартиру разменивали долго. Жене не нравились предлагаемые риелтором варианты. Но, в конце концов, она остановилась на квартире с большой кухней в том же районе, а Степану досталась крохотная запущенная однушка на окраине города. После работы он занимался ремонтом, отвлекаясь от тяжелых мыслей и не позволяя тоске разъедать душу.
Однажды не выдержал, встретил Светочку у школы. Та обрадовалась, обняла, расплакалась. Сердце Степана разрывалось на части от любви и жалости к дочке. Позвонил жене и попросил отпустить Светочку к нему в выходных хоть на несколько часов. Думал, жена устроит очередной скандал. Но она неожиданно милостиво согласилась. Это давало ей возможность заниматься собой и устройством личной жизни.
Так и привозил дочь к себе в выходные или водил в кино, если погода была хорошая.
Степан покосился на Ирину. Она смотрела перед собой, о чём-то думая. У здания бухгалтерии вышла из машины и снова сдержанно поблагодарила, без жеманства и заигрываний.
После работы он ждал её на остановке и отвёз домой.
— Во сколько вы выходите из дома? – спросил Степан, когда Ирина обралась выйти из машины.
— Вы меня так избалуете. К хорошему быстро привыкаешь, — улыбнулась она и вышла.
На следующий день он ждал её у остановки. Так и стал сначала возить на работу, потом пригласил в кино…
— Нормальный же мужик. Чего ты теряешься? Смотри, опередит тебя какая-нибудь молодая да ранняя, уведёт, — говорила подруга Ирине. — Вы только с ним на машине катаетесь или как?
— Никаких или. О чём ты говоришь? У сына переходный возраст, только и смотри за ним, — отмахивалась Ирина.
— Тем более пора их познакомить. Мужчина в доме будет, — не отставала подруга.
Ирина задумалась. Степан ей нравился. Руки не распускал, на близости не настаивал, вёл себя сдержанно. Но реакции сына побаивалась. В выходной она всё же пригласила Степана в гости. С утра готовила, пекла пироги.
— Мам, у нас гости будут? – спросил Митя, зайдя утром на кухню.
— Да, к обеду. Ты никуда не уйдёшь?
— А надо? – ершисто спросил Митя.
— Нет, конечно. Не таскай, иди, умойся сначала. — Ирина легонько ударила его по руке, когда он попытался ухватить кусочек колбасы из блюда с салатом.
Она надела нарядное платье, завила волосы, чуть подкрасила ресницы и губы. Митя с удивлением смотрел на мать, но вопросов не задавал. Когда пришёл с букетом роз и коробкой конфет Степан, Митя напрягся. Скованно сидел за столом, отвечал на вопросы нехотя и односложно, всем своим видом показывая недовольство. А вскоре совсем ушёл в свою комнату.
— Не понравился я ему. – Степан засобирался домой.
— Дело не в этом. Мы всю жизнь с ним вдвоем жили. Он ревнует. По-мужски и по-детски ревнует. Нужно время… — пыталась сгладить ситуацию Ирина.
Когда ушёл Степан, Ирина зашла к сыну в комнату. Он сидел в наушниках у компьютера.
— Митя, он просто пришёл в гости. Ты вырастешь, женишься, а я останусь одна. А ты не думал, что твоя девушка, когда она у тебя появится, тоже может мне не понравится? И я это буду тоже демонстративно показывать. Каково тебе будет?
Митя, не отрывал взгляда от монитора. Ирина не знала, слышит он её или нет. Она посидела ещё немного, но сын делал вид, что не замечает её.
— Ты для меня самый главный мужчина в жизни. Если не хочешь, он больше не придёт, — сказала Ирина и вышла из комнаты.
В понедельник Степан снова ждал Ирину на остановке.
— Как сын? Против меня настроен? – сразу спросил, как только Ирина села в машину.
— Ему нужно время. Он вообще-то добрый мальчик. Просто не готов делить меня ещё с кем-то. Наверное, я поспешила познакомить вас. Ничего хорошего из этого не получилось. Прости Стёпа, но мнение сына для меня важно. Как он скажет, так и будет.
С работы Ирина ушла пораньше, чтобы не встретиться со Степаном. Несколько дней избегала его. На работе поговорить не удавалось – целый кабинет народу.
Тогда Степан решил встретиться с Митей. Ирина говорила, в какой школе он учиться. Степан отпросился с работы, подъехал к школе и стал ждать. Прозвенел звонок, из дверей на крыльцо, как горох, высыпали ученики разных возрастов.
Наконец, когда он уже устал ждать, на крыльце показались трое подростков, среди которых Степан узнал Митю. Когда парни поравнялись с машиной, Степан окликнул его.
— Что? – Митя нехотя подошёл к открытому окну со стороны пассажирского сиденья.
— Ты торопишься? Я поговорить хотел. Садись, — сказал Степан, кивнув на сиденье рядом.
Митя раздумывал бесконечно долго. Потом крикнул друзьям, чтобы не ждали его, и сел в машину.
— Пристегнись, — сказал Степан и повернул ключ зажигания.
— Что же машина у вас такая древняя? Не заработали на новую? – Митя не скрывал своей неприязни.
— Ты прав. У меня была жена и дочка, Светочка. Квартиру мы купили в ипотеку. На её оплату уходила львиная доля зарплаты. А жене это не нравилось. Она хотела шубу, бриллиантов и отпуск на море. В общем, нашла себе побогаче.
— Так вам жить негде, поэтому вы к маме моей подкатываете? – усмехнулся Митя.
— У меня своя квартира, хотя маленькая и на окраине города. Мы с женой нашу квартиру разменяли, на выгодных для неё условиях. А твоя мама мне давно нравится. Но после развода я долго боялся новых отношений. А потом случайно подвёз твою маму до работы и уже не смог спать спокойно. Ты не думай, я уважаю её и твоё решение. Нет, так нет. Ответь мне только, будешь ли ты счастлив, сделав маму несчастной? Она же молодая совсем. Она всё делает так, как лучше для тебя. Почему же ты считаешь себя вправе лишать её выбора?
Они давно стояли на обочине дороги и оба не заметили этого. Какое-то время сидели молча.
— Вы хотите жениться на маме? – наконец, спросил Митя.
— Да. Я бы очень этого хотел. Но для неё важно твоё мнение.
— Не дарите ей роз. Мама считает, что они слишком красивые, чтобы их срезать. Она любит герберы. И украшений не любит. У неё их нет. Если хотите, чтобы носила ваше кольцо, не дарите крупного и громоздкого. Купите тоненькое и скромное, — сказал Митя и открыл дверцу машины.
— Спасибо! – крикнул ему вслед Степан.
Через два дня, в субботу, в одиннадцать часов утра, когда большинство людей уже выспались, встали и позавтракали, в квартире раздался звонок.
— Ты? – удивлённо и радостно вскрикнула Ирина, увидев на пороге Степана с букетом разноцветных гербер.
— Ты избегаешь меня. Я не могу так больше. – Степан протянул ей букет.
В дверях показался Митя. Ирина смутилась, уткнулась в цветы, пряча радостную улыбку.
— Здравствуй, Митя. Я пришёл просить у тебя руки твоей мамы. – Степан достал из кармана синюю бархатную коробочку и открыл её.
Внутри лежало тонкое изящное колечко. Свет от люстры прихожей отражался от граней маленького белого камня всполохами искр. Ирина испуганно посмотрела на кольцо, на Степана, а потом медленно подняла глаза на сына. В них стоял страх и робкая надежда.
— Я согласен. А ты, мам? – Митя улыбнулся, а Степан с Ириной одновременно выдохнули.
Потом они пили чай на кухне. На пальце Ирины красовалось тонкое и изящное колечко, оказавшееся впору. Она то и дело поглядывала на него и всё удивлялась, как Степна угадал с размером. А Степан заговорщически переглядывался с Митей. Со свадьбой решили подождать до мая, чтобы отпраздновать на природе.
Кто-то скажет, что взрослые не должны позволять детям решать их судьбу. Но если сами они хотят вмешиваться в жизнь детей, то должны научиться прислушиваться к их мнению.
Все счастливые семьи счастливы одинаково, но отношения с детьми складываются в каждой семье по-разному.
Может быть, если бы Ирина повела себя по-другому, Степан постеснялся бы поговорить с Митей, или не нашёл нужных слов, а Митя проявил бы эгоизм и неуступчивость подросткового возраста, всё сложилось иначе, вернее, совсем не сложилось бы.
Но всем им хватило такта и любви понять друг друга.
«Любовь и уважение — это самые важные стороны родительства и всех отношений»
Джуди Фостер
«Родителям нужно столько же слушать своих детей, сколько те слушают их. Первый долг любви — слушать»
Пол Тиллих
