Дина очень удивилась, увидев на рынке Глафиру Устиновну. Теткина соседка сначала ее не узнала, и в удивлении вытаращила глаза, когда она набросилась на нее с объятиями:
— Тетя Глаша! Вот так встреча!
Былая красота этой яркой женщины немного потускнела, но живой блеск в глазах не угас. Тетя Глаша с минуту рассматривала Дину, а потом радостно воскликнула:
— Генеральская дочка? Динка? Неужто это ты?
Дина закивала головой:
— Я, тетя Глаша! А вы какими судьбами здесь?
В этот час рынок гудел, как пчелиный улей, а людской поток заполнял все свободное между прилавками пространство. Поэтому на женщин, мешавших этому движению, стали покрикивать с разных сторон:
— Чего вы встали прямо посередке? Неужели нельзя в сторонку отойти?
Глафира Устиновна рассмеялась, потянув Дину за рукав легкой куртки.
— Пойдем, отойдем, а то нас на куски порвут!
Молодая женщина согласилась:
— Да, нам лучше убраться с дороги! Здесь на выходе есть кафетерий, мы можем там посидеть, спокойно поговорить.
Старая знакомая засеменила за Диной, приговаривая:
— Ой! Как ты кстати мне встретилась, Диночка! Тебя прямо сам Бог послал!
В голосе пожилой женщины звучала неподдельная тревога. Но разговаривать на ходу было неудобно, и Дина продолжила пробираться сквозь людской поток к стеклянной двери, над которой красовалась разноцветная надпись: «Ералаш». Дизайн вывески в точности дублировал начальные титры знаменитого детского тележурнала. Эта особенность у многих вызывала вполне понятные вопросы по поводу качества той продукции, которая предлагалась в кафетерии. Дина сама каждый раз во время посещения рынка отпускала шуточки на эту тему. Но на этот раз у нее не было желания острить, потому что тревога тети Глаши передалась и ей.
Когда стеклянная дверь закусочной плавно за ними закрылась, Глафира Устиновна, не обращая внимания на присутствующих, принялась рассказывать последние деревенские новости. Женщина под воздействием эмоций перескакивала с одного на другое, и ее было очень трудно понять.
— Вот, не думала, Диночка, что встречу здесь кого-нибудь из знакомых! Федька мой сюда переехал еще шесть лет назад, а я вот только первый раз вырвалась к сыну!…Ты же помнишь Федора?
Дина улыбнулась:
— Конечно, помню! Мы с ним такие дела проворачивали!
Тетя Глаша рассмеялась:
— Да, вы всю деревню на уши поставили, когда решили установить «зону чистоты». Вас даже побить хотели, но возраст помешал!
Снова послышался гортанный смех:
— А старая Корзуниха даже в газету жалобу настрочила, и ликовала, когда корреспондент из области к ней явился!…А тот глянул….
Смех тети Глаши усилился двукратно, и посетители с подозрением стали поглядывать на них. Дина ежилась под этими взглядами, но ей было неудобно напоминать Глафире Устиновне правила поведения в общественных местах. Чтобы перевести разговор в другое русло, молодая женщина сказала:
— Да, я хорошо помню тот случай! Во дворе у старушки Корзуновой была мини-свалка, и журналист бежал от нее, словно за ним стая собак гналась….Да, много было интересного!…Тетя Глаша, вы сказали, что меня сам Бог послал. Что-то не так с Аллой? Я пыталась ей дозвониться, но она не отвечает.
От былой веселости на лице пожилой женщины не осталось и следа. Она с укоризной посмотрела на Дину.
— Да, жизнь раскидывает людей так далеко, что даже родственники забывают о своих близких!
Это был тонкий намек на толстые обстоятельства, и Дина почувствовала себя неуютно под пронзительным взглядом собеседницы. Она открыла было рот, чтобы объяснить причину долгого отсутствия в деревне, но тетя Глаша поморщилась:
— Только не надо оправдываться! Да, и я ведь совсем чужой для вас человек! Только это как-то не по-людски получается!….У меня лично к тебе, никаких претензий нет. А к твоим родителям есть! Это что ж получается? Сначала каждый год приезжали к сестре на целое лето, месяц на всем готовом жили, а как генеральские звездочки твой папка получил, твоя мать про родную сестру и забыла?
Разговор принимал неприятный поворот, но Дине совсем не хотелось обсуждать с тетей Глашей свои семейные проблемы. Она лишь тихо промолвила:
— У генералов тоже иногда случаются неприятности. У папы были серьезные проблемы со здоровьем, и мама не могла его одного оставить.
Глафира Устиновна издала протяжное:
— А-а-а! А я же не знала! Прости, если обидела ненароком!
Предчувствуя, что тетю Глашу заинтересуют подробности, Дина опередила ее:
— Вы хотели рассказать про Аллу! Я никак не могу выйти с ней на связь. Раньше мы с ней часто перезванивались, но уже года два от нее никаких известий….Как там она, как ее детишки?
Глафира Устиновна в отчаянии махнула рукой.
— Да, плохо все у нее, а помочь некому!
Дина взволновано спросила:
— Алла болеет, или не ладит с мужем?
Тетя Глаша ответила не сразу:
— Даже не знаю, какое слово подобрать. Врачи считают это болезнью, а я называю такое поведение матери двоих детей распущенностью!…Пьет твоя сестра!…Поначалу скрывала, а потом совсем совесть потеряла! Пробовали мы ее с бабами образумить, а она послала нас…
Дина была в растерянности. она могла поверить во что угодно, но только не в то, что ее двоюродная сестра страдает алкогольной зависимостью. Словно отрицая саму возможность такого, Дина стала от избытка эмоций вертеть в руках салфетницу. Хрупкое изделие не было рассчитано на такие действия. Раздался хруст, и тетя Глаша тихо воскликнула:
— Что же ты казенное имущество портишь? Тебя же за это могут оштрафовать!
Дина поставила поврежденный ею предмет интерьера на место, и глухо промолвила:
— Теперь я понимаю, почему Алла не отвечала на мои звонки! А Руслан? Почему он не спасает свою жену?
Глафира Устиновна с какой-то злостной радостью сказала:
— Так нету его! Был муж, да сплыл! Подался он куда-то на заработки, и пропал….После его исчезновения Алка и бросилась во все тяжкие. Но первое время было еще терпимо, она старалась не показываться на людях в непотребном виде, а потом окончательно с катушек съехала. Дети дома одни, а она гуляет, и всей ей трын-трава!
— А дети?
— А дети одни! В разгар загула непутевая мамаша может на двое и трое суток пропасть, а потом домой приползает, отсыпается по нескольку дней. Сколько раз я пыталась ей вправить мозги! Она поплачет, поскулит…, но проходит несколько дней и все по новой.
Дина была ошеломлена тем, что ей рассказала Глафира Устиновна. Она молчала, пытаясь переварить ужасную новость. А тетя Глаша продолжала в том же духе:
-Если честно, то жалко девку! Все на нее как-то сразу свалилось: сначала батька помер, потом Зинаида….Не успела Алла оправиться от этого горя, как муж оставил. Тут любой может сломаться!
Дина робко заметила:
— Может, он вернется. Так бывает….
Тетя Глаша перевела на нее горящий взор:
— Ага, вернется! Поди уже другую зазнобу себе нашел, поэтому и носа не показывает! Алка хотела подать в розыск, а наши блюстители порядка на смех ее подняли, говорят:
— Не волнуйтесь! Нагуляется ваш супруг, и вернется! Но время-то идет, а от него по-прежнему: ни слуху, ни духу!…Кто его знает, может, и в живых уже нет. В мире такое творится!
Тетя Глаша ненадолго замолчала, а потом, глядя Дине прямо в глаза решительно сказала:
— Не мое, конечно, это дело! Я чужой человек, хотя с покойной Зинаидой, твоей теткой, мы крепко в молодости дружили. Поэтому у меня, наверное, есть такое право — высказать свое мнение.
Дина горячо поддержала женщину:
— Да, конечно, тетя Глаша! Говорите все прямо!
-Ну, раз прямо, тогда слушай!…Поставили Алку на учет. Но все дело идет к тому, что заберут у нее деток. На работе ее только и держат ради детей, а она неделями гуляет. Поэтому получает сущие копейки, да и те тут же спускает на выпивку. Конечно, мы не можем смотреть спокойно, как мучаются ребятишки, подкармливаем их. Но это не может длиться бесконечно….Жалко и детей, и саму Алку тоже жалко….Молодая ведь совсем, погибнет она так….
Дина даже не заметила, когда ушла Глафира Устиновна. Ею овладело состояние прострации, и она на некоторое время полностью «отключилась» от реальности. Перед глазами всплывали воспоминания из не такого уж и далекого прошлого. Вот она с двухлетней Аллочкой играет в «коника», и сестренка заходится счастливым смехом. А вот она рассказывает сестренке о приключениях Алисы, и малышка переживает за судьбу сказочной героини.
Дина была на целых восемь лет старше двоюродной сестры, но эта возрастная разница абсолютна не мешала их отношениям. Алла каждое лето с нетерпением ждала, когда приедет в гости Дина. Старшая сестра для малышки была кумиром, и она во всем старалась ей подражать. В конце лета, когда Дина должна была возвращаться в город, Алла плакала перед предстоящей разлукой, а потом писала ей трогательные письма. В каждом послании обязательно был рисунок и просьба:
— Дина, приезжай поскорей, я очень без тебя скучаю!
Старшая сестра первой узнала, что Алла влюбилась в парня из соседней деревни. Она боготворила Руслана, и без оглядки выскочила за него замуж, едва исполнилось восемнадцать лет. Для тети Зины это стало шоком. Она рыдала на плече у матери Дины:
— Ниночка! Что же теперь будет? Ведь ни образования, ни опыта у моей Алки….Какая из нее мать? Если бы я раньше узнала, я бы вставила ей мозги!
Нина Алексеевна пыталась утешить младшую сестру.
— Зина, ты себя вспомни! Ты же сама отправилась под венец, едва стукнуло девятнадцать!
Тетка в свою защиту привела самый мощный аргумент:
— К тому времени я техникум закончила и уже работала!
— Ничего, и Алла выучится! Поступит на заочное, а вы с Григорием поможете ей….Да и мы с Владимиром Киментьевичем не останемся в стороне. Ведь родным людям надо помогать.
Алла родила Максима, но через год снова забеременела дочкой. Конечно, ни о какой учебе уже не могло идти речи. К тому времени у Дины уже была своя семья, поэтому круг ее интересов изменился. Родители еще некоторое время помогали семье Зинаиды Алексеевны, но потом отца Дины перевели на другой конец страны, и связь между родственниками на долгое время прервалась.
Несколько раз Нина Алексеевна порывалась навестить младшую сестру, но все время поездка откладывалась по разным причинам. А потом случился инсульт у Владимира Климентьевича, и маме пришлось забыть о своих планах.
— Женщина, мы закрываемся!
Дина вздрогнула от резкого голоса, прорвавшегося в ее сознание из внешнего мира. Она вскочила из-за стола, опрокинув стул, и бросилась к стеклянным дверям. Работница кафетерия окликнула ее:
— Постойте! Вы забыли….
Женщина протянула ей сложенный вдвое блокнотный листок. Дина развернула его: там был номер телефона и приписка:
— Это Федин телефон. Звони ему.
Дина снова сложила листок, и спрятала его в кошелек.
Муж сразу заметил, что с ней творится что-то неладное.
— Что ты такая взбудораженная? Не удалось сойтись с каким-нибудь торговцем на рынке в цене?
Веселость супруга раздражала, и Дина недовольно ответила:
— Слава, если ты заметил, я пришла с пустыми сумками.
Мужчина смешливо закатил глаза:
— Ай-ай-ай! И что мы теперь будем делать?
Она бросила едкое:
— Устроим сегодня разгрузочный день!
Вячеслав Давыдович понял, что его шутки раздражают жену.
— Дина, не рычи на меня! Лучше расскажи, кто тебе испортил настроение.
Женщина вкратце рассказала супругу о встрече с тетей Глашей. По мере ее повествования выражение на лице мужчины менялось. Когда Дина замолкла, он спокойно, словно хотел зафиксировать уже состоявшийся факт, сказал:
— Ты отправляешься спасать свою младшую сестру.
Она посмотрела в глаза мужу:
— Слава, а как бы ты на моем месте поступил?
Мужчина вздохнул:
— Дина, так нечестно! Ты ответила вопросом на вопрос, а это нарушает правила ведения диалога!
— Слава, в любых правилах есть исключения. Не пытайся уйти от ответа! Мне сейчас очень нужен твой совет.
Вячеслав Давыдович наморщил лоб. Он медлил с ответом, опасаясь обидеть жену, а Дина Владимировна терпеливо ждала. Наконец, мужчина высказал свое мнение:
— Постараюсь, не ранить твою чувствительную душу, но мне кажется, что твоя миссия не даст никакого результата.
— Почему?
— Да, потому, Дина, что я врач, и прекрасно знаю, что такое женский алкоголизм. Тем более, судя по твоему рассказу, процесс запущенный, идет активная деградация личности….
Дина Владимировна выставила вперед руки:
— Слава, умоляю, не надо сейчас этих непонятных терминов! Моя младшая сестра погибает, а ее дети в опасности. Если у нее их заберут, представляешь, какая жизнь их ожидает?
Голос женщины зазвенел, но Вячеслав Давыдович сохранял спокойствие.
— Дина, сейчас в тебе говорят эмоции. Тебе надо успокоиться, и все хорошенько обдумать….Конечно, я понимаю твой искренний порыв, но и ты должна понять, к чему может привести твое желание помочь родственнице….Я бы еще понимал, если бы Алла, которую я, кстати, видел всего раз в жизни, приводилась тебе родной сестрой….
Дина Владимировна неожиданно для себя самой расплакалась:
— Слава, разве степень родства имеет значение?…Знаешь, я сидела в кафетерии, когда ушла тетя Глаша, и вспоминала, как возилась с Аллой, когда она была совсем маленькой….Она мне всегда доверяла, всегда искала у меня защиты! Разве я могу просто так жить, зная, что моя сестра погибает?!
Вячеслав Давыдович махнул рукой:
— Поступай, как знаешь! Но я убежден, что ты затеяла безнадежное дело….И должен предупредить тебя, что мне не по душе твоя идея. Я хоть и не лишен чувства милосердия, но мне не хочется превращать нашу квартиру во временное убежище для обездоленных.
Признание супруга окончательно вывело женщину из себя:
— Славик, если ты не забыл, это квартира моего отца. И мне кажется, я могу предоставить временное убежище своей сестре с детьми.
Мужчина покачал головой:
— Как говорится, приехали!…То есть тебе сестра-алкоголичка дороже мужа?
— Я этого не говорила!…
Дина осознавала, что еще секунда, и они с мужем наговорят друг другу гадостей, и окончательно разругаются. Она постаралась овладеть своими эмоциями, и почти спокойно сказала:
— Славик, ты просто представь себя на моем месте!…Если бы подобная беда случилась у твоих родственников, я бы тебе слова против не сказала….
Мужчина хотел что-то сказать, но в этот момент хлопнула входная дверь. Кристина в кроссовках прошмыгнула в комнату, и с удивлением посмотрела на родителей:
— Вы похожи на гладиаторов! Признавайтесь, что вы без меня не поделили?
Владимир Давыдович выразительно посмотрел на супругу.
— Дочка, ты не ошибаешься! Мы с мамой обсуждали один очень важный вопрос, но к единому мнению так и не пришли.
Кристина с размаху плюхнулась на диван:
— Я согласна стать вашим рефери! Выгладывайте, в чем разногласия!
Дина Владимировна была в растерянности, потому что не знала, как шестнадцатилетней дочери рассказать о проблеме своей сестры. Вячеслав Давыдович прекрасно понимал, чем вызвана заминка, и решил помочь супруге.
— Дина Владимировна, наша дочь в том возрасте, когда человек не только все понимает, но и способен принимать важные решения….Возможно, многие проблемы не случились бы, если бы родители не удерживали своих детей в тепличных условиях.
Кристина с восторгом произнесла:
— Папа, приятно слышать такие речи!
Когда отец рассказал дочери о том, в какую беду попала двоюродная сестра матери, девушка воскликнула:
— Не, вы что, нормальные люди или зомби? Какие тут вообще могут быть споры! Конечно, надо помочь маминой сестре!…Папа, ты же сам врач, и у тебя полно коллег, которые прокачаны в этой области!…Не, я вообще в ауте от вас! Человек погибает, а они рассуждают Люди собак бездомных спасают, а это сестра.
Вячеслав Давыдович опустил глаза:
— Ну, вот, видишь! Дочь нас рассудила! Она оказалась умнее нас с тобой!
Кристина исчезла так же быстро, как и появилась. До позднего вечера она где-то пропадала со своими друзьями, а когда вернулась домой с оптимизмом в голосе заявила:
— Мама, я тоже с тобой поеду! У меня все равно сейчас каникулы! Как ты на это смотришь?
За жену ответил Вячеслав Давыдович:
— Мама, смотрит на это положительно! Заодно ей поможешь!
Девушка бросила на шею отцу:
— Папа, ты прямо душка! Со всем соглашаешься….А я прямо горю от нетерпения увидеть братишку и сестру….Они хоть и дальние, но все равно родственники! Мне хоть веселее будет! А то у нас квартира большая, а в ней как-то пусто.
Помощь подоспела своевременно. В тот день, когда Дина Владимировна с дочерью приехали в деревню, в дом, где жила неблагополучная семья, явились представители органов опеки. Внешний вид хозяйки красноречиво говорил о том, что женщина несколько дней подряд утоляла жажду не водой, а очень крепкими напитками. Но, несмотря на свое тяжелое состояние, она узнала двоюродную сестру.
— Дина…, Диночка! Неужели это ты?! Спасибо, что вспомнила про меня! Спаси меня, пожалуйста, я погибаю!
Две чиновницы, которым было выдано разрешения на изъятие детей из семьи, растерянно моргали глазами. Им очень хотелось поскорее закончить с неприятной процедурой. Но Дина Владимировна попросила их:
— У вас тоже, наверное, есть дети?
Одна из женщин вызывающе сказала:
— Есть! И что из этого? И вообще, кто вы такая, чтобы задавать здесь вопросы!
— Я сестра этой несчастной женщины, которая нуждается в помощи, а не в наказании…, а это мои племянники.
Женщина показала в сторону, где Кристина угощала привезенными из города гостинцами новоиспеченных родственников.
Видно, у чиновниц еще не все человеческое отмерло в душе. Та, которая молчала, заулыбалась:
— Я поняла вас. Мы сейчас уйдем….
Напарница доброй женщины заволновалась:
— Анна Сергеевна! Это должностное преступление!
Добрая потянула ее за дверь:
— Надо дать человеку шанс! Может, родственники помогут этой несчастной матери вернуться к нормальной жизни. Ну заберем, мы у нее деток, а она еще больше на весь мир обозлится.
Внезапное появление двоюродной сестры действительно изменило жизнь Аллы. Она как в детстве во всем слушала Дину, и сразу согласилась пройти лечение в специализированной клинике. Максим и Илона быстро освоились в доме троюродной тетки. Кристина с удовольствием возилась с ними, а Вячеслав Давыдович, наблюдая за всем происходящим со стороны ловил себя на мысли:
— Действительно, степень родства не имеет никакого значения! Главное — что у человека на сердце.
Лечение помогло Алле навсегда избавиться от пагубной зависимости. С помощью двоюродной сестры она нашла в городе хорошую работу, а потом вышла замуж за порядочного мужчину. Но каждое лето она с детьми приезжала в родную деревню, где был отчий дом, и остались самые добрые воспоминания о детстве.
Автор Татьяна Ковалева
