Маша смотрела в окно. Зима вступала в силу, заметая всё вокруг. «Приедет ли сегодня мама? – думала девочка, – Выберется ли? Ходят ли автобусы в их глухое село по такой погоде?» Снег шёл с утра, и девочка всё меньше верила в чудо. За те три недели, что они здесь провели, мама приезжала к ним только один раз. Через два дня после того, как их забрали из дома…
Маша с Леночкой оказались на социальных койках в районной больнице. Случилось это после того, как их соседка, Марья Васильевна, куда-то позвонила и долго ругалась по телефону. Через полчаса приехала машина, и девочек увезли «в новую жизнь», как сказала ей социальный работник. Маше было 8 лет, но она уже была совершенно взрослая. По крайней мере, ей так казалось: девочка сама могла и газ зажечь, и макароны отварить, и яичницу поджарить или воды нагреть. Вот только печь топить она не умела, поэтому, когда к ним в который раз зашла сердобольная соседка, то увидела, что девчонки ходят полностью одетые, а вода в ведре почти замёрзла.
— Что? До сих пор не явилась? – спросила она у Маши.
— Нет, мамы ещё не было, – серьёзно отвечала та, – я макароны сварила, чтоб она поела, когда вернётся, голодная, наверное, – продолжала она.
— Маша, забирай Ленуську, пойдём к нам, – в который раз предложила женщина, – у нас тепло, я борщом вас накормлю!
— Мама сказала, чтоб мы дома сидели, а то опять меня выпорет, что не послушалась, – тихо пролепетала девочка.
Соседка смахнула слёзы и пошла за борщом. Потом принесла дров и растопила печь. Оглянулась по сторонам: ободранные стены, окна в одной комнате битые – просто заткнутые тряпками, голый холодный пол, дров нет (она топила девочкам своими), малышки одеты в грязные обноски… При этом мать они не только боятся, но и любят – что бы она не делала. А для них она не делала ничего. Только гуляла, водила мужиков и выпивала…
Марья Васильевна прошептала девочкам: «Вы меня потом поймёте и простите!» И вызвала полицию и социальную службу. Через полчаса девочек забрали. Они плакали и не хотели уезжать из дома, когда социальный работник спросила, где их мать, Маша кричала, что она только что вышла и вот-вот придёт. «Пожалуйста, – плакала девочка, – не увозите нас от мамочки, пожалуйста!» Этот детский плач ещё долго стоял в ушах Марьи Васильевны. Их мать-кукушка не появлялась ещё 2 дня. Вернулась пьяная вдрызг и завалилась спать – даже не заметила, что её двух дочек нет дома. Только утром заглянула к соседке:
— Тёть Маш, а мои у Вас? Вот получат, заладили по гостям ходить, пока матери дома нет!
— Сядь! – окликнула её Марья Васильевна, – Где шлялась?! Тебя почти неделю не было – ты в своём уме?! У тебя дочери малолетние, на дворе мороз!
— А что мне теперь – на себе крест поставить, мне личную жизнь налаживать надо! И не шлялась я – в гостях была! – довольно заявила женщина.
Марья Васильевна брезгливо взглянула на Валентину: молодая ведь ещё, 30-ти нет, видно, что красивая раньше была. Только оплывшее лицо и одутловатая кожа выдавали любовь к выпивке, а грязные обломанные ногти и слипшиеся волосы дополняли картину. Одежда тоже была далеко не первой свежести. «Как у этой недоматери могли родиться такие прелестные, хорошие девочки?» – с тоской подумала соседка.
— Забрали у тебя дочек, – устало проговорила Марья Васильевна, – три дня назад.
— Как забрали? А мне теперь как без них? А как же детские? – Валентина начала рыдать и голосить о своей горькой судьбе и жизненной несправедливости.
— О детях нужно было думать, а не о выпивке и мужиках! А детей можно ещё забрать, если пить бросишь да в порядок себя и дом приведёшь! – говорила Марья Васильевна.
— Брошу, вот крест, брошу пить, и за ум возьмусь! Как же я без них, без моих девочек! – Валентина побежала домой, а соседка только головой покачала – не верила она ни в одно её слово.
На следующий день Валентина поехала к дочкам в город. Соседка собрала им гостинцы – денег на это у матери не было. К девчонкам её не пустили: «Не положено, только через социальную службу, пакет можете передать!» – объяснила молоденькая медсестра. Валентина достала из пакета пачку сока: «Вот, передайте!» И ушла с чувством исполненного материнского долга. Правда, помахала девочкам в окно – они ревели, когда увидели уходящую снова маму. В социальную службу она в тот день так и не попала.
Вечером Марья Васильевна зашла узнать, как Валентина съездила к детям. Женщина спала, сидя за столом. На столе были разбросаны остатки гостинцев, которые соседка собирала малышкам, и бутылка из-под водки. «Что ж ты за мать!» – горько вздохнула соседка. У Марьи Васильевны детей не было – что-то со здоровьем не заладилось, не смогла она родить малыша, вот и прикипела сердцем к соседским девчонкам.
После этого соседка возила гостинцы малышкам уже сама, не надеясь на непутёвую мать. Зашла в социальную службу, узнала, что забрать девочек, помимо их горе-матери, могут ближайшие родственники. Решила их найти – не бросать же малышек…
Маша уговаривала Леночку поесть. Той было всего 3 годика, и она очень плохо переживала разлуку с домом. Медсёстры смотрели, как нежно старшая сестра гладила младшую по голове и успокаивала, и молча смахивали слёзы.
— А мама приедет? – спрашивала малышка.
— Конечно, приедет, кушай, – Маша ловко запихала в рот Леночке ложку супа, – вот дела все решит – и заберёт нас отсюда! Марья Васильевна же говорила, а она никогда не обманывает (женщина поговорила с главврачом и её теперь пускали ненадолго навестить сестричек).
— И мама больше никуда не уйдёт? И нас оставлять самих не будет?
— Конечно, не уйдёт…
— Маша, ну почему она не едет! – плакала Леночка, плакала вместе с ней Маша, смахивала слёзы постовая медсестра…
Марья Васильевна в это время приехала в соседнюю деревню – здесь жил отец девочек, Илья. Его женщина тоже хорошо знала – долгих 6 лет прожили они по соседству. Мужчина тоже не был ангелом и любил выпить, часто они с Валентиной дрались, и её мужу даже приходилось их разнимать. Однако соседка надеялась, что Илья всё-таки заинтересуется судьбой дочерей и не допустит, чтобы они отправились в детский дом.
Жилище, на которые ей указали, доверия не вызывало: очень уж было похоже на убогую лачугу Валентины. Даже забора не было. Кругом – запустение и хлам. Марья Васильевна постучала. Тишина. Постучала ещё раз. На порог вышла грязная растрепанная женщина:
— Чего надо? – спросила, осматривая незнакомку.
— Илья Громов здесь живёт? – спросила та.
— Здесь, и что?
— Катька, кто там? – послышалось из дома, – Ты с кем там стоишь?!
— Проходи, – кивнула Катька и скрылась в доме.
Марья Васильевна, войдя внутрь, поняла, что приехала зря: бардак, грязь, пустые бутылки из-под спиртного и убогая обстановка подтверждали это сполна.
— Илья, твоих детей забрали, они могут попасть в детский дом! – обратилась соседка к небритому мужчине с опухшим лицом, от которого исходил устойчивый запах перегара.
— О, ты гляди, повезло Вальке! Спихнула-таки малышню! – захихикал он, – А я тут причём? – не понял он.
— Но это же и твои дети! – попыталась завести разговор женщина.
— Э, нет, во-первых, не уверен – а вдруг Валька их нагуляла – кто её знает! Во-вторых, зачем они мне – самим жить не за что! Так что Вы не по адресу.
Катерина только согласно кивала, слушая мужчину. «К сожалению, я в нём не ошиблась!» – подумала печально Марья Васильевна, выходя из дома Ильи Громова.
Вернувшись домой, женщина встретила Валентину. Та возвращалась из магазина, в пакете у неё что-то позвякивало.
— Ты опять пьёшь?! – попыталась вразумить горе-мать соседка, – У тебя же дети в детский дом попасть могут!
— Так, я поэтому и пью – горе у меня! – залилась пьяными слезами женщина, – Как представлю, как там мои сиротинушки, как они там без меня…
Марья Васильевна отвернулась. Ей так хотелось, чтобы Валентина испытала на себе ту настоящую боль, которую она видела каждый раз в глазах девочек. И если младшая, Леночка, ещё верила, что конфеты и фрукты передаёт им мама, которая просто не может пока приехать, то Машу обмануть становилось всё сложнее – девочка уже прекрасно понимала, чьи это подарки и чем таким важным занята их мать…
— Тёть Маша, – проговорила девочка, когда она приехала к ним через неделю, – а мама нас совсем не любит?
— Нет, что ты, конечно, любит! – попыталась убедить девочку соседка.
— Я Вам не верю, – тихо ответила та, – она же никогда нас не любила! – слёзы катились по детским худеньким щекам, и Маша растирала их кулачками, – она всегда куда-то уходила, приводила каких-то чужих дядек, а нас закрывала в кладовке и приказывала, чтоб мы сидели молча. А не то – могла и отпороть. А на Леночку, когда та плакала, кричала громко! Говорила, что выбросит. Я с ней уходила на улицу, чтоб мать не слышала её плач.
— Я помню, – гладила её по голове соседка, она не раз забирала детей к себе, кормила их и укладывала спать, а утром старалась пораньше разбудить, чтобы они успели вернуться домой, пока проснётся их горе-мамаша. Та делала вид, что у неё всё прекрасно, и девчонкам сильно доставалось, если Валентина узнавала, что те ночевали не дома. Они её компрометировали – считала женщина, хотя давным-давно скомпрометировала себя сама.
— Нас отдадут в детдом? – спросила Маша серьёзно, будто маленькая взрослая, глядя Марии прямо в самое сердце.
— Нет, – уверенно сказала женщина, – я тебе обещаю – не отдадут!
Дома у неё с мужем состоялся очень серьёзный разговор. Муж обещал подумать.
На следующий день Марья Васильевна пошла к бабушке сестричек – мать Ильи жила на другом конце деревни.
— Андреевна, – позвала она.
— Что кричишь? Заходи! – позвала та.
Просторный двор, чистый и ухоженный, корова в хлеву, куры – Арина Андреевна была хорошей хозяйкой.
— А, знаю, чего пришла, даже не начинай! – проговорила она.
— Но это же твои родные внучки! – удивилась соседка, – Как же можно их бросить?!
— А у них есть родители! Я уже старая – не до них. Тяжело будет девок-то поднимать. Да и не уверена я, что мои – Валька-то с пол деревни перегуляла, а на Илью моего всё повесила. А он, дурак, тянул. Я не буду, пусть сами расхлёбываются!
— Но девочек просто заберут в детский дом!
— Ничего, и там дети растут! Им там даже лучше будет, чем с такими родителями – и накормлены, и одеты. Мне они не нужны.
Так и ушла Марья Васильевна от женщины, которая была родной бабушкой малышек. Совершенно чужой родной бабушкой.
— Ну, что, – сказала она мужу, вернувшись, – остался только один вариант.
— Ты хорошо подумала? – спросил муж, приобняв её за плечи.
— Хорошо, – ответила женщина, – а ты уверен?
— Как никогда! – улыбнулся мужчина, – Мы же с тобой уже 20 лет вместе, я в тебе не сомневаюсь!
На следующей неделе они переехали в соседнее село к матери Марии – пожилой женщине уже нужна была помощь, а супругам – новый дом в другом месте. Вот пазлы и сложились.
— Нет, это не правда! Я не поеду в детский дом! – рыдала Маша, а незнакомая девчонка постарше злобно кричала ей:
— Поедешь! Отсюда только одна дорога! Я слышала, как медсёстры на посту говорили, что твою мамашку родительских прав лишили, а другие родственники от тебя отказались! Ты и твоя сестра – вы никому не нужны!
— Мне обещала тётя Маша, что я не поеду в детдом! Она никогда не врёт!
— Поедешь, как миленькая! Такие как ты никому не нужны!
— Что здесь происходит? – спросила Марья Васильевна, заглядывая в комнату, она только-только пришла проведать девочек.
— Ты обманула меня! Обманула! Мы никому не нужны! Нас отдадут в детдом! Я же верила тебе! – кричала Маша, и слёзы текли из её глаз. Она оттолкнула руку соседки, когда та хотела её приголубить.
— Машуль, ни в какой детдом вы не поедете, – начала она.
— Да, – почти кричала девочка, – а тогда куда? Если от нас все отказались?! Если даже матери мы не нужны! – слёзы оставляли на её щеках маленькие ручейки, которые Леночка пыталась вытереть своими маленькими ладошками, но они появлялись снова.
— Вы поедете к нам! – обняла девочек соседка, – Уже совсем скоро.
Через неделю Марья Васильевна с мужем и старенькой мамой забирали девочек. Леночка, увидев их, широко раскинула руки и бросилась в объятья, Маша застеснялась и просто крепко взяла за руку соседку и её мужа. Так и вышли они все вместе, держась за руки, чтобы начать новую жизнь в новом месте, без плохих воспоминаний.
А со второго этажа смотрела на них та самая злая девочка, которую тоже предали самые родные люди. Она смотрела и плакала. Теперь она знала, что в жизни есть место чуду. Нужно просто верить в то, что всё будет хорошо, в то, что добрых людей больше, чем плохих, а мечты обязательно сбываются!
Автор: Ирина Богданович
