— Лена, ты не видела мои резиновые сапоги? — Петр выглянул из коридора.
— Да кому они сдались — лыжи сорок пятого размера? Ищи лучше! — отозвалась жена.
— Да я уже все обыскал! Наша квартира мне последнее время аномальную зону напоминает, в которой все пропадает! — Петр потихоньку заводился. — То старая куртка, которую я хотел на работу отвезти, то штаны теплые, теперь вот сапоги! И, кажется, я знаю имя этой аномалии!
Лена только рукой махнула: не придумывай.
Однажды Петр не вынес внутренних терзаний и решил прояснить вопрос, куда пропадают вещи.
— Лариса Сергеевна, а вы не брали, случайно, мои перчатки?
Теща энергично замотала головой.
— Ну что ты, Петенька, куда они мне? — Лариса Сергеевна продемонстрировала зятю свои миниатюрные ручки. — Они мне даже в качестве обуви велики будут…
— Петя, отстань от мамы! Ни к чему ей твое барахло! — В дверях комнаты появилась Лена. — У тебя с возрастом, по-моему, паранойя разыгралась…
Может, оно, конечно, и так… Но Петра не покидали смутные сомнения.
***
На тещу Петру было грех жаловаться: Лариса Сергеевна была тишайшим созданием. В свое время, решив, что устала от городской суеты, переехала в деревню на постоянное место жительства. Растила огород, дышала свежим воздухом, дружила с соседями. И не лезла в жизнь дочери Лены и ее мужа Петра…
Но недавно домик Ларисы Сергеевны сгорел. Как это произошло — история мутная. Горячительным теща не баловалась, в постели не курила и вообще соблюдала все правила пожарной безопасности. В этом Петр даже не сомневался.
Лена, как хорошая дочь, забрала маму жить к себе. Заниматься пепелищем Лене было некогда, поэтому участок с обгорелым фундаментом бывшего дома тихонько зарастал сорняками… Сама же Лариса Сергеевна, перекочевав обратно в город и немного погоревав, философски решила, что жизнь продолжается… Поселилась в маленькой комнатке, предоставленной дочерью, вязала носочки и прочую полезную дребедень. А в память о почившем огороде выращивала на балконе разную зелень.
Петр не возражал: родным надо помогать. Тем более что из родных-то, считай, одна теща и осталась. Детей у супругов не было, а родители самого Петра уже давно пребывали в лучшем мире, как и отец Лены… Только вот с недавнего времени из дома стали пропадать вещи. Причем только мужские и исключительно старые.
— Ты не видела моих резиновых сапог? Все обыскал — нету! — Петр вопросительно посмотрел на жену.
— Ну кому они сдались, твои лыжи сорок пятого размера?! Ищи лучше! — отозвалась Лена.
— Наша квартира в последнее время напоминает аномалию, в которой без следа исчезают вещи… И я, похоже, знаю имя этой аномалии.
Лена махнула рукой: что ты придумываешь?
— Лен, ну не хочешь же ты сказать, что вместе с твоей мамой к нам переехал ее домовой или еще какая нечисть мужского пола? Твои-то вещи все на месте! — приставал Петр к жене.
— Отстань ты со своим барахлом! Пропало и хорошо — меньше выбрасывать! — отмахивалась жена.
Разговор с тещей тоже не дал результатов.
Правда, беспечность Лены как ветром сдуло, когда она обнаружила: старье мужа — не единственное, что исчезло.
— Петь, ты тушенку что, съел? — однажды поинтересовалась Лена, выныривая из кухонного шкафчика.
— Даже не знал, что она есть! — отозвался Петр.
— А куда же она пропала? Я вроде пока в своем уме! Помню — пара банок была! — Лена посмотрела на мужа с подозрением.
— Домовой твоей мамы сожрал! — пошутил Петр.
Лена полезла в соседний шкафчик, но вместо тушенки обнаружила новую пропажу: не было старенькой кастрюльки в аляповатый цветочек. Лена ее не любила, поэтому даже не расстроилась, только удивилась:
— Куда делась эта страшная посудина?
— Я же тебе говорю: домовой взял! — хихикнул Петр.
Потом также внезапно испарился набор пластиковой посуды и несколько пачек вермишели быстрого приготовления.
— Хотела взять с собой на дачу, а их нет! — ругалась Лена. — Надо в магазин идти. Черт, на электричку опоздаю, придется позже ехать…
— Может, это все-таки твоя мама… — предположил Петр в очередной раз.
— Да ну, зачем маме есть эту дрянь?! Дома полно нормальной еды. Это сугубо дачный вариант, да и то, только в начале сезона, когда я убираться езжу…
***
Тем не менее Петр решил пошпионить за тещей. Лена уехала на все выходные, а они с Ларисой Сергеевной остались вдвоем.
Утром, когда Петр уходил на работу, из комнаты тещи доносился богатырский храп. Зато когда он вернулся в середине дня, квартира его встретила тишиной. Раньше бы Петр только порадовался этому обстоятельству, но сегодня он был шпионом, поэтому живо заинтересовался, куда делась Лариса Сереевна.
На скамейке перед парадной, где собирался местный «клуб пожилых знатоков», Ларисы Сергеевны не было. Она вообще не любила проводить время с возрастными сплетницами… Раздумывая над исчезновением тихушницы-тещи, Петр решил сходить в магазин. Спустился на лифте и неожиданно услышал бормотание из полуоткрытой двери подвала. Петр прислушался.
— Васенька, мои что-то подозревают… — Петр готов был поклясться, что говорит Лариса Сергеевна.
— Ох и создал я тебе проблем… — сокрушался невидимый Васенька.
— Может, пора нам выйти на свет божий? — предложил голос тещи.
— Так ведь неизвестно, чем это кончится… Как бы хуже ни стало, — засомневался Васенька.
Петр, стараясь не шуметь, попятился обратно к лифту. Он уже забыл, что хотел купить в магазине. Петр не понимал, чему стал свидетелем. Но нужно было это срочно обдумать, а потом поговорить с Леной.
— Ты уже дома, Петенька? — Лариса Сергеевна заглянула на кухню, где за тарелкой супа Петр обдумывал план действий.
— Суббота же — короткий день. — Петр рассеянно посмотрел на тещу. — А вы где были, Лариса Сергеевна?
— Погулять выходила, не все же дома киснуть.
«Знаю я твои прогулки по подвалам!» — подумал Петр, но теще пока ничего решил не говорить. Нужно было подготовиться.
— Лен, она в подвале какого-то мужика прячет! Зуб даю! — Петр возбужденно расхаживал по комнате.
Лена, недавно вернувшаяся с дачи, устало смотрела на мужа.
— Ты зубами-то не разбрасывайся! Дорогое это нынче удовольствие! — сказала она. — Сдается мне, что здесь кто-то сошел с ума. Либо ты, раз тебе мерещиться такое, либо мама, если допустить, что ты говоришь правду…
— Да конечно, правду! — Петр возмущенно посмотрел на жену. — Рано мне еще в маразм впадать! Нужно у Ларисы Сергеевны спросить, что это было. Только вот я не знаю как… Судя по всему, она не очень-то хочет поделиться своей тайной! Иначе бы давно все рассказала.
На следующий день из дома пропала термокружка, которую Петр иногда брал на работу.
— Даже не сомневаюсь, куда она делась… — пробормотал Петр и отправился к теще. Пора было прояснить ситуацию.
— Лариса Сергеевна, я все знаю! — Петр решил действовать в лоб.
Теща подобралась и удивленно посмотрела на зятя.
— О чем, Петенька?
— О том, что вы таскаете вещи кому-то в подвал!
— Да ты что, родной?
— Не отпирайтесь, я слышал, как вы там разговаривали с каким-то Васенькой! — Решил додавить Петр. — Вы даже предлагали ему… Как это вы сказали… «Выйти из подполья»!
— Не было ничего такого… — беспомощно запротестовала Лариса Сергеевна, уже понимая, что попалась.
— Мама, мы не будем ругаться, — Петр обернулся. В дверях стояла Лена. — Нам не жалко этих несчастных макарон и тушенки, да и резиновые сапоги были старые… Скажи правду.
Лариса Сергеевна подняла глаза на дочь, вздохнула и все рассказала.
***
Оказывается, поселившись в деревне, она познакомилась с мужчиной. Василий Иванович был одиноким, работящим и бездомным. Скитался, кормился шабашкой: кому сарай построит, кому дров наколет, кому забор поправит. Жил где придется: мало ли в деревнях заброшенных домов, а иногда палатка выручала.
Как он оказался на улице, Василий Иванович рассказывать не любил. «Родственникам стал мешать, вот и избавились», — единственное, что он поведал Ларисе Сергеевне. Она сначала пожалела его, предложила остаться: места хватит. Да и в хозяйстве помощь нелишняя будет. А потом…
— Вы понимаете, я и не думала, что в нашем возрасте такое бывает… — опустила глаза Лариса Сергеевна. — Только вот сблизились мы. Может, любовь, а может, что другое. Последняя радость жизни… Соседи, конечно, осуждали. Даже здороваться со мной перестали, зато начали гадости говорить. А потом случился пожар. Я к вам переехала, а Василий не захотел без меня оставаться.
— Так что же, он теперь в подвале бомжует?! — спросила Лена.
— А куда ему деваться? Он строго-настрого запретил вам про себя рассказывать. Не доверяет он людям: свои выгнали, так с чего чужим быть добрыми. Боится, что вы его из подвала выгоните. Пыталась его в хостел устроить… Так его там молодые обижают. Один раз даже деньги отобрали.
— Господи! Это какой-то кошмар! Да как же его из подвала-то не погнали?! — изумилась Лена
— Пытались, — вздохнула Лариса Сергеевна. — Пришел однажды мужик какой-то из коммунальщиков. Сначала ругался на Васю и прогонял. А потом, когда Василий ему на бутылку раскошелился, сразу подобрел. «Живи, друг! — говорит. — Человек человеку помогать должен!» Теперь вот периодически в гости заходит и на опохмел требует. Вася дает, деваться-то некуда.
— Ну, с этим мужиком вы договорились. А вдруг еще кто заявится? — заинтересовался Петр. — На всех бутылок не напасешься.
— Да не заявится! — махнула рукой Лариса Сергеевна. — Васе коммунальщик этот, когда выпил, сказал, что повезло, мол, ему. Не хватает в управляющей компании кадров, поэтому кроме него, Саньки, никто сюда еще сто лет не придет!
— Ну дела… — протянул Петр. — А моется он где, в туалет куда ходит?
— Моется в общественной бане. А туалет… С этим мы тоже решили. Подвал не пачкаем, — засмущалась Лариса Сергеевна.
Петр не стал уточнять подробности.
— Вы простите меня, что я ваши вещи брала. У Васи ведь ничего почти после пожара не осталось. Ему даже на улицу выйти не в чем было. Он сейчас пытается подрабатывать, только вот неохотно его берут в городе — возраст.
— Не переживай, мама. Забудь ты про барахло это. Нужно придумать, что дальше делать, — Лена потерла переносицу и посмотрела на мужа.
— Придумаем, — пообещал Петр.
Вечером они сидели на кухне.
— Придется брать кредит и восстанавливать мамин дом. Я не вижу другого выхода! — размышляла Лена.
— Придется, — согласился Петр. — А тещину любовь пока к нам пожить пустим. Комнатка у Ларисы Сергеевны, правда, маленькая, но в тесноте да не в обиде. Не дело пожилому человеку по подвалам скитаться. Возьму его пока к себе на работу: у нас в охрану люди требуются вроде.
Лена повздыхала, но согласилась.
— Что же делать… Надеюсь, что это ненадолго.
***
Лариса Сергеевна даже прослезилась, когда родные сообщили ей о своем решении. Василий Иванович так и просто растерялся, когда она пришла вызволять его из подвала. Долго не мог поверить, что так бывает.
— Свои выбросили, а чужие подобрали… Чудо какое-то… Спасибо! — благодарил он, смущаясь и украдкой промакивая глаза.
Петр, как и обещал, устроил Василия Ивановича на работу.
И ни секунды об этом не пожалел.
— Хорошего ты мужика нам сосватал! Ответственного! Спасибо! — благодарил Петра начальник охраны. — В телефоне не залипает, кроссворды не разгадывает, на посту не дрыхнет! Еще такие есть?!
— Нет, он такой один в своем роде, — улыбался Петр. А про себя думал: «И слава богу!»
Дома Василий тоже старался быть полезным — руки имел золотые. Починил все, что требовало ремонта, чем прочно завоевал расположение Лены, которая первое время смотрела на вынужденного обитателя подвала с подозрением.
***
В скором времени супруги взяли кредит, наняли бригаду и занялись восстановлением дома Ларисы Сергеевны.
— Ребята, спасибо! Я отдам потихоньку. С пенсии переводить буду! Вася тоже без дела сидеть не станет! Мы обязательно расплатимся! — растрогалась теща, поочередно обнимая то Петра, то Лену.
— Отстань ты, мама, со своей пенсией! Разберемся как-нибудь! — смущаясь, отмахивалась Лена. — Дочь я тебе или кто?! Живите счастливо!
***
Когда дом был восстановлен, Лариса Сергеевна и Василий Иванович вернулись в деревню. Поженились и зажили своим хозяйством. Петр и Лена часто приезжают к ним в гости.
Правда, Петр так и не оставил свою шпионскую деятельность. На участке он поставил камеры наблюдения. Очень ему не понравилось в истории Ларисы Сергеевны та часть, где соседи сначала ругались, а после начался пожар… Может, это просто совпадение. Но береженого бог бережет.
Автор: Алена С.
