Медленно пролистывая тетради учеников пятого «В» класса, Ирина Юрьевна на самом деле не прочитала ни строчки из написанного. Она была слишком погружена в свои мысли, чтобы сейчас думать о проверке домашнего задания.
Как получилось так, что она, учитель русского языка и литературы, серьёзная женщина тридцати восьми лет, умудрилась влюбиться в отца своей ученицы? Что это за турецкий сериал такой??
Пятый «В» — далеко не первый класс, который взяла под своё заботливое крыло Ирина Юрьевна. Опыта и знаний ей было не занимать. Иру, как классного руководителя, очень ценили и родители, и администрация школы. Поэтому, когда она, выпустив своих любимых одиннадцатиклассников, брала новый класс, у неё не было никаких сомнений, что всё будет хорошо.
Однако жизнь любит преподносить сюрпризы.
Первым из них стала Марина Колмогорова. Девочка с такой же фамилией, как и у самой Ирины. Вдобавок к этому, судя по отчеству, отцом Марины был некий Николай — а так звали младшего брата Иры, с которым она не общалась уже больше десяти лет, впрочем, как и со своими родителями. На тот момент такое совпадение неприятно озадачило Ирину Юрьевну. Но в личное дело Марины учительница заглянуть не успела — слишком много дел было в начале учебного года — а на первом же родительском собрании выяснилось, что Николай не имеет никакого отношения к Ириному брату. Это был высокий, темноволосый мужчина лет сорока, с обаятельной улыбкой и отличным чувством юмора, к тому же состоящий в родительском комитете. Общаться с ним было легко и приятно, а на каждый праздник и конец четверти он обязательно приходил в школу и «от лица всего класса и немножко от себя», как он выражался, поздравлял Ирину и дарил подарки — причём каждый раз очень нужные и красивые.
Прошло первое полугодие, заканчивалась третья четверть, и Ира с удивлением заметила, что ждёт Восьмого марта, как никогда раньше. Как забавно, подумала она, а потом поняла, почему, и ей стало не до смеха.
Ей явно нравился Николай Артёмович. Отец её ученицы. Наверняка семейный человек (Ирина, хоть убей, не могла припомнить, есть ли у него обручальное кольцо на пальце). Какой же стыд… И что теперь делать?
Здравый смысл говорил ей — выкинуть из головы все эти розовые сопли и держать свои воздыхания при себе. Всё пройдёт, и чувства тоже. По-другому и быть не может.
Но сердцу не прикажешь, и этот странный орган робко призывал Иру действовать. Хоть как-нибудь. Узнать для начала, что происходит в семье Марины Колмогоровой.
Так и появилось в электронном журнале домашнее задание по русскому языку — сочинение на тему «Моя семья». Выставляя его, Ирина Юрьевна слегка нервничала и паниковала. Но, если честно, этим чувствам было далеко до того, что творилось в семье Колмогоровых после того, как они узнали о злополучной домашке.
— Сочинение о семье? Коль, и что нам теперь делать? — тихо, чтобы не услышала Маринка, спросила Елена Романовна своего мужа Николая. Того самого Николая Колмогорова, брата Ирины Юрьевны.
О непростых отношениях супруга со старшей сестрой Лена до недавнего времени даже не знала. Но, когда классный руководитель начальной школы написала в конце августа, что передаёт свой бывший четвёртый, а теперь пятый «В» замечательной опытной учительнице русского языка и литературы Колмогоровой Ирине Юрьевне, а также прислала её фото, чтобы легче было узнать педагога на перекличке, Коля как-то очень странно посмотрел на жену.
— Ты чего? — поёжившись, спросила Елена.
— Блин… Кажется, мы встряли… — растерянно пробормотал Николай. — Это моя старшая сестра…
— У тебя есть сестра? — удивилась было Лена, но потом вспомнила, что пару раз данный персонаж вскользь упоминался на семейных посиделках.
— Да… Просто мы с ней не виделись… Уже лет наверное десять как… — смущённо пробормотал Коля, отводя взгляд в сторону.
— А почему? Как так получилось? — начала выспрашивать его жена. Для неё это звучало довольно странно, ведь семья мужа ей всегда казалась очень хорошей, они часто собирались вместе, Колины родители помогли им с ипотекой, да и с детьми часто сидели в их детстве.
То, что Лена узнала в тот августовский день, заставило её крепко задуматься. Да и не только её. Сам Николай тоже в очередной раз пересмотрел все события из своего прошлого спустя годы.
***
Иринка была незапланированным ребёнком. Именно из-за её появления мама Галя вынуждена была бросить учёбу, которую она так любила, а папа Юра — буквально прописаться на своих трёх работах, чтобы хоть как-то сводить концы с концами. Вся родня супругов Колмогоровых проживала в сёлах, поэтому помогали они только продуктами — и то довольно редко, ведь им самим надо было тоже что-то кушать. На попытку сбагрить Ирку туда же, в сельскую местность, на попечение бабушек и дедушек, родственники почему-то ответили категоричным отказом: мол, самим тяжело, ещё и вы тут.
Кое-как выбив место для дочери в яслях, Галя, вырвавшись из декретного заточения, не приносившего ей никакой радости, принялась навёрстывать упущенное: доучилась (правда, на заочном), устроилась на работу. Тут не до дочери уже было. Да и Ирка не по возрасту быстро взрослела: в 4 года она уже сама выходила из дома, пересекала двор и в гордом одиночестве, без сопровождающих, «как большая», степенно шла в свою группу садика, здороваясь по пути с родителями друзей и воспитателями.
Все взрослые нахваливали малышку за сообразительность и хозяйственность, но эти слова проходили мимо ушей занятых родителей. Юрий к тому времени начал свой собственный бизнес, Галя стала начальником отдела.
Вот тут-то они и задумались о втором ребенке. Запланированном, желанном.
Так и получилось, что на первое сентября в первом классе Ира получила в подарок не куклу, не книгу, а брата Колю. О котором, кстати, она никого не просила.
Несмотря на то, что появление нового члена семьи не стало ни для кого неожиданностью, Галя после полугодового декрета вдруг заявила, что сидеть с сыном ещё хоть сколько-то не намерена. У неё уже был план: на то время, пока Иринка в школе, можно нанять няню. А по возвращению домой все заботы о братишке должна перехватывать Ира. Иначе, по словам матери, для чего она вообще нужна?
Так семилетняя Иришка вынуждена была отказаться от внешкольных занятий, кружков, секций, и даже прогулок с друзьями — ради того, чтобы нянчить младшего брата. Который, кстати, был на редкость беспокойным и крикливым.
Галя после работы могла посюсюкать часик с Колей, но чаще всего она жаловалась на усталость и шла смотреть сериал. А Юрий сразу заявил, что ничего в уходе за малышами не смыслит, поэтому требовать от него что-то бесполезно.
Ира, надеясь заслужить уважение и любовь родителей своими взрослыми поступками, никогда даже не намекала на то, что ей тяжело. Когда Коленька подрос, к домашним обязанностям девочки добавилась ещё уборка и приготовление ужина, а к одиннадцати годам всё обслуживание родителей и младшего брата полностью лежало на Ирине. С друзьями она общалась только в школе, с классом никуда не ездила.
Знакомые, друзья и родня Колмогоровых восхищались Ирочкой: ну надо же, какая хорошая девочка, помощница, ответственная. И никто не знал (а скорее всего, просто не хотел знать), как Ира беззвучно плакала по ночам в подушку, считая дни, когда она сможет поступить в университет в другом городе — не очень важно, в каком, лишь бы подальше отсюда — и, наконец, вырваться из этого ада.
Училась Ирина всегда на «отлично», экзамены тоже сдала без особого труда. К её удивлению и радости, родители спокойно отреагировали на желание дочери уехать учиться. Но потом она поняла: Колька был уже сам школьником, причём тоже довольно самостоятельным (стараниями Иры, разумеется), поэтому прислуга в её лице в доме явно становилась не нужна.
Так и получилось, что в один прекрасный день Ирина покинула родной дом, чтобы больше туда, по возможности, не возвращаться. И через несколько лет, уже как следует обустроившись на новом месте, Ира действительно перестала звонить и писать родне. И в гости не ездила.
Родители, к слову, тоже не горели желанием общаться, как, видимо, и брат. Так что всё было к лучшему — и, видимо, для всех.
В семейном кругу Иру вспоминали очень редко. Единственное, что смог узнать Николай, будучи уже подростком — это название города, куда уехала старшая сестра, и некоторые подробности её незавидной жизни.
Если честно, сам Коля скучал по Иришке какое-то время. Ведь он привык к ней. Но потом её образ вытеснила учёба, внешкольная деятельность, подготовка к поступлению, переезд в другой город… и Ирина постепенно забылась, оставшись лишь воспоминанием из детства.
***
— И вот представь, как мне смотреть ей в глаза теперь? — тяжело вздохнув, спросил Коля.
— Да уж… — отозвалась Лена, не зная, что сказать.
— Понимаешь, я всё детство думал, что это нормально. Ну, когда старшие дети воспитывают младших. Даже мысли не допускал, что у Иры могут быть какие-то свои желания, увлечения… Хотя… Что там в детстве, я и взрослый об этом не задумывался, — расстроенно махнул рукой Николай. — Понял, что так не должно быть, только когда у нас самих сын родился.
У детей Николая и Елены, Марины и Глеба, была разница в возрасте в пять с половиной лет. И Маришка, кстати, тоже была не особо запланированной, правда, очень желанной. Но росла она как маленькая принцесса: её с четырёх лет водили на танцы и в музыкальную школу, она любила петь и рисовать. Да и в общеобразовательной школе потом девочка училась очень хорошо, заканчивая четверти почти на «отлично».
Поэтому, когда появился маленький Глеб, и Коля вспомнил своё детство, для него внезапно стало казаться дикостью отдать на воспитание младшего ребёнка старшему. Как? Лишить Марину всего? Запереть в четырёх стенах? Это же бесчеловечно…
В тот момент он понял, почему Иринка оборвала все связи с семьёй. И ему так сильно захотелось найти свою сестричку, попросить у неё прощения, обнять, стать снова родными… Но было страшно, словно он опять стал маленьким мальчиком.
И вот сейчас, в Маришкином пятом классе, судьба сама сталкивает их! Но Коля, как малодушный трус, боится. Ведь теперь-то он понимает, сколько пережила из-за него сестрёнка.
— А если она не простит тебя? И начнёт на Маринке злобу вымещать? — подлила тогда масла в огонь Лена. И её отчасти можно было понять: как мать, она переживала за родную дочь куда больше, чем за незнакомую золовку.
Осложнялось всё тем, что родительские собрания Елена не могла посещать из-за графика на работе, а уж Николая-то его родная сестра точно бы узнала.
За день до переклички, однако, у Лены возник отличный план:
— Слушай, Коль, — сказала она мужу. — А давай моего Кольку попросим! Пусть он на все собрания ходит! Помнишь, он же как-то появлялся там. Во втором классе пару раз, в третьем почти целую четверть, да и в четвёртом тоже. Думаю, родители его запомнили, и ни у кого вопросов не возникнет. И сам Колян, я уверена, будет не против.
Дядя Коля, старший брат Елены, действительно принимал активное участие в жизни семьи Колмогоровых, так как сам всё ещё был холост. Он обожал племянников, ездил с мужем Лены на сплавы по рекам и всегда выручал их в любых ситуациях.
Поэтому, конечно, он очень охотно и без всякой задней мысли согласился пока походить на родительские собрания Маришки.
И там он увидел её. Ирину Юрьевну. Красивую и скромную учительницу, очень умную и интеллигентную, понимающую и добрую.
Она, с улыбкой в глазах, рассказывала ему, что видит в Марине потенциал и сделает всё от неё зависящее, чтобы ребёнок раскрылся. Она вывела девочку в отличницы к концу первого полугодия. Дала Маришке с подругой интереснейший проект по исследованию и сопоставлению древней литературы Руси и других стран.
Николай слушал Ирину с замиранием сердца и думал, какой бы прекрасной матерью она стала. Он записался в родительский комитет, чтобы иметь возможность почаще видеть ее. Он пользовался малейшей возможностью встретить Марину из школы в надежде столкнуться с Ириной Юрьевной.
Но, конечно же, Николай не знал, что его чувства взаимны. И он не догадывался, что Ирина принимает его за отца Маришки. И уж тем более не знал он о том, что стал причиной такой неудобной для Колмогоровых темы сочинения.
Весь вечер Лена и Коля ходили сами не свои, поглядывая, как дочь старательно делает уроки.
А наутро их спасла сама судьба: Маришка заболела. Покашливая, она вышла из ванной и виновато посмотрела на мать.
— Что такое? Горло болит? — сразу поняла Елена.
Дочь в ответ лишь кивнула головой.
— Ну подцепила, видать, заразу где-то. Сиди дома, лечись, завтра в поликлинику пойдём, — вздохнула Лена, в глубине души чувствуя угрызения совести, что она радуется болезни дочери. Но ведь зато Маришка не сдаст это злосчастное сочинение!
Правда, в этот же день Лене позвонили из школы по поводу документов Глеба, который должен был в этом году пойти в первый класс. Надо было что-то подтвердить и подписать, привезти какие-то ксерокопии… В общем, Лена просто отправила список документов мужу, который в обед должен был зайти домой, чтобы проведать болеющую Марину, и договорилась с ним встретиться у школы.
Кто знает, почему они так сглупили. Возможно, просто мозг отказался думать после вчерашнего напряжённого вечера. А может, просто судьба. Но каким-то образом и Лена, и Коля подумали, что с Ирой они в школе точно не столкнутся, ведь учитель во время урока должен быть в классе.
Только вот у Ирины Юрьевны именно в это время было «окно». И разумеется, по закону подлости, она решила выйти в ближайший магазин за чаем как раз тогда, когда супруги Колмогоровы подходили ко входу в школу.
Сложно было сказать, кто кого узнал первым. Почти одновременно Ирина и Николай, глядя друг на друга, тихо воскликнули:
— Коля?
— Ира!
Все трое остановились, а потом Лена, действуя скорее интуитивно, решила не встревать в дела мужа и его сестры.
— Ой, я быстренько сбегаю, отдам документы, — с этими словами она ретировалась.
А Ира и Коля так и остались стоять у двери в школьном дворе, глядя друг на друга.
— Как у тебя дела? — вежливо и очень осторожно спросила Ирина.
— Всё хорошо, вот, документы сына принесли, в первый класс пацан идёт, — смущённо улыбнулся Николай.
— А… У тебя сын?
— Ага… И дочь. Маришка. Она же в твоём классе учится, я не ошибаюсь?
Маришка?? Колмогорова?? Так все-таки это её племянница?? И брат Коля — её отец?? Но… Но кто тогда…
Ира не успела опомниться, как вдруг выпалила:
— А я что-то не припомню тебя на родительских собраниях…
— Да у меня работы много… Часто допоздна, не получается вырваться. За нас с Ленкой ходит Колян, её брат.
Так Николай Артемович Марине не отец??
От этой мысли Иру бросило сначала в жар, потом в холод. Она не знала, как реагировать, не знала, что сказать… Ей нужны были подробности. И срочно.
Словно читая её мысли, брат нерешительно спросил:
— Можно, я напишу тебе вечером? Мы столько лет не виделись… Нам же есть, о чем поговорить? Правда, Ир?
— Да, да, конечно… Думаю, ты знаешь мой номер, я его в беседе родителей оставляла. Напиши, как будет время… А сейчас извини, мне бежать надо, я за чаем выходила, у меня скоро урок…
— Ой, прости, пожалуйста! Не задерживаю тогда! Я тебе вечером напишу! Во сколько удобно?
— После восьми, — неловко улыбнулась Ира и побежала.
Она ещё никогда так не ждала вечера. И давно не получала таких хороших и неожиданных новостей. И ведь от кого? От собственного младшего брата!
Ближе к восьми всё это начало казаться Ирине сном. Ведь разве так бывает?
Но Коля действительно написал ей. А потом позвонил. И они проговорили несколько часов подряд. О многом. Об очень важном. Договорились встретиться на выходных, если Маришка вылечится. Ведь все-таки они — семья, как бы странно и непривычно это ни звучало.
Да и, по большому счету, все эти годы Ира куда больше обижалась на родителей, чем на брата. Он же тогда был маленьким. Откуда ему было знать, что и как на самом деле?
— Мы и Коляна позовём! Вот он офигеет! — смеялся из телефона Коля.
О да, подумала Ира. Этот человек — явно дополнительный повод пойти на встречу с семьёй брата. Осталось только дождаться выходных.
Но так получилось, что с Николаем Артемовичем Ирина увиделась даже раньше. Буквально на следующий день после её разговора с братом он пришёл в школу — поздравить любимого классного руководителя с Восьмым марта от всех учеников, родителей и от себя лично.
И к коллективному подарку, состоящему из красивого съедобного букета и сертификата в магазин косметики, Николай приложил два билета в театр — от себя лично и с надеждой на Ирино согласие.
Автор: Мира Спун
