В суете посадки она не обратила внимание на соседа.
А он тихо сидел у окна и казалось, что находился ни в купе вагона, а где-то очень далеко.
Пригласила его пообедать с ними.
Он долго отказывался.
Маленькая внучка Марии Ивановны, взяв его за руку, сказала,- Деда нужно кушать, а то в угол поставят.
Все дружно рассмеялись и Иван Петрович присел за столик.
А бабушка, Мария Ивановна, совсем ещё молодая бабушка, разложила на столике пирожки, налила в стаканы компот и всё принялись обедать.
Откусив пирожок он замер, казалось, боялся дышать.
Этого не может быть, такие пирожки готовила только его жена, они совершенно отличались от обычных пирожков.
Мария Ивановна заметила его состояние, спросила,- Что-то не так, Вам не понравились пирожки.
— Нет, нет, Что Вы. Пирожки изумительные. Только моя жена готовила такие пирожки, рецепт её прабабки.
Она внимательно посмотрела на мужчину:- А жена Ваша случайно не из Павловки? Получив утвердительный ответ, она засмеялась,- Так у нас в каждом доме этот рецепт от прапрабабушек, а если честно, никто в селе не знает, откуда эти «чинёнки» попали в нашу деревню и как давно.
А кто же Ваша жена будет?
Он помолчал и выдохнул,- Была.
— Простите ради Бога, я не хотела,- она не знала о чём говорить, но он произнёс,- Настя, Настя Макрушина.
— Господи, подружка моя, подружка, как уехала в Питер, так и не приезжала вовсе. Сирота она была.
— Знаю я, всё знаю.
— А куда же Вы путь держите?
— Еду в деревню, наказала мне Настенька похоронить её на Родине, а дети не разрешили, дорого на край земли везти. Да не даёт мне покоя её просьба. Сын в командировке, сноха уехала на курорт, вот я и выбрался узнать, как мне перезахоронить мою Настеньку у Вас, разрешат ли?
— Да, Бог с Вами, как же не разрешат, разрешат, да и не спрашивают теперь ни у кого. Власть теперь у нас далеко, колхоз ликвидировали, сельсовет закрыли.
Вот мы старики и доживаем. Одна радость и осталась, внуки на каникулы приезжают.
Вот еще одну везу. Эта стрекоза сына дочка.
Дочкины уже приехали, они постарше будут. А эта еще маленькая одна ездить.
Она говорила не умолкая.
А он уже давно был далеко отсюда в своих мыслях.
Под тридцать уже было ему, когда он увидел свою Настеньку, пришла на фабрику ученицей.
Рыжие кудряшки так смешно торчали из-под косынки, а веснушки разбросанные по всему лицу так и притягивали взгляд.
Работал он наладчиком станков. Старался почаще подходить к её станку, но наставница тётка Оля, заметив, как он нарезает круги возле них.
В обеденный перерыв присела за столик, где он в весёлой компании друзей, рассказывал об очередной победе.
Балагур был знатный. Девчонки хоровод крутили вокруг него, поэтому и не женился, мать уже все уши прожужжала про внуков.
— Обидишь сироту, со мной будешь иметь дело, а меня ты знаешь,- спокойно принялась за обед.
Друзья притихли, знали крутой нрав бригадирши, приходилось и ни раз получать нагоняй за любую провинность.
С этого дня он лишь издали любовался девчонкой, с каждым днем понимая, только её он видел женой и матерью своих детей, обязательно таких же рыженьких с веснушками.
У Настеньки сердечко замирало, когда он проходил мимо, а Ольга, сама ещё молодая женщина, наблюдая за девчонкой, поняла, пропала девка.
Всё оказалось совсем не так, как боялась наставница.
Поженились, на руках, в прямом смысле, носил свою жену Иван, счастливо жили, мечтали о детках.
Уже шесть лет прожили, а детей нет. Плакала по ночам Настя, успокаивал он жену, молодые, всё будет в своё время.
Настя стала в церковь ходить, вымаливала ребёночка, вымолила..
Вздохнул тяжело Иван, а от дум отвлекла маленькая егоза,- Деда, почитай сказку, баба у нас совсем слепая стала.
— Соня, ну что ты такое говоришь, вот очки найду и почитаю. Не приставай к дедушке, он ещё компот не попил.
— Всё нормально, вот очки одену и почитаем, я ведь старенький, бабушка у тебя молодая, на десять лет старше я Настеньки, а вон как вышло.
Не мог уснуть Иван Петрович, все сказки перечитал, свои рассказал, угомонилась.
Воспоминания не давали покоя.
Старенький доктор, прямо сказал Ивану, что дело в том, что надорвалась его молодая жена ещё в детстве, а как ни надорваться жила в приживалках у дядьки родного, да не берегли девчонку. Жила и в холоде и в голоде, тяжести ворочала наравне с мужиками.
Долго лечились, ездили по святым местам, вымолили. Родился сын Витенькой назвали. Хороший мальчик, личиком на Настю похож, а статью в отца пошёл.
Залюбили мы его Настенька, забаловали. Вырос, а почитания родителем нет. Сильно обиделся Иван, когда пожалел денег на похороны матери. Категорически отказался похоронить на родной сторонке, как мать просила.
Теперь вот пристали, продавать дом велят, вместе жить зовут. Как я пойду к ним жить, сноха нас не привечала, никогда не приезжала пока мать жива была.
Им деньги нужны. Внуку квартиру покупать надумали, а я? Я ведь не смогу с ними жить.
Под стук колёс он задремал.
Проснулся от шепота егозы.
— Бабушка, а деда не умер?
— Соня, что ты такое говоришь, дедушка спит, не мешай.
Иван открыл глаза и подмигнул девчушке, она тут же запрыгнула к нему и долго смотрела на него, а потом с детской непосредственностью выдала,- Деда ты мне нравишься, будешь моим дедом, а то у меня дедушки нет, сказки читать некому.
— Господи что творишь то, слазь, кому говорю.
— Ну вот и хорошо, а у меня внучки нет, будешь моей любимицей.
— Вы уж извините ее, давайте покушаем, часа через два наша станция.
Повезло Ивану Петровичу, встреча с подругой Настеньки, помогла ему в короткий срок уладить все дела и с лёгкой душой он через два дня уехал домой.
Но не всё прошло так гладко, и если все документы, разрешение на перезахоронение были получены в месячный срок, то объяснение с сыном дались нелегко.
Сын категорически был против перезахоронения, а также не понимал решения отца уехать жить в деревню.
Он присмотрел небольшой домик и после продажи своего дома, выслал деньги Марии Ивановне, боясь, что в его отсутствие дом продадут.
Сын не поехал с отцом, отказался помогать.
С тяжёлым сердцем уезжал Иван Петрович.
Когда все дела были закончены он успокоился.
Теперь его Настенька будет довольна. Вот только думы о сыне не давали покоя. Все деньги оставшиеся от покупки дома он переводом отправил сыну, решив, что пенсии ему на скромную жизнь хватит.
Деревенские встретили хорошо, а весёлый смех маленькой Сонечки часто раздавался в его доме.
Он научился прощать, вот только от сына весточки нет.
Но он надеется и часто, приходя на могилу своей Настеньки, просит помочь ему перенести тяготы жизни.
