Анна считает себя одновременно и счастливой и несчастной. Потому что большая часть жизни у неё была всё-таки счастливой. Любимый муж Юрий, двое детей, сын и дочка. Замуж выходила по любви, и муж всегда её любил.
В деревне, где родилась Анна выросла и влюбилась в Юрия. Он был, как говорят: «первый парень на деревне» — гармонист на всю округу. А гармонистов в деревне все любят. Девушки не давали прохода симпатичному парню, веселому и общительному. Со всеми поговорит от мала до велика, найдет, что сказать, но Анну приглядел для себя, и парней к ней не подпускал.
Правда говорили Анне деревенские, что Юрий прикладывается частенько к стакану, но она уверенно отвечала:
— Со мной пить не будет.
Отгремела деревенская свадьба, поженились Анна с Юрием. И правда, муж часто не прикладывался к спиртному, только по праздникам. Решили переехать в город, в то время уже многие уезжали из деревни, она смотрела в будущее:
— Родим детей, а для детей жить и учиться лучше в городе.
Работали, родили детей, получили квартиру. Юрий работал на заводе в отделе снабжения, нужно сказать, что с его общительным характером, он мог договориться с кем угодно, достать и то и другое. По тем временам это было «золоте дно». Жили в достатке, потому что о семье Юрий тоже не забывал.
Время шло, дети подрастали. Часто на выходные уезжали в деревню. Отец Юрия умер давно, еще до их свадьбы, а мать тоже жила недолго. Поэтому осталась для Юрия в деревне только теща, с которой он жил мирно, дружно.
Помогал наколоть дров на зиму, наносит воды в дом и баню. Баньку топили всегда, в городе скучали без бани.
— Ну что это за мытье в ванной, под душем? – говорил он. – То ли дело, деревенская банька! От одного запаренного веника сразу хорошо на душе. А запах!
А теща ради зятя старалась, всегда у неё приготовлена для него настойка, да такая, что на всю деревню только она была мастерица в этом деле. После бани – это святое, угостить зятя.
Анна говорила матери:
— Мам, ну зачем ты каждый раз угощаешь Юру? И так бы обошелся, без твоей настойки.
— Дак, зять ведь. Посмотри, как приезжает, так что-нибудь да делает. Забор подправил, на крыльце ступеньки заменил, наличники на окнах выкрасил, дров наготовил на зиму. Ну как же я его не отблагодарю? – удивлялась теща.
Была действительно у Юрия жилка слабая насчет спиртного, от этого умер его отец, по пьяному делу утонул в речке. Поэтому Анна знала и старалась мужа оградить от спиртного. Но, как известно, старайся не старайся, а уж если оно есть, никуда от этого не деться.
Годам к сорока, Юрий уже часто приходил с работы навеселе, друзья, знакомые, то достать, другое, а они его благодарили, обмывали. Дошло дело до того, что даже на работе он мог себе позволить пропустить стопку, другую. Однажды попал он под горячую руку начальника, и не посмотрел он на заслуги Юрия, уволил.
Дома он проклинал на чем свет своего начальника:
— Подумаешь, выпил немного, и что теперь увольнять сразу?
— Я тебя сто раз предупреждала, нельзя на работе. Теперь вот ищи другую, — выговаривала ему жена.
Она часто проводила с ним беседы на эту тему, но ничего его не останавливало.
— Найду я работу. Просто здесь «золотое дно» было. Больше такой работы у меня не будет, — сокрушенно говорил он, и в то же время подливал себе горячительного.
Анна работала главным бухгалтером на предприятии, туда и пристроила своего мужа. Юрий работал, денег уже карманных у него не было, это не снабженческий отдел, был простым рабочим. Но недолго продолжалась трезвая жизнь Юрия, до первой зарплаты, там тоже друзья.
Анна — женщина хозяйственная, женой и матерью была примерной. Сын уже отслужил, женился. Через три года после него вышла замуж дочка. Разлетелись дети в разные концы, остались вдвоем Анна с мужем.
Юрий опускался все ниже. Анна уже не могла с ним справиться, пыталась его лечить, но все-таки с работы его уволили. Уже были к этому предпосылки, но жена как-то умудрялась улаживать с начальством, просила, уговаривала.
— Анна Ивановна, только из уважения к тебе, работаешь почти всю жизнь здесь, знающий специалист и ценю тебя. Только ради тебя, но до поры до времени. Сама знаешь, на производстве в нетрезвом виде, и понимаешь, что от несчастья никто не застрахован, — строго говорил начальник, когда она просила о своем муже.
Анна, краснея от стыда за своего мужа, кивала и старалась не смотреть в глаза, но пришел такой момент, уволил начальник его. Анна уже и не знала, любила она своего мужа, или терпела, но было его жалко. Вновь везла на лечение, но ненадолго.
Дошло до того, пока жена на работе, муж брал что-то из дома, выносил и за спиртное отдавал. Когда спохватилась, он уже много чего вынес.
Долго думала и пришла к решению:
— Отправлю-ка я его в деревню. Не работает, пенсии нет, пусть живет в доме моей матери, она уже умерла, дом стоит пустой. Пусть зарабатывает себе на жизнь в деревне. Руки у него растут откуда нужно, вот и пусть живет. А я уже не могу это больше терпеть. Мужику за пятьдесят, а он опустился на дно.
Тридцать шесть лет прожили вместе, и для Анны это было не простое решение. Все-таки большую часть семейной жизни жили хорошо, дружно, Юрий был хорошим мужем и отцом. Но до поры, до времени. Она теперь часто задумывается:
— Кто меня заставляет терпеть все это? Наверное, любовь. А может жалость? Или мы женщины так устроены, что любовь и жалость все-таки едины? Нет жалости – нет любви, нет любви – нет жалости? Не знаю, сложно все в этой жизни.
Анна поставила мужу ультиматум:
— Так, уезжаем в деревню, я тебя там оставляю одного, денег на первое время дам, живи и зарабатывай себе на жизнь. Здесь тебя никто на работу не возьмет многие уже тебя знают. А если не согласен, я с тобой развожусь, и живи, как хочешь.
Юрию не хочется в деревню, но и в то же время на развод не согласен. Ну как он без Анны?
Успокоение к Анне пришло на время. Муж в деревне, она в городе, вышла на пенсию, но думает, что еще поработает:
— Не хочется мне одной дома сидеть на пенсии, скучно и одиноко, и перемолвиться не с кем. Если только к детям в гости, так это ненадолго, и в отпуске можно навещать. Ладно, загадывать не буду, лишь бы здоровье не подвело.
Прошло три месяца, мужа не навещала, пусть живет, как хочет. Но все же червячок внутри завелся:
— Как он там? Чем живет, чем питается? Тишина с его стороны. Наверное, все нормально. Как-то нужно навестить
Терпела-терпела, не выдержала, в субботу поехала. Вошла в дом и увидела своего мужа грязного, небритого, очень похудевшего. В доме бедлам, грязь, мусор, пустые бутылки, банки из-под консервов.
Пришла соседка, увидев, что приехала Анна:
— Ань, Юрка твой пьет, не просыхает, все друзья деревенские здесь у него обитают, ночуют. Нет от них покоя, боюсь, как бы не спалили дом.
Жалко стало ей мужа, все-таки свой, не чужой. Истопила баню, отмыла, накормила, навела в доме порядок. Пришедших было друзей, прогнала со двора:
— Давайте отсюда, и забудьте дорогу в этот дом, — вытолкала не званных гостей за калитку.
Поехали обратно в город, муж твердо обещал лечиться и вести нормальный образ жизни.
В понедельник Анна ушла на работу, а Юрий ушел похмелиться, и началось всё сначала.
Потом отвезла его в больницу. После лечения приехал Юрий совсем другой, посвежевший, и вдруг через два дня ночью ему стало плохо. Анна вызвала «скорую помощь», срочно увезли в больницу, с инсультом. И началась совсем другая жизнь у Анны. Сейчас ухаживает за ним дома, так и не пришлось ей работать на пенсии. Доктор не обещает, что муж восстановится до конца, слишком подорвано его здоровье.
— Я Вам посоветую, Анна, побольше думайте о своем здоровье, Вы нужны ему. А вдруг, что-то с Вами случится, и куда он? Не переживайте, принимайте это, как данное, поддерживайте жизнь мужа. А больше мы с Вами ничего не сможем сделать.
Вот и ухаживает Анна за мужем, ему еще пятьдесят восемь, а он уже плохо передвигается, плохо соображает. А она его жалеет:
— Не чужой, ведь, а мой. Так моим и останется. Надолго ли?
Счастливая семейная жизнь Анны закончилась еще тогда, когда уволили его с работы первый раз. А теперь она считает свою семейную жизнь несчастной. Хорошо, что есть дети и внуки, вот это для неё огромное счастье, это продолжение её жизни.
