— И зачем мы пришли сюда, Ритусь?! Шум, гам, какие–то пьяные крики! — шипел Борис, дергая тугой узел галстука и мотая головой в сторону соседнего зала, небольшого, чуть занавешенного легкой кружевной шторой для отдельного банкета.
Сидящая рядом с Борей жена, Маргарита, расправив на коленях салфетку, скосила глаза в ту же сторону.
— Ну люди как люди. Выпили уже, отмечают что–то, не обращай внимания. Давай сделаем заказ. Ты что будешь? Может быть, бутылочку шампанского? — игриво приподняла она бровь. — Да что ты там всё высматриваешь?!
Боря помотал головой.
— Да так, показалось. Заказ… Заказ…
Он уставился в меню, потом раздраженно отбросил его.
— Да тут совершенно нечего выбрать! А цены, Ритка! Ты на эти нули посмотри! Шашлык — золотой, картошка — серебряная! Шампанское — вообще космос! Да лучше бы купили в магазине, в три раза дешевле бы вышло! Ты куда меня привела вообще?! Нельзя было просто на нашей кухне поесть?
— Борь, ну праздник всё–таки… Я думала, надо как–то нам красиво отметить, романтично… — Рита бросила на мужа грустный взгляд. — Ладно, не заводись, у меня есть деньги. Я заплачу. Молодой человек! — подняла она руку, позвала официанта. Красивая золотая цепочка скользнула от запястья вниз по руке, сверкая плетением тонких звеньев. Это украшение Боря подарил жене на прошлый день рождения.
Маргарита и Борис вообще пришли в ресторан очень нарядно одетые. Жена заставила Борьку надеть костюм, ботинки ему почистила, купила мужу светло–голубую рубашку, нашла коробочку с запонками, которые подарила Борису на первую годовщину их свадьбы. Себе выбрала тоже нежно голубое, легкое платье, под него подобрала стильные босоножки и уговорила соседку, Танечку, сделать ей праздничный макияж. У них с Борисом сегодня очередная дата со дня свадьбы, у них уже взрослые дети, которые сейчас отправлены на каникулы, у них одна на двоих ипотека на квартиру, машина, куча претензий друг к другу и привычка забирать друг у друга чашку с кофе.
Багаж их супружеской жизни стал слишком тяжёлым, его не примут даже в самолет, если попытаться убежать от проблем в какую–то жаркую страну. Придётся доплачивать за перевес, но Борис не станет этого делать, он лучше не поедет, а ляжет на диване и будет смотреть телевизор. Так они и живут. Уже давно.
Когда же настал тот момент, что жизнь перестала переливаться радужными красками, Рита уже и не помнила, не отследила как–то, не заметила. Вроде жили, как все, работали, детей растили, «крутились», одним словом. И вот так закрутились, что голова теперь пустая, и ничего не хочется.
Походом в ресторан Рита решила освежить их отношения, но поняла, что разучилась кокетничать с мужем, не трепещет от его прикосновений, а не ходить в рестораны из соображений экономии, забыв про романтику и остроту ощущений, стало вообще обычным делом… Старость? Вряд ли, рановато… Привычка? Кто знает…
Сделав заказ, Маргарита посмотрела на мужа. Тот сидел и вполоборота и наблюдал за торжеством в соседнем зале. Там, за длинным столом, ломящимся яствами, кутила большая компания. Мужчины и женщины смеялись, чокались бокалами с шампанским, отпускали шуточки и сыпали анекдотами, а во главе стола сидела пара примерно такого же возраста, как Боря с Ритой. Они выглядели беззаботными, даже счастливыми.
Рита невольно залюбовалась женщиной. Свежее личико, ухоженная, аккуратная, глаза прямо светятся.
Борис тоже не сводил с неё взгляда, как будто увидел нечто экзотическое в этой серой людской массе. Или узнал знакомую?..
— День рождения, наверное, отмечают, — сказала Рита. — А у нас никогда так не было, — добавила она.
— Чего не было? — буркнул, вздрогнув, Боря, налил в стакан минералки и жадно выпил. В костюме было ужасно жарко, по спине уже текли тонкие струйки пота.
«Даже пиджак теперь не снять! — с досадой подумал мужчина. — На рубашке будут пятна…»
— Таких компаний, веселья… Шумных праздников, — пояснила Рита.
— Да ты знаешь, сколько это всё стоит?! Стол один, вон, тысяч в сто обошелся! А у нас, Рита, ипотека. Проедать деньги не можем себе позволить! — постучал по столу указательным пальцем Борис.
«Когда он стал таким скрягой? — тоскливо подперла подбородок рукой Рита. — Раньше был живее, как–то радостнее, любил хорошо отдохнуть, поездки любил, а теперь…»
— Нет, если день рождения, то одного бы поздравляли, а эти вдвоем. Поженились, наверное. Надумали–таки, — хмыкнул Боря. — И чего людям не живётся…
— Что ты имеешь в виду? В каком смысле «надумали»? Ты их знаешь? Или просто жалеешь о том, что женился на мне? — нахмурившись, спросила Маргарита.
— Ой, вот только не начинай! Живем и живём! Чего уж теперь? Просто… — мужчина потер подбородок, — просто не так всё легко оказалось, как я думал.
«Поздравляем! Поздравляем! — неслось из зала. — Маша, Славик, ура! Решились, молодцы! Так интересно всё придумали! Счастья каждому из вас в дальнейшей жизни! Слава, отличная идея! Ты—огонь!»
— Да, видимо, свадьба. А ты заметил, как он на неё смотрит? — вздохнула Маргарита. — С какой любовью…
— Да это всё водка! Напился, вот и таращится… Ну, ладно. Давай, старушка, за наш юбилей! — быстро проговорил Борис, увидев, что жена хочет что–то спросить, улыбнулся, поднял бокал. — Будем!
Он уже хотел выпить, но Рита остановила его руку.
— Подожди. Борь, я хотела сказать тебе, что…
К этому моменту она заранее приготовила речь. Она хотела сказать, что очень благодарна Боре за прожитые с ним годы, за детей, за то, что был рядом в самые тяжелые моменты жизни… Речь, напечатанная и вклеенная в открытку, лежала в сумочке, Рита думала подарить открытку мужу, но сейчас, видя его уставшие, равнодушные глаза, как–то побоялась показаться глупой.
— Чего? Ну что за привычка перебивать тостующего?! Сколько можно тебя отучать от этого?! — рассердился Боря.
— Да нет, ничего, извини. За наш юбилей…
«Надо было остаться дома. Борька бы даже и не вспомнил про день свадьбы, если бы я не сказала… — с досадой глядя, как муж уплетает горячее, подумала Рита. — Сварила бы картошку, курицу запекла — вот и праздник. Ему бы только брюхо набить! Вон, уже на рубашку капнул.»
— Боря! Осторожно, испачкается же одежда! — громче, чем это было прилично в ресторане, начала выговаривать она. — Ну что ты за человек такой! Всё портишь, ни о чем не думаешь!
Сидевшие за соседними столиками посетители стали оглядываться, кто–то усмехался, кто–то качал головой. Рита покраснела.
— Извините, — прошептала она.
А Борис вдруг вскочил со стула, бросил вилку, снял пиджак и нарочно провёл грязными пальцами по рубашке. Небесно–голубая, из искусственного шёлка, с каким–то необычного кроя воротником, с посеребрёнными пуговицами, приталенная, такая красивая рубашка стала теперь одной из тех, каких много у Бори в шкафу.
— Да я вообще не хотел это всё надевать! — возмущенно крикнул он. — Напялила на меня синтетику, чешется всё, я уже запарился! Вывела на обозрение, да? Вот, мол, какого мужа я сделала, воспитала! Смотрите, и мы на уровне! Да? Ну скажи, так? А я устал, я двое суток работал, у меня аврал, я хочу просто лечь на диване и спать! Спать, понимаешь?!
— Боря, ты что?! — испуганно втянула голову в плечи Рита. Надетое ею платье вдруг стало каким–то неудобным, жало в груди, сбоку кололась несрезанная бирочка с рекомендациями для стирки. Лицу под плотным слоем тонального крема было душно, хотелось умыться.
— А ничего! Клоунов из нас вечно делаешь, что из меня, что из детей! Почему не пригласила их? Они часть нашей семьи! — не стесняясь, орал Борис. — Что ты всеми крутишь, как наперстками. Я…
Он еще хотел что–то сказать, но тут к ним подошел официант, положил руку Боре на плечо.
— Извините, что прерываю ваш праздник, — приглушенным голосом сказал паренек. — Вас приглашают в соседний зал присоединиться к тамошнему торжеству. Мария хочет лично поздороваться с вами.
Рита растерянно уставилась на раскрасневшихся людей. Они как–то хитро улыбались, кивали, поднимали бокалы в приветственном жесте. А женщина, сидящая во главе стола, поманила Риту и Борю рукой.
— Нет, мы же… — замялась Рита. — Это неудобно, право, мы не знакомы…
— А давайте! Что тут сидеть, маяться?! Хоть с новыми людьми поговорим! Да и как же не знакомы?! Это Маша Колесникова, моя бывшая одноклассница. Вот так встреча…
Борис схватил пиджак, направился к столу.
— Простите, а что там отмечают? — тихо спросила Рита. — Это свадьба? Те люди — это жених и невеста?
— Нет, что вы! Они празднуют развод! Вот эти, что во главе стола, разводятся, — пояснил официант.
Рита с мужем переглянулись.
— А разве такие вещи отмечают в ресторанах? — Лицо Риты вытянулось.
Официант только пожал плечами, мол, у богатых свои причуды.
А Боря, злорадно улыбнувшись, добавил:
— Вот видишь, как им весело! Такие вещи я бы тоже отметил с размахом!
Он шел впереди и не видел, как погрустнели глаза жены. Она чуть отстала, хотела вообще уйти, уехать, запереться дома в ванной и всласть пореветь, проклиная тот день, когда встретила Борьку на вокзале. Она тогда приехала по распределению в его городок учительствовать, а он провожал мать к какой–то родственнице. Рита тащила огромный чемодан, споткнулась, сломала каблук. Борис помог ей добраться до общежития, а потом стал ухаживать. Он встречал её после работы, слушал все её восторженные реплики про учеников, их пытливые умы, горящие глаза, угукал. Дальше наставала его очередь говорить о себе. Рита спрашивала, как прошёл день, что интересного случилось… А что у него может случиться? Каждый день одно и то же…
Борису тогда казалось, что Рита такая вся воздушная, яркая, наполненная эмоциями, что она как лучик света в его однообразной жизни. Он женился на ней в разгар лета. Была роспись в ЗАГСе, потом шашлыки на берегу реки, палатки, песни под гитару и закат. Рита до сих пор помнит, как расходились тогда веером лучи заходящего солнца, утопая в нежно–розовой пене облаков…
Потом родились дети, стало не до палаток, песен и развлечений. Гитару забыли на старой квартире, палатку отдали Борькиной сестре, засунули воспоминания и чувства куда–то далеко на антресоли, накрыв пакетами, чтобы не пылились…
Хозяйка торжества вышла из–за стола, протянула Борису руку.
— Привет! А я сначала не поверила, что это ты, Борька! Надо же… А это кто? — Она кивнула на Маргариту.
— Моя жена, — буркнул мужчина. — Ну Маш, вы даете! Разводитесь, широко, хлебосольно?! Забавно…
Он рассмеялся, Мария протянула свою тонкую, изящную руку Маргарите.
— Здравствуйте, Рита. Я очень рада, что познакомилась с вами. Не будем ходить вокруг да около и порождать ненужные домыслы…
Она хотела продолжить, но сидящий за столом мужчина окликнул Машу, велел ей подойти.
— Сейчас, Славик, без меня пока! — отмахнулась Мария. — Это мой бывший муж, Вячеслав, — мимоходом пояснила она. — Итак, Рита, вы ничего такого не подумайте, но у нас с вашим супругом в школе был роман.
— Да какой роман, Машка! Недоразумение просто! Рита, не слушай её!
— Это для тебя недоразумение, а я была влюблена… — с легкой грустью перебила его Мария. — Всё уже в прошлом, но я рада увидеть вас здесь. Вы сколько уже вместе? — громко спросила она. — Дайте, угадаю! Лет двадцать?
— Двадцать пять, если быть точными, — покачал головой Борис.
— Ах, Борька, ну это пустяки. Пять лет туда, пять лет сюда, я почти угадала… А мы прожили девятнадцать, а потом Славик… То есть… Ох, ладно… Да вы садитесь, порадуйтесь за нас! Угощайтесь! Ну же! Рита, берите рыбку, чудо как хороша! Это Славик на Волге выловил, специально к празднику. А это, видите, какие помидоры? Их моя мама выращивает. Отдала самые лучшие для праздничного стола. Вино! Попробуйте, это напиток богов, честное слово! Боря, вы к Вячеславу моему поближе, поближе садитесь! Вам, я думаю, есть о чем поговорить! — заливалась соловьем Мария. — Риточка, а вы сюда. Девочки, подвиньтесь, пожалуйста.
Женщины в коктейльных платьях заскребли стульями по паркету, освободили местечко для новенькой.
Боря строго, внимательно смотрел на суетящуюся Машу, презрительно оглядел Славика, но тот, уже порядком напившись, ничего не заметил. Рита всё хотела поймать взгляд мужа, но у нее не получалось. Стало как–то неловко. Маша эта, их увлечение в школе… Годовщина свадьбы как–то сама собой переросла во встречу выпускников…
— Знаете, так забавно праздновать развод! — заворковала сидящая слева от Риты дама в темно–зеленом наряде. — Они такие счастливые, как на бракосочетании. Помнишь, Галя? — наклонилась она и крикнула через Ритино плечо подруге.
— Да. Ну вот пожили хорошо, так и разбегутся по–доброму. Мило, правда? Слава всегда любил обставлять события шикарно, ему, по–моему, даже повод не важен, лишь бы погудеть! — кивнула та, улыбаясь Маргарите. — И вы, я смотрю, уже не пылаете чувствами? Разве может муж так орать, если любит?
— Вовремя, вовремя Маша освободилась, — снова заворковало зеленое платье. — Не надо доводить до беды. А то знаете, как бывает, живут, уже глаза друг на друга не смотрят, уже до тошноты, а всё тянут. Я вот считаю, что Маша молодец. Да? — женщина строго взглянула на Маргариту.
— Ну… Это их дело, их личное… Как я могу такие вещи обсуждать? В браке бывает всякое, но всё равно… — стала как будто оправдываться Рита. — Всё равно если любишь человека, если с ним столько всего пережили, то трудно уйти, отпустить…
Соседки только пожали плечами.
Рита рассеянно ковыряла в тарелке кусок рыбы. Много всего у них с Борькой было — и поездки интересные, и на байдарках плавали, и делали ремонт в новой квартире сами, тоже чуть тогда не поругались, теряли работу, поддерживали друг друга, когда было трудно. И дети болели, приходилось лежать в больнице с каждым отдельно. Тогда им много помогала Борина мама, привозила готовую еду, чистые вещи. Борис лежал со старшим сыном, который подхватил воспаление легких, а Рита с младшим попала в другую больницу с аппендицитом. Тяжело было. Хорошо, что изобрели сотовые, можно созваниваться хоть каждые полчаса.
Поздно вечером, когда дети уже заспали, а медсестры выключали в коридорах свет, оставляя лампу лишь на посту, Рита уходила в закуток за огромным фикусом, садилась там на табуретку и шепталась с мужем. Они мечтали, как поедут в отпуск, как вырастут дети, женятся, и можно будет «гульнуть»…
Интересно, подумала Рита, Боря тоже всё это помнит?.. Машу–то он вспомнил, а вот их с Ритой моменты, только их, родные, тайные, сокровенные — вряд ли…
… — А чего ты как павлин разоделся? — хохотнул Славик, оглядев Борисов костюм. — Жара такая, а ты паришься! Снимай, на пол прямо кидай шмотки!
— Нет, это красивый костюм, мы с женой выбирали. У нас же юбилей сегодня, — оттолкнув руку Славика, покачал головой мужчина.
— Ой, я тя умоляю! Да кому это всё нужно?! Вот я! — Вячеслав ткнул себя в грудь большим пальцем. — Пожил со своей Машкой, а теперь надоело, ну не нравится она мне больше, так пусть катится на все четыре стороны! Закатил на прощание ей банкет, пир горой, я такой человек, широкой души! Маруся, иди, поцелую, ай, богиня моя! Ну, в добрый путь, друзья, счастливого плавания! — крикнул разводящийся, смачно ткнулся Марии в лицо своими губами, а потом запел «По Дону гуляет казак молодой».
Лицо Бори окаменело. Он понимал, что Маша всё слышит, что ей неприятно.
— А как же дети? Они у вас уже взрослые? — поинтересовался он, отодвинув тарелку с бужениной. Рита готовит её гораздо вкуснее, а эту есть невозможно.
— Дочка уже взрослая, я ей денег послал, чтобы тоже отметила. Ухожу, так сказать, красиво. Да, дорогая? Я тебя прочитал до конца. Всё, титры, конец. Спасибо за внимание. Маруся, ой, я как боюся, что в тебя влюблюся! А давайте «горько» кричать»? Машка, поцелуемся на посошок?
Вячеслав снова схватил своими огромными ручищами бывшую жену, стал тискать её. Рита видела, как натужно улыбается Мария, как удивленно смотрит на Славика Боря.
Захотелось уйти, убежать отсюда, от этого фарса, спрятаться где–нибудь далеко–далеко, обнять мужа и слушать, как он говорит о пустяках, о том, что на даче пора менять забор, о том, что счет за электричество надо оплатить, а он всё забывает…
Маша вдруг дала Вячеславу пощечину, схватила свою сумочку и вышла из–за стола.
— Ну иди, иди, почисть перышки! — гагакнул напившийся Славик. — Ох, и кому теперь достанется такая красота?! Вон, бампер какой у моей бывшей, любо–дорого!
— Да что же вы сами её отпустили, если красота? — брезгливо посмотрев на него, спросила Маргарита.
— Да Машка сдавать стала! Одышка у неё такая противная, да и храпит по ночам. Ну и новая любовь у меня. А что, я не скрываю, всё честно. Потому и разошлись, что я загорелся новым чувством! — вытирая губы рукавом, пояснил Вячеслав. За столом повисло неловкое молчание. Подруги Марии уставились в тарелки, мужчины заговорили все разом, заполняя паузу шумом.
Рита встала, поймала Борин взгляд. Тот кивнул, как будто сразу поняв, что она хочет пойти за Машей, что ей её жалко. Этот пир, построенный на несчастье, был противен и гадок. Борису захотелось обнять, закрыть собой жену от этого маленького горя. А ещё хотелось самому догнать Машу или наподдать этому Славику… Но тогда будет драка, полиция, разбирательство, Борьку обвинят в дебоше, и их годовщина совсем испортится… Нет, лучше пусть идет Рита, она найдёт нужные слова!
Женщина, получив одобрение мужа, быстро вышла из ресторана, оглядела улицу, потом, заметив Машу, сидящую на открытой веранде за столиком в уголке, направилась к ней.
Мария, увидев идущую к ней Риту, отвернулась, стала быстро вытирать салфеткой растекшуюся тушь.
— Ну что вы, идите обратно, к столу, а то Славик обидится, что я испортила праздник. Я сейчас, я подышу немного, — прошептала, всхлипывая, она.
— Я не хочу туда. И мне плевать, что скажет Славик. И вам должно быть уже всё равно. Можно, я тут посижу? — пододвинув себе стул, тихо просила Рита.
— Зачем? Жалеете? Зря! У меня праздник! Понимаете, праздник! Я сегодня самая счастливая, я развелась, я освободилась. Видите, какой банкет закатили, чтобы все за нас порадовались! — горячо заговорила Мария. — Не надо больше ждать мужа по ночам, а потом чувствовать на его одежде запах чужих духов, не надо делать вид, что ничего не знаешь, хотя видела его неоднократно с той длинноногой девицей. Это уже всё в прошлом, слышите! И я счастлива!
Маша закусила губу, попыталась улыбнуться. Вышло как–то неловко, криво, неискренне.
— Да, потрясающий праздник. Отличный стол, очень вкусный морс, а вино, вы правы, такое нежное, приятное, совсем не пьяное. Вы, Маша, тоже очень нарядная. Вы занимаетесь спортом? У вас очень хорошая фигура!
— Спасибо, — высморкавшись, промямлила женщина. — Боря вам про меня, наверное, не рассказывал? Да, я в прошлом спортсменка, бегала на длинные дистанции. Специально, чтобы быть с Борисом рядом, записалась в секцию, куда ходил и он. У него легкая атлетика не пошла, а у меня получилось. Знаете, вы уж извините, но я расскажу. Я всегда бежала и думала, что вот, Боря на меня смотрит, я не должна его подвести… Это было таким мотиватором!.. Но потом он увлекся кем–то еще, я совсем расстроилась, ушла в спорт с головой… Вы мне очень нравитесь, Рита! — вдруг схватила она Риту за руки. — Но никогда, слышите, никогда даже думать не смейте, что Боря способен на подлость, неверность, что он не так хорош, как хотелось бы… Нет! Берегите его, он того стоит! А я вот, видите, оказалась за бортом… Мужу я уже не нравлюсь, семьи больше нет… Это началось года два назад, Славика как подменили, пропадает где–то постоянно, придет, поест, как бродячий кот, и снова уезжает. У него свой бизнес, деньги помогают ему уважать самого себя. А я… Пыталась делать что–то своё, но ему не нравилось – то не престижно, то не прибыльно, то его двоюродная тетка погадала и сказала, что дело не выгорит… Но теперь всё, каждый сам за себя. По образованию я ландшафтный дизайнер, вот, нашла работу, послезавтра выходить. Я так боюсь, Рита…
— Вы умничка, Маша, — вдруг уверенно сказала Рита. — И Боря про вас мне много рассказывал. В его старом альбоме даже есть пара ваших фото!
Рита не врала. Она действительно вспомнила эту худую девчонку с медалью, стоящую на пьедестале почета. Борис никогда не говорил, кто это, перелистывал страницу…
Маргарита прислушалась к себе — ревнует ли она? Нет, странно, но ничего, кроме женской жалости, Маша не вызывала.
— Да что умничка?! Семья под откос! Я так старалась, очень, правда! Стала какие–то новые блюда готовить, в доме перестановочку сделала, хотела как–то освежить отношения, а всё оказалось зря. А можно на «ты»?
— Конечно! — кивнула Рита. — Маш, я не в курсе всех ваших дел, но вот вопрос: ты сожалеешь? Ну, есть такое чувство, что еще чуть–чуть, и вернула бы отношения на прежний уровень, сохранила бы брак? Есть то хорошее, что можно вспомнить?
— Когда получали свидетельство, не жалела. Готовилась к этому банкету, много было дел, голова гудела… Такая блажь — банкет по случаю развода, но какой–то шарлатан наплел Славке, что так лучше, вот он и загорелся устройством торжества. А для меня это как похороны… Ну, пока всеми вопросами погребения занимаешься, вроде как беда отходит на второй план… А теперь я пьяная, и до меня дошло, что к тому же одинокая… Я не хочу быть с ним, но в сердце пустота, на том месте, где была наша семья, дырка. Сквозит из неё холодом. Знаешь, по вечерам особенно тяжело, всё думаю, кто виноват, что не получилось у нас: я ли, он ли…
— Почему он так груб с тобой?
— Не знаю. Так у них в семье было принято. Его маму тоже всегда клевали, это считалось нормальным. Я смирилась, даже немного исправила его, но как выпьет, срывается с катушек. Рита, а ты? Ты же тоже разочаровалась в муже? Боря оказался не без недостатков? Извини, мне просто, видимо, хочется увидеть, что не только у меня всё плохо! — тихонько добавила Маша, снова принялась плакать. — А знаешь, отметь развод так же широко, как брак, чтобы было, что вспомнить! Да и сразу удобно всем сообщить, а то звони каждому, поясняй.
— Я не хочу разводиться, да и Боря тоже. Он всем на меня жалуется, но потом говорит, что от меня уйдет только на небо. Я уверена, что мы еще сблизимся с Борей. Зря вот только я притащила его сюда отмечать нашу годовщину. Но мы так давно не были в ресторане, думала, он порадуется… На него много навалилось в последнее время — повышение в должности, а вместе с этим новые заботы. Глупо, конечно, получилось. Еще этот костюм заставила его надеть… Он не любит костюмы, предпочитает свободную одежду, а я даже запонки нашла… Сама вырядилась, как кукла.
— Нет, Рита, ты красавица. И хорошо, что Борька видит тебя такой.
— Да ничего он не видит, в том–то и дело. Ему всё равно.
— Зря ты так думаешь. Мне со стороны виднее. Ох, почему же жизнь такая сложная, а? Что–то выть хочется! — закрыла лицо руками Маша, снова заплакала.
— Машка, иди торт резать! Ну где ты там?! — раздался крик Славика. Потом показался он сам, подошел к сидящим на веранде женщинам, тяжело опустился на стул. — Маш, а чего ты, плачешь что ли? А чо? Маш, я пьяный такой… Такой пьяный… Маш, напомни мне, что мы празднуем, а? А вы кто? Вы наша родственница?
— Это Маргарита, моя знакомая, — встав, холодно ответила Маша. — Мы отмечаем наш с тобой развод. Торт, говоришь?
— Развод? Какой развод, Маня?! Я не понял, ты бросаешь меня? Ты чего удумала, а?! Ты жена моя, единственная моя, понятно тебе?!
Он схватил Машу за плечи, стал трясти так, что звякнули сережки в её ушах, потом принялся целовать руки.
— Отпусти. Всё, Слава, всё. Отстань. Пойдемте, Рита, у нас, и правда, очень вкусный торт.
Мария, взяв Риту под локоток, повела её обратно к столу.
Им навстречу шёл Борис. Порядком устав от этой вечеринки, он решил сбежать.
— Дамы, — шепнул он. — Коль уж нас так свела судьба, то я предлагаю попросить официанта упаковать вам по кусочку торта, и уехать. Маша, твой экс–супруг просто невыносим, если я еще посижу тут, то будет драка, я тебе обещаю! Ты что, плакала? Из–за него?! Маша, побойся Бога! Отринь эту грязь с туфелек и шагай дальше! Рит, а давайте к нам? У нас праздник, у Маши тоже в каком–то смысле. Я заварю кофе, вы посидите, поговорите. Тут и без нас с вами весело. Лучше уйти до того, как начнут бить посуду на счастье.
Рита на мгновение задумалась. Весь вечер пошёл кувырком, абсолютно всё из того, что она наметила, не осуществилось! Но… Может не случайно они с Борей тут оказались? Маша совсем плоха, того гляди впадёт в истерику, надо ей помочь…
— Борь, ты чудо! — улыбнулась жена. — Маша, соглашайтесь! Он заваривает отличный кофе, а я взобью молоко. Вы любите кофе с молоком?
— Ну… Ну, неудобно как–то… — смутилась Маша.
— Удобно. Поверь, Маня, очень удобно, — закивал Борис. — Заодно ты посмотришь школьные фотографии и скажешь мне, кто там на них. Я половины этих людей вообще не помню! Всё, я вызываю такси…
… Они сидели на балконе в уютных креслицах и пили Борин кофе.
— Когда выбирали квартиру, я не хотела балкон, это дополнительные деньги, да и убирать его тоже нужно, а мне некогда… Но Боря настоял. Ни капельки не жалею! — улыбнулась Рита.
— Борис всегда отличался практичностью, даже в детстве! — улыбнулась Маша. — У вас чудесный интерьер, Рита, очень светло и просторно. Вы молодец!
Уже рассветало, на востоке выглянуло, прищурившись, солнце, плеснуло теплый, мягкий свет на крыши домов, искупало руки–лучи в лужах на тротуаре и взметнулось вверх, трубя о рождении нового дня.
— Вот и пошёл двадцать шестнадцатый год нашей семейной жизни, — подвел итог Боря. — Маша, а у тебя первый год новой жизни, я уверен, самой лучшей. Мы с Ритой рады, что ты пришла к нам, что вот так всё сложилось.
— Да что вы, ребята! Это вам спасибо. Дай Бог вам прожить вместе долго – долго, вы какие–то настоящие что ли.
— Да обычные мы. И никто не знает, что будет с нами через год, два. Возможно, мы возненавидим другу друга и тоже отметим развод с размахом! — пожал плечами Боря.
— Да, главное потом не сожалеть об этом… — прошептала Маша.
— А ты? — внимательно посмотрела на гостью Рита. — Жалеешь?
— Я жалею, что как раньше уже не будет. Знаете, свет от погибшей звезды еще какое–то время летит к нашей планете, и мы думаем, что звезда ещё жива. Но нет, она уже пыль, тлен. Моя прошлая жизнь тоже сгорела, а мне казалось, что она светит, но нет, умерла… Зато теперь есть место для чего–то нового, хорошего! — впервые за этот вечер по–настоящему беззаботно улыбнулась Маша. — Ох, а если бы мы не отмечали этот дурацкий развод, то я бы не встретилась с вами. Рита, я только прошу вас, не ревнуйте!
— Да я и не ревную. Мне кажется, я уже переросла это — ревновать к школьным подружкам. Или мне всё же стоит опасаться, а, Боря? — подтолкнула она мужа в бок ладошкой.
— Стоит, конечно! Я мужчина хоть куда, только без пропеллера на спине и не живу на крыше. Я еще могу понравиться женщине, и она, эта женщина, — тут он ткнул показал пальцем на Марию, — украдет меня. Ты станешь соломенной вдовой, Ритка.
— Ой, ладно болтать! Боря, Рита, я, наверное, пойду! У вас свой праздник, дата хорошая, правильная…. Спасибо за поддержку. Иду в новую жизнь! Даже бегу, только бы успеть! — усмехнулась Мария. Рита сочувственно пожала её руку…
Маша вышла на улицу, помахала смотрящим на неё с балкона друзьям и, распустив волосы, пошла к такси.
— Борь, — прошептала Рита, обняв мужа. — Давай мы не будем отмечать свой развод, а? Есть в этом что–то страшное, как будто на костях своей любви танцуешь…
— Да брось. Многие так делают. Но мы не будем, ты что! Мы вообще не разведемся. Мы состаримся вместе. Ты, конечно, умрешь первой, и вот тогда я найду себе молодуху, и наступит у меня «Ай–ла–лай, ла–лэй!» Она будет чесать мне пятки и мечтать о моих миллионах.
— Боря! — нахмурилась Рита.
— Да ладно, ладно. Не будет молодухи, договорились. Ну куда я от тебя, глупыш! — Борис поцеловал жену, вздохнул. — Рит, у нас ведь еще три дня отпуска! Давай купим палатку, да и махнем в Бережково, как раньше. Ты, я и озеро.
Рита кивнула…
…Красивая, подтянутая женщина, легко перепрыгивая через две ступеньки, взбежала по лестнице к ожидающим её у входа в кафе супругам. В руках она держала дамскую сумочку и небольшой ноутбук.
— Извините, ребята, у мужа не завелась машина, пришлось вызывать такси. Пока ждала, потеряла уйму времени. Рита, Боря, я рада вас видеть! Ну, рассказывайте, как у вас дела!
— Маша, а уж мы как рады тебя видеть! Это настоящая катастрофа! — начал Борис, усадил дам за столик, заказал всем мороженое. Его легкий льняной костюм выгодно подчеркивал широкие, крепкие плечи. Маша невольно залюбовалась бывшим одноклассником.
«Всё–таки Борька красавчик! — подумала она. — Но уже не в моем вкусе.»
— Только отдали последний взнос за квартиру, Ритка загорелась обустройством дачи. А ты же по ландшафтам специалист. Подскажи, что и как… Спаси, Маруся, помоги убежать от этого ада под названием «стройка»!
Они смотрели фотографии Ритиной дачи, смеялись, Маша рассказывала про своего нового мужа Михаила, потом показала пару вариантов реконструкции, которые подготовила заранее.
— Спасибо, Машуль, — кивнула Рита и, пока Борис отошел купить им воды, спросила:
— Твоя новая звездочка светит ещё ярче, правда? Ты выглядишь очень счастливой.
— Да, Рит. Это даже странно, что раньше мы с Мишей не были знакомы, что жили отдельно, сами по себе. И это уже не просто маленькая звезда— карлик, это огромное солнце. Я ужасно счастлива, но очень боюсь, что солнце погаснет, а ещё страшно, когда думаю, что, если бы тогда не вы с Борей, я, наверное, кинулась бы с моста…— тихо ответила Мария.
— Ты заслужила право быть счастливой, Машка! И ничего бы ты не кинулась, не было там рядом мостов. Да, хороший тогда выдался банкет, кормили прилично…
Женщины засмеялись.
— Представляешь, недавно звонил Славик, — сообщила Маша — Он увидел моё фото в журнале по ландшафтам. Умолял вернуться. Я сказала, что он ошибся номером.
— Ну и правильно. Он уже не в твоей Вселенной. Маш, ну как же ты классно выглядишь! Хорошо, что мы тогда оказались в одном и том же ресторане, я рада, что познакомилась с тобой.
Подошел Борис, поставил перед женщинами фруктовые коктейли, сел и довольно откинулся на спинку стула. Ему хорошо и прохладно, рядом две красивые женщины, лето только начинается — что может быть прекрасней?! Не хватает, пожалуй, только жаркого Ритиного поцелуя…
