— Слушай, ну подарить на тридцатилетие мочалку, это знаешь ли, совсем.
— Совсем — это Кира. Она вообще без подарка явилась. И сразу к столу, есть, — заметил муж. — Сказать-то ей нечего: даже на словах не поздравила. Вот и принялась скорее насыщаться. Не каждый день, поди, в ресторане обедает. Мало того, что опоздала сильно, так ещё и не поздравила и не подарила ничего.
— Забавно, — улыбнулась Ангелина и спросила мужа: — И как ты думаешь? Лучше совсем без подарка или с мочалкой прийти?
— А я думаю, что зря ты придаёшь значение таким вещам, — сказала вошедшая в комнату бабушка Ангелины, Светлана Марковна. — Ты хотела устроить праздник? Хотела. Устроила? Устроила. А считаться, кто что подарил — это по-детски. И глупо, и невежливо. Не приглашай их тогда в следующий раз!
Светлана Марковна уселась на диван рядом с внучкой и положила обе руки на свою палочку.
— Ну-ну, ага! Варю и Киру не пригласить? Да они меня потом съедят, смешают со всяким нехорошим и сожрут. Ну, в общем, не стоит этого делать. Это две главные сплетницы. А ты, бабуль, разве бы не обиделась, если бы тебе мочалку подарили на юбилей?
— Геля! — усмехнулась бабушка, — В мои-то годы сам факт юбилея — уже подарок, а мочалка тоже вещь нужная…
Геля улыбнулась и обняла бабушку, которую она очень любила. А муж покачал головой, открыл шкаф и, достав перфоратор, пошёл в другую комнату, чтобы просверлить в стене отверстие: среди прочих подарков, Ангелине подарили картину…
***
— А тридцатилетие — это вообще ни разу ни юбилей! Вот уж повод! Зря пришли. Платье только новое помяла, — заявила Кира, отряхивая платье и расправляя на нём складки.
Они с Варей только что вышли из ресторана, в котором проходил праздник. Осталось много еды и обе подруги попросили забрать её себе домой. Ангелина разрешила…
— Ага. Не юбилей. Я читала, — подтвердила Варя, подкрашивая губы. — В пятьдесят лет только юбилей. Все такие важные прямо стали, куда деваться! Каждый чих отмечают. А Гелька-то раскошелилась, денег, видать, девать некуда. В ресторан пригласила всех. Флористы у неё старались, столы оформляли, фотосессия… Фигня всё это.
— Ага. Фигня. Но ужин, зато готовить мне теперь не надо. Вот мяса-то сколько осталось! С барского стола, так сказать! — произнесла Кира и захихикала. — Кстати. Где ты эту мочалку-то приобрела? Ещё пострашней не нашла что ли?
— Да на распродаже, — ответила Варя. — Я всегда беру разные штуки, когда скидки всякие, а потом дарю при случае. У меня целая полка в шкафу этим добром забита…
***
— Это что за… Кто Хеннесси разбавил? Это же чай! Варька! Иди сюда, — кричал муж.
— Что ты орёшь? Я на кухне. Не слышу. У меня там вытяжка шумит. Сейчас приду.
— Кто подарил нам эту бутылку?! — грозно вопрошал муж Вари. — Совсем совесть потеряли! И страх! Да я им…
— Паш, Паш, погоди… — у Вари забегали глаза. — Ну, Димка с Наташкой её преподнесли, что такого? Только ты не кричи. Не виноваты они.
— Как не виноваты?! Мне подарили чай вместо Хеннесси! Мне!!! Сейчас я им позвоню, всё выскажу!
— Не звони… Э… это я…
— Что ты? Ты тут при чём? Не путай меня! Ты такой дорогой сроду не купишь!
— Потому что это я его разбавила… потихоньку. А потом Наташке с Димкой передарила! Подарок на праздник нужен был, а тут я глянула — чуть больше половины бутылки стоит! Ну и… У тебя полно там других бутылок стояло. Ты и не заметил, вон, даже. Полгода прошло! Я всегда так делала, между прочим: подарки передаривала, и всегда всё хорошо было, — затараторила Варя, пятясь к двери.
— Ага! Пока они не придумали поступить точно также и передарить его мне!!! Ну, Варька!
— А чего такого? Подарок ведь вернулся, хорошо даже, — сказала Варя и осеклась, поняв, что сморозила глупость.
Супруги ссорились ещё неделю. Павел выговаривал Варе, что называется, «за себя и за того парня», припоминал все грехи, злился и обижался. А Варя вяло отбивалась от его нападок и всё время переживала о том, как бы муж не надумал проверять свои запасы. Среди всего прочего там у него стояла бутылка дорогого ви-на, коллекционного, которым Павел очень дорожил. И однажды, когда Павел находился в длительной командировке к ним в гости приезжал Варин брат из деревни. От скуки, находясь один дома, пока Варя была на работе, он взял и откупорил эту бутылку. И попробовал раритет…
Павел когда-то объяснял Варе (которая в этом мало разбиралась), что то в-ино стоит немалых денег. Урожай какого-то там лохматого года. И именно оно — просто для коллекции. И пить его никто не будет, потому что…
— Тьфу! Уксус! Дрянь какая! — сморщился брат Вари и вылил весь раритет в раковину на кухне.
За этим занятием его и застала пришедшая с работы Варя.
— Опять целый день пил? Езжай уже к себе домой! Нечего здесь квасить! Загостился, — заругалась она.
— Выпьешь тут, ага! Кислятину храните какую-то… Бррр, — снова поморщился брат.
— Ты что сделал, ирод?! — Варя, наконец, увидела, что произошло. Она вырвала из рук брата бутыль и битый час (предварительно налив туда чай и молясь, чтобы Павел не обнаружил обман) пыталась запаковать обратно винтажную ценность, чтобы было не видно, что её открывали. Даже сбегала к подруге на почту и раздобыла там неизвестно как завалявшийся сургуч…
Однако Варе, можно сказать, «повезло». Через некоторое время квартиру супругов банально ограбили, и преступники прихватили, кроме всего прочего, часть коллекции вин, включая и ту злосчастную бутылку…
***
— Кира! Что ты делаешь?! — вскричал муж другой подруги Ангелины, вбегая в комнату.
— Это ты что тут делаешь? Что за гадость такая невкусная стоит у тебя на столе?! Горькая… Я думала это сливки!
— Кира! Это для фото было! Я хочу заниматься фотографированием еды. Вот пробую, тренируюсь. Вышел из комнаты всего на минуту, а ты! Всё испортила! Неужели тебя не смутили все эти светильники и камера на штативе?
— Я всего кусочек взяла, сразу орать! Хоть бы раз пирожное мне купил, так нет, всё тебе дорого везде! А для фото, гляди что, расстарался! Торт со взбитыми сливками, клубника! Это всё моё любимое! Я захотела попробовать, а оно горькое! — Кира вытирала рот салфеткой и ругалась.
— Потому что это пена для бритья. Это не сливки. Не всё то золото, что блестит! Забыла, как в гипермаркете бесплатным сыром объелась? Похоже, там тоже была какая-то не та плесень. А ты набросилась… А макияж бесплатными образцами теней и помады в магазине косметики помнишь? Тоже не прошёл даром. Какую аллергию заработала… Халявщица ты моя ненаглядная!
— Чего?! Умничаешь, да? — Кира приготовилась плакать. — И зачем я только замуж выходила?! Нет тут ничего хорошего! Приготовь, убери, а удовольствий никаких. Да ещё и обзывают постоянно…
— Я не обзываю, а констатирую факт, — невозмутимо проговорил муж. Он уже сооружал композицию из фруктов для нового фото…
***
— Люди разные бывают, внучка, — вздыхая, говорила Светлана Марковна Ангелине. — И от воспитания зависит, и от самого человека… Без подарка, конечно, прийти на праздник невежливо. И приходить, чтобы просто поесть, совершенно «забыв» зачем пришли, тоже не хорошо, однако Бог не Микишка, видит, на ком шишка. Будет и этому хитрецу потом. Не думай об этом и не обижайся на своих подружек. Каждому воздастся по делам его…
Жанна Шинелева
