Надежда попала в больницу неожиданно и быстро как-то это случилось. Вызвала «скорую», думала дадут что-нибудь от боли, а вот и нет. Доктор сразу сказал:
— Собирайтесь, поедем в стационар.
Надежда спорить не стала, не до того, только попросила позвонить в дверь соседке и сообщить, что её повезли в больницу, что на улице Лермонтова.
В больничной палате их четверо, две очень пожилые женщины и одна молодая, да Надежда, которой немного за пятьдесят.
Она живет одна, муж умер шесть лет назад скоропостижно, сердце. Сын военный, служит и живет с семьей аж на Камчатке. А больше у неё никого нет, только соседка и подруга Анна, да еще бывшие её ученики Олег и Виктор. Когда-то она была у них классной руководительницей, а они друзья со школы, и сейчас ведут один бизнес на двоих. А свою Надежду Николаевну, бывшую учительницу русского и литературы, не забывают. Не часто, но навещают, особенно в День учителя, всегда приходят с букетом и тортом.
В школе у них сложились особые отношения. Когда Надежда Николаевна пришла в седьмой «б» класс, её только назначили их классной, взамен ушедшей, ребята встретили её не очень-то хорошо. Было несколько человек в классе, которые выделялись неуёмными проделками, особенно Сашка. Он старался срывать уроки, опаздывал, и уже даже стоял вопрос об исключении его из школы, но вопрос этот повис пока в воздухе.
Надежда — хороший педагог, с опытом, много учеников и хороших и не очень научила она смотреть на жизнь прямо и честно. Но вот этот Сашка старался каждый раз вывести её из себя. Как-то под Новый год на очередной урок она спешила к ним в класс, Сашка смотрел в дверь и завидев «училку», так он её называл, быстро подлетел к её стулу и выдавил клей на сиденье. Уже Надежда входила в класс, когда Олег увидел, что натворил Сашка, вскочил со своего места и с силой ударил Сашку. Тот на глазах классной отлетел к доске. Надежда остолбенела, от кого-от кого, но от Олега не ожидала, а рядом с ним встал на его защиту Витя, друг Олега.
— Олег, что здесь происходит? Драка в классе, этого мне еще не хватало, — никого не слушая, строго спросила она.
— Сашка сам виноват… — стал заступаться за друга Витя, но Надежда, не разобравшись, подняла Сашку, сказала:
— Так все к директору, Олег и Саша.
— Я тоже пойду, – настойчиво и решительно сказал Витя.
Многие ученики в классе даже не заметили, что натворил Сашка, и поэтому тоже все были удивлены поступком Олега.
В кабинете у директора Сашка притворялся, всем своим видом показывая, что Олег его избил. Классная руководительница почему-то подозрительно смотрела на Сашку, а он ныл:
— Этот Олег меня сильно ударил и толкнул, я стукнулся головой о стену, теперь у меня сильно болит голова, — из-под лобья смотрел он и ныл. Сашка знает, что в школе он до первого замечания, а потом его исключат, и это уже забота его матери. Поэтому стоял и ныл, не давал слова вставить ребятам. В конце концов директор сказал Сашке:
— Так, замолчи, дай слово сказать другим. Слушаю Олег тебя, — строго смотрел он на ученика.
Олег топтался, Витя его подталкивал, типа давай, говори:
— Надежда Николаевна, Сашка Вам на стул клей выдавил из тюбика перед Вашим приходом. И если бы я его не толкнул, Вы бы приклеились к стулу. Просто не было времени на разборки, — прямо в глаза учительнице произнес Олег.
Сашка заюлили:
— Да врет, он врет, он всегда врет.
— Олег сказал, как было. А ты, всегда делаешь подлости, да еще исподтишка, — сказал Витя.
Все дружно во главе с директором вошли в класс и подошли к стулу, на нем действительно растекся клей.
Сашку исключили из школы, а Олег и Витя стали «негласными охранниками» Надежды Николаевны, она конечно этого не знала, но уважала этих мальчишек до окончания школы. И до сих пор они дружат с ней, уважают и поздравляют с днем рождения и днем учителя.
Сын Надежды, Константин тоже знает их со школы, а когда приезжает в отпуск, созваниваются и встречаются втроем.
Надежда уже три дня в больнице, звонил сын, разговаривал с лечащим врачом. Навещала соседка Анна, притащила фруктов и даже пирогов напекла. Молодую женщину выписали на следующий день, как появилась в палате Надежда, остались втроем. Две бабушки Клавдия и Мария разговаривали тихо и спокойно. Клавдия больше молчит и спит, или делает вид что спит, а Мария пошустрей, разговаривает много и улыбается. К ней приходит сын, одет правда неопрятно, но с матерью разговаривает почтительно. Всегда со всеми здоровается, входя в палату. Мария с сыном живут вдвоем, видно, что он уважает мать, приносит все, что она скажет.
Надежда спросила у Марии о сыне:
— Он не женат? Вроде уже в таком возрасте должна быть семья и взрослые дети у него?
— Он был женат, один раз, давно. Есть сын где-то, внук мой. Жена его подала на развод давно, еще внуку было семь лет и уехала куда-то с другим. А сын мой однолюб, никто ему не нужен. Так и живет возле меня. Я знаю, он переживает за своего ребенка, но виду не показывает. Я уже знакомила его с женщинами, и с молодыми и даже постарше его. Но он не хочет жениться. И я подозреваю, что так и не женится. Но мне с ним легко, он помогает, за меня беспокоится. Я где-то даже и рада, что сын всегда рядом со мной. В этом отношении я счастлива.
Мария перешла на шепот:
— А вот Клавдию мне жаль. Видишь к ней никто не приходит, ничего не приносит. Я стараюсь её угостить, но она стесняется и отказывается.
— А что детей и внуков нет у неё, или родственников. А сколько ей лет? – интересовалась тоже шепотом Надежда.
— Есть дочь. Когда Клавдию привезли, я уже здесь была. Привезли её вечером. На следующий день пришла расфуфыренная дочь, принесла ей ночнушку, кое-что из белья, три яблока и шоколадку. С матерью разговаривала грубо, не стеснялась в выражениях: «Ну давай лежи, лечить тебя будут, кормить будут. С голоду не умрешь, не дадут. А мне некогда, мы с Алиной уезжаем на море в Сочи, хотим отдохнуть. Нашла, когда улечься в больницу, могла бы и позже. А теперь лежи, завтра мы уезжаем на машине на месяц, а может и больше». Вот и уехали вдвоем со своей дочкой, женихи их там ждут. А внучка даже и не появлялась. А Клавдия молчит, переживает, а иногда по ночам плачет. Клавдия правда заикнулась было, что может отложит дочь поездку, пока она из больницы выйдет, а та на неё прикрикнула: «Еще чего, будем мы из-за тебя планы свои менять. Если что с тобой случится, помрешь, например, у тебя в телефоне есть мой номер, позвонят». А лет ей не очень много, семьдесят два всего, это просто она так выглядит, будто ей восемьдесят два. От такой жизни, пожалуй, будешь так выглядеть.
Надежде жалко стало Клавдию, ну как так можно с матерью? Долго не могла уснуть. На следующий день к ней приехал Олег, притащил фруктов, конфет. Надежда попросила помочь ей выйти в коридор, хоть доктор пока и не разрешает ходить, голова кружится.
Когда он помог ей присесть на диванчик, она сказала:
— Олег, у меня в палате лежит бабушка, очень сложная судьба, дочь с внучкой укатили в Сочи, на следующий день, как она попала в больницу. Им все равно, что будет с ней. Как бы ей помочь, мы её угощаем, а она стесняется, отказывается. Поест эту больничную еду, а потом только воду пьет.
— Я понял, Надежда Николаевна, что-нибудь придумаем.
На следующий день после «тихого часа» пришли в палату Виктор и Олег. А с ними пришел и лечащий врач.
— Здравствуйте! А кто здесь, Клавдия Ильинична? — спрашивал Виктор, а доктор кивал в её сторону.
— Вот она, повезло Вам Клавдия Ильинична. Мы тут проводим статистику больных, и Вы оказались тысячным пациентом. А это — наши спонсоры, Олег и Виктор, так что Вам подарок от них, — говорил доктор.
Виктор поставил около кровати Клавдии большой пакет, а Олег вручил небольшой букет белых хризантем.
— Желаем Вам здоровья в первую очередь и радости. Выздоравливайте, и не болейте, берегите себя, — говорила мужчины.
Клавдия смотрела на них, как на волшебников. Она все приняла за чистую монету. А Надежда с Марией радовались от души. Надежда сказала:
— Ну раз так, от меня тоже подарок, вот коробка конфет.
А Мария отдала пачку печенья и фрукты. Клавдия вытирала слезы:
— Да как же так? Это все мне? Так много, ну и дела. Никогда в жизни мне не дарили подарки. Спасибо, спасибо, низко кланяюсь Вам, спасибо. Как так мне повезло, но ведь на моем месте мог быть кто-то и другой, а вдруг это ошибка? — говорила Клавдия, а сама вытирала слезы.
Но доктор успокоил:
— Нет-нет ошибки никакой нет, у нас строго ведется учет, так что желаю здоровья.
Доктор ушел, Олег с Виктором еще пошутили, пожелали всем здоровья:
— Ну ладно, мы уходим, но мы еще вернемся, теперь у нас есть подшефная Клавдия Ильинична, так что еще навестим Вас, — говорил Олег, подмигивая Надежде, а та улыбалась.
Когда они ушли, стало тихо в палате. Клавдия все не могла поверить в свою удачу. Потом она разговаривала, смеялась, старалась угостить женщин, но те отказывались, ведь к ним еще придут родные и знакомые. С этого дня Клавдию, как будто подменили, она стала разговорчивой, улыбалась и радовалась. Даже доктор сказал при утреннем обходе:
— Так-так, я вижу наша больная пошла на поправку. Глазки блестят, вот что значит поменять настроение. Я же Вам всегда говорю, не падайте духом, надейтесь всегда на лучшее, все будет хорошо. Это всех касается, — весело говорил он, оглядывая своих пациенток.
Олег с Виктором еще раз навещали Клавдию, ну и Надежду заодно. Пришло время выписки Клавдии, за ней приехал Виктор. Все помогали собраться ей, а она уже и сама шустро управлялась. Надежда с Марией смотрели в окно, как Виктор помогал ей забраться в машину, махали ей в окно.
— Как же мало нам нужно. Главное — внимание и уважение. Смотри, как наша Клавдия преобразилась, будто моложе стала, — говорила Мария грустно.
— А эти две… нежатся под солнцем, греют свои бока на море. Ведь даже ни разу не позвонили, не поинтересовались о здоровье матери, — проговорила Надежда.
Прошло время, Надежда созванивается с Клавдией, иногда едет к ней в гости, а та встречает её, как дорогую гостью и пьют они чай. Она вспоминает, как ей повезло в больнице, сколько ей подарили всего. А еще Олег с Виктором тоже изредка звонят ей, а недавно Олег привез ей корзину яблок со своей дачи.
